Когда присоединили прибалтику к советскому союзу. Присоединение прибалтики к ссср

Советские историки характеризовали события 1940 года как социалистические революции и настаивали на добровольном характере вхождения прибалтийских государств в состав СССР, утверждая, что оно получило окончательное оформление летом 1940 года на основе решений высших законодательных органов этих стран, получивших на выборах самую широкую поддержку избирателей за всё время существования независимых прибалтийских государств. С подобной точкой зрения согласны и некоторые российские исследователи, которые также не квалифицируют события как оккупацию, хотя и не считают вхождение добровольным.

Большинство зарубежных историков и политологов, а также некоторые современные российские исследователи, характеризуют этот процесс как оккупацию и аннексию независимых государств Советским Союзом, осуществлённую постепенно, в результате ряда военно-дипломатических и экономических шагов и на фоне разворачивающейся в Европе Второй мировой войны. Современные политики говорят также о инкорпорации, как о более мягком варианте присоединения. По мнению экс-главы МИДа Латвии Яниса Юрканса, «В американо-балтийской хартии фигурирует именно слово инкорпорация».

Большинство зарубежных историков считают это оккупацией

Отрицающие оккупацию ученые указывают на отсутствие военных действий между СССР и странами Балтии в 1940 году. Их оппоненты возражают, что определение оккупации не обязательно подразумевает войну, например оккупацией считается захват Германией Чехословакии в 1939 году и Дании в 1940.

Прибалтийские историки подчёркивают факты нарушения демократических норм при проведении внеочередных парламентских выборов, состоявшихся в одно и то же время в 1940 году во всех трёх государствах в условиях значительного советского военного присутствия, а также тот факт, что на выборах, состоявшихся 14 и 15 июля 1940 года, был дозволен только один выдвигаемый от «Блока трудового народа» список кандидатов, а все остальные альтернативные списки были отклонены.

Прибалтийские источники считают, что результаты выборов были сфальсифицированы и они не отражали волю народа. Например, в статье, размещённой на сайте министерства иностранных дел Латвии, историк И. Фелдманис приводит информацию о том, что «В Москве советское агентство новостей ТАСС дало информацию об упомянутых результатах выборов уже за двенадцать часов до начала подсчёта голосов в Латвии». Он же приводит мнение Дитриха А. Лёбера (Dietrich André Loeber) — правоведа и одного из бывших военнослужащих диверсионно-разведывательного подразделения абвера «Бранденбург 800» в 1941—1945 — о том что аннексия Эстонии, Латвии и Литвы была фундаментально нелегальна, поскольку она базируется на интервенции и оккупации. Из этого делается вывод, что решения прибалтийских парламентов о вхождении в СССР были предопределены заранее.

Подписание Договора о ненападении между Германией и Советским Союзом

Вот как об этом рассказывал сам Вячеслав Молотов (цитата по книге Ф. Чуева « 140 бесед с Молотовым» ):

« Вопрос о Прибалтике, Западной Украине, Западной Белоруссии и Бессарабии мы решили с Риббентропом в 1939 году. Немцы неохотно шли на то, что мы присоединим к себе Латвию, Литву, Эстонию и Бессарабию. Когда через год, в ноябре 1940 года, я был в Берлине, Гитлер спросил меня: «Ну хорошо, украинцев, белорусов вы объединяете вместе, ну, ладно, молдаван, это еще можно объяснить, но как вы объясните всему миру Прибалтику?"

Я ему сказал: «Объясним».

Коммунисты и народы Прибалтийских государств высказались за присоединение к Советскому Союзу. Их буржуазные лидеры приехали в Москву для переговоров, но подписать присоединение к СССР отказывались. Что нам было делать? Я вам должен сказать по секрету, что я выполнял очень твердый курс. Министр иностранных дел Латвии приехал к нам в 1939 году, я ему сказал: «Обратно вы уж не вернетесь, пока не подпишете присоединение к нам».

Из Эстонии к нам приехал военный министр, я уж забыл его фамилию, популярный был, мы ему то же сказали. На эту крайность мы должны были пойти. И выполнили, по-моему, неплохо.

Я сказал: «Обратно вы не вернетесь, пока не подпишете присоединение"

Я в очень грубой форме вам это представил. Так было, но все это делалось более деликатно.

— Но ведь первый приехавший мог предупредить других, — говорю я.
— А им деваться было некуда. Надо же как-то обезопасить себя. Когда мы предъявили требования… Надо принимать меры вовремя, иначе будет поздно. Они жались туда-сюда, буржуазные правительства, конечно, не могли войти в социалистическое государство с большой охотой. А с другой стороны, международная обстановка была такова, что они должны были решать. Находились между двумя большими государствами — фашистской Германией и советской Россией. Обстановка сложная. Поэтому они колебались, но решились. А нам нужна была Прибалтика…

С Польшей мы так не смогли поступить. Поляки непримиримо себя вели. Мы вели переговоры с англичанами и французами до разговора с немцами: если они не будут мешать нашим войскам в Чехословакии и Польше, тогда, конечно, у нас дела пойдут лучше. Они отказались, поэтому нам нужно было принимать меры хоть частичные, мы должны были отдалить германские войска.

Если бы мы не вышли навстречу немцам в 1939 году, они заняли бы всю Польшу до границы. Поэтому мы с ними договорились. Они должны были согласиться. Это их инициатива — Пакт о ненападении. Мы не могли защищать Польшу, поскольку она не хотела с нами иметь дело. Ну и поскольку Польша не хочет, а война на носу, давайте нам хоть ту часть Польши, которая, мы считаем, безусловно принадлежит Советскому Союзу.

И Ленинград надо было защищать. Финнам мы так не ставили вопрос, как прибалтам. Мы только говорили о том, чтобы они нам часть территории возле Ленинграда отдали. От Выборга. Они очень упорно себя вели. Мне много приходилось беседовать с послом Паасикиви — потом он стал президентом. По-русски говорил кое-как, но понять можно. У него дома была хорошая библиотека, он читал Ленина. Понимал, что без договоренности с Россией у них ничего не получится. Я чувствовал, что он хочет пойти нам навстречу, но противников было много.

— Финляндию пощадили как! Умно поступили, что не присоединили к себе. Имели бы рану постоянную. Не из самой Финляндии — эта рана давала бы повод что-то иметь против Советской власти…

Там ведь люди очень упорны, очень упорны. Там меньшинство было бы очень опасно.
А теперь понемногу, понемногу можно укрепить отношения. Демократической ее сделать не удалось, так же как и Австрию.

Хрущев отдал финнам Порккала-Удд. Мы едва ли отдали бы.
С китайцами из-за Порт-Артура портить отношения не стоило, конечно. И китайцы держались в рамках, не ставили своих пограничных территориальных вопросов. А вот Хрущев толкнул…»

Уже более 75 лет назад Прибалтика стала советской. Это событие до сих пор вызывает ожесточенные споры и порой диаметрально противоположные оценки. Одни говорят об оккупации, другие уверяют, что это было добровольное вхождение в состав СССР.

Судьбу балтийских государств предопределил пакт Молотова - Риббентропа. И не договор сам по себе, а секретные соглашения к нему, где оговаривался вопрос о разграничении сфер «обоюдных интересов» СССР и Германии в Восточной Европе. Прямым продолжением пакта был подписанный 28 сентября 1939 года Договор о дружбе и границе между СССР и Германией и два секретных протокола к нему. Этими документами государства официально и юридически закрепляли раздел территории Польши и решали судьбу прибалтийских стран. Причем если, по секретным протоколам к пакту от 23 августа, Литва отходила в сферу влияния Германии, то теперь она передавалась в советскую зону - в обмен на Люблинское и часть Варшавского воеводства.

К тому времени в странах Балтии в результате вооруженных переворотов, совершенных в разное время (в Литве - в 1926 году, в Латвии и Эстонии - в 1934-м), установилась авторитарная власть, многие демократические институты прекратили существование, действовала жесткая цензура. Авторитарный стиль правления воспринимался многими политическими деятелями этих стран, в том числе оппозиционными, как гарантия сохранения государственной независимости. Характерная примета того - и, увы, не только того - времени: иллюзия, будто отсутствие демократических институтов и авторитарная власть обеспечивают безопасность границ.

Все три балтийские страны в своей внешней политике, выбирая между СССР и Германией, склонялись в пользу последней. Даже ЦК Латвийской социал-демократической партии еще в 1928 году опубликовал консолидированное мнение: «Если выбирать между советской властью и фашизмом, то лучше выбрать фашизм».

И все же с окончательным выбором не спешили. К 1939 году Литва уже успела пострадать от гитлеровской Германии: та в 1938 году предъявила ультиматум литовскому правительству, требуя фактически вернуть Мемельский край, который в 1920 году, по Версальскому мирному договору, был забран у Германии и передан Антанте, а с 1924 года стал частью Литвы. Власти прибалтийских стран догадывались о секретных протоколах к пакту Молотова - Риббентропа. Рассчитывать на помощь Англии и Франции также не приходилось: Прибалтика оказалась зажатой между двумя большими тоталитарными государствами и могла рассчитывать только на себя.

Советские полпреды в странах Прибалтики внимательно следили за ситуацией, отмечая нервозность и неуверенность властей. И приходили к единому выводу: сложился благоприятный момент для давления на эти государства. Дальнейший сценарий был таков: сначала СССР предлагал заведомо неприемлемые условия, потом шел на некоторые «уступки».

И все это - на фоне активизации войск на границе.

В роли опытного полигона выступила Эстония. В сентябре 1939 года СССР настоятельно предложил ей заключить с ним военный союз или договор о взаимной помощи. Когда глава эстонского МИД Сельтер попытался сослаться на нейтралитет своей страны, нарком иностранных дел СССР Молотов высказался прямо-таки иезуитски: «Прошу вас, не принуждайте нас применять силу в отношении Эстонии».

Накануне переговоров советский Военно-морской флот де-факто блокировал Эстонию с моря, а на границах Эстонии и Латвии формировалась мощная военная группировка Красной армии, в общей сложности около полумиллиона человек. Естественно, в этой ситуации Эстония «согласилась» на размещение советских военных баз.

После Эстонии настал черед Латвии. Министру иностранных дел Мунтерсу Сталин без эвфемизмов заявил: «Я вам скажу прямо: раздел сфер влияния состоялся... если не мы, то немцы могут вас оккупировать». Так что слово «оккупация» применительно к Прибалтике впервые прозвучало именно из уст советского вождя.

Что касается Литвы, то здесь Москва приготовила не только кнут, но и пряник - город Вильно (Вильнюс), до пакта Молотова - Риббентропа являвшийся частью Польши. В случае несговорчивости Литвы Москва обещала передать Вильно Белоруссии. Этот аргумент и стал решающим. Таким образом, Литва стала третьим государством после Германии и СССР, участвовавшим в разделе Польши.

Сталин был радикальным империалистом: он собирал земли, «утерянные» после 1917 года. Прибалтика нужна была Советскому Союзу как промышленный и сырьевой ресурс, причем нетронутый, не разоренный Гражданской войной.

И, конечно, стратегически важным был выход к морю и на удобные для размещения войск острова.

Разместив военные базы в Прибалтике, СССР декларировал, что не станет вмешиваться в политику этих стран и не посягает на их суверенитет. Из Москвы были направлены строжайшие инструкции полпредам в этих странах: прекратить всякие контакты с левыми силами и пресекать любые разговоры о советизации. Но декларации порой не имели ничего общего с реальностью.

Несмотря на определенные трения, СССР и прибалтийские страны в целом соблюдали условия договоров о взаимной помощи, хотя их отношения и были далеки от идиллических. Правящие круги Прибалтики питали все-таки надежды освободиться от навязанных договоров. Советское руководство, со своей стороны, стремилось окончательно укрепиться в стратегически выгодном регионе на границе Восточной Пруссии, а заодно и расширить зону социализма.

И наступил черед следующего пункта прибалтийского сценария. К середине июня 1940 года у юго-восточных границ Литвы и Латвии была сосредоточена ударная группировка Красной армии. С учетом развернутых в Прибалтике корпусов она насчитывала около 435 тысяч человек, до 8 тысяч орудий и минометов, свыше 3 тысяч танков, более 500 бронемашин, 2601 самолет.

События развивались сколь молниеносно, столь и беспрецедентно. 14 июня СССР потребовал от Литвы смены ее правительства на просоветское и разрешения на ввод дополнительных частей Красной армии на ее территорию. Документ весьма колоритен по форме и содержанию.

Через несколько дней аналогичные ультиматумы последовали в отношении Латвии и Эстонии. Министр иностранных дел Литвы Урбшис просил отсрочить принятие столь сложного решения, ссылаясь на литовское законодательство, в котором не было статей, позволявших предать суду Скучаса и Повилайтиса. На это Молотов продемонстрировал своеобразное «уважение» к праву: «Прежде всего, нужно их арестовать, а статьи найдутся». Молотов уже не считал нужным соблюдать политес и заявил Урбшису: «Если ответ задержится, то советское правительство немедленно осуществит свои меры, и безоговорочно».

Как ни парадоксально, попыток сопротивления практически не было - даже советские спецслужбы были приятно удивлены: не пришлось запускать в дело подразделения, готовые к подавлению «очагов контрреволюции». В молодых прибалтийских государствах за двадцать лет независимости не было сформировано демократическое правовое сознание, вследствие чего и обыватели, и правящие круги пассивно отнеслись к действиям Советского Союза. Только президент Литвы Сметона настаивал на сопротивлении, но не был поддержан военными.

В результате он бежал и - единственный из всех прибалтийских лидеров - создал правительство в изгнании.

Согласно сценарию Москвы, страны Балтии должны были сами попроситься в СССР. Для этого в Прибалтике были сформированы декоративные «народные» правительства. В них вошли лояльные представители научных кругов, профессуры и художественной элиты, формально не являющиеся членами компартии (до советизации компартия в прибалтийских странах была запрещена). При этом коммунистов активно включали в аппарат, особенно на ключевые позиции.

После ревизии исполнительной власти настала очередь законодательной. 5 июля 1940 года правительства трех республик выпустили постановления о порядке проведения выборов в парламенты. Местные избирательные кодексы были серьезно скорректированы. Голосование проходило в одни и те же сроки и по одному сценарию, фактически под контролем Красной армии.

К выборам в каждой из стран было допущено только по одному избирательному блоку, составленному из представителей левых сил. Программные документы были идентичны, а политический и даже гендерный состав парламентов заранее расписан в Москве. Каждый избиратель на участке получал отметку в паспорте - своего рода свидетельство о лояльности. В итоге - почти стопроцентная явка (меньше всего в Эстонии - 84%) и 93-97% проголосовавших за.

17 июля 1940 года специальные уполномоченные правительства СССР в прибалтийских республиках Жданов, Деканозов и Вышинский на совещании в Таллине обсудили последние детали и утвердили проект декларации о вступлении этих пока еще независимых государств в СССР. Через несколько дней ее приняли новоизбранные балтийские парламенты.

Отвечая на «просьбы» балтийских парламентов, в августе 1940 года VII сессия Верховного Совета СССР приняла Латвию, Литву и Эстонию в состав СССР на правах союзных республик.

В конце 1918 года большая часть Латвии, в том числе и Рига, в ходе Первой мировой войны была захвачена немецкой армией. Однако Германия, проигравшая войну, не могла оставить за собой эти земли, в то же время страны-победители не были заинтересованы в том, чтобы они перешли к Советской России. Сложившаяся международная обстановка предоставила Латвии шанс обрести собственную государственность. Начинают формироваться органы власти Латвийской Республики, которые провозглашают 18 ноября 1918 года независимость Латвии.

Сначала они действуют как союзники Германии против Красной Армии, затем выступают против самой Германии, и, наконец, отвоевывают у Советской России территорию Латгалии. В феврале 1920 года Россия подписывает с Латвией перемирие, тем самым признавая ее независимость. На конференции великих держав в Париже, 26 января 1921 года, независимость Латвии признается де-юре безоговорочно. В это же время независимость получают другие «осколки» Росийской Империи – Польша, Литва, Эстония и Финляндия.

За 20 лет независимости Латвии удается построить самостоятельное государство, добиться определенных экономических успехов. Первоначально демократическая парламентская республика, она становится авторитарным государством в 1934 году, когда в результате переворота, абсолютную власть захватывает К. Ульманис. Впрочем, Ульманис не прибегает к широким репрессиям и, в целом, выступает как «гарант стабильности». Времена Ульманиса остались в памяти многих латышей, как символ экономического и культурного расцвета, в это время уровень жизни в Латвии был одним из самых высоких в Европе.

Утрата независимости (1940 год)

1 сентября 1939 г. началась Вторая мировая война - Германия напала на Польшу. 17 сентября в Польшу с востока вошли советские войска, Польша была поделена между Германией и СССР. 2 октября - СССР потребовал у Латвии в трехдневный срок передать для нужд Красной Армии военные порты, аэродромы и прочую военную инфраструктуру. Аналогичные требования в это же время были выдвинуты по отношению к Литве и Эстонии, а также к Финляндии (к ней дополнительно выдвигались требования об обмене территорией). При этом, Советское руководство заверяло, что речь не идет о вмешательстве во внутренние дела этих стран, а лишь о превентивных мерах, с тем, чтобы их территория не была использована как плацдарм против СССР.

Три Прибалтийские страны, в том числе и Латвия, пошли на выполнение требований. 5 октября был подписан пакт о взаимопомощи между Латвией и СССР. На территорию страны был введен воинский контингент, соизмеримый, а то и превышающий по размерам и мощи Латвийскую Национальную армию. Финляндия отказалась выполнять поставленные условия, и 30 ноября СССР начал против нее военные действия.

Однако же, еще почти год Латвия просуществовала как самостоятельное государство. Развязка наступила в 1940 году. В июне 1940 года Германия разгромила Францию, практически вся континентальная Европа оказалась под ее контролем. Страны Прибалтики остались последней, кроме Балкан, неразделенной территорией Европы.

16 июня СССР предъявил Латвии (ранее Литве, а через три дня - Эстонии) новый ультиматум, главным требованием которого была отставка «Враждебного Советскому Союзу правительства» и формирование нового правительства, под наблюдением представителей СССР.

Президент К. Ульманис принял все пункты ультиматума и обратился к своему народу с призывом сохранять спокойствие, который завершался знаменитой фразой «оставайтесь на своих местах, а я остаюсь на своем». 17 июня новые подразделения советских военных частей вошли в Латвию, не встретив никакого сопротивления. Уже 21 июня было сформировано новое дружественное СССР правительство, а 14-15 июля во всех трех прибалтийских пока еще странах прошли «всенародные выборы», которые закончились «убедительной победой коммунистов». Вновь избранные верховные советы синхронно обратились к Верховному совету СССР с просьбой включить Латвию (наряду с Эстонией и Литвой) в состав СССР, что и произошло 5 августа.

Советская власть в Латвии стала устанавливаться по отработанной технологии. Чтобы «подтянуть буржуазную Прибалтику» к стандартам сталинского СССР, здесь ускоренными темпами искоренялись «контрреволюционные» элементы, проводились национализация собственности и коллективизация. За неделю до начала войны – 14 июня, была организована первая массовая депортация - в Сибирь было выслано около 15 тысяч человек. За год с июня 1940 по июнь 1941 «успели» многое, и потому многие местные жители приветствовали немецкую армию как освободителей от коммунистического террора.

Латвия во время войны (1941-1945)

22 июня 1941 года Германия напала на СССР. Территория Латвии в течение полутора недель перешла под немецкий контроль и оставалась под ним целиком до июля 1944 года. За это время в Латвии было уничтожено до 90 тысяч человек. С июля 1941 г. в Латвии стали формироваться добровольные отряды полицейских, часть из которых участвовала в уничтожении еврейского населения. Так вспомогательное подразделение СД, под командованием В. Арая, уничтожило 30 тысяч евреев.

В феврале 1943 года, по приказу Гитлера, начал формироваться Латышский легион СС. Первоначально он формировался на добровольных началах, но вскоре была проведена всеобщая мобилизация. Всего в легион было призвано 94 000 человек.

В июле-августе 1944 года Красная армия, в составе которой воевал также латвийский корпус, освободила от немцев практически всю территорию Латвии, за исключением так называемого «Курземского котла». Курземский котел - большая часть западной Латвии – Курземе, с портами Вентспилс и Лиепая, оставался под контролем Германии до мая 1945 года, и оборонявшие его части, в том числе и латышский легион, сложили оружие только после падения Берлина и полной капитуляции Германии. Удержание Курземского котла позволило 130 тысячам жителей Латвии на лодках переправиться в соседние страны.

На Ялтинской конференции в январе 1945 года границы СССР был зафиксированы по состоянию на июнь 1941 года. Тем самым, великие державы признали включение Прибалтики в состав СССР.

Латвия в составе СССР (1944-1991)

После войны советизация Латвии продолжилась. В марте 1949 года была произведена еще одна массовая высылка населения в северные районы СССР. Несмотря на это, небольшие группы партизан - «лесных братьев» - действовали на территории Латвии еще до 1956 года.

В 60 – 80-е годы Латвия развивается в составе СССР, являясь своего рода образцовой советской республикой. Здесь работают известные предприятия – ВЭФ, Радиотехника, РАФ, Лайма, и другие. Благодаря заслугам на почве строительства социализма, многие партийные руководители Советской Латвии были выдвинуты на руководящие посты в Москву, среди них член политбюро ЦК КПСС Пельше А.Я., руководитель КГБ Пуго Б.К. и др.

За время пребывания в составе СССР в Латвию прибыло на работу много людей из других республик Советского Союза - доля латышского населения снизилась с 75% в 1935 году до примерно 53% в 70-е годы.

Восстановление независимости

Перестройка, начатая М. Горбачевым в 1987 году, вызвала к жизни различные политические движения. В Латвии в октябре 1988 года состоялся первый съезд Народного Фронта. Народный Фронт и в Латвии, и на территории остального СССР воспринимался не как националистическое, а прежде всего, как демократическое, антитоталитарное движение, и потому в его деятельности активно участвовали представители русского населения, его активно поддерживали российские демократы. В программе Народного фронта было записано, что в независимом латвийском государстве гражданство будет предоставлено всем ее жителям (так называемый «нулевой вариант»).

24 августа 1991 года, после провала путча, президент России Б. Ельцин подписал указ о признании независимости трех Прибалтийских республик. К сожалению, когда лидеры Народного Фронта оказались у власти, а Латвия вновь обрела независимость, ситуация стала кардинальным образом меняться. Был принят закон о гражданстве, предусматривающий, что только граждане Латвии на июнь 1940 года и их прямые потомки могут рассчитывать на автоматическое получение гражданства в новой Латвии. Недавние соратники по борьбе с тоталитаризмом, стали рассматриваться как пятая колонна Москвы, которые еще должны доказать свою благонадежность, пройдя процедуру натурализации. Отказ от обещаний (которые многими лидерами НФЛ рассматривались всего лишь как «тактический маневр») стал одной из причин раскола населения страны на две общины.

Современная Латвия (с августа 1991 года)

За прошедшие после восстановления независимости годы Латвия провела серьезные экономические реформы, ввела собственную валюту (лат) в 1993 году, провела приватизацию и вернула собственность прежним владельцам (реституция). Экономика стабильно растет на 5-7% в год.

Также был взят курс на уход из-под влияния России и интеграцию с европейскими структурами. В феврале 1993 года Латвия ввела визовый режим с Россией, а в 1995 году последние части российской армии покинули страну. С 2004 года Латвия является членом НАТО и Европейского Союза.

Здравствуйте! В блоге "Борьба с мифами" мы будет анализировать события нашей истории, окруженные мифами и фальсификациями. Это будут небольшие обзоры, приуроченные к годовщине той или иной исторической даты. Конечно, невозможно провести детальное исследование событий в рамках одной статьи, но мы попытаемся наметить основную проблематику, показать примеры лживых утверждений и их опровержений.

На фото: Железнодорожники качают члена полномочной комиссии Государственной Думы Эстонии Вейса после возвращения из Москвы, где Эстония была принята в состав СССР. Июль 1940 г.

71 год назад, 21-22 июля 1940 г., парламенты Эстонии, Латвии и Литвы преобразовали свои государства в советские социалистические республики и приняли Декларации о вхождении в состав СССР. Вскоре Верховный Совет СССР принял законы, утверждавшие решения прибалтийских парламентов. Так началась новая страница в истории трех государств Восточной Европы. Что произошло в течение нескольких месяцев 1939-1940 гг.? Как оценивать эти события?

Рассмотрим основные тезисы, используемые нашими оппонентами в дискуссиях на эту тему. Подчеркнем, что далеко не всегда эти тезисы являются прямой ложью и намеренной фальсификацией - иногда это лишь неправильная формулировка проблемы, смещение акцентов, невольная путаница в терминах и датах. Однако вследствие использования этих тезисов складывается картина, далекая от истинного смысла событий. Прежде чем найти правду, нужно изобличить ложь.

1. Решение о присоединении Прибалтики к СССР было прописано в пакте Молотова-Риббентропа и/или секретных протоколах к нему. Мало того, Сталин планировал присоединить Прибалтику задолго до этих событий. Одним словом, эти два события взаимосвязаны, одно - следствие другого.

Примеры.

"В действительности, если не игнорировать очевидные факты, то конечно именно пакт Молотова-Риббентропа и санкционировал оккупацию Прибалтики и оккупацию восточных территорий Польши советскими войсками. И удивительно, что здесь так часто поминаются секретные протоколы к этому договору, потому что, собственно говоря, и без них роль этого договора понятна".
Ссылка .

"Как профессионал я начал более или менее углубленно изучать историю второй мировой войны в середине 80-х, занимаясь теперь уже печально знаменитым, но тогда еще почти не изученным и засекреченным пактом Молотова - Риббентропа и сопровождавшими его секретными протоколами, которые решили в 1939 г. судьбу Латвии, Литвы и Эстонии ".
Афанасьев Ю.Н. Другая война: История и память. // Россия, XX век. Под общ. ред. Ю.Н. Афанасьева. М., 1996. Кн. 3. Ссылка .

"СССР получил от Германии возможность свободы действий для дальнейших "территориально-политических преобразований" в сфере советского влияния. Обе агрессивные державы 23 августа были одного мнения, что "сфера интересов" означает свободу оккупировать и аннексировать территории соответствующих государств. Советский Союз и Германия разделили сферы интересов на бумаге, чтобы "разделение превратить также в реальность".<...>
"Правительство СССР, которому нужны были договоры о взаимной помощи с Балтийскими государствами, чтобы уничтожить эти государства, не думало удовлетвориться имеющимся status quo. Оно использовало выгодную для себя международную ситуацию, создавшуюся в связи с нападением Германии на Францию, Голландию и Бельгию, чтобы в июне 1940 года полностью оккупировать Балтийские государства".
Ссылка .

Комментарий.

Заключение пакта Молотова-Риббентропа и его значение в международной политике 30-х гг. XX в. - очень сложная тема, требующая отдельного анализа. Тем не менее отметим, что чаще всего оценка этого события носит непрофессиональный характер, исходит не от историков и юристов, а порой от людей, не читавших этот исторический документ и не знающих реалий международных отношений того времени.

Реалии времени состоят в том, что заключение договоров о ненападении - обычная практика тех лет, не предполагающая союзнических отношений (а нередко этот пакт называют "союзным договором" СССР и Германии). Заключение секретных протоколов также не было из ряда вон выходящим дипломатическим ходом: например, английские гарантии Польше 1939 г. содержали секретный протокол, согласно которому Великобритания оказывала Польше военную помощь только в случае нападения Германии, но не какой-либо другой страны. Принцип разделения того или иного региона на сферы влияния между двумя или более государствами, опять же, был весьма распространен: достаточно вспомнить о разграничении сфер влияния между странами Антигитлеровской коалиции на завершающем этапе Второй мировой войны. Так что назвать преступным, аморальным, а уж тем более незаконным заключение договора 23 августа 1939 г. было бы неправильно.

Другой вопрос, что понималось под сферой влияния в тексте пакта. Если посмотреть на действия Германии в Восточной Европе, то можно заметить, что далеко не всегда её политическая экспансия предполагала оккупацию или аннексию (например, как в случае с Румынией). Сложно сказать, что процессы в этом же регионе в середине 40-х гг., когда в сферу влияния СССР попала та же Румыния, а в сферу влияния Великобритании - Греция, привел к оккупации их территории или насильственному присоединению.

Одним словом, сфера влияния предполагала территорию, на которой противоположная сторона, согласно взятым на себя обязательствам, не должна была проводить активную внешнюю политику, экономическую экспансию, поддержку тех или иных выгодных ей политических сил. (См.: Макарчук В.С. Державно-територіальний статус західноукраїнських земель у період Другої світової війни (1939 - 1945 рр.): історико-правове дослідження. Київ, 2007. С. 101.) Это, например, и произошло после Второй мировой войны, когда Сталин, согласно договоренностям с Черчиллем, не стал поддерживать греческих коммунистов, имевших большие шансы на победу в политической борьбе.

Отношения между Советской Россией и независимыми Эстонией, Латвией и Литвой начали складываться в 1918 г., когда эти государства получили независимость. Однако надежды большевиков на победу в этих странах коммунистических сил, в том числе с помощью Красной Армии, не оправдались. В 1920 г. советское правительство заключило мирные договора с тремя республиками и признало их независимыми государствами.

В течение последующего двадцатилетия Москва постепенно выстраивала "балтийское направление" своей внешней политики, главными целями которого было обеспечить безопасность Ленинграда и не дать возможному военному противнику блокировать Балтийский флот. Этим объясняется поворот в отношениях с Прибалтикой, произошедший в середине 30-х гг. Если в 20-е гг. СССР был убежден, что создание единого блока трех государств (т.н. Балтийской Антанты) ему не выгодно, т.к. этот военно-политический союз может быть использован странами Западной Европы для нового вторжения в Россию, то после прихода к власти в Германии нацистов СССР настаивает на создании системы коллективной безопасности в Восточной Европе. Один из предлагаемых Москвой проектов заключался в советско-польской декларации по Прибалтике, в которой бы оба государства давали гарантию независимости трех балтийских стран. Впрочем, Польша эти предложения отвергла. (См. Зубкова Е.Ю. Прибалтика и Кремль. 1940-1953. М., 2008. С. 18-28.)

Кремль также попытался добиться гарантий независимости прибалтийских стран от Германии. Берлину было предложено подписать протокол, в котором правительства Германии и СССР обещали бы "неизменно учитывать в своей внешней политике обязательность сохранения независимости и неприкосновенности" прибалтийских государств. Однако Германия также отказалась идти навстречу Советскому Союзу. Следующей попыткой надежно обеспечить безопасность стран Прибалтики стал советско-французский проект "Восточного пакта", однако и ему было не суждено воплотиться в жизнь. Эти попытки продолжались вплоть до весны 1939 г., когда стало очевидно, что Великобритания и Франция не хотят менять свою тактику "умиротворения" Гитлера, воплощенную к тому времени в виде Мюнхенских соглашений.

Очень хорошо охарактеризовал изменение отношения СССР к странам Балтии заведующий Бюро международной информации ЦК ВКП /б/ Карл Радек. Он заявил в 1934 г. следующее: "Созданные Антантой балтийские государства, которые выполняли функцию кордона или плацдарма против нас, сегодня являются для нас важнейшей стеной защиты с Запада". Так что говорить об установке на "возвращение территорий", "восстановления прав Российской империи" можно, только прибегая к домыслам - Советский Союз достаточно долго добивался нейтралитета и независимости Прибалтики в целях своей безопасности. Приводимые в качестве аргументов доводы об "имперском", "державном" повороте в сталинской идеологии, произошедшем в середине 30-х гг., вряд ли можно перенести в сферу внешней политики, никаких документальных подтверждений этому нет.

Кстати, это не первый случай в российской истории, когда вопрос безопасности не решался путем присоединения соседей. Рецепт "разделяй и властвуй", несмотря на кажущуюся простоту, порой мог быть крайне неудобным и невыгодным. Например, в середине XVIII вв. представители осетинских племен добивались решения Петербурга об их включении в состав империи, т.к. осетины долгое время подвергались давлению и набегам со стороны кабардинских князей. Однако российские власти не хотели возможного конфликта с Турцией, и потому не приняли столь заманчивое предложение. (Подробнее см. Дегоев В.В. Сближение по сложной траектории: Россия и Осетия в середине XVIII века. // Россия XXI. 2011. №№ 1-2.)

Вернемся к пакту Молотова-Риббентропа, вернее, к тексту п. 1 секретного протокола: "В случае территориальных и политических преобразований в областях, принадлежащих прибалтийским государствам (Финляндии, Эстонии, Латвии, Литвы), северная граница Литвы будет являться чертой, разделяющей сферы влияния Германии и СССР. В этой связи заинтересованность Литвы в районе Вильно признана обеими сторонами". (Ссылка.) 28 сентября 1939 г. дополнительным соглашением Германия и СССР скорректируют границу сфер влияния, и в обмен на Люблинское и часть Варшавского воеводства Польши Германия не будет претендовать на Литву. Итак, ни о каком присоединении речи не идет, речь идет о сферах влияния.

Кстати, в эти же дни (а именно 27 сентября) Риббентроп, глава внешнеполитического ведомства Германии, в разговоре со Сталиным спросил: "Не означает ли заключение пакта с Эстонией, что СССР намерен осуществлять медленное проникновение в Эстонию, а потом и в Латвию?" Сталин ответил: "Да, означает. Но временно там будет сохранена существующая государственная система и т.д.". (Ссылка.)

Это - одно из немногих свидетельств, которые говорят о наличии у советского руководства намерений по "советизации" Прибалтики. Как правило, эти намерения были выражены в конкретных фразах Сталина или представителей дипломатического корпуса, однако намерения - не есть планы, тем более когда речь идет о словах, брошенных в ходе дипломатических переговоров. Подтверждений в архивных документах о связи между пактом Молотова-Риббентропа и планами по изменению политического статуса или же "советизации" прибалтийских республик нет. Мало того, Москва запрещает полпредам в Прибалтике не только употреблять слово "советизация", но и вообще общаться с левыми силами.

2. Прибалтийские государства проводили политику нейтралитета, они не стали бы воевать на стороне Германии.

Примеры.

"Леонид Млечин, писатель: Скажите, пожалуйста, свидетель, есть такое ощущение, что судьба и Вашей страны, а также и Эстонии, и Латвии, была предрешена в 39-40 году. Или вы становитесь частью Советского Союза, или частью Германии. А третьего варианта даже не было. Вы согласны с такой точкой зрения?
Альгимантас Каспаравичюс, историк, политолог, научный сотрудник Института истории Литвы: Конечно, не согласен, потому что до советской оккупации, до 40-го года все три прибалтийские страны, в том числе и Литва, исповедовали политику нейтралитета. И они старались в начавшейся войне именно таким нейтральным путем отстоять свои интересы и свою государственность".
Суд времени: Присоединение Прибалтики к СССР - проигрыш или выигрыш? Часть 1. // Пятый канал. 09.08.2010. Ссылка .

Комментарий.

Весной 1939 г. Германия окончательно оккупировала Чехословакию. Несмотря на явное противоречие Мюнхенским соглашениям, Великобритания и Франция ограничились дипломатическими протестами. Впрочем, эти страны вместе с СССР, Польшей, Румынией и другими государствами Восточной Европы продолжали обсуждать возможность создание системы коллективной безопасности в этом регионе. Наиболее заинтересованной стороной был, естественно, Советский Союз. Его принципиальным условием был нейтралитет Польши и прибалтийских государств. Однако эти страны были против гарантий со стороны СССР.

Вот как об этом писал Уинстон Черчилль в своём труде "Вторая мировая война": "Переговоры зашли как будто в безвыходный тупик. Принимая английскую гарантию (о помощи в случае войны - Прим. ), правительства Польши и Румынии не хотели принять аналогичного обязательства в той же форме от русского правительства. Такой же позиции придерживались и в другом важнейшем стратегическом районе - в Прибалтийских государствах. Советское правительство разъяснило, что оно присоединится к пакту о взаимных гарантиях только в том случае, если в общую гарантию будут включены Финляндия и Прибалтийские государства.

Все эти четыре страны теперь ответили отказом на такое условие и, испытывая ужас, вероятно, еще долго отказывались бы на него согласиться. Финляндия и Эстония даже утверждали, что они будут рассматривать как акт агрессии гарантию, которая будет дана им без их согласия. В тот же день, 31 мая, Эстония и Латвия подписали с Германией пакты о ненападении. Таким образом, Гитлеру удалось без труда проникнуть в глубь слабой обороны запоздалой и нерешительной коалиции, направленной против него". (Ссылка .)

Так была разрушена одна из последних возможностей коллективного противодействия гитлеровской экспансии на Восток. В то же время правительства прибалтийских государств охотно шли на сотрудничество с Германией, не переставая говорить о своем нейтралитете. Но разве это не очевидный показатель политики двойных стандартов? Давайте еще раз остановимся на фактах сотрудничества Эстонии, Латвии и Литвы с Германией в 1939 г.

В конце марта этого года Германия потребовала от Литвы передать ей Клайпедскую область. Всего лишь через два-три дня был подписан германо-литовский договор о передачи Клайпеды, согласно которому стороны брали на себя обязательство о неприменении силы друг против друга. Одновременно появились слухи о заключении германо-эстонского договора, согласно которому немецкие войска получали право прохода через территорию Эстонии. Насколько эти слухи соответствовали действительности, было неизвестно, однако дальнейшие события усилили подозрения Кремля.

20 апреля 1939 года начальник штаба латвийской армии М. Хартманис и командующий Курземской дивизией О. Данкерс прибыли в Берлин для участия в торжествах, посвященных 50-летию Гитлера, и были лично приняты фюрером, вручившим им награды. Прибыл на юбилей Гитлера и начальник эстонского генерального штаба генерал-лейтенант Николай Реек. Вслед за этим Эстонию посетили руководитель Генштаба сухопутных войск Германии генерал-лейтенант Франц Гальдер и руководитель Абвера адмирал Вильгельм Канарис. Это был явный шаг к военному сотрудничеству между странами.

А 19 июня посол Эстонии в Москве Аугуст Рэй на встрече с британскими дипломатами заявил, что помощь СССР заставит Эстонию выступить на стороне Германии. Что это? Слепая вера в искренность договоров с Германией после присоединения Австрии и Чехословакии, а тем более после присоединения малой части прибалтийских земель (т.е. Клайпедской области)? Нежелание сотрудничества (а ведь речь в то время шла только лишь о сотрудничестве) с Советским Союзом, судя по всему, было гораздо сильнее опасений потери собственного суверенитета. Или же, возможно, нежелание сотрудничества было настолько сильным, что собственный суверенитет не являлся для части политической элиты ценностью.

28 марта нарком иностранных дел СССР Литвинов вручил заявления эстонскому и латвийскому посланникам в Москве. В них Москва предупреждала Таллин и Ригу о том, что допущение "политического, экономического или иного господства третьего государства, предоставление ему каких-либо исключительных прав или привилегий" может рассматриваться Москвой в качестве нарушения заключенных ранее соглашений между СССР, Эстонией и Латвией. (Ссылка.) Порой некоторые исследователи рассматривают эти заявления как пример экспансионистских устремлений Москвы. Однако, если обратить внимание на внешнюю политику прибалтийских стран, это заявление было вполне закономерным действием государства, беспокоящегося о своей безопасности.

В то же время в Берлине 11 апреля Гитлер утвердил "Директиву о единой подготовке вооруженных сил к войне на 1939-1940 гг.". В ней указывалось, что после разгрома Польши Германия должна взять под свой контроль Латвию и Литву: "Позиция лимитрофных государств будет определяться исключительно военными потребностями Германии. С развитием событий может возникнуть необходимость оккупировать лимитрофные государства до границы старой Курляндии и включить эти территории в состав империи". (Ссылка.)

Кроме вышеуказанных фактов, современные историки делают предположения и о существовании секретных договоров между Германией и прибалтийскими государствами. Это не просто догадки. Например, германский исследователь Рольф Аманн обнаружил в немецких архивах внутренний меморандум шефа немецкой Службы новостей для заграницы Дертингера от 8 июня 1939 г., в котором говорится о том, что Эстония и Латвия согласились с тайной статьей, требовавшей от обеих стран координировать с Германией все оборонительные меры против СССР. В меморандуме также указывалось, что Эстония и Латвия были предупреждены о необходимости умного применения их политики нейтралитета, требовавшей развертывания всех оборонительных сил против "советской угрозы". (См. Ilmjärv М. Hääletu alistumine. Eesti, Läti ja Leedu välispoliitilise orientatsioni kujunemine ja iseseisvuse kaotus 1920. aastate keskpaigast anneksioonini. Tallinn, 2004. lk. 558.)

Всё это говорит о том, что "нейтралитет" прибалтийских государств был лишь прикрытием для сотрудничества с Германией. И эти страны сознательно шли на сотрудничество, надеясь с помощью мощного союзника обезопасить себя от "коммунистической угрозы". Вряд ли необходимо говорить о том, что угроза со стороны этого союзника была гораздо страшнее, т.к. грозила реальным геноцидом против народов Прибалтики и потерей всякого суверенитета.

3. Присоединение Прибалтики было насильственным, оно сопровождалось массовыми репрессиями (геноцидом) и военной интервенцией со стороны СССР. Эти события можно считать "аннексией", "насильственной инкорпорацией", "незаконной инкорпорацией".

Примеры.

"Потому что - да, действительно, формальное приглашение было, вернее, было три формальных приглашения, если говорить о Прибалтике. Но дело в том, что эти приглашения были сделаны уже тогда, когда в этих странах стояли советские войска, когда все три прибалтийские страны были наводнены агентами НКВД, когда фактически уже проводились репрессии против местного населения... И, конечно, надо сказать, что эта акция советским руководством была подготовлена хорошо, потому что на самом деле все завершилось к сороковому году, а уже в июле 40 года были созданы правительства".
Пакт Молотова-Риббентропа. Интервью с историком Алексеем Пименовым. // Русская служба "Голоса Америки". 08.05.2005. Ссылка .

"Мы не поддерживали насильственную инкорпорацию стран Балтии в состав СССР ", - заявила вчера госсекретарь США Кондолиза Райс трем министрам иностранных дел стран Балтии".
Эльдаров Э. США не признают оккупацию?! // Вести сегодня. 16.06.2007. Ссылка .

"Свою агрессивную позицию и решение не соблюдать нормы международного права и применять силу советская сторона подтвердила также на Московских переговорах с представителями Латвии во время заключения договора о взаимной помощи, которые начались 2 октября 1939 года. На следующий день министр иностранных дел Латвии В. Мунтерс информировал правительство: И. Сталин ему сказал, что "из-за немцев мы можем вас оккупировать", а также угрожая указал на возможность СССР взять "территорию с русским национальным меньшинством". Латвийское правительство решило капитулировать и согласиться с требованиями Советского Союза, впустив его войска на свою территорию".<...>
"Учитывая аспекты международного права, договоры, которые были заключены о взаимной помощи между столь неравными по силе сторонами (державой и малыми и слабыми государствами), трудно оценивать как легитимные. В исторической и юридической литературе высказано несколько мнений о том, как можно было бы охарактеризовать заключенные базовые договоры между СССР и Балтийскими государствами. Одни авторы считают, что эти договоры в соответствии с международным правом не имеют силы с момента их подписания, ибо их Балтийским государствам просто навязали силой ".
Фелдманис И. Оккупация Латвии - исторические и международно-правовые аспекты. // Сайт МИД Латвийской Республики. Ссылка .

Комментарий.

"Аннексия - насильственное присоединение к государству территории другого государства (всей или части). До Второй мировой войны не всякая аннексия рассматривалась как противоправная и недействительная. Это связано с тем, что принцип, запрещающий прибегать к силе или угрозе ее применения, ставший одним из основных принципов современного международного права, впервые был закреплен в 1945 году в Уставе ООН", - пишет доктор юридических наук С.В. Черниченко.

Таким образом, говоря об "аннексии" Прибалтики, мы опять сталкиваемся с ситуацией, когда современное международное право применительно к историческим событиям не работает. Ведь с таким же успехом можно назвать аннексией расширение Британской империи, США, Испании и многих других государств, присоединивших в своё время территорию, принадлежавшую иным странам. Так что даже если и назвать процесс присоединения Прибалтики аннексией, то считать её незаконной и недействительной (чего и хотят добиться ряд исследователей, журналистов и политиков) юридически неверно, ибо соответствующих законов просто не было.

То же самое можно сказать и о конкретных пактах о взаимопомощи, заключенных между СССР и странами Балтии в сентябре - октябре 1939 г.: 28 сентября с Эстонией, 5 октября с Латвией, 10 октября с Литвой. Они были заключены, безусловно, под сильным дипломатическим давлением со стороны СССР, однако сильное дипломатическое давление, очень часто применявшееся в условиях постоянной военной угрозы, не делает эти пакты незаконными. Содержание их было практически одинаковым: СССР имел право арендовать согласованные с государствами военные базы, порты и аэродромы и ввести на их территорию ограниченный контингент войск (20-25 тыс. человек для каждой страны).

Можно ли считать, что присутствие войск НАТО на территориях стран Европы ограничивает их суверенитет? Конечно, можно. Можно также сказать, что США как лидер НАТО собираются использовать эти войска для давления на политические силы этих стран и смены там политического курса. Однако согласитесь, это будет очень сомнительным допущением. Таким же сомнительным допущением кажется нам утверждение о договорах между СССР и прибалтийскими государствами как первом шаге по "советизации" Прибалтики.

Советским войскам, находившимся в Прибалтике, были даны самые строгие инструкции, касающиеся поведения в отношении местного населения и властей. Контакты красноармейцев с местными жителями были ограничены. А Сталин в конфиденциальном разговоре с генеральным секретарем Исполкома Коминтерна Г. Димитровым говорил о том, что СССР необходимо "строго соблюдать их (Эстонии, Латвии и Литвы - Прим. ) внутренний режим и самостоятельность. Мы не будем добиваться их советизации". (См. СССР и Литва в годы Второй мировой войны. Вильнюс, 2006. Т. 1. С. 305.) Это говорит о том, что фактор военного присутствия не являлся решающим в отношениях между государствами, а следовательно, процесс не был аннексией и военным захватом. Это был именно согласованный ввод ограниченного количества войск.

Кстати, ввод войск на территорию чужого государства с целью предотвращения его перехода на сторону противника не один раз применялся в ходе Второй мировой войны. Совместная советско-британская оккупация Ирана началась в августе 1941 года. А в мае 1942 года Великобритания оккупировала Мадагаскар, чтобы не допустить захвата острова японцами, хотя Мадагаскар принадлежал вишистской Франции, соблюдавшей нейтралитет. Точно также американцы в ноябре 1942 года оккупировали французские (т.е. вишистские) Марокко и Алжир. (Ссылка.)

Однако не всех устраивало сложившееся положение. Левые силы в Прибалтике явно рассчитывали на помощь СССР. Например, демонстрации в поддержку пакта о взаимопомощи в Литве в октябре 1939 г. перешли в столкновения с полицией. Однако Молотов телеграфировал полпреду и военному атташе: "Категорически запрещаю вмешиваться в междупартийные дела в Литве, поддерживать какие-либо оппозиционные течения и т.д.". (См. Зубкова Е.Ю. Прибалтика и Кремль. С. 60-61.) Тезис о боязни мирового общественного мнения очень сомнителен: Германия, с одной стороны, Франция и Великобритания, с другой, в это время вступили во Вторую мировую войну, и вряд ли кому-то из них хотелось присоединения СССР к другой стороне фронта. Советское руководство считало, что вводом войск оно обезопасило северо-западную границу, и только четкое соблюдение условий договоров обеспечит, в свою очередь, соблюдение этих договоров со стороны прибалтийских соседей. Дестабилизировать ситуацию военным захватом было просто невыгодно.

Добавим также, что Литва в результате пакта о взаимопомощи значительно расширила свою территорию, включив в свой состав Вильно и Виленскую область. Но несмотря на отмечаемое властями Прибалтики безукоризненное поведение советских войск, они тем временем продолжали сотрудничество с Германией и (во время "Зимней войны") с Финляндией. В частности, отдел радиоразведки латвийской армии оказывал практическую помощь финской стороне, переправляя перехваченные радиограммы советских воинских частей. (См. Latvijas arhivi. 1999. Nr. 1. 121., 122. lpp.)

Несостоятельными выглядят и утверждения о массовых репрессиях, проводимых в 1939-1941 гг. в Прибалтике и начавшимися, как утверждает ряд исследователей, еще осенью 1939 г., т.е. до присоединения Прибалтики к СССР. Факты заключаются в том, что в июне 1941 г. согласно майскому постановлению СНК СССР "О мероприятиях по очистке Литовской, Латвийской и Эстонской ССР от антисоветского, уголовного и социально-опасного элемента" была проведена депортация ок. 30 тыс. человек из трех прибалтийских республик. Нередко забывают, что лишь часть из них была депортирована в качестве "антисоветского элемента", часть же представляла собой банальных уголовных преступников. Необходимо также учитывать, что данная акция проводилась в преддверии войны.

Однако чаще в качестве доказательства приводится мифический приказ НКВД № 001223 "Об оперативных мерах против антисоветских и социально враждебных элементов", кочующий из одной публикации в другую. Впервые он был упомянут... в книге "Die Sowjetunion und die baltische Staaten" ("Советский Союз и прибалтийские государства"), изданной в 1941 г. в Каунасе. Нетрудно догадаться, что писали её не кропотливые исследователи, а сотрудники ведомства Геббельса. В архивах, естественно, этого приказа НКВД найти не удалось никому, зато его упоминание можно встретить в опубликованных в Стокгольме книгах "Эти имена обвиняют" (1951) и "Прибалтийские государства, 1940-1972" (1972), а также в многочисленной современной литературе вплоть до исследования Е.Ю. Зубковой "Прибалтика и Кремль" (см. это издание, с. 126).

Кстати, в этом исследовании автор, рассматривая политику Москвы в присоединенных прибалтийских землях за один предвоенный год (с лета 1940 г. до июня 1941 г.), на протяжении 27 страниц соответствующей главы пишет о репрессиях всего два абзаца (!), один из которых представляет собой пересказ упомянутого выше мифа. Это показывает, насколько значительной была репрессивная политика новой власти. Конечно, она принесла кардинальные изменения в политической и экономической жизни, национализацию промышленности и крупной собственности, ликвидацию капиталистического обмена и т.д. Часть населения, шокированная этими изменениями, перешла на сопротивление: это выразилось в протестных акциях, нападениях на милицию и даже диверсиях (поджогах складов и т.п.). Что нужно было сделать новой власти, чтобы данная территория с учетом пусть не подавляющего, но всё же имеющегося социального сопротивления, не стала легкой "добычей" немецких оккупантов, планировавших в скором времени начало войны? Конечно, бороться с "антисоветскими" настроениями. Именно поэтому в преддверии войны появилось постановление СНК СССР о депортации неблагонадежных элементов.

4. Перед включением прибалтийских государств в состав СССР к власти в них пришли коммунисты, а выборы были фальсифицированы.

Примеры.

"Незаконная и противоправная смена правительства произошла 20 июня 1940 года. Вместо кабинета К. Ульманиса пришло советское марионеточное правительство во главе с А. Кирхенштейном, которое официально именовали правительством латвийского народа". <...>
"На выборах, состоявшихся 14 и 15 июля 1940 года, был дозволен только один выдвигаемый от "Блока трудового народа" список кандидатов. Все остальные альтернативные списки были отклонены. Официально было сообщено, что за упомянутый список было подано 97,5 % голосов избирателей. Результаты выборов были сфальсифицированы, и они не отражали волю народа. В Москве советское агентство новостей ТАСС дало информацию об упомянутых результатах выборов уже за двенадцать часов до начала подсчета голосов в Латвии".
Фелдманис И. Оккупация Латвии - исторические и международно-правовые аспекты. // Сайт МИД Латвийской Республики. Ссылка .

"Июль 1940 г. На выборах в Прибалтике коммунисты получили: Литва - 99,2 %, Латвия - 97,8 %, Эстония - 92,8 %".
Суровов В. Ледокол-2. Мн., 2004. Гл. 6.

Прибалтика времен СССР была знаменита своими брендами. Такими, например, как «ВЭФ», «Радиотехника», автомобили «РАФ», «Рижский бальзам», «Рижский хлеб», рижская косметика «Джинтарс», «Рижские шпроты». Рижский вагоностроительный завод выпускал электрички ЭР-1 и ЭР-2.

После распада Советского Союза судьба этих брендов оказалась печальной.

«ВЭФ», бывший в годы Союза одним из передовых мировых производителей электроники, радиоприемников, телефонов, станков, обеспечивавший рабочими местами больше 14000 человек на заводе в Риге и ещё 6000 в остальной Латвии, дававший прибыль 580 миллионов долларов в год, в середине 90-х объявил о банкротстве. Сегодня на месте завода торговый центр.

Такая же участь постигла и РАФ. В 1997 году производство на заводе было остановлено. По горькой иронии судьбы, последней моделью, сошедшей с конвейера некогда процветающего завода стал автомобиль-катафалк. По состоянию на 2010 год большинство корпусов завода разрушено, а на их месте располагаются торговые площади.

Бывший гигант, Рижский вагоностроительный завод, с трудом пережил девяностые годы. В 1998 году была объявлена неплатежеспособность завода. Многократно сократились объемы производства. К 2001 году на заводе осталось меньше полутора сотен сотрудников (при СССР было 6000). Сейчас завод поделен: половина отошла частному предпринимателей, вторая половина продолжает работу, но в объемах, не сравнимых с советским временем.



 

Возможно, будет полезно почитать: