"Лихие девяностые": описание, история и интересные факты. "Лихие девяностые": описание, история и интересные факты Преступные группировки 90 годов

Орехово-медведковского оргпреступного сообщества (ОПС), одной из самых грозных банд того времени. Своим могуществом и успехам в борьбе с конкурентами ореховские во многом были обязаны крайне эффективному тандему с медведковской ОПГ, который возник на заре 90-х в спортзале, оборудованном в бомбоубежище на севере Москвы. И пускай в ОПС эта банда считалась младшей сестрой, в ее истории было все - от кровавых расправ до коварных предательств в духе греческих трагедий.

Нашли друг друга

Отцом-основателем медведковской ОПГ считается бывший офицер КГБ Григорий Гусятинский (Гриша Северный). До 1990-х он трудился в органах, однако с началом криминального беспредела смекнул, что есть шанс урвать большой куш и развернул бурную деятельность вне закона. Бойцов Гусятинский набирал в спортзале, оборудованном в бомбоубежище столичного района Медведково (от этого и пошло название группировки).

В качалку самовлюбленный, но не особо уверенный в природной внешней привлекательности Григорий ходил давно: мощные мышцы повышали его самооценку. Занимаясь становой тягой, он между делом изучал окружающий его контингент и, пользуясь особистским опытом, пытался определить, кто из качков наиболее надежный. В один из дней в тренажерку заявился живущий неподалеку Андрей Пылев. Оценив повадки новичка, Гусятинский понял, что это перспективный парень.

Будущий лидер криминального сообщества по кличке Карлик (из-за маленького роста), Андрей Пылев родился в 1962 году в семье заводского рабочего и домохозяйки. В учебе особых успехов не достиг, однако по окончании школы все же сделал попытку поступить в вуз, которая окончилась провалом. Пожурив сына, отец предложил ему устроиться на завод, но тот наотрез отказался - идти по стопам советчика, работающего пять дней в неделю от звонка до звонка, он не желал.

По блату нашел вакансию мясника в близлежащем гастрономе. Орудовать разделочным топором Пылеву нравилось, да и за место он держался - во времена тотального дефицита кусок мяса в доме был не лишним. Профессия мясника требовала хорошей физической формы, за которой Андрей и ходил в качалку, где встретился с Гусятинским.

Банда-невидимка

На предложение нового знакомого крышевать коммерсантов Андрей с энтузиазмом согласился. И предложил Гусятинскому еще одну кандидатуру - своего младшего брата Олега. Тот в судьбоносный день тоже был в качалке и прислушивался к их разговору. В юности Олег грезил карьерой военного, но помешал его взрывной и безрассудный характер: в 22 года он подрался с дружинником из-за замечания на улице и получил условный срок. О погонах на плечах пришлось забыть.

В итоге Олег (позже он получит кличку Саныч) вместе с Андреем примкнул к медведковским. Вскоре к ним присоединился (Кондрат, или Гиви), ставший одним из штатных киллеров ОПГ, несмотря на эпилепсию, и некто Дмитрий Харин, следы которого теряются в 90-х. Вместе с Гусятинским они составили костяк банды. С вооружением у них в те времена был напряг. По воспоминаниям Кондрата, после вступления в ряды медведковских ему вручили старенький револьвер. Он был настолько древним, что нельзя было даже рассмотреть год выпуска, да и стрелял этот ствол лишь после взведения курка. Впрочем, киллер быстро навострился с ним работать.

Сформировав костяк ОПГ, Гусятинский набрал в нее рядовых боевиков и начал действовать. Непокорных коммерсантов, которые отказывались платить дань бандитам, запихивали в машины и вывозили за город, в лес. Там под руководством Олега Пылева бизнесменам отбивали почки, ломали руки и ноги, выбивали зубы и уродовали лица. Особо строптивым угрожали также расправами над членами их семей. Столь жестокими методами медведковские сумели быстро подмять под себя точки на Покровском, Тушинском и Митинском рынках столицы.

Любопытно, что до 1993 года сотрудники ничего не знали о медведковских. Сохранять «невидимость» ОПГ Гусятинскому удавалось благодаря умелому использованию своих связей в правоохранительных органах. Однако однажды прокол все же случился. Бригада Гриши Северного опекала некого бизнесмена С., который, впрочем, был далек от законопослушности: он брал займы в банках и присваивал. В какой-то момент на С. стали давить представители криминального мира - и он заплатил крышующим его медведковским 100 тысяч долларов за защиту. Но банда Гусятинского вызвала его на ковер, потребовав доплатить за защиту еще шесть миллионов долларов и «посоветовав» выплатить обидчикам 16 миллионов в американской валюте.

С. сообразил, что его пытаются обмануть собственные защитники, скрылся от них и затаился на съемной квартире. Разъяренные медведковские обчистили жилище бизнесмена и стали угрожать его родным. С. обратился в милицию. Замять это дело Гусятинскому удалось лишь при помощи взятки в миллион долларов - но информация об ОПГ в правоохранительных органах осталась.

Непрощенные ошибки

Сами медведковские побаивались своего лидера: несмотря на простецкую и располагающую внешность, Гриша Северный отличался жестокостью, мстительностью и злопамятностью. Пример тому - история с Юрием Лукьянчиковым (Африканец), профессиональным спортсменом-единоборцем и другом главного киллера медведковских Алексея Шерстобитова (Леша-Солдат). По воспоминаниям Солдата, Лукьянчиков был человеком мягким, не позволял себе грубости и агрессии в адрес своих подопечных коммерсантов, а потому пользовался у них своеобразным уважением. Африканец мечтал скорее уйти от криминала и сосредоточиться на собственном деле: у него к тому времени был свой клуб, где он тренировал детей. Но все сложилось иначе.

Фото из архивов уголовного дела

Из книги Алексея Шерстобитова «Ликвидатор. Исповедь легендарного киллера» (стиль и пунктуация сохранены -прим. «Ленты.ру» ):

«Случилось так, что Гриша привез из аэропорта свою прилетевшую после отдыха в теплых странах молодую супругу - барышню, знакомую многим, в том числе, по стечению обстоятельств, и братьям Пылевым, которые, после близкого и надоевшего им знакомства, познакомили ее с Гусятинским, после чего дело приняло серьезный оборот с сопровождением марша Мендельсона. Марию везли с эскортом, одна из машин которого принадлежала Юрке [Лукьянчикову], он подъехал к дому первым, где была и его квартира, и уже с кем-то разговаривал. Проходя мимо, мадам бросила, даже не поворачивая головы: "чемоданчики поднеси"... Разумеется, чемоданы остались на месте, а вслед прозвучало напоминание о прежнем уровне жизни и настойчивая просьба не забываться, мягко говоря. В квартире, где радостный супруг после долгой разлуки начал ворковать над супругой, его вместо любовных утех ждал скандал прямо с порога и "замечательный" вывод, из которого муж должен был понять, что не уважая и насмехаясь над ней, то же самое происходит и над ним. Нахала нужно наказать!»

Рассвирепевший Гусятинский тут же отдал приказ ликвидировать Африканца - и Кондрат разрядил всю обойму своего пистолета ТТ в голову наглецу, а после вывез тело в лесополосу. Количество выстрелов удивило даже боссов убийцы, но тот объяснил им, что стрелял наверняка, и вопрос был закрыт.

Еще одной жертвой жестокости Гриши Северного стал рядовой боевик. На одном из застолий парень крайне неудачно открыл бутылку шампанского и попал пробкой в Гусятинского. Братва засмеялась, а парень побелел и принялся извиняться перед боссом. Григорий с кривой ухмылочкой похлопал братка по плечу - мол, забудь, проехали. Через несколько дней парня с разнесенным на куски черепом нашли в лесу грибники.

И ты, Брут?

В начале 1993 года две группировки - ореховские и медведковские - объединились под единым руководством, чтобы крепче стоять против конкурентов. Объединенное орехово-медведковское преступное сообщество (ОПС) по кличке Сильвестр, настоящий преступный король Москвы. 13 сентября 1994 года Тимофеев погиб: его Mercedes подорвали на 3-й Тверской-Ямской улице. После гибели Сильвестра Гриша Северный оказался в опасном положении. Его репутация и так была подорвана историей с бизнесменом С., а в начале 1994 года у медведковских еще и вышел конфликт с подольскими.

Гусятинский взял у коллег 16 тысяч долларов, пообещав вытащить из-за решетки членов подольской ОПГ. Однако вмешаться Гриша Северный не успел: братков освободили без его участия. Подольские потребовали вернуть должок. В ответ медведковские отправили к ним киллера, который расстрелял трех членов группировки в машине на Космодамианской набережной. Подольские могли отомстить.

Кроме того, Гусятинский чувствовал, что назревает раскол и в его окружении: братья Пылевы (Пыли) быстро набирали авторитет среди медведковских. В этой ситуации единственным человеком, которому Гриша Северный доверял как себе, был киллер Алексей Шерстобитов. Но вступать в войну внутри ОПГ с единственным союзником Гусятинский не мог - и подался в бега, уехав на Украину. Он планировал пересидеть в безопасности это «смутное время», а при первом же удобном случае вернуть себе власть. Конечно, не без помощи верного Леши-Солдата.

Предчувствия Гусятинского не обманули: Пылевы действительно собирались избавиться от конкурента. Но для этого Карлику и Санычу нужен был весомый повод - и Олег его нашел: он заявил, что, по его сведениям, Гриша Северный угодил в руки милиции и, дабы избежать срока, сдал медведковских с потрохами. Смертный приговор Гусятинскому был подписан.

Маневр с поездкой на Украину подарил Гусятинскому лишь полгода жизни. Он обосновался в Киеве и ночевал попеременно, то в гостиничных номерах, то на съемных квартирах. В одном из временных пристанищ лидера ОПГ и нашла разрывная пуля. А выпустил ее из винтовки, удобно расположившись на крыше соседнего здания, Леша-Солдат, своего рода Брут медведковской группировки. Почему? Остается только гадать. Вероятно, Шерстобитов решил не рисковать, поддерживая одиозного Гришу, и перейти на сторону Пылевых. Да и смерть Лукьянчикова Шерстобитов так и не простил Гусятинскому.

Несмотря на огромную кровопотерю, Гришу Северного доставили в больницу еще живым. Но выйти из стен лечебного заведения ему было не суждено: по одним данным он умер после очередной операции, по другим - его прямо в палате добили медведковские ликвидаторы. Последнее пристанище криминальный авторитет обрел на Хованском кладбище Москвы. На могиле Гусятинского установлен памятник-монумент, на котором выбиты строки : «Ведь радость бывает редко, / Как вешняя звень поутру, / И мне - чем сгнивать на ветках - / Уж лучше сгореть на ветру».

Ангельская пыль

Некоторым из бандитов-героинщиков попросту вкалывали смертельную дозу наркотика. Такая участь, к примеру, постигла крестника Андрея Пылева, бандита по кличке Рома-Москва. К большому огорчению крестного отца, к 1997 году парень окончательно деградировал под воздействием героина, на котором плотно сидел. В итоге Роме ввели трехкратную дозу порошка в его же квартире, а тело потом засунули в коробку из-под холодильника, вывезли на свалку и похоронили под завалами мусора. Некоторые члены ОПГ, подсевшие на наркотики, пропадали без вести: их зарывали в лесных массивах, закатывали в фундамент строящихся зданий или топили в водоемах при помощи «бетонных сапог» (цементировали ноги в ведрах, чтобы трупы не всплывали).

Не забывали Пылевы регулярно проверять на профпригодность и других бандитов. Штатным «психиатром» выступал Карлик. Перепоручив всю грязную работу Санычу, чья агрессия усиливалась год за годом, Андрей нарабатывал имидж знатока человеческих душ. Время от времени он приглашал к себе подчиненных и предлагал сыграть в шахматы. Во время партии Пылев с видом гроссмейстера внимательно наблюдал за оппонентом. А потом выходил в другую комнату, где его дожидались братки, и выносил вердикт, насколько «пациенту» можно доверять. К слову, своим новым имиджем Пылев успел очаровать и Алексея Шерстобитова, который весьма лестно отзывался о новом шефе в своей автобиографической книге.

Из книги Алексея Шерстобитова «Ликвидатор. Исповедь легендарного киллера» (орфография и пунктуация сохранены -
прим. «Ленты.ру» ):

«После удачного ухода от засады, я первый раз близко познакомился со старшим Пылевым - Андреем. По духу он оказался мне ближе остальных. Очень положительное осталось о нем впечатление после первой встречи. И почему-то оно так и не поменялось за все время нашего общения… Добрый и справедливый по натуре человек, он оказался податливым, хоть и рассудительным, и во многом шел на поводу у младшего, а после и у Оси [лидер орехово-медведковского ОПС Сергей Буторин]. Возможно, я смягчаю краски - ведь из его уст прозвучали слова о необходимости устранения некоторых людей».

Кровавая баня

Прошло около недели после расправы над Гришей Северным, и до Пылевых докатились слухи о новых кандидатах на медведковский «трон». Одним из них был фаворит Гусятинского Юрий Бачурин (Усатый), глава лианозовских головорезов (эту банду успешно подмяли под себя медведковские). Усатого за его алчность и бескомпромиссность ненавидела добрая половина подчиненных. Зато шефа очень чтил его телохранитель Алексей Садовников (Банщик) - и даже поддержал Бачурина в его стремлении расправиться с Пылевыми.

Как выяснилось, этот ход был весьма неосмотрительным: Усатому не хватило хитрости. О своих намерениях он трубил на каждом углу, полагая, что его самоуверенность привлечет к нему толпы сторонников. Нетрудно догадаться, что о планах Бачурина быстро узнали Пылевы и дали команду на его устранение. Их поддержал и ореховский авторитет Сергей Ананьевский (Культик), который недолюбливал излишне меркантильного Бачурина, но на открытую конфронтацию с ним никогда не шел. Именно Ананьевский связался с Усатым и предложил тому попариться в бане на Алтуфьевском шоссе.

Призыв одного из лидеров орехово-медведковского ОПС Усатый принял с радостью: встреча виделась ему крайне перспективной в плане сближения с Культиком для последующей ликвидации Пылевых. Встречу назначили на День влюбленных - 14 февраля 1995 года. Усатый с Банщиком приехали заранее и, облачившись в простыни, ждали гостей.

Те не заставили себя долго ждать: в баню ворвались Культик, его правая рука Сергей Володин (Дракон) и боевик медведковских Юрий Тутылев (Мясной) - героинщик со стажем, который вскоре пропал без вести. С ними прибыли еще с десяток бойцов. Орудуя кувалдой, они раскидали по сторонам выбежавших из парилки рядовых лианозовских, падавших на пол с проломленными черепами. Бачурина сковали наручниками, жестоко пытали, а потом задушили. Та же участь постигла и Банщика: Садовников до последнего надеялся на пощаду, но поняв, что бандиты настроены серьезно, принял смерть достойно.

Тела ликвидаторы вывезли в гаражный кооператив, где пытались дотла сжечь в одном из боксов. Но до конца испепелить жертв так и не удалось: бросив обгорелые трупы, которые родственники потом опознали по зубам, Культик и компания поехали отчитываться об удачной операции Пылевым.

Закат «медведей»

По данным следствия, в 1996 году Андрей Пылев решил эмигрировать вместе с семьей за границу (он сам, впрочем, утверждал, что случилось это тремя годами раньше). Вначале Карлик отправился в Грецию, оттуда - в Испанию. Но и на чужбине бразды правления ОПГ Карлик не бросил. Финансист банды, он контролировал основные операции группировки через оставшегося в столице Саныча. Тот был счастлив - сбылась мечта: формально Олег наконец стал главой медведковских. Правда, радовался он недолго: в 1998-м, старший следователь прокуратуры Одинцовского района Юрий Керезь впервые использовал для возбуждения дела статью 210 УК РФ («Организация преступного сообщества или участие в нем») и высказал намерение упечь всех членов орехово-медведковского ОПС за решетку. Вскоре после этого Керезь был убит, но силовики не отступили, а пошли на принцип и хватали бандитов одного за другим.

Саныч, прихватив с собой часть общака, поддельные паспорта и своего телохранителя-киллера Сергея Махалина (Лысый), спешно бежал в Одессу. На след Олега, быстро ставшего на новом месте солидным бизнесменом, оперативники вышли в 2002 году. К этому времени Пылев обжился на Украине и активно наводил связи с местными воротилами, стремясь создать собственную финансовую империю. Но и отдыхать Саныч не забывал. В начале сентября 2002 года он вместе с Махалиным заявился в центр Одессы на празднование Дня города. Едва Олег вышел из дорогого внедорожника, к нему подбежали оперативники и, заломив руки за спину, повалили на землю. Рядом уложили и Лысого.

Кадр: фильм «Бумер»

Задержанных экстрадировали в Россию. В августе 2005 года Саныча судили и приговорили к 24 годам . В сентябре 2007-го наказание ужесточили до пожизненного. Помимо причастности к организации преступного сообщества, Пылеву-младшему вменили расправу над двадцатью жертвами.

«Да, они мертвые, а вы считаете, что это были мальчики из песочницы? Они бандиты и убили их такие же бандиты» - не сдержался после оглашения финального приговора Саныч. Отбывать «вышку» вместе с начальником отправился и Махалин.

А вскоре пришел черед Андрея - его в 2003 году задержали испанские правоохранительные органы. Главным условием экстрадиции Карлика была гарантия со стороны российских силовиков, что пожизненное он не получит. На судебных заседаниях «бывалый психолог» Пылев пытался строить из себя жертву режима, специально одеваясь в простенький джинсовый костюм и надевая очки. Однако образ бедного диссидента в итоге не сработал: за 12 убийств и покушений Пылева-старшего приговорили к 25 годам тюремного заключения.

Между тем все это время правоохранительные органы даже не догадывались о существовании легендарного медведковского киллера Алексея Шерстобитова. Мастер конспирации, он до конца оставался для правосудия невидимкой - и к его задержанию в начале 2006 года привела лишь цепочка случайностей. История знаменитого Леши-Солдата - в следующем тексте спецпроекта «Лихие 90-е».

Лихие 90-е годы в России развязали руки криминальному бизнесу. Бандиты не чурались ничего: будь-то торговля наркотиками, рэкет или убийство. Ведь на кону стояли баснословные деньги.

Кто во что горазд

Бандитизм в России расцвел еще в перестроечное время, однако, советские ОПГ были заметно скованы в своих действиях, занимаясь большей частью «крышеванием» подпольных предпринимателей, грабежом прохожих или кражами социального имущества. В тоже время именно эти группировки стали почвой, взрастившей безжалостных и циничных преступников девяностых. Кто-то из них ляжет в землю, а кто-то выбьется в авторитеты, занимая кресло чиновника, или являясь акционером крупной компании.

Но все же большинство участников ОПГ кормили себя и свои семьи более традиционными способами: «крышеванием», отмыванием денег, мошенничеством, рэкетом, грабежами, сутенерством, заказными убийствами. Ведь и с такого рода бизнеса можно было получать немалые доходы.

Так, «волговская» преступная группировка, одна из крупнейших в стране, созданная уроженцами Тольятти, занималась перепродажей краденых деталей с местного автозавода «ВАЗ». Со временем под контролем ОПГ оказались половина отгрузки автомобилей предприятия и десятки дилерских компаний, с чего «волговские» имели доход свыше 400 млн. долларов в год.

Не менее масштабной была криминальная деятельность «солнцевской» ОПГ. Ей принадлежал авторынок «Солнцево», треть развлекательных заведений округа, а также услуги такси во Внуково, Шереметьево-2 и на Киевском вокзале. Одним из источников получения прибыли «солнцевских» был и рынок Горбушка, который они делили с «измайловскими». С одного продавца бандиты получали от 300 до 1000 долларов в месяц.

Низы

Каждая преступная группировка имела строгую иерархию, от которой зависело перераспределение доходов. В низу преступной цепочки обычно находилась молодежная банда. Ее «пешки» – это старшеклассники 15–16 лет («мальцы»), собиравшие дань со своих сверстников или младших школьников. Это были или поборы за «крышу», или элементарный грабеж. Ежемесячные «взносы» от каждого школьника в пересчете на современные деньги составляли от 200 до 500 рублей. Себе «мальцы» почти ничего не оставляли, основную сумму они передавали вверх по иерархической цепочке.

Следующим звеном ОПГ были «пацаны», чей возраст колебался от 16 до 25 лет. Это была ударная сила банд, выполнявшая поручения «старших», начиная от «крышевания» школьников и охранных функций, заканчивая торговлей легкой наркотой и уличными побоищами за территорию. Нередко им доверяли участвовать в рэкете и убийствах. Исходя из слов бывшего участника Бауманской группировки (Москва), один «пацан» ежемесячно приносил ОПГ в районе 4-5 тысяч рублей в перерасчете на нынешние деньги. У каждой даже небольшой группировки таких поставщиков было от сотни до тысячи.

Выше «пацанов» находились «бригадиры», контролирующие и координирующие деятельность молодежных банд. Их возраст, как правило, составлял от 22 до 30 лет. Именно они решали кого «крышевать», где грабить и сколько тот или другой член банды будет платить в «общак». В подчинении у «бригадиров» находилось от 50 до 400 «пацанов». Главари молодежных банд аккумулировали все поступающие средства, себе они оставляли не более 7%, остальное передавали наверх.

Верхи

Основу верхней части ОПГ составляли так называемые «бойцы». Они уже не перечисляли деньги в «общак», а находились на содержании у криминальных «авторитетов». В перерасчете на современные цены в месяц они зарабатывали от 70 до 200 тысяч рублей. Дополнительный доход «бойцы» имели с награбленного имущества: машины, элитная мебель, импортная техника, драгоценности.

Сердцевиной преступных группировок являлась группа из 30-50 человек, которых можно назвать «менеджерами». Именно он занимались планированием всех операций и руководством «бойцов». Нередко «менеджеров» можно было встретить в совете директоров «крышуемых» фирм. По современным меркам их доход составлял 600-800 тысяч рублей в месяц.

Главари банд – «авторитеты» старались держаться в тени. В одной ОПГ их число не превышало 5-7 человек. Как правило, они принимали коллегиальные решения, касавшиеся жизненно важных вопросов деятельности группировки. В карманы «авторитетов» ежемесячно могло попадать до нескольких миллионов долларов, но и платили они за это дорогую цену, так как являлись главной мишенью для конкурирующих банд.

Статьи дохода

Криминальные группировки 90-х зачастую имели несколько главных статей дохода. Первая – это «общак»: средства, которые приносили младшие члены банды. В месяц «набегало» порядка 200 – 800 тысяч долларов. «Общак» преимущественно складывался благодаря средствам, полученным в результате выручки от мелкого вымогательства, кражи или угона автомобиля.

Вторая статья пополнения криминального бюджета – это, как правило, плановые мероприятия ОПГ: рэкет малого и среднего бизнеса, участие в приватизации и акционировании заводов, заказные убийства и ограбления банков. Все это приносило банде от 2 до 5 миллионов долларов в месяц.

Третий источник поступления средств – проституция, торговля наркотиками, оружием и азартные игры. Ежемесячно эта статья дохода давала от 3 до 9 миллионов долларов. Нужно заметить, что сутенерство было не в чести у преступных сообществ. «Позорным» делом занимались или мелкие ОПГ, или те, кто оказался на мели.

Последняя и самая жирная статья дохода – это участие верхушки ОПГ в легальном бизнесе в качестве инвесторов или акционеров, в том числе и создание собственного дела. Чаще всего это рынки, магазины, автосалоны и казино. Размер дохода здесь зависел от масштаба предприятия и мог достигать нескольких десятков миллионов долларов в месяц.

Убийство по найму

Отдельной статьей дохода можно назвать заказные убийства, или, как именует их подполковник уголовного розыска МВД России Игорь Шутов, убийства, совершенные по найму. Чаще всего, по словам, сотрудника МВД, убивали из-за машин, квартир и денег на счету. Однако громкие заказные убийства, как правило, своей целью ставили запугивание или месть.

Расценки за убийство по найму был самые разные. Так, киллер казанской группировки «Жилка» Алексей Снежинский рассказывал, как к нему обратились «некие серьезные люди», и предложили за 10 тысяч долларов организовать убийство условного «Саши-бандита». Сам Снежинский выступал в качестве организатора убийства, взяв себе 8 тысяч долларов, исполнителю заплатив 2 тысячи. По словам киллера, за более серьезное дело можно было запросить до 50 тысяч долларов.

В Москве, по заявлениям бывших членов ОПГ, за убийство были самые высокие расценки – в среднем 25 тысяч долларов. Заказать известную «медийную» фигуру стоило гораздо дороже. Так следствие установило, что только аванс за убийство журналистки Анны Политковской (правда, оно было совершено после эпохи 90-х) обошелся заказчику в 150 тысяч долларов.

Законники – это представители так называемого старого воровского мира, криминальной общности со сложившимися правилами поведения в преступной среде (понятиями) – условностями, беспрекословно соблюдающимися как на воле, так и в тюрьме. «Спортсмены» (бандиты) – разновидность криминалитета, зародившаяся и укрепившаяся с начала лихих 90-х. Название преступного «этноса» говорит само за себя – в эти ОПГ вступали главным образом бывшие титулованные спортсмены или уволенные в запас военнослужащие, милиционеры, другие отставные силовики.
Если воры в законе предпочитали решать спорные вопросы, прежде всего, путем переговоров, то бандиты действовали по принципу «нет человека – нет проблемы» – своих конкурентов они чаще всего ликвидировали или в лучшем случае жестоко «прессовали». Один из самых ярких примеров поведения «спортсменов» – деятельность Курганской ОПГ, состоявшей почти сплошь из «физкультурников». В 1993 году в конфликте за установление контроля над московским ночным клубом «Арлекино» их киллер Солоник расстрелял одного из лидеров Бауманской ОПГ - вора в законе Глобуса. Всего же за время своего шестилетнего существования курганские «спортсмены» отправили на тот свет не менее 60 человек.
Войны между блатными и «спортсменами» проходили практически во всех крупных городах России, где было что делить. К примеру, в отечественном центре машиностроения городе Ижевске в 90-е «правильные пацаны» яростно конфликтовали с «бобовыми» – так прозвали ОПГ «спортсменов», возглавляемую братьями Гороховыми. В борьбе за контроль над обираемыми «коммерсами» блатные в январе 1991 года сначала выкрали Гороха-младшего, потом еще одного «спортсмена». Ответ «бобовых» стал ярким примером поведения «спортсменов», отличающего их от правильных воров, – «физкультурники» с помощью своей агентуры начали вычислять местонахождение блатных и массово сдавать их милиции.
При обострении противостояния между «спортсменами» и блатными первым нелегко приходилось в зонах и тюрьмах, где чаще всего верховодили воры с понятиями. «Спортсмен» в отличие от блатного или даже «мужика», как правило, при первой же представившейся возможности шел на сотрудничество с администрацией МЛС, чтобы заслужить условно-досрочное освобождение или смягчение режима. На «правильной» зоне «спортсмены» старались держаться особняком от остальных, чтобы воры их не порезали.
Раньше можно было разграничить регионы на воровские (Москва) и бандитские (Санкт-Петербург). Теперь эта градация размыта из-за того, что серьезно пошатнулся сам статус вора в законе.

О временах юности всегда вспоминают с ностальгией. Лихие девяностые были трудным временем в жизни страны, но сегодня по ним скучают многие. Возможно, это объясняется тем, что тогда только получили независимость. Казалось, что все старое кануло в Лету, а впереди всех ждет прекрасное будущее.

Если спросить у современников, что значат «лихие девяностые», то многие скажут об ощущении бесконечности возможностей и сил для стремления к ним. Это период настоящей «социальной телепортации», когда обычные парни из спальных районов становились богачами, однако это было очень рискованным: огромное количество молодежи погибло в бандитских разборках. Но риск был оправдан: те, кому удалось выжить, стали очень уважаемыми людьми. Неудивительно, что часть населения и сейчас ностальгирует по тем временам.

Словосочетание «лихие девяностые»

Как ни странно, данное понятие появилось совсем недавно, в начале так называемых «нулевых». Приход к власти Путина ознаменовал конец ельциновской вольницы и наступление настоящего порядка. Со временем государство укрепилось, и даже наметился постепенный рост. Талоны на продукты ушли в прошлое, как и очереди советских времен, а пустые прилавки магазинов сменились изобилием современных супермаркетов. Лихие девяностые можно воспринимать негативно или позитивно, но они были нужны стране для того, чтобы возродиться после развала Советского Союза. Вряд ли все могло бы быть по-другому. Ведь распалось не просто государство, крушение потерпела целая идеология. И народ не может создать, усвоить и принять новые правила за один день.

Хроника знаковых событий

Россия провозгласила независимость 12 июня 1990 года. Началось противостояние двух президентов: одного - Горбачева - избрал съезд народных депутатов, второго - Ельцина - народ. Кульминацией стал Начались лихие девяностые. Криминал получил полную свободу, ведь все запреты были сняты. Старые правила отменили, а новые еще не были введены или не устоялись в общественном сознании. Страну захлестнула интеллектуальная и сексуальная революция. Однако в экономическом плане Россия скатилась до уровня первобытных обществ. Вместо зарплаты многим выдавали еду, и людям приходилось менять одни продукты на другие, выстраивая хитрые цепи с участием иногда даже десятка особей. Деньги же обесценились настолько, что большинство граждан стали миллионерами.

На пути к независимости

Нельзя говорить про «лихие девяностые» без упоминания исторического контекста. Первым знаковым событием становится «табачный бунт» в Свердловске, который произошел 6 августа 1990 года. Сотни людей, возмущенных отсутствием курева в магазинах своего города, остановили движение трамваев в центре. 12 июня 1991 года народ выбирает президентом РФ Бориса Ельцина. Начинаются преступные разборки. Через неделю в СССР происходит попытка государственного переворота. Из-за этого в Москве создают комитет по чрезвычайному положению, который должен был управлять страной в переходной период. Однако он просуществовал только четыре дня. В декабре 1991 года «центровые» (одна из открывают в России казино. Вскоре Михаил Горбачев, первый и последний президент СССР, складывает свои полномочия «по принципиальным соображениям». 26 декабря 1991 года принимается декларация о прекращении существования СССР в связи с образованием СНГ.

Независимая Россия

Сразу после Нового года, 2 января 1991-го, в стране происходит либерализация цен. С продуктами сразу стало плохо. Цены взлетели, а зарплата осталась прежней. С 1 октября 1992 года населению стали выдавать приватизационные ваучеры на их жилье. Пока загранпаспорта выдавались только с разрешения руководства области. Летом Дом правительства в Екатеринбурге был обстрелян из гранатомета, осенью войска начали штурм в Москве. Через шесть лет Ельцин досрочно сложил свои полномочия, и к власти впервые пришел Владимир Путин.

Порядок или свобода?

Лихие девяностые - и братва, блеск и нищета, элитные проститутки и колдуны в телевизоре, сухой закон и коммерсанты. Прошло всего 20 лет, а бывшие советские республики изменились почти до неузнаваемости. Это было время не социальных лифтов, а, скорее, телепортаций. Простые парни, вчерашние школьники, становились бандитами, потом банкирами, а иногда и депутатами. Но это те, кто выжил.

Мнения

В те времена бизнес строился совсем не так, как сейчас. Тогда никому и в голову не пришло бы отправляться в институт за «корочкой». Первым делом нужно было купить пистолет. Если оружие не оттягивало задний карман джинсов, то с начинающим бизнесменом никто бы и не стал разговаривать. Пистолет помогал в разговорах с непонятливыми собеседниками. Если парню повезло, и его не убили на начальном этапе, он мог быстро купить джип. Возможности для заработка казались бесконечными. Деньги приходили и уходили очень легко. Кто-то прогорел, а более удачливые вывели накопленное или, скорее, награбленное за границу, а потом стали олигархами и занялись вполне законными видами предпринимательства.

В государственных структурах ситуация была гораздо хуже. Сотрудникам постоянно задерживали зарплату. И это в период безумной инфляции. Часто платили продуктами, которые потом приходилось обменивать на рынках. Именно в это время буйными красками расцвела коррупция в государственных структурах. Если парни шли в «братки», то девочки подавались в путаны. Их тоже часто убивали. Но некоторым из них удавалось заработать на «кусок хлеба с икрой» для себя и своей семьи.

Представители интеллектуальной элиты в этот период часто становились безработными. Им было стыдно идти на рынок и торговать, как это делало большинство людей, надеясь хотя бы как-то заработать денег. Многие любыми путями пытались выехать за рубеж. В этот период произошел очередной этап «утечки мозгов».

Опыт и привычки

Лихие девяностые определили всю жизнь целого поколения. Они сформировали целый набор представлений и привычек у тех, кто был тогда молод. И зачастую они и сейчас, спустя двадцать лет, все так же определяют их жизнь. Эти люди редко доверяют системе. Зачастую они рассматривают любую инициативу государства с подозрением. Слишком часто их обманывало правительство. Это поколение с большим трудом доверяет банкам свои кровно заработанные деньги. Они с большей вероятностью переведут их в доллары, а лучше - вывезут за границу. Откладывать деньги им вообще очень тяжело, ведь во время инфляции они буквально таяли на глазах. Те, кто пережил лихие девяностые годы, боятся жаловаться в различные органы. В те времена всем заправляли бандиты, поэтому простому человеку нечего было и пытаться добиться исполнения буквы закона. Хотя молодежь девяностых и сама не любит придерживаться каких бы то ни было правил и ограничений. Но их преимущество состоит в том, что они не боятся никаких трудностей. Ведь они смогли выжить в лихие девяностые, а значит, закалены и переживут любой кризис. Но может ли та ситуация повториться опять?

Лихие девяностые: наследники

Казалось, что с приходом к власти Путина этот период времени в истории России навсегда закончился. Страна постепенно выбиралась из нищеты и безработицы, а о мафии почти перестали вспоминать. Однако после мирового финансового кризиса пресловутая стабильность так и не вернулась. И многие начали задумываться о том, не вернутся ли лихие 90-е. Но может ли появляться сама собой, как это принято считать? Именно от ответа на этот вопрос зависит прогноз будущего современной России. Хотя, если не углубляться в подробности, то для появления криминала нужно два элемента: необходимость в масштабном переделе собственности и потребность сохранить демократию в качестве правительственного курса. Однако маловероятно, что повторится «вольница» периода девяностых.

Бандитам не свойственна ни романтика, ни эволюция, ни благие помыслы. Это исключительно циничные люди, готовые на все ради достижения своих целей. Когда сейчас они говорят, что стали белыми и пушистыми - это не качественный перелом, это всего лишь возрастные изменения.

«Братва, не стреляйте друг в друга», — пел во второй половине 90−х ныне забытый исполнитель Евгений Кемеровский. Но «братва» стреляла. В каждом областном городе России на кладбище есть уголок, уставленный роскошными памятниками. В народе их иронично называют «аллеи героев» — в этих могилах и вправду лежат «герои 90−х», погибшие в гангстерских войнах.

Но ведь погибли далеко не все: по оценкам МВД, в состав преступных группировок входило несколько сотен тысяч человек. Целый социальный слой более 10 лет жил по понятиям: «перетирал темы», «конкретно решал вопросы». Сегодня все в прошлом, но люди-то, некогда составлявшие этот слой, никуда не делись. Они — среди нас. Бывают ли «бывшие» бандиты, как живут и что делают сейчас «бойцы», «авторитеты» и «бригадиры» 90−х?

Организованная преступная группировка «Уралмаш» продержалась на общественном горизонте России дольше прочих криминальных брендов. Ее лидер Александр Хабаров попытался встроиться в новую жизнь не тайком, как многие его коллеги по цеху, а в открытую. Итогом неудачного ребрендинга стала загадочная гибель Хабарова в СИЗО № 1 города Екатеринбурга. Весной Генпрокуратура закрыла последнюю страницу в деле этого преступного сообщества. Первая часть его истории типична для своего времени. Вторая — уникальна

К могиле Александра Хабарова на Северном кладбище Екатеринбурга лучше всего подходить с тыльной стороны и спиной вперед. Постояв перед памятником, точно так же — не оборачиваясь — следует удалиться. Дело в том, что с недавних пор на ближайшей сосне установлена камера слежения, которая фиксирует все, что происходит рядом. На вопрос «Кто ее установил?» друзья покойного ответа не дают. Правоохранительные органы тоже не подтверждают свою причастность. Проще всего было бы залезть на сосну, оборвать провода и посмотреть, кто приедет. Но сделать этого никто из друзей Хабарова не решается. Времена уже не те.

С тех пор как лидер уралмашевской группировки был обнаружен мертвым в камере СИЗО № 1 города Екатеринбурга, прошло два года. Тогда это событие всколыхнуло весь Урал. В газетах писали, что регион стоит на пороге новой криминальной войны. Однако никакой войны не последовало. Когда два месяца назад Генпрокуратура окончательно закрыла расследование, объявив, что Хабаров не был убит, это событие прошло почти незамеченным.

— Народу хочется верить, что его убили, но мы-то, близкие люди, уверены, что он сам повесился. Другое дело, как его до этого довели…

Напротив меня — один из самых близких друзей Хабарова. Общаться он согласился при условии, что я не буду называть не только его фамилии, но даже имени. Назовем его Михаилом. Несмотря на свои близкие отношения с покойным, разговор он начинает со слов: «Не надо делать из него героя».

— Зверями в те времена были все. И у тех, кто начинал с истоков, руки по локоть в крови. Другой вопрос, кто какой дорогой пошел потом. В определенной степени Хабаров прошел ту же самую эволюцию, что и многие из нас. Сначала: «Буду грабить всех!» Потом: «Нет, только негодяев!» И, наконец: «Буду отдавать». Но если писать про него всю правду, придется оскорбить его память. А без этого получится вранье. Лучше пиши не про Хабарова, а про явление, частью которого были все мы.

Криминальная жизнь Свердловска 80−х годов крутилась вокруг ресторанов. Наиболее злачным местом считался «Космос». Именно он и стал своего рода колыбелью свердловской организованной преступности. Здесь обменивались новостями, делились идеями, мирились и конфликтовали. В конце 80−х рестораны стали своего рода «диспетчерскими» новых возможностей. А первыми местами, где зарождался дикий капитализм, были ЦПКиО им. Маяковского (там уже вовсю орудовали «шпилевые», то есть картежники), привокзальная площадь (здесь «крутили колпачки» — наперстки — лохотронщики) и, конечно, Шувакишский вещевой рынок. Именно сюда приезжали закупать товар барыги со всего Урала.

— Знаешь, как зарождается ОПГ? — спрашивает Михаил. — Вот стоит человек, торгует. К нему подходит обычная шпана, дает по балде, отнимает деньги и убегает. А рядом стоит сильный парень. Просто стоит. Торгаш смот рит по сторонам — милиции нет. Тогда он подбегает к этому парню и умоляет догнать ту шпану и вернуть ему деньги. Парень догоняет, нахлобучивает обидчиков и возвращает барыге украденное.

Тот счастлив: «Слушай, а давай ты будешь все время где-нибудь рядом, а я тебе в день буду платить 10 процентов от выручки». Парень говорит: «А что? Давай». День стоит, два, а потом думает: «Что-то я слишком задешево тут торчу. Подходит к соседу того торговца: «Слышь, брателло, а давай ты мне тоже будешь платить?» Брателло против. Тогда сильный парень зовет ту шпану и говорит: «Слышь, нахлобучьте вот этого».

Брателло тут же соглашается. Потом парень подходит к третьему торговцу, четвертому и так далее. Вот и появилось на наших глазах организованное преступное сообщество. Но в какой именно момент оно зародилось? Когда парень подошел ко второму торговцу? Нет. Оно появилось тогда, когда коммерсанты стали обращаться не в милицию, а к людям с сильными мускулами. А почему это произошло? Вот главный вопрос того времени.

Михаил прав, но лишь отчасти. Процесс «крышеобразования» имел взаимообразный характер. С одной стороны, в конце 80−х кооператоры действительно ринулись искать сильных людей, столкнувшись с тем, что официальные власти оказались не способны решать проб лемы безопасности, гарантировать выполнение сделок и решать хозяйственные споры. С другой — сами обитатели злачных ресторанов, спортивных залов и клубов ветеранов войны в Афганистане не очень-то и ждали особого приглашения. Въехав в «тему», они устремились в хлебные места, делая «коммерсам» предложения, от которых нельзя было отказаться.

Уралмашевская ОПГ зародилась на небольшом пятачке вокруг 115−й и 117−й школ в Орджоникидзевском районе, где расположен завод-гигант «Уралмаш». Собственно, как сообщество молодых энергичных ребят она сложилась уже году в 84−м. Все тренировались на одном стадионе, у одних тренеров, влюблялись в одних и тех же девчонок. Это были парни с заводской окраины, в которых был очень силен дух реванша по отношению к более «мажорной» молодежи из центра.

Орджоникидзевский район Екатеринбурга — родина «уралмашевцев». ОПГ исчезла, лица и жес ты остались прежними.

Григорий и Константин Цыгановы по праву считаются «крестными отцами» уралмашевской группировки. Вместе с ними дело начинали их друзья, родственники, соседи по двору: Сергей Терентьев, Александр Крук, Сергей Воробьев, Андрей Панпурин, Игорь Маевский. Ядро составляли «спортсмены», далекие от блатных понятий и воровской романтики. Главной мотивацией был не образ жизни, а дух соперничества и извлечение прибыли.

О равнодушии к воровским традициям говорит хотя бы тот факт, что силовым блоком лидеры группировки доверили командовать Сергею Курдюмову — человеку, который к тому времени успел побывать на зоне и имел там статус «опущенного». Именно ненависть Курдюмова к «законникам» и определила этот выбор, который он полностью оправдал своей жестокостью по отношению к врагам группировки.

Поначалу ОПГ Цыгановых была одной из нескольких десятков подобных группировок в городе. Разделение «бандитского Екатеринбурга» на уралмашевских и центровых начало стремительно оформляться в начале 90−х — после того как Григорий Цыганов был убит по приказу Олега Вагина, лидера другой крупной рэкетирской группировки, сформировавшейся вокруг центрального рынка. Место убитого занял брат Константин, и после жесточайшего двухлетнего противостояния основной силой в городе стала ОПГ «Уралмаш».

Эхо той войны хорошо слышно на Широкореченском кладбище — самом старинном и престижном в Екатеринбурге. Раньше при входе была автостоянка. Теперь здесь кладбище «центровиков». По масштабу оно уступает лишь мемориалу умерших в военных госпиталях, который расположен тут же за забором. В 100 метрах от захоронения могила первой пионерки мира Анны Бычковой. А еще в 100 метрах — отца и тещи Бориса Ельцина.

— Хабаров появился среди уралмашевских в начале 90−х, — рассказывает Сергей Плотников, эксперт Центра экстремальной журналистики Свердловской области. Тему екатеринбургского криминального мира он отслеживает на протяжении многих лет и знает ее лучше всех гражданских лиц в городе.. — Более того, будущий лидер ОПГ, по большому счету, выходцем с Уралмаша не является.

Действительно, Хабаров вырос в городе Красноуфимске Свердловской области в семье госслужащих: его отец был секретарем райкома, кавалером ордена Ленина. Хабаров окончил Свердловский государственный педагогический институт, служил в группе советских войск в Германии. Вернувшись, защитил кандидатскую диссертацию, работал директором детской спортивной школы олимпийского резерва по лыжному двоеборью и горнолыжному спорту. В этом качестве и был известен многим участникам уралмашевской ОПГ. Хабаров очень быстро поднялся благодаря уму и способности к управлению. По мнению его близкого друга, которого мы условно назвали Михаилом, именно он создал из мощной силовой группировки эффективную и многостороннюю структуру:

— Он где-нибудь учился навыкам управления?

— Нет. Это у него было от природы. Однажды, еще году в 90−м, когда Серега Терентьев попенял ему за то, что застал его бригадиров без дела, Хабаров ему ответил: «При правильной организации труда бригадир и звеньевой не работают». Эту фразу он потом любил повторять. В те времена еще никто понятия не имел, что такое менедж мент, а Алексеич уже нутром понимал его законы.

При живом Григории Цыганове Хабаров был чем-то вроде финансового директора. Каллиграфическим почерком записывал в тетрадь все денежные поступления и расходы. После того как из двух братьев-лидеров один был убит, а другой уехал в Турцию, спасаясь от преследования милиции, «рулевым» был избран Хабаров. Это было очень правильное решение, поскольку времена уже менялись и для закрепления успеха требовались другие качества — не грубая сила, а умение думать, считать и договариваться. С этого момента уралмашевские переквалифицировались с банального рэкета на то, что теперь называется рейдерством.

«Уралмашевцы» обороняют захваченный ими Салдинский металлургический завод, соперничающая с ними группировка готовится к штурму заводоуправления.

— К нам часто приходили миноритарные акционеры разных предприятий, — рассказывает Михаил. — Просили помочь отстоять свои права. Соглашались не всегда. Хабаров выслушивал все мнения, иногда брал тайм-аут, чтобы подумать, но если уж принимал решение, то окончательное. И умел действовать в критических ситуациях. «Я беру все на себя!» — эту фразу мы слышали очень часто.

Поначалу «помощь миноритарным акционерам» носила характер угроз и грубой силы. Постепенно инструментарий становился более тонким. С середины 90−х это была уже скорее организационная работа. По свидетельству бывших членов группировки, ее численность достигла в то время двух тысяч человек, причем большую часть составляли наемные кадры: юристы, адвокаты, менеджеры, журналисты.

— Когда мы заходили на какое-либо предприятие, то брали в руки все, — говорит Михаил. — Это было полноценное антикризисное управление. И не было такого предприятия, которое бы мы развалили. Все исправно работали и работают.

Группировка по-прежнему формировала «общак», отчисляя в него половину прибыли, причем его распорядителем являлся находившийся в Турции Цыганов. Однако это были не просто мертвые деньги на черный день. Очень скоро «общак» превратился в полноценный инвестиционный фонд: уралмашевские начали вкладываться в бизнес. Поначалу — в любой, а потом — отдавая предпочтение его легальным видам. По данным правоохранительных органов, члены уралмашевской ОПГ учредили около 200 фирм и 12 банков, а также выступали долевыми участниками еще в 90 компаниях.

— В войне с «центровыми» «Уралмаш» победил даже не потому, что действовал с большей жестокостью, а прежде всего благодаря своей конструктивной позиции, — считает депутат городской думы Андрей Кабанов. — «Центровые» были банальными рэкетирами. К подопечным бизнесменам они относились как к дойным коровам, которых в любой момент готовы были зарезать ради сиюминутной выгоды. А уралмашевские просчитывали ситуацию на несколько ходов вперед. Видимо, тут сработала специфика того вида спорта, которым занимался Хабаров. В лыжных гонках важна не агрессия, а выносливость и умение рассчитывать силы.

Взгляд Андрея Кабанова (он же Дюша) можно считать непредвзятым, поскольку сам он никогда не принадлежал ни к уралмашевской группировке, ни к центровой. Нынешний депутат и чистосердечно верующий православный христианин не скрывает, что в начале 90−х был наркоманом и активным представителем так называемых «синей группировки». «Синяками» здесь называли и называют представителей традиционного криминального мира, живущего по блатным понятиям и признающих власть воров в законе. Впрочем, в Екатеринбурге, в отличие, например, от Дальнего Востока, Юга России и даже Москвы, влияние синих всегда было чисто символическим. По мнению Сергея Плотникова из Центра экстремальной журналистики, их даже нельзя было назвать группировкой.

Сергея Терентьева, одного из лидеров ОПГ «Уралмаш», этапируют из Москвы в Екатеринбург.

— Это скорее среда. Некий фон существования. В начале 90−х у них тоже появились свои экономические интересы, но они были сиюминутными и непоследовательными. Синие всюду опаздывали. Однако с ними считались, поскольку понимали, что на зоне, где любой может оказаться, эти люди обладают реальной властью.

Евгений Агафонов сегодня пенсионер, а до 2002−го года возглавлял Отдел по расследованию умышленных убийств и бандитизма в областной прокуратуре. После того, как его раньше времени отправили на пенсию, он с презрением отзывается как о государстве, на которое работал, так и о преступных группировках, против которых воевал.

— Бандитам не свойственна ни романтика, ни эволюция, ни благие помыслы, — считает Агафонов. - Это исключительно циничные люди, готовые на все ради достижения своих целей. Когда сейчас они говорят, что стали белыми и пушистыми - это не качественный перелом, это всего лишь возрастные изменения.

— Их малиновые пиджаки висят в шкафу и в любой момент могут пригодиться, — согласен с Агафоновым Сергей Плотников из Центра экстремальной журналистики. - Человек, который много раз убеждался в эффективности насилия, уже не может работать цивилизованно. Слишком велик соблазн.

— Вам напомнить, чем они занимались? — продолжает Агафонов. — Пожалуйста. Например, они почти полностью контролировали бизнес на паленой водке. Сколько людей погибло от нее - никто не подсчитает. Они осуществляли поставки секс-рабынь за рубеж. В начале 90−х мы во время обыска изъяли у них пачку готовых загранпаспортов - оставалось только по списку отловить этих девочек на улицах, запугать и разослать по адресам. А скольких уже разослали?

Можно только догадываться. Если было нужно для дела, они хладнокровно убивали беременных женщин и даже единомышленников. Когда им надо было убрать одного человека, они для верности заложили в людном месте взрывное устройство, предназначенное для подрыва тяжелой техники, и оно не взорвалось лишь благодаря случайности. Они даже всерьез рассматривали вариант устранения конкурента путем выстрела по взлетающему пассажирскому самолету из переносного ракетного комплекса.

— Но разве эти формы жизни не появляются неизбежно в условиях ослабления государства.

— А оно что - само ослабло? Оно было подорвано, в том числе и вот этими ОПГ. Как вы думаете, что стало с Константином Цыгановым после того, как его сообщники обстреляли РУБОП? Его отпустили под залог! Разумеется, он тут же скрылся. Уралмашевцы работали очень грамотно. Они сочетали предельно дерзкие действия с очень продуманными комбинациями. Работали на перспективу.

Они, как японские корпорации, взращивали себе сотрудников, начиная со школьной парты. Вели своих студентов, терпеливо поджидая, когда они придут работать в милицию, прокуратуру. А до лучших времен занимались подкупом уже действующих высокопоставленных сотрудников. Это были не просто ребята, которые хотели заработать денег, а потом уйти в легальный сектор и поминай как звали. У них были амбиции. Знаете, что мы изымали почти при каждом обыске? Фильм «Крестный отец». Это было их пособие по взращиванию своей структуры.

— Но фильм «Крестный отец» имеет печальный для мафии конец.

— Вот именно.

Из окон своей квартиры Агафонов каждый день видит дворцы цыган-наркоторговцев, живущихв Верх-Исетском поселке. А цыгане-наркоторговцы очень хорошо помнят «митинг авторитетов», который в 99−м году устроил дружественный «Уралмашу» фонд «Город без наркотиков». Вообще, такого рода митинги — это екатеринбургское ноу-хау, которое оказалось удивительно эффективным.

В 2005-м Александра Хабарова обнаружили мертвым в СИЗО. Самоубийство или помогли?

«Цыгане пришли в ужас, когда увидели из окон 500 могучих парней с суровыми лицами», — вспоминает один из сотрудников фонда. — Ребята просто постояли и ушли. Этого оказалось достаточно, чтобы на полгода в поселке перестали торговать наркотой».

Фонд прославился своим нетрадиционным подходом к искоренению наркомании. Больных с согласия их родителей силком помещали в реабилитационные центры, первый месяц держали прикованными к кроватям, а затем — в ежовых рукавицах. Наркоторговцев вразумляли грубой силой. Подход оказался варварским, но верным. Уже через два года работы фонда детская смертность от передозировок в Екатеринбурге исчезла вовсе, а взрослая упала в несколько раз.

— Нет, это неправда, что «Город без наркотиков» появился как уралмашевский пиар-проект, — утверждает Андрей Кабанов, который в то время был третьим человеком в фонде. — Хабаров поддержал нас позже. Это было во время прямого эфира на местном телевидении. Мы с Ройзманом стали прямым текстом говорить о том, что наркоторговлю в городе крышует милиция. Хабаров позвонил прямо в студию и говорит: «Ребята, что вы делаете?! Вас же убьют. Говорите, что мы с вами. Нас вместе — побоятся».

Тем не менее только наивный в те времена не понимал, что «Город без наркотиков» был первым самостоятельным шагом Хабарова в политику. Впрочем, первые политические маневры с участием уралмашевских состоялись еще в 1995 году, когда они помогали переизбраться губернатору области Эдуарду Росселю, а также год спустя — во время президентских выборов. Хабаров тогда организовал «Движение рабочих в поддержку Бориса Ельцина», за что получил благодарственное письмо от переизбранного президента и часы с дарственной надписью от губернатора.

Именно тогда Эдуард Россель скажет слова, которые станут классическими для той эпохи, когда региональные власти предлагали криминальным лидерам негласный компромисс: мы вам - признание, вы нам - инвестиции в местную экономику. Приведем это высказывание дословно: «Я вообще хочу, чтоб вы перестали говорить там уралмашевская, ещекакая-то… Вот мне говорят, там этот товарищ, он, так сказать, уралмашевский лидер, значит, он возглавляет там… Он там вор, бандит и так далее. Ну, я приглашаю его к себе, говорю: «Ну, что, вор, проходи, садись. Расскажи, как ты живешь, туда-сюда, значит…«. И даю поручение ему, и он выполняет это поручение — тратить деньги на капитальное строительство в Свердловской области. Второго приглашаю. Симпатичный человек. Умный. Ведет бизнес нормальный».

В 99−м Хабаров официально регистрирует ОПС (Общест вен но-политический союз) «Уралмаш». То, что аббревиатура нового объединения могла быть расшифрована и как «организованное преступное сообщество», являлось откровенным вызовом правоохранительным органам.

— Большинство криминальных лидеров 90−х просто продвигали прикормленных политиков и лоббировали через них свои интересы, — говорит Сергей Плотников из Цент ра экстремальной журналистики. — Хабаров решил пойти в политику самостоятельно. В этот момент он встал на дорогу, которая неминуемо вела его в петлю.

Михаил, который не Михаил, делает очередной глоток коньяка из бокала и на несколько секунд крепко зажмуривает глаза, как обычно делают люди, которым приходится говорить о неприятном:

— Я считаю, что это был неправильный шаг. Надо было еще тогда уходить в экономику и ставить крест на прошлом. Уже было ясно, что такая организационная модель, как неформальнаяфинансово-промышленная группа, которой мы на тот момент являлись, изжила себя. Это был огромный мешок с самыми разными предприятиями: от мелких магазинов до крупных заводов. Их даже юридически ничто не объединяло — центром притяжения была только личность Хабарова. Этот бизнес надо было как-то выстраивать. Но ему хотелось не просто просочиться в большой бизнес, а войти в него со своим уставом. С конца 90−х в нем заговорил не прагматик, а идеалист.

Другие считают, что в политику Хабаров пошел, руководствуясь какими-то побуждениями высокого порядка. Он очень быстро сориентировался в новых условиях. Поставив под контроль большинство депутатов, Хабаров фактически начал торговать теми возможностями, которые давало его положение. Прежде всего на земельном рынке Екатеринбурга.

— В 99−м я проводила опрос всех кандидатов в депутаты, — рассказывает шеф-редакторместной телекомпании «ЕСТВ» Елена Савицкая. — Среди вопросов был и такой: «С каким из героев народных сказок или литературных произведений вы себя отождествляете?» Знаете, что ответил Хабаров? С Емелей на печи.

— Почему?

— Он сказал так: «Потому что Емеля самый умный. Он добился такого положения, что может лежать на печке и ничего не делать, а все происходит для него по щучьему велению».

Большую часть Широкореченского кладбища Екатеринбурга занимают могилы «центровиков» — конкурентов «уралмашевцев».

Серьезное давление на ОПС «Уралмаш» стало ощущаться еще летом 2003−го, когда РУБОП начал жестко прессовать «Город без наркотиков». Была парализована деятельность реабилитационных центров. Хабаров тогда не вступился за дружественную структуру. Впрочем, наезд на фонд привел лишь к тому, что на волне популярности его председатель Евгений Ройзман избрался в Государственную думу, а его заместитель Андрей Кабанов — в городскую.

Спустя год Хабаров получил еще один удар. Держатель «общака» Константин Цыганов, который все эти годы находился в Турции, объявил своим товарищам, что это больше не общие, а его личные деньги. Это нанесло «уралмашевцам» не столько материальный, сколько моральный удар. Предложение наказать Цыганова было отклонено — за былые заслуги и из уважения к его покойному брату. Но фактически это событие стало началом конца. Хабаров собрал тогда ядро сообщества и сказал: «Все, ребята. Никто никому ничего не должен».

— Но сам он очень тяжело переживал этот разрыв, — вспоминает Михаил. — В последний год перед арестом не находил себе места, впадал в депрессии, уходил в запои. О том, что его будут брать, знал за неделю. Мог бы исчезнуть, но не исчез.

Хабаров был арестован по подозрению в принуждении к совершению сделки. По мнению следствия, он оказывал давление на руководство «Банка 24.ру» с тем, чтобы часть принадлежащих ему акций была обменена на пакет акций АО «Уралпластполимер», находящийся в собственности банка. Однако большинство экспертов сходятся во мнении, что уголовное дело было лишь инструментом в борьбе, у которой были совсем другие цели. После ареста, а затем и смерти Хабарова в СМИ одно за другим последовали заявления, что якобы он пострадал за то, что встал на пути кавказской мафии, которая попыталась зайти в город. В этих утверждениях есть доля правды. Но только доля.

— Был у нас тут такой авторитет — Эдуард Казарян, — рассказывает Сергей Плотников. — Он в свое время вынужден был уехать из страны, но продолжал тут курировать кое-какойбизнес через своего челвоека — Александра Вараксина. Однако постепенно этот Вараксин стал самостоятельной фигурой и решил, что больше ему незачем платить Казаряну. Тот обратился за поддержкой к весьма влиятельному вору в законе — деду Хасану [Аслану Усояну]. А тот решил воспользоваться ситуацией для того, чтобы укрепить в этом регионе свои позиции. В ответ в августе 2004 года по городу прокатилась волна погромов в уличных кафе, принадлежащих выходцам с Кавказа.

— Я в те дни говорил Хабарову, что не стоит влезать в эти разборки, — вспоминает Михаил. — Это конфликт не его уровня. Если ты вышел в большой бизнес, забудь о мелкой возне. Но он не послушал.

Последней каплей для правоохранительных органов стал очередной «митинг авторитетов».

— Это происходило в самом центре города, в сквере за Оперным театром, — рассказывает Елена Савицкая. — Собралось человек 200-300 крепких парней. В радиусе 500 метров от того места людей как ветром сдуло, хотя был час пик. Милиции тоже не было видно. Такого Хабарова я еще не видела. Обычно он косноязычен, а тут говорил с такой харизмой, что мурашки по телу. Начал раздавать указания присутствующим. Судя по всему, среди них были не только местные, потому что звучали названия других регионов. По всей видимости, Хабаров выстраивал параллельные структуры власти на поляне деда Хасана. Затем он обвинил местные власти в том, что они не хотят дать отпор экспансии тех сил, которые могут привести к дестабилизации обстановки в регионе. Помню фразу: «Мы не допустим здесь второго Беслана». И еще: «Владимир Владимирович, мы с Вами».

— На языке спецслужб это называется «появлением параллельного центра власти», — считает Сергей Плотников. — У уралмашевских всегда был этакий большевистский синд ром — установление собственной справедливости. Отнять у плохих парней и отдать хорошим. Мол, мы всех плохих ребят перекосим, и будет у нас капитализм с человеческим лицом.

Многие из моих собеседников высказывали похожие суждения. По их мнению, если бы странав какой-то момент развалилась, уралмашевцы вполне могли бы стать государствообразующей силой на небольшой территории. Но страна окрепла, новая система управления худо-бедносложилась, и тем силам, которые в свое время эту систему подменили, места в ней больше не оказалось.

— Хабаров нарушил сразу две границы, — говорит Михаил. — Влез в сферу компетенции как легальной власти, так и воровской. После его смерти многие высказывали предположение, что это дед Хасан через нашу милицию решил устранить Хабарова. Я не думаю, что это так. Насколько я знаю, просто из Москвы поступил приказ указать каждому его место.

Едва ли смерть Хабарова входила в эти планы. В то же время он не был похож на человека, который способен на само убийство без посторонней помощи. У Хабарова не было навыков поведения в неволе: он никогда не сидел. Мы знаем, что накануне смерти его долго допрашивали.

— На какие струны там надавили, как его обрабатывали — для нас до сих пор загадка, — говорит Андрей Кабанов. — Но я вот что скажу. Я точно знаю, что повесился он сам, но молюсь за него. Господь разберется — осознанно он это сделал или нет.

Эксперты сходятся во мнении, что бывшие уралмашевские предприятия только выиграли от смерти Хабарова. Но, несмотря на гибель лидера ОПС и разгром самой этой структуры, миф продолжает жить своей жизнью. Слишком многим он выгоден.

— Мы стараемся сидеть тише воды ниже травы, и все равно нам не дают забыть, кто мы и откуда, — говорит Михаил. — Такое ощущение, что РУБОПу скучно без «Уралмаша». А время от времени разным людям, которые вообще никогда не имели к нам никакого отношения, поступают странные предложения. Например, называются суммы, за которые их готовы вычеркнуть из списка членов ОПС «Уралмаш». «Да мы ведь никогда ими не были!» — говорят эти люди. А им отвечают: «Не знаем, не знаем. У нас вы почему-то числитесь».

— А может, РУБОПу действительно нечем теперь заниматься?

— Победа над организованной преступностью сыграла с милицией злую шутку. Фактически они подменили собой нас. В советское время мы ментов не любили, но когда они нас сажали, никто не обижался. Потому что сажали честно и за дело. А теперь этот моральный баланс нарушен. Они стали такими же, какими были мы. А заняться-то им есть чем. Сейчас подрастает новое криминальное поколение. Вы заметили, что во времена так называемого разгула ОПГ на улицах было спокойно? Потому что люди, склонные к криминалу, шли с бейсбольной битой не на мирных граждан, а в магазины, рестораны, заводы.

Сейчас к бейсбольной бите присматривается поколение 12-14−летних, но их уже не подпустят даже к ларьку. Куда они пойдут? Правильно, на улицу.



 

Возможно, будет полезно почитать: