Забытое чудо с косичками. Корбут Ольга

БАЛБЕС, А НУ ВЫХОДИ БОРОТЬСЯ!

Подозреваю, что какой-то черт во мне все же сидел с самого детства. Для укрепления авторитета решила даже стать футболистом. Стоять в воротах, где штангами служили портфель и кирпич, особых охотников не находилось, так что каждый раз мне без хлопот удавалось заполучить заветное местечко в дворовой сборной. Вратарский дебют на районных ристалищах получился трудным. Назначен день и час, и вот команды выбегают на середину пустыря… И тут соседская сборная начинает откровенно ржать, а их капитан, держась за живот, заявляет: «С девками мы играть не будем. Пусть уходит».

Напыжившись, выпятив грудь колесом, я гаркнула: «Балбес, а ну выходи бороться!». Опыт по этой части у меня кое-какой имелся, поэтому наши мой вызов восприняли спокойно. А те – так прямо попадали. Капитан их за «балбеса», однако, обиделся, стал серьезным и пригрозил, что одной левой сделает из меня бифштекс. «Трусишь, небось», - возразила я, и схватка началась. Я прыгала кругами, пока, наконец изловчившись, не вцепилась ему в загривок мертвой хваткой.

Он стряхивал меня всеми возможными способами, но я крепилась. В итоги «судьи» зафиксировали ничью, а я заняла место в воротах. Тот матч мы выиграли.

ТОЛЬКО БЫ НЕ ПОДВЕЛА БУЛАВКА!

Перед первыми детскими соревнованиями неожиданно встала проблема экипировки. В школе мы занимались в трико и чешках, а тут потребовались спортивные купальники и белые тапочки. После моих страстных мольб, мама принесла махровое полотенце, вырезала из нее заготовку, поколдовала иголкой и получились тапочки, которые при сильном желании можно было принять за гимнастические. Купальник изготовили таким же кустарным способом. Длинную закрытую майку мать внизу обрезала, подшила, надела на меня и заколола снизу булавкой. Готово!

Как я выступала, хорошо ли, плохо ли, сказать не могу, потому что полностью сосредоточилась на злосчастной булавке. Только бы, думаю, не подвела, родимая. Не подвела!

Помню, на пьедестале стояли красивые худенькие девчушки с огромными бантами. Я завидовала им черной завистью и готова была отдубасить за то, что они такие хорошенькие.

ТЫ УВИДИШЬ, КАК ЭТО ЗДОРОВО – ПЕРЕБОРОТЬ СЕБЯ

Знаменитой «петли Корбут» я всегда боялась. Да, да, да! Всегда, до самого последнего дня в большом спорте, я подходила к брусьям – и сердце мое проваливалось в преисподнюю страха. Мысль о побеге, о позорном побеге под улюлюканье и свист зала, всякий раз казалась мне вполне разумной и осуществимой. Но мой тренер, Ренальд Кныш, научил держать волю в узде. Как Рен учил убивать страх? Каждый раз, когда на тренировке случалось падение – пусть самое болезненное, когда разбиты нос или коленка – он, едва закончив процедуры успокоения, смазывания йодом и бинтования, категорически требовал еще раз сделать то, что не получилось.

Никакие слезы, никакие жалобы, никакие уловки не были в состоянии его поколебать, разжалобить, усомниться. «Если не сделаешь сейчас – не сделаешь никогда. Перебори боязнь и боль, ты обязана перебороть, ты увидишь, как это здорово – перебороть себя», - так говорил Рен, подтягивая к снаряду маты со всего зала. И я шла и перебарывала.

УЛЫБКУ МНЕ СТАВИЛИ, КАК ЛЮБОЙ ГИМНАСТИЧЕСКИЙ ЭЛЕМЕНТ

«Не стану кокетничать, признаюсь: улыбку Рен «ставил» мне с такой же обязательностью, как и любой гимнастический элемент. При этом «постановка» шла исключительно во время соревнований, на тренировках я была вольна распоряжаться своим лицом как угодно: плачь, смейся, хмурься… А уж на официальном турнире, будь любезна, голубушка Корбутиха, покажи, на что способна.

Это была не просьба – приказ. Уже стоя на помосте, я оглядывалась, отыскивала Кныша на тренерской скамейке и видела, как он торопился поймать указательными пальцами уголки губ и растянуть их до невозможных пределов. При этом лицо Рена приобретало свирепое выражение, и я, внутренне прыснув, спешила надеть улыбку. Какой она получалась, не знаю, зеркала к снаряду никто не приносил. А искусственно воссоздать ее задним числом вне помоста – я пробовала не раз – не могла. Гримаса выходила на манер реновской, как у деревянных солдат из армии Урфина Джюса.

КАКАЯ СИРЕНА, РЕНАЛЬД ИВАНОВИЧ?

В жизни я не встречала человека смелее Кныша. И не встречала осторожнее его. Новый элемент он обставлял десятком подводящих упражнений. Отработка прыжка мы начали с того, что убрали в сторону… гимнастического коня. На матах он мелом рисовал контур верхней плоскости снаряда, подтягивал его на край ямы с поролоном («Поролон совершил революцию в гимнастике», - любил приговаривать Кныш), а до этого предлагал мне с месяц попрыгать на батуте, попадая в заданную точку. И я прыгала – сначала на батут, потом на мат и в «яму».

Много недель пролетело, тысячу потов с меня сошло, пока научилась я, вращаясь, автоматически попадать в меловой контур. Травма, как видим, исключалась, и речь шла единственно о размерах усердия и настойчивости.

Чуть позже, когда я освоилась, тренер затащил коня в яму, обложил снаряд со всех сторон толстенных слоем поролона – открытым остался только верх – и мы продолжили тренировки. Постепенно конь вылезал на поверхность, и прыжок обретал свой нормальный вид. Помню, как однажды, уже на соревнованиях, я выполняла комбинацию на бревне. Неожиданно раздалась сирена – радиотехники напортачили. Сделала еще несколько шагов – и упала. Подбежал Рен: «Начнешь сначала, сирена помешала». А я ему удивленно: «Какая сирена, Ренальд Иванович?». Я действительно не слышала и упала самым обычным образом, вне связи с сигналом. Полный уход в себя!

ОЛ-ГА! ОЛ-ГА!

В 1972 году в Мюнхене была сказка длиной две недели. Я не могла поверить: я – олимпийская чемпионка? Я – олимпийская чемпионка?! Неужели правда? Поцелуям, объятиям, рукопожатиям нет числа. Полицейский на вахте почтительно склоняет голову и не интересуется, куда я в очередной раз задевала пропуск: «Битте, фройляйн Корпут». Зал негодует на арбитров, посмевших поставить мне смехотворные, по его мнению, 9,6 после сальто на бревне. Кончаются соревнования, и меня уносят из зала на руках через бушующий океан болельщиков, плещущий охрипшим прибоем: «Ол-га! Ол-га!».

Я открыла дверь номера, включила свет и замерла в изумлении: кругом сплошная стена цветов, писем и телеграмм. Я схватила в охапку письма, бросила их к потолку. Снегопад конвертов, шелестя и порхая, разлетелся по комнате. Да здравствует гимнастика! Да здравствуя я!

В середине 70-х эта девочка с косичками, живущая в небольшом белорусском Гродно, била все рекорды популярности. И экстравагантности - тоже.

Не такая, как все

Мы встретились в ноябре 75-го. Гениальная маленькая гимнастка и начинающий репортер из большой молодежной газеты, предназначенной вроде бы для таких, как она. Зашли в ее квартиру, заставленную кубками и прочими атрибутами вселенской славы. Был и приготовленный длиннющий список вопросов, и редакционный фотоаппарат, который Оля сразу же потребовала убрать. Да и я в принципе мог бы убраться из не по-провинциальному роскошного жилища минут через десять.

Хотя, как и каждый, спорт любящий, я боготворил эту девочку, совершившую Великую корбутовскую революцию в гимнастике. Она выиграла три "золота" на Олимпиаде-1972 в Мюнхене. "Сальто Корбут", "Петля Корбут" и еще черт-те что, выдуманное ею с тренером Ренальдом Кнышем, то запрещалось из-за чрезмерной сложности и риска для жизни единственной исполнительницы, то превозносилось как непревзойденное новаторство.

Она была не такая, как все, и опередила гимнастику на годы, если не на десятилетие. Пусть неизменно проигрывала в личном первенстве отличнице, настоящему вожаку и комсоргу сборной, до скукоты аккуратненькой и правильной делегатке комсомольских съездов Людмиле Турищевой. Пусть иногда срывалась даже со своих любимых брусьев и бревен. В этом противостоянии двух школ - советской гимнастической и сугубо ее, корбутовской, мои симпатии были на стороне девочки с косичками.

Боюсь, не дипломаты Громыко с Добрыниным, а именно Ольга Валентиновна Корбут, 18 лет от роду, пробивала форточку в ненавидящие нас в ту пору Штаты. Там, куда ступила во время первых гимнастических гастролей в США ее крошечная кривовато-мускулистая ножка, выросли десятки клубов, которым присваивали благословенное для Америки имя. Она открывала для СССР двери в чужие страны. И многие на Западе смотрели на Советский Союз уже по-другому: если там воспитали такую гениальную малышку, то, может, с этой страной можно иметь дело? Она поражала своей открытостью, жаждой общения, умением наладить на помосте контакт с любым чужаком - зрителем.

Но не со мной.

Могла быть и стервой

Хамство из нее так и перло. Да и нет, издевательские ответы на вопросы. Я поначалу пыжился, пытался напомнить о величии большой комсомольской газеты. Да этой девчонке, все и всех видевшей, было плевать и на миллионные тиражи, и на престиж. Его хватало по ее пресыщенное славой и вниманием горло. Никогда ни до, ни в последующие за этим 33 года меня не принимали вот так по-хамски.

Уже собирал манатки. Уже слушал упреки ее довольно милой, очень простой мамы: "Человек же к тебе приехал из Москвы, в поезде бока тер, трясся..." Она с расплетенными косичками казалась мне теперь нескладно-нелепой наглой уродицей, с которой и говорить не о чем. Маршрут квартира - гостиница - вокзал был вполне логичен. Но поменять билет не удалось. Я был заперт в ставшем противным Гродно с его едва ли не единственной гостиницей.

От нас так просто не уедешь. А я и помогать не буду.

И не надо, - отрезал я.

Спускайтесь, это Ольга, - ну да, а то я не догадался. - Я внизу в гостинице.

И мы пошли гулять по солнечному Гродно. Ноябрь, но ее роскошная лисья шуба - вот пижонка! - слегка волочилась по гродненской мостовой. И как же было Ольге приятны узнаванье на каждом шагу, просьбы об автографе, внимание прохожих - в первый и последний раз увиденных.

Тесен мир. Почему-то вдруг встретился гремевший в ту пору танцор Махмуд Эсамбаев. Он бывал у нас дома, у отца, но меня не узнал, да вообще не обратил внимания. Уже совсем и не юный склонился в своей всегдашней папахе в три погибели, поцеловал Оле руку, пригласил на сегодняшний концерт, протянул словно приготовленные заранее два билета.

Пойдем? - спросила она, когда народный артист СССР так же внезапно исчез, театрально раскланявшись.

Нет, - я по-прежнему дулся. И она, скомкав билеты, выбросила их прямо на мостовую. Решительная была девчонка.

И тут, ей-богу, не знаю почему, полились широкой рекой откровения. Хотелось выговориться? Появился новый собеседник? Вряд ли же для газеты. Она рассказала мне все. Или почти все. Как лежала три раза в больнице с сотрясением мозга и как об этом запрещалось писать. Как надоели тренер Ренальд Иванович с наставлениями и еще чем-то там и его приставленная к ней, Ольге, напарница. Рассказала о вечном страхе, который не покидает, когда выходит на помост. Это для нас, зрителей, ее полеты - цирк, представление, для нее - игра если и не со смертью, то с риском. Иногда выступление заканчивается печально. Вот и сейчас больше месяца пролежала в больнице. Навещал тренер, но для чего? Смотрел, когда же можно снова приступать?

А ей все надоело до чертиков, даже еще до чего-то, о чем и написать нельзя. Ей уже 20, и каждый элемент дается все труднее. И страх душит. И конкуренты тоже. Ну как люди, оценивающие гимнастику, не понимают, что будущее за ней, за Корбут, а не за теми, кто выходит, "помахал ручками и ножками" и взял медальку? И ни слова о гимне, о чести защищать Родину и тому подобного, в те времена ну просто обязательного, как во времена царизма "Отче наш".

А мне медали и звания не нужны.

А что же нужно?

Нужна любовь, а не медали

Любовь зрителей. Когда еще только разминаюсь, я уже их чувствую. Если удается установить с ними контакт - успех обеспечен, - вдруг совершенно непонятное: - Хотела бы поступить в Школу-студию МХАТ. Или в Щукинское училище. Нет, лучше во МХАТ.

Но почему во МХАТ?

И по-девичьи, по сугубо провинциальному наивное, хотя и склонялся в поклоне, целуя натруженную гимнастическую ладошку, народный артист Эсамбаев:

А там актеры посолиднее.

Утром в гостиницу пришли Кныш с помощницей Алексеевой. Жаловался мне Ренальд Иванович на Ольгу, на нежелание тренироваться, достойно защищать честь советской страны. На случающиеся у воспитанницы нарушения режима. В чем я сам, был грех прошлым вечером, мог убедиться.

Короче, все или почти все было вскоре опубликовано в комсомольской газете. В суровую и спящую брежневщину прозвучало это странным, непривычным для Страны Советов откровением. Ладно, что старательно перепечатали все эти нежданные признания дружественные нам братские молодежные издания стран социализма. "Интернэшнл геральд трибюн", единственная известная в СССР американская газета, процитировала все самое резкое и запоминающееся, точно воспроизведя нюансы сложного перевода.

Должен был, уже потихоньку разгорался скандал. В ЦК - МК считали: переврали и извратили слова советской гимнастки. Но почему-то все погасло. Ольга там, в Гродно, подтвердила, что все так и было, говорила. Редакцию по тогдашней моде завалили письмами, все хотели помочь бедной Оле, просили адрес и телефон...

А я встретился с Ольгой уже в июле 1976-го на Олимпиаде в Монреале. Хотя Оли-то уже и не было. А был выдрессированный оловянный солдатик румынка Надя Команечи, опередившая и нашу Нелли Ким, и ту же стойкую Люду Турищеву. Корбут хоть и победила в составе команды, даже на бревне румынке проиграла, заняв второе место. Ее было не узнать. Какая там девочка с косичками. Взрослая и усталая женщина боролась с новым, только народившимся и полным сил поколением гимнасток. Да, победила гимнастика Корбут. Но еще более усложненная, рисковая, жестокая.

Не случайно на этих пекинских Играх хозяев подозревали, что выпускают они на помост совсем девчушек. Женская гимнастика в ту пору закончилась вместе с карьерой Корбут. Пытавшаяся повторить что-то из корбутовского Елена Мухина получила серьезнейшую травму, и только приход не менее гениальной и строптивой, чем Корбут, Светланы Хоркиной на пару Олимпиад скрасил потускневшую картину.

В Пекине на гимнасток, особенно на наших, смотреть было жалко. А на китаянок совсем страшно. Бедные семиклашки...

Где сейчас Ольга Корбут?

Она вышла замуж за песняра Борткевича, родила ему сына, названного в корбутовском стиле Ричардом, живет в США. В малоизвестном для нас штате Аризона в собственной то ли школе, то ли зале тренирует безвестных американок.

Развелась после двух десятков лет совместной жизни с вернувшимся в "Песняры" Борткевичем. Нередко попадает в дурацкие скандалы. То обвинят в неуплате 19 долларов в супермаркете, то найдут какие-то фальшивые деньги на квартире близкого Ольгиного родственника. Глупые обвинения не подтверждаются. Она осталась сама собою - рисковой, уверенной в себе, довольно в свои за 50 миловидной и лишь на кило прибавившей в весе.

Сейчас поговаривают о ее возвращении домой. Дом прежний - Белоруссия, только страна и жизнь совсем другие. Что ей могут предложить дома? Как читал я в белорусских газетах, общую, со всеми накрутками, зарплату в 150 долларов. Боюсь, после почти двух десятков лет в США на нее не протянет никто из "наших американцев", а уж Корбут - тем более. И кем возвращаться? Тренером? Чего? Не уверен, но, по-моему, пути тут полностью отрезаны. Тренер Кныш тоже настроен саркастически.

Но есть люди, которым можно и должно простить все. Хотя, что прощать Оле Корбут? Не прощать надо, а благодарить за совершенное для нашей гимнастики. Девочка с косичками, потрясающая гимнастка, в былые годы и дипломат. Ее большая гимнастическая жизнь завершилась в 21 год. Потом началось существование иное. И прекрасно, что все это продолжается без отступлений от собой же намеченного.

В конце февраля 2017 года мировые СМИ наперебой обсуждали новость о легенде советской гимнастики Ольге Корбут. Шестидесятилетняя спортсменка выставила на аукцион свои олимпийские медали. 26 февраля все они и ее «счастливый» купальник были проданы за 230 тысяч долларов.

Возможно, эта новость не удивила: попав в сложную финансовую ситуацию, многие звезды мирового спорта расстаются с медалями. Поразило другое – молодому поколению имя Корбут ни о чем не говорило.

Кто такая Ольга Корбут?

Начало

Полное имя спортсменки – Ольга Валентиновна Корбут. Она родом из Белоруссии. Ольга появилась на свет в городе Гродно в мае 1955 года в обычной советской семье: папа – инженер, мама – повар, кроме Ольги, еще трое детей. У семьи были скромные жилищные условия - одна комната в 20 квадратных метров. С финансами тоже было непросто, но так в то время жили все, так что девочка никогда не чувствовала себя обделенной.

Встреча с гимнастикой

Ольге было восемь лет, она училась во втором классе, когда мама впервые отвела ее в гимнастический зал. Девочка сразу же стала выделяться своим упорством, бесстрашием и трудолюбием. Тем не менее, в Детскую спортивную школу Корбут попала не сразу, а только со второй попытки. Там ее сразу же заметил Ренальд Кныш. Девочке было всего десять лет, но она была серьезна не по возрасту и работала, выкладываясь на тренировках.

С 1970 года Ольга Корбут вошла в состав сборной команды и стала чемпионкой СССР и чемпионкой мира . С этого момента началась полоса ее блистательных побед: она четырехкратная олимпийская чемпионка, в ее коллекции золотые и серебряные медали чемпионатов Европы и мира.

Цена побед Ольги Корбут

За свои победы спортсменка заплатила высокую цену. Что в нее входит? Много лет, проведенных в зале, соленый пот, кровавые мозоли на руках и вечная диета. Постоянный поиск нового и бесконечные повторы элементов, доведения их до блеска, до совершенства, которое заставляло зал кричать от восторга, а судей ставить ей высокие оценки.

Это четыре (!) сотрясения мозга и двадцать три перелома. Все эти травмы спортсменка получила на тренировках.

Вечная соперница

Звали соперницу Людмила Турищева . Она была полной противоположностью маленькой Ольге Корбут, которая покоряла зал детской бесшабашностью и дерзостью. Турищева, высокая и статная, обладала точеной фигуркой. Она завораживала зрителей своей женственностью и красотой, изяществом движений. Турищева – великая гимнастка. У нее три олимпийские золотые медали за победу в командном первенстве, она абсолютная олимпийская чемпионка (1972), дважды абсолютная чемпионка Европы, победительница Кубка мира, многократная чемпионка СССР.

Там, где у Турищевой было золото, у Корбут было серебро. И наоборот. Высшее признание заслуг Ольги Корбут – это присвоение номера один в Зале славы гимнатики. Номер второй у Нади Команечи. Талант Людмилы Турищевой тоже увековечен в этом зале, и произошло это только через пять лет. Так что в итоге спортсменки "сочлись славой".

Жизнь после спорта

Уход из большого спорта – болезненное событие. Это произошло в конце 70-х. Корбут в то время закончила физкультурный институт, так что имела право заниматься тренерской работой. В 1978 году она вышла замуж за Леонида Борткевича, солиста знаменитого в то время ансамбля «Песняры» и три года ездила с ребятами на все гастроли. Государство платило ей пенсию – пожизненное содержание в триста рублей.

Справка: для сравнения – размер пенсии по старости в это время колебался от 30 до 80 рублей. Зарплата учителя, инженера, то есть бюджетника – 80 – 120 рублей.

Чернобыльская катастрофа напугала Ольгу, и они с мужем решили эмигрировать в Америку. Почему туда? Там ее не просто любили, ее обожали, носили на руках, в ее честь называли новорожденных девочек, ее имя присваивали школам спортивной гимнастики. Корбут получила дом, набрала учениц, занялась тренерской работой. Она автор собственной методики по шейпингу, которая пользуется большой популярностью.

Скандалы и происшествия

Первое неприятное происшествие случилось сразу ж то есть в день приезда в Америку. Ушлая девушка, встречавшая Корбут и Борткевича в аэропорту, подсунула им документ, по которому все свои деньги и имущество они дарили ей. Пара судилась с мошенницей несколько лет, кое-что удалось вернуть.

Вторая неприятность чуть не закончилась смертью Ольги. Занимаясь выездкой, Корбут упала с лошади и получила удар копытом в грудную клетку. Травма оказалась опасной, и американским врачам пришлось потрудиться, чтобы вернуть спортсменке возможность заниматься тренерской работой.

Прожив 22 года с Борткевичем, Корбут развелась . Сын Ричард родителей не осудил, общается с обоими. Через три года после развода Ольга вышла замуж второй раз.

Корбут дважды попадала на страницы желтой прессы . Оба раза ее ловили на воровстве в гипермаркетах. Суммы были ничтожными, и суд ограничивался штрафом.

Ричард Борткевич, сын Ольги Корбут, был обвинен в изготовлении фальшивых денег . Преступление было раскрыто совершенно случайно. Семья просрочила платеж за дом, и приставы, проводя операцию по выселению, обнаружили пачку фальшивок в комнате Ричарда. Дальше был суд, приговор и три года тюремного заключения.

Громкие заявления Ольги Корбут

Живя и выступая в СССР, Ольга во всех интервью после выполнения петли своего имени, всегда говорила, что ей не страшно, когда она взлетает над брусьями. Она всегда добавляла, что ее победы – это результат упорных тренировок и таланта, причем не только ее, но и тренера Ренальда Кныша, которого она, по ее же словам, боготворила и считала вторым отцом. Маленькая девочка, летающая над брусьями, покорила мир. Она всегда была сосредоточена и сдержанна, эмоции не расплескивала. Улыбаться себе позволяла только после того, как закончит выступление.

Уехав в Америку, Ольга поменяла не только образ жизни, но текст своих интервью . Она охотно живописала, как страшно ей было перед каждым выступлением на брусьях. Корбут говорила, что одно только упоминание о «петле Корбут» приводило в состоянии паники.

Она объяснила, что ее мечта стать тренером на Родине не смогла осуществиться, потому что она потеряла партбилет. За это ее наказали отлучением от любимого дела, поэтому ей пришлось ездить с «Песнярами». Через год она попробовала снова устроиться тренером, но, поскольку ее победы успели забыть (!), места тренера для нее не нашли.

В 1999 году она раскрыла «страшную тайну» - тренер подверг ее , маленькую хрупкую девочку, сексуальному насилию . Произошло это не где-нибудь, а в номере гостиницы во время олимпиады в Мюнхене. На вопрос журналиста почему Ольга молчала столько лет, она ничего вразумительного сказать не смогла. Доказательств она тоже не смогла привести. Кныш оправдывался, просил встречи и требовал, чтобы спортсменка повторила обвинения, глядя ему в глаза. Корбут на это не решилась. Кто в этой ситуации говорит правду, а кто намеренно лжет, пока (или уже?) не узнать. На вопрос «Зачем вдруг спортсменка решилась публично потрясти грязным бельем?", ответа тоже нет.

Бог судья человеку Ольге Корбут. А великая спортсменка Ольга Корбут навек останется в истории спортивной гимнастики. Кстати, ее знаменитую петлю до сих пор никто не выполняет, она официально запрещена, как один из самых травмоопасных элементов.

В США советская гимнастка, четырехкратная олимпийская чемпионка, выступавшая за Советский Союз, Ольга Корбут выставила на аукцион медали, завоеванные ею на Олимпийских играх 1972 и 1976 годов.

Поступок легенды спорта поверг в шок. Тем более что Корбут выручила от продажи завоеванных потом и кровью наград относительно небольшую сумму - 183 тысячи долларов. Пошли слухи, что пустить медали и личные вещи с молотка 61-летнюю гимнастку заставили финансовые трудности и проблемы в личной жизни.


«Богатый муж»

Вашему вниманию интервью с первым супругом гимнастки, солистом белорусского ансамбля «Песняры» Леонидом Борткевичем.

- Леонид, пишут, будто Корбут продала медали, чтобы поправить финансовое положение.

Нет. Ни в коем случае не из-за нужды. У нее обеспеченный, молодой муж Дэвид - сын богатого мецената, который получил наследство. Он полностью обеспечил Ольгу. Стал ее третьим супругом (предыдущий муж - американец Алекс был моложе Корбут на 25 лет).

У них есть и дом, и квартира. Живут роскошно. Лучше нас с вами! Они перебрались в Аризону, потому что у Ольги всю жизнь низкое давление - 90 на 60, из-за чего она постоянно мерзла. Климат Аризоны ей подошел. Там ей прекрасно. Каждое утро бегает на каньон.

Почему она продала медали? Да просто захотела! Ольга имеет полное право распоряжаться своим имуществом.

Она довольно практичная женщина. Давно, когда мы с ней уехали в Америку, где-то в 90-х годах, нас пригласили на открытие Международного зала гимнастической Славы (Ольга была в него включена под номером один). В нем Оля на время выставляла свои медали. И один меценат пошутил: мол, за каждую твою медаль миллион бы отдал. Олю это зацепило.

А несколько месяцев назад Оле предложили продать награды. Ее муж сказал: «Давай посмотрим, сколько они будут стоить на аукционе». Лучше, чем дома будут пылиться.

Ольгу два раза обкрадывали. Слава богу, медали не тронули.

И не впервые спортсмены продают свои награды. Пару лет назад американский легкоатлет Боб Бимон, победитель Олимпиады 1968 года в Мехико, тоже выставил медали на аукцион. А Элизабет Тейлор, она была наша приятельница, продавала все - свои костюмы, бриллианты...

Бывала у Трампа

В Америке у Ольги много знаменитых знакомых, - продолжает Борткевич. - Она общалась со Шварценеггером и его первой женой. Мы когда-то гостили у Дональда Трампа в резиденции в Палм-Бич, он подарил Ольге кольцо с бриллиантом в шесть каратов.

У всех известных людей много завистников. Вот и раздули скандал. Помню, был случай, когда она в Америке из магазина вышла с продуктами - не заплатила, потому что забыла кошелек в машине. 15 долларов стоила ее покупка. За ней пошла охрана, вроде как уличили. А потом раструбили на весь мир, что она украла!

- Ольга говорит, что ее лишили белорусского гражданства и въезда в Беларусь

Да никто не лишал ее въезда! Просто у нее закончилась белорусская прописка. Мы с ней уехали в Америку. Все думали, что она больше не приедет. Поэтому, когда она собралась в гости в Беларусь, нужно было оформлять гостевую визу. Она же гражданка США. Все тут законно. А еще так вышло, что после ее триумфа на Олимпиадах ее хотели в Союзе сделать старшим тренером. Но для этого надо было стать членом партии. А она потеряла комсомольской билет. Ну, в общем, с ее назначением не сложилось. Она была обижена...

- Чем Ольга сегодня занимается?

Раньше тренировала в зале детей. Сейчас у нее авторская фитнес-программа.

У нее по сей день великолепная фигура. И она дает мастер-классы - сама показывает элементы. Кстати, некоторые названы ее именем. Петлю Корбут мало кто может повторить: она раскручивалась и летела спиной, хваталась за верхнюю жердь, не видя ее. Это было что-то невозможное! Она первой исполнила этот элемент на брусьях на Олимпиаде в Мюнхене.

Сегодня Ольга помогает воспитанницам осваивать упражнения за небольшую плату. Дает рекомендации тренерам. Если Ольга не даст рекомендацию, русского тренера не возьмут на работу.

Мы с ней остались в дружеских отношениях (после 22 лет брака), у нас общий сын. Расстались, потому что я решил вернуться в Беларусь, где я выступаю, где меня знают. Она осталась в США.

Наш сын Ричард живет в Питере. Он компьютерщик, занимается бизнесом. Жена Анна у него питерская, сынок уже есть, четыре года. Внука назвали Валентином - Валями звали и маму, и отца Ольги.

Иногда Ричард ездит к маме в Америку. Сейчас на время ко мне в Минск приехал.

МНЕНИЕ ТРЕНЕРА

Лариса ЛАТЫНИНА:

Страдала звездной болезнью

Мы позвонили человеку, который хорошо знал Ольгу Корбут, Ларисе Семеновне Латыниной, прославленной советской гимнастке, заслуженному тренеру СССР.

- Лариса Семеновна, как вы относитесь к продаже Корбут олимпийских медалей?

Если продаются медали - это не от сладкой жизни. Вероятно, что-то ее вынудило так поступить.

- Корбут утверждает, что финансовых сложностей у нее нет, она не одинока, есть муж…

Тогда я не понимаю, для чего она это сделала.

- А какая была Ольга в период своих побед?

Я тогда была старшим тренером сборной СССР, руководила сборной и личными тренерами девочек.

Знаю, что у Ольги был очень сложный характер. И в некоторых своих интервью она нелицеприятно отзывалась о своем тренере, что не делает ей чести. Но все забывалось, когда она начинала выступать. Она была талантливая гимнастка! Но тренеры с ней натерпелись...

Во-первых, у Ольги была звездная болезнь. После Мюнхена она решила, что она звезда номер один. Могла и опоздать, и требовала особых условий, чем другим гимнасткам. Иногда приезжали на показательные выступления - например, в Австралии это было, а она могла сказать: «Я сегодня устала - выступать не буду». Хотя во всех афишах красовалась ее фамилия и зрители шли посмотреть именно на Ольгу Корбут. Приходилось и мне, и ее тренеру Ренальду Кнышу с ней работать психологически, порой и уговаривать.

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

Ольга КОРБУТ:

Награды - мое личное дело!

Журналисты позвонили самой Ольге Корбут в Америку. Сначала трубку взял мужчина - ее муж Дэвид.

- Почему Ольга продала медали?

Это ее решение. Спрашивайте ее.


Ольга Корбут

Трубку взяла сама Ольга.

Я ничего не буду объяснять! - заявила Корбут. В голосе спортсменки слышен легкий акцент. - Я очень обижена.

- Почему? Задела реакция на продажу медалей?

Да. То, что я сделала, - мое личное дело. Я закрыта для всей прессы навсегда. Меня обливают грязью. Я сказала себе, сказала своему близкому человеку, что никогда, особенно журналистам из России, давать интервью не буду. Понято?

- Говорят, вы продаете медали, потому что не хватает на жизнь.

- Вы обучаете девочек фитнесу. Может, потратите вырученные деньги на какой-то свой проект?

Это мое личное дело!

- В Америке лучше относятся к людям спорта?

Я счастлива в Америке. Каждый выбирает, где ему хорошо. Меня лишили белорусского гражданства. Людей, которые подняли (прославили) Белоруссию, лишили туда въезда. Это правильно? За что?!

- Не собираетесь приехать в Россию?

- Не скучаете по России?

Скучаю. Это моя родина, и я столько сделала для нее - есть по чему скучать…

Поверьте, вас помнят на родине. Медали, вероятно, навсегда останутся в Америке. А в России у вас осталось, пожалуй, самое дорогое, что может быть у женщины, - ваш единственный сын!

Да. Спасибо вам за эти слова. Вам всего хорошего.

Анна ВЕЛИГЖАНИНА.


Что уже купили

ВЗГЛЯД С 6-го ЭТАЖА

«Эпатажное чудо с косичками»

Ее история начиналась как сказка. Маленькая девочка, «чудо с косичками» за пару недель Олимпиады Мюнхена-1972 влюбила в себя весь мир. Влюбила не победами и улыбкой - сенсационным падением на брусьях и слезами обиды, что третье «золото» этих Игр бездарно проиграно. Тогда, в разгар холодной войны, весь мир у телевизоров внезапно осознал, что русские спортсмены - не киборги, созданные для штамповки медалей. Это тоже люди, у которых есть чувства и переживания. И эта 17-летняя девчонка с детскими слезами - тоже часть из той страны, которую вскоре назовут империей зла.

Потрясающее мастерство заставило зал обратить внимание на Ольгу Корбут. Улыбка и слезы превратили ее в звезду. Но с тех пор звездный статус в ее жизни стал значить больше, чем все остальное, а «чудо с косичками» для всех, кто знал ее близко, слишком часто превращалось в проблему. Было сумасшедшее турне по США, где до сих пор Ольгу считают чуть ли не основателем спортивной гимнастики в Штатах. Но были и приступы звездной болезни. Рассказывают, что Корбут после аварии могла кинуть ключи на сиденье машины вместе с запиской гаишникам, куда пригнать авто после починки. Говорили, что видели чемпионку нетрезвой на тренировках, вспоминали ее капризы, мат и вызывающие наряды. Девочка, не побоявшаяся исполнить убийственный и ныне запрещенный элемент петля Корбут, похоже, и в жизни имела не так много тормозов.

Если когда-нибудь по биографии Ольги Корбут снимут фильм, режиссеру будет нелегко запихнуть туда все легенды о ней. А первая серия кино, та, что посвящена спортивной карьере, будет даже не так интересна, как следующие. В них обязательно включат историю переезда в США в 1991 году, и придется выбрать ту версию эмиграции, которая больше вам понравится: бегство от Чернобыля или просто исполнение мечты жить в той стране, которая сделала Корбут своим кумиром. В этом фильме будет ужасный удар лошади, пробивший грудную клетку: Ольга в Америке увлеклась конным спортом, и это ей едва не стоило жизни. Там будут рождение сына Ричарда и трагедия со вторым ребенком: мальчик, которому уже придумали имя, появился на свет мертвым, и ваш выбор, кого винить: врачей или Ольгу Корбут со слухами о ее злоупотреблении алкоголем.

И там наверняка должен быть отрывок из интервью, где гимнастка обвинила своего тренера Ренальда Кныша в изнасиловании: все якобы случилось в гостинице Мюнхена после олимпийского триумфа. После долгих разбирательств подозрения не подтвердились, и Ренальд Кныш - тренер, без которого бы такой спортсменки, как Ольга Корбут, точно бы не существовало, - не мог простить этих слов своей ученице. И вспоминал, как она приходила к нему и объясняла, что скандальные мемуары ей нужны для того, чтобы построить дом в Америке.

Легенды должны оставаться легендами. Мы сердимся, когда в наши воспоминания детства летит грязь разоблачений. История Ольги Корбут как раз о том, как сама звезда сделала все, чтобы превратить свою жизнь в подшивку скандальной хроники. Жаль. Ведь иногда так хочется верить в чудо. Хотя бы в «чудо с косичками».

Андрей ВДОВИН

КОРБУТ Ольга Валентиновна родилась 16 мая 1955 года в Гродно. Советская спортсменка (спортивная гимнастика), заслуженный мастер спорта. Четырехкратная чемпионка Олимпийских игр. Трехкратная чемпионка мира. Абсолютная чемпионка СССР 1975 года.


У каждой Олимпиады свои герои. Спортивная фортуна выбирает их из числа победителей. Герой Олимпиады - личность совершенно особая, почти легендарная. Во-первых, потому, что на каждой Олимпиаде таких героев не больше трех-четырех, а во-вторых, потому, что чаще всего их появление неожиданно: совсем недавно, накануне стартов, склоняли одно имя, и вдруг кто-то, до того почти не упоминавшийся, стал объектом всеобщих симпатий и восторгов. Предугадать появление героя или героини почти невозможно, никакое знание спорта тут не поможет. И это понятно: кроме чисто спортивной феноменальности от героя требуются еще такие ценные человеческие качества, как обаяние и яркая индивидуальность. Разве угадаешь, кто окажется на высоте всех требований! Но именно в этой неожиданности один из секретов привлекательности большого спорта.

Кто, например, мог угадать, что одна из самых любимых героинь Мюнхенской Олимпиады определится в первые же дни Игр, в разгар соревнований по гимнастике, и станет ею не чемпионка мира Людмила Турищева, не спортсменка из ГДР Карин Янц, не американка Кэтти Ригби, уже завоевавшая призы «Самой обаятельной участницы», а крошечная, забавная и непосредственная Оля Корбут! Правда, еще в Москве, обсуждая, кому представлять сборную страны, наши тренеры говорили: «Оля ка-а-ак свое сальто закрутит, сразу всех покорит!» Однако это были все-таки в большей мере мечты, чем строгая уверенность. Хотя Оля Корбут уже с успехом выступала в международных встречах, никто не мог определить степень эффекта ее олимпийского дебюта.

Ольга Валентиновна Корбут родилась 16 мая 1955 года в Гродно. Они жили вшестером в комнате в двадцать квадратных метров без всяких удобств: папа - инженер, мама - повар и четверо сестер. Оля была самой младшей и самой любимой. Ее характер закалялся в дворовых баталиях. Затем она пошла в школу и до четвертого класса училась без троек. А во втором классе школьный физрук Ярослав Иванович Король взял ее в школьную гимнастическую секцию. Однако, когда шел отбор в местную ДЮСШ, то ее поначалу не взяли: слишком уж толстенькая!

Но «толстушка» почему-то приглянулась олимпийской чемпионке Елене Волчецкой. Через год Оля стала заниматься у заслуженного тренера страны Рональда Ивановича Кныша.

Она пришла к нам в школу в 1965 году, - вспоминал Ренальд Иванович. - Мы отобрали ее в числе других пятидесяти девочек, и Елена Волчецкая - она уже была в то время чемпионкой страны - начала с нею работать. Прошло примерно полгода. Я присматривался к новичкам: кого бы мне теперь подготовить в чемпионы? И выбор пал на Олю. Уж очень легко она схватывала новые элементы! Я скоро понял, что эта девочка сможет и невозможное...

Дело было не только в том, что маленький вес, легкость позволили Оле подбрасывать себя в воздух так, что иногда казалось, будто она, преодолев земное тяготение, «зависает» в пространстве, словно пушинка. А отличная координация движений помогала точно приземлиться после полета. Ведь разве мало кругом девчонок и мальчишек невысоких, щупленьких и подвижных? И многие из них занимаются гимнастикой, а второй Ольги Корбут нет... Значит, секрет не только в природных данных. Секрет еще и в характере. Чтобы выполнить то, что еще никто до тебя сделать не пытался, нужна особая смелость. И не просто смелость в том смысле, что «не боюсь упасть».

Кто знает - выросла бы Корбут, не попади она к Кнышу, в хорошую гимнастку. Они нужны были друг другу: Кныш - спокойный, рассудительный на вид, степенный человек, а на самом же деле - нервный, подвижный, мечущийся в постоянных поисках, отбрасывающий сотни вариантов, каждый из которых для иного был бы находкой; и Корбут - сама непосредственность, обнаженность души, гордое и легкоранимое существо.

Наипростейший путь в спорте - копировать чемпионов и стараться достичь их уровня мастерства. Самый трудный - искать свою дорогу, опережая время, сегодня видеть то, что еще не видит никто.

Кныш как-то наткнулся на книжку о Гойе и прочел там фразу, сразу заставившую заработать мысль. Великий художник, объясняя истоки творчества, сказал: «Фантазия, лишенная разума, производит чудовищ; соединенная с ним, она - мать искусства и источник его чудес». Кныш фантазировал.

Он сочинял элементы. Ольга плакала от обиды, когда у нее не получалось задуманное, и тут же бралась повторять сотни и тысячи раз, пока каждая связка, каждый элемент не становились неотделимой частью целого. И когда можно было успокоиться, Кныш отвергал все начисто и мрачно мерял шагами спортзал, а Оля, уже привыкшая к таким неожиданным поворотам, старалась поспеть за мыслями тренера и научилась понимать с полуслова, точно их сердца были настроены на одну волну.

Фантазеров не любят. Кнышу доставалось крепко, но он был не из робкого десятка и легко бы снес несправедливость упреков, если бы не Оля. Как часто она ставила его в тупик своим упрямством и переменчивостью настроения, враз ломая то, что было выстроено совместными усилиями. Ольга и не скрывала этого: «У меня, знаете ли, несносный характер. То мне до слез хочется именно того, чего мне нельзя делать, то просто не могу перебороть нежелание выполнить какое-то пустячное задание Кныша. И понимаю, что Рональд Иванович прав, а сама ничего с собой не могу поделать, хоть плачь...»

Вскоре после Олимпиады в Мехико четырнадцатилетняя девочка успешно выступила в юношеских соревнованиях «Олимпийские надежды», продемонстрировав свое знаменитое сальто на бревне.

Правда, четыре года назад с этим сальто у Оли раз на раз не приходилось: то сделает уверенно, то не выйдет... «Нестоящее дело, - качали головой скептики, - никогда она его не освоит так, чтобы можно было без опаски выпустить ее на международную арену. Да это и невозможно!» Но Ренальд Иванович упорствовал. Молчаливый, замкнутый, он, наверное, уже тогда верил: если один раз вышло, значит, и еще, и еще раз выйдет; если поймано - остается только закрепить, удержать. Находку нельзя упускать!

Долгое время все разговоры о Корбут крутились вокруг этого уникального сальто. Как будто бы больше ничего интересного, стоящего у нее в арсенале не было!

Нет, было! Просто сальто бросалось в глаза всем, даже неспециалистам. А между тем одновременно с сальто Оля показала новые элементы на брусьях и обычный прыжок - «сгиб-разгиб» - исполнила в необычном темпе, что придало ему совершенно новую окраску.

Иначе и не могло быть, потому и связывалась с этой гимнасткой мысль о приливной волне - сальто на бревне явилось самым ярким выражением новаторства тренера и спортсменки. В самом деле, такой элемент «на лезвии бревна» просто так не выполнишь, для этого требуется что-то особое. Ренальд Иванович Кныш это особое в Корбут нашел, но на то, чтобы найденное развить, требовалось время. И терпение.

В 1969 году на чемпионате республики в произвольной программе Оля Корбут дала такой «бой» Тамаре Лазакович, что последнюю спасло только более стабильное выступление в обязательной программе. Здесь и показала Корбут свое оригинальное сальто на брусьях.

Как же вошел в арсенал девочки этот безымянный трюк?

Совершенно случайно, - вспоминает Рональд Иванович. - Как- то Оля «баловалась» на брусьях и неожиданно сделала что-то невообразимое. Мне пришлось напрячь память, чтобы воспроизвести все заново. Через некоторое время вернулись к этому элементу. Такое рискованное сальто, но Оля молодец - не испугалась.

Тогда Оля училась в восьмом классе специализированной гродненской школы. Дополнительно изучала английский язык...

В июле 1971 года в Москве шла Спартакиада народов СССР. После обязательной программы впереди два ярких лидера гимнастики - Ольга Карасева и Тамара Лазакович. Недалеко от них и Корбут. В произвольной программе она начинает «доставать» лидеров. Все ждут ее выступления на бревне. В Москве еще не видели ее оригинального сальто назад. И вот зал замер. А Оля? Лицо ее стало мраморно-белым. Работает осторожно. Вот чуть-чуть качнулась... Замерла. Сейчас свершится. И вдруг... Оля упала. Естественно, упали и шансы на победу. Но она все-таки получила «золото». Вместе с подругами. За командную победу. Она улыбалась со слезами на глазах. Радость и горе сошлись в ней. И еще Оля сказала:

Я выиграю Спартакиаду...

Это был спортивный азарт девчонки. Девчонки, жаждущей победы. Она сдержит свое слово. Через четыре года в Ленинграде Оля поднимется за медалью чемпионки Спартакиады народов СССР. Рядом будет стоять Нелли Ким. Обе финишировали первыми.

Корбут была на виду, однако только через четыре года после своей заявки на турнире «Олимпийских надежд» Ольге удалось одержать победу в многоборье и накануне Олимпийских игр выиграть Кубок страны. А до этого то одно, то другое мешало ей и приносило, конечно, немало огорчений. И тем значительнее триумф на Олимпиаде в Мюнхене!

Эффект превзошел все ожидания. На следующий день после того, как Оля продемонстрировала затаившему дыхание от изумления «Спорт- халле» свою необыкновенную комбинацию на брусьях, мюнхенские газеты открыли состязание в восторгах по адресу советской спортсменки. Как только Олю не называли! И «любимицей Олимпиады», и «цыпленком советской команды, со своим сальто прыгнувшим прямо в сердце публики», и «вундеркиндом»... Каждое ее новое появление на помосте встречалось овацией. И потом, когда уже давно кончились гимнастические поединки и новые события, казалось, должны были бы вытеснить впечатления первых олимпийских дней, Оля Корбут долго не исчезала с телеэкранов.

Ольга захватила лидерство на второй день - после произвольной программы на ковре. Зал долго рукоплескал ей. На брусья она вышла вместе с Лазакович и Цухольд. Соперницы не пугали ее, ведь брусья были ее любимым снарядом, именно здесь они с Кнышем «сотворили нечто».

Хотя Корбут написала в своей книге «Жила-была девочка»: «Петли» я всегда боялась. Да, да, да! Даже освоив ее до автоматизма, до почти стопроцентной стабильности, я всегда, до самого последнего дня в большом спорте, подходила к брусьям, и сердце мое проваливалось в преисподнюю страха. Ватные ноги, головокружение, тошнотворная слабость. Мысль о побеге, о позорном побеге под улюлюканье, под свист зала всякий раз принимала вполне реальные очертания. Не знаю, как выходило у других, я стыдилась расспрашивать. Быть может, это искало выход естественное, обыкновенное волнение, посещающее без спроса всех спортсменов. В том числе и тех - я уверена, - кому журналисты приклеивают сомнительные ярлыки типа «человек без нервов», «железный». Другое дело, Рен научил меня держать волю в узде».

В Мюнхене случилось непоправимое, ужасное, как показалось многим. Два балла, снятые судьями за упражнения на брусьях, подобно цунами, вдребезги разнесли планы Кныша и Корбут. Так показалось тем, кто имел хоть малейшее отношение к выступлению Корбут. Сел в свое кресло Кныш, и еще непроницаемее стало его лицо. Разрыдалась натруди у Эрики Цухольд, подружки из команды ГДР, Ольга. Словно окаменела тренер сборной Полина Астахова- ей сразу вспомнилось собственное падение в далеком теперь олимпийском Риме, и она содрогнулась при мысли, какое недетское испытание выпало на душу юной гимнастки. Растерянно затих зал. И лишь оператор - бородатый великан в черной кожаной куртке - покатил на Ольгу Корбут камеру, стремясь заглянуть в лицо девчушки, чтоб крупным планом безжалостно показать миру каждую ее слезу, морщинку, гримасу боли и обиды, внутренний разлад.

Ей нужно было выходить к бревну, и она отстранилась от Эрики Цухольд и, глядя прямо перед собой, взбежала по ступенькам на помост, замерла у снаряда. В многоборье Корбут стала лишь пятой.

Почему же при всей феноменальности и безоглядной решимости Ольги Корбут абсолютной чемпионкой XX Олимпийских игр стала все-таки не она, а Турищева?

Корбут очень бурно переживала свои успехи: раскланивалась во все стороны, поднимала вверх руки и улыбалась трибунам. Такое славное чувство, как радость, вернее бурная радость, ликование, взрыв эмоций, требует огромного расхода нервной энергии. Опытные спортсмены, такие, как Турищева, отлично знали, что это такое, и себя берегли, сдерживали до поры до времени. А Ольга, впервые попавшая в напряженную атмосферу Игр, не выдержала.

Еще есть четыре золотые медали. Не упускай своего, - строго сказал Кныш после неудачи в многоборье.

И в последний день состязаний Корбут утвердила себя в мировой гимнастике как звезда первой величины. Ольга на этих же брусьях, которые вчера принесли ей столько огорчений, великолепно справилась со своей задачей и уступила лишь Карин Янц. Зато на бревне и в вольных упражнениях она вошла во вкус и была первой. Особенно поразили всех ее вольные упражнения. Оля превзошла тут обеих чемпионок Европы - Лазакович, которую называли самой изящной гимнасткой Игр, и Турищеву, у которой вольные - любимый вид программы.

Еще недавно хореограф и тренер голову ломали: какие вольные придумать этому ребенку, чтобы не было нарочитой взрослое™, чтобы продемонстрировать во всем блеске ее удивительную акробатику и чтобы раскрыть характер? Последнее оказалось самым трудным - характер ломался, не поддавался определениям, не воплощался в движении. И все-таки общими усилиями сумели создать прелестную композицию - «Полет шмеля», которую Ольга и исполняла. Но накануне Олимпиады она решительно отказалась от «Шмеля»:

Это детские вольные, хочу другие!

Были сомнения. Не рано ли менять? Пусть семнадцать лет, а облик- то ребячий! Однако Ольга не была бы самой собой, если бы уступила. Она настояла. И доказала, что была права. Весь ее «кураж» в вольных под задорную «Калинку» раскрылся с исчерпывающей полнотой.

Раскрылся еще и в том, что незадолго до мюнхенского старта Кныш и Корбут придумали нечто новое - особое, «с затяжкой», исполнение такого традиционного акробатического элемента, как «фляк», и решились эту эффектную новинку вставить в композицию вольных. Это весьма характерно было для Кныша - не ждать, когда новинка «дозреет» до полной готовности, а тут же выносить на суд, поражая и судей, и зрителей таким «эффектом внезапности».

Конечно, три золотые олимпийские медали - за командное первенство и за победы на отдельных снарядах - для олимпийской дебютантки невиданный успех, что и говорить, и Ольга покидала Олимпиаду счастливой! Если взять всеобщее мнение зрителей, то героиней в те дни была школьница из Гродно Ольга Корбут. Именно она и сумела полностью овладеть вниманием зрителей, заставить их умолкнуть, а затем, после соскока, взорвать зал в долгой и шумной овации.

Когда в Кремле вручали ордена героям Олимпиады, она по-детски сбежала с верхнего ряда, прыгая через ступеньку. И орден «Знак Почета» казался таким большим на ее маленьком форменном жакете...

В 1973 году сборная СССР по гимнастике отправилась в двадцатидневное турне по США. Американцы сходили с ума по миниатюрной русской приме Ольге. Популярность ее была бешеной. Один за другим, как грибы после дождя, росли гимнастические клубы имени Корбут.

А еще через год расстались Корбут и Кныш. Рен, как она его называла, передал Ольгу Алексеевой. «Возможно, Алексеева не торила гимнастическую целину, подобно Рену, - вспоминала Корбут - Но дело свое она знала досконально и исполняла его с любовью, что тоже случается не так уж часто. Три последних и самых нелегких моих года в гимнастике она находилась рядом.

Пожалуй, Алексеева не была для меня тренером в привычном смысле этого слова. Она не «застегивалась на все пуговицы», не «держала дистанцию». Наоборот, открытая, ласковая, общительная, сразу стала старшим товарищем, мудрым советчиком, внимательным собеседником. Нам не потребовалось время на притирку, в нашей новой связке мы быстро нашли каждый свой маневр, свою манеру поведения.

Удивительный получило» результат! Никогда - ни раньше, ни потом - не чувствовала я себя такой уверенной и подготовленной, как в осенней октябрьской Варне 1974 года. Неправда, будто пик моей спортивной формы пришелся на Мюнхен - разве можно звездные часы определять количеством завоеванных золотых медалей? Нет, Варна, именно Варна! Утверждаю так вовсе не для того, чтобы вдогонку бросить в Рена камень. Лишь констатирую факт, пусть и основанный на моих субъективных ощущениях.

Команда в Варне у нас подобралась достаточно сильная - классический сплав опыта и молодости: Люда Турищева, Эльвира Саади, Русудан Сихарулидзе, Нина Дронова, Нелли Ким и я. Почти по традиции выиграли командное первенство, хотя искры соперничества с ровной, солидной сборной Германской Демократической. Республики все же высекались. Ну а в многоборье, опять же почти по традиции, первенствовала Люда Турищева. «Может, и вправду она создана побеждать, а я - для удивления? - думала я, стоя на второй ступени пьедестала и глотая невидимые, проливающиеся внутрь слезы. - Где я потеряла проигранные 0,8 балла, как могла их потерять, если прекрасно подготовлена и не сделала ни единой ошибочки? Почему так несправедливы были арбитры? Или нынче мода на «строгую» гимнастику Турищевой, а моя, взрывная, раскрепощенная, отважная, упала в цене, разонравилась? Почему же тогда кажцый раз осуждающе свистит и топает зрительный зал, едва табло высвечивает мои оценки? Значит, понимают, поддерживают... Не-ет, извините за наглость, в Варне всех сильнее я! Так сказать, неофициально».

Так мыслила я когда-то, и время практически ничего не прибавило и не убавило к тому давнему самоуверенному, почти хвастливому убеждению. Принимайте или не принимайте его, но мне всегда претило изображать радость оттого, что меня кто-то и где-то победил, пусть даже подруга по сборной. Никогда не подходила, не лебезила: «Людочка, молодчинка, поздравляю». Скорее могла мелькать рядом, пряча глаза и не здороваясь, а то и огрызнуться, укусить: «Слушай, тебе всегда везет, как утопленнику...»

Я все-таки выиграла, вырвала золотую медаль в прыжках. Назло всем несправедливостям на свете. Реновский «360 плюс 360» опроверг всех действительных и мнимых недоброжелателей! Благодарю вас, Рональд Иванович!

Благодарность отнюдь не абстрактная. Ведь Кныш собственной персоной находился в Варне и непосредственно приложил руку к моему золотому прыжку.

В командных соревнованиях рисковать не отважились: не было стабильности, боялись подвести сборную. Готовились выстрелить в финале на снарядах. Накануне, в день отдыха, забежали с Алексеевой в спортзал, хотели скоренько прикинуть наши «за» и «против».

И вдруг незадача: бьемся, бьемся над прыжком - никакого толку, словно в былые времена, когда я, начинающая, промахивалась мимо контура и неуклюже, коряво шлепалась в поролоновую яму. Продолжаем прыгать - как лбом о стену, безнадежно. К вечеру что-то едва- едва проклюнулось. Страшно сомнительное. Засыпали в раздвоенных чувствах: ставить не ставить, ставить не ставить? Наверное, лучше не ставить...

В таких случаях завтра наступает всегда быстрее, чем хочется. «Корбут!» - прокашливается динамик. Выхожу, тяну носочек, поднимаю приветственно руку. «Будем прыгать один обычный пируэт, - так решили мы с Алексеевой утром. - Постараемся сделать чисто, красиво». Я оглядываюсь на трибуну и встречаю глаза Рена. Он сидит в первом ряду, почти рядом, кричит, жестикулирует. Слышу осколки его фраз: «...Не суетись!.. Резче!» Разбегаюсь, прыгаю, приземляюсь, впиваюсь в табло. Увы, 9,7. А нужно для чистой победы 9,8. Ничего не замечаю, мчусь к месту разбега, оборачиваюсь на Рена, немо, взглядом спрашиваю: что делать? Он, не колеблясь, опускает веки: «Валяй, Корбутиха, «два по 360»!»

Разбегаюсь, винт до касания, винт после касания и... приземление в доскок! 9,8! Но не оценка уже занимает мое внимание. Я оглядываюсь по сторонам и смущенно-растерянно наблюдаю, как стоя аплодируют сами... гимнастки. Неужели мне?

Вот он пришел, миг спортивного счастья «по Рену». «Что болельщики, они люди эмоций, - говорил Кныш, - их нетрудно обмануть «клубничкой», сыграть на внешних эффектах. Если ты когда-нибудь сумеешь удивить своих коллег-спортсменов, если тебе от души зааплодирует тот, кто сам варится в гимнастической кухне и знает, что в ней почем, считай, ты перестала быть ремесленником, ты стала Мастером».

В 1976 году в Монреаль Корбут отправлялась звездой, от которой ждали новых искр, однако она их не зажгла. Это сделали Нелли Ким и Надя Команечи. Еще один отрывок из книги Корбут:

«К моменту, когда над олимпийским помостом в Монреале зазвучал фрагмент из Первого концерта Чайковского, приглашая гимнасток на построение, все могло быть «на 100 процентов». Обновлены, усложнены и отрепетированы все старые программы. Варненский прыжок «360 плюс 360» отточен до блеска. На бревне интереснейшая связка - фляк и тут же в темпе бланш-перекат. И оригинальный соскок - сальто вперед с поворотом на 540 градусов. На вольных - уже упомянутое двойное сальто. И так далее и так далее. Да, все могло быть «на 100 процентов». Могло, но не стало.

За несколько дней до старта в очередной раз захандрил давно травмированный голеностоп. Травмы всегда случаются некстати, такова уж их природа! И все же чтобы так некстати! Щадила себя, практически не выполняла соскоков на последнем этапе подготовки. Врачи колдовали над ногой, кажется, подлатали. Постучу несильно больным местом по скамейке, прислушаюсь- болит не болит. Как будто нет... Увы, к середине обязательной программы я уже не просто хромала- ковыляла. У беды цепная реакция. Личный зачет Олимпиады для меня кончился: пришлось выбросить двойное сальто из произвольных, изъять «сальто Корбут» из комбинации на брусьях, кое-что урезать в остальных программах. На одной ноге такие элементы не исполнишь. Посмотрели мне в глаза, спросили: «Сможешь выступать?» - «Смогу», - сказала.

Речь шла о команде. Для меня подвести кого-то- трагедия... Себя- пожалуйста, сто раз. Хотя, если разобраться, подводя на Олимпиаде лично себя, я подводила не только себя. Ах, травма, травма...

Есть у меня от Монреаля и маленькая крепкая гордость. Я доковыляла-таки до финиша, стерпела боль. Внесла пусть и не ожидаемо большую, но все же лепту в командное олимпийское «золото», выигранное в седьмой раз подряд женской гимнастической сборной СССР. Я не подвела Люду Турищеву, Нелли Ким, Элю Саади, Свету Гроздову, Машу Филатову. «Будь спокойна за этот бой», - подсказывает мне «не управляемый мною контролер».

Небольшой презент, сувенир по завершении гимнастической карьеры - серебряная медаль на брусьях. И еще одно утешение на прощание: никто до сих пор не исполняет «сальто Корбут» так размашисто, как я; никто не освоил за два года варненский прыжок; никто не делает на бревне фляк и бланш-перекат в темпе; никто не...

Если журналисты станут настаивать на том, что Ольга Корбут была эпохой в гимнастике, я не буду возражать. Глупо отказываться от того, что тебе больше никогда не предложат».

Вскоре Ольга окончила исторический факультет Гродненского пединститута. Весной 1978 года на международных соревнованиях в Москве состоялись торжественные проводы Ольги Корбут. А потом Корбут вышла замуж.

За несколько месяцев до свадьбы Ольга дала свои последние показательные выступления в Тегеране. «Не уходи, Ольга!» - скандировали ей фанаты-болельщики. Тогда же Ольга и Леонид Борткевич случайно познакомились в самолете. Встреча звезды спорта и певца популярного в стране ансамбля «Песняры» казалась судьбой. Как позже признавался Леонид - это была любовь с первого взгляда. У Ольги же - первый брак. У Борткевича уже была семья. С женой он развелся...

На свадьбе в одном из минских ресторанов гуляли человек 150. Танцевали и пели под «Песняров». Пел и жених.

Уйдя из спорта, Ольга занялась мужем. С упорством, которое вложили в нее тренеры, режиссировала каждый его шаг- как выходить на сцену, как держать микрофон, как кланяться. Потом она уговорила его начать сольную карьеру, и Борткевич ушел из «Песняров».

Но Ольге было откровенно скучно. На родине ее заслуги подзабыли быстро. Должность тренера и оклад в 200 рублей - вот все, чем она должна была довольствоваться в СССР. А Америка по-прежнему грезила девушкой-гимнасткой... Отъезд семьи в США (вместе с сыном Ричардом) казался единственно правильным поступком.

В 2000 году после двадцати двух лет совместной жизни Ольга и Леонид развелись. Решение о разводе Корбут и Борткевич принимали спокойно. Они вырастили прекрасного сына Ричарда, которому исполнился двадцать один год. И, может быть, в самом деле, как сейчас говорят, их брак себя исчерпал.

В 2002 году с Ольгой произошла новая неприятность - она была арестована по обвинению в краже продуктов из магазина в пригороде Атланты. По решению местного суда, Ольга Корбут была выпущена под залог, сумма которого определена в 600 долларов. Стоимость товаров, в похищении которых обвиняют гимнастку, составила 19 долларов. По заявлению менеджера Корбут, все происшедшее стало результатом обычного недоразумения.

По словам самой гимнастки, она просто забыла свой кошелек в машине и пошла за ним, чтобы расплатиться. При этом она намеревалась оставить тележку с продуктами у дверей магазина. "Ольга была уже у выхода, когда сотрудники службы охраны решили, что она пытается вывести тележку с собой", - подчеркнул менеджер гимнастки Кей Уитерфорд (Kay Weatherford).



 

Возможно, будет полезно почитать: