Соловьев, Бердяев и другие: русская религиозная философия. Философия в

Разбивка страниц настоящей электронной статьи соответствует оригиналу.

БЕРДЯЕВ Н. А.

ВЛАДИМИР СОЛОВЬЕВ И МЫ

Книга К. В. Мочульского *) по новому обращает нас к ВЛ. Соловьеву и побуждает подвести итоги нашему отношению к нему. О Вл. Соловьеве много писали. Для оценки философии Вл. Соловьева наиболее капитальной является двухтомная работа кн. Е. Н. Трубецкого «Миросозерцание Вл. Соловьева». Но замысел книги К. Мочульского нов в литературе о Вл. Соловьеве. Его интересует прежде всего личность философа, он пытается разгадать ее тайну. К. Мочульский не рассматривает отвлеченно философские, богословские, социальные идеи Вл. Соловьева, он их связывает с его духовной биографией, с его духовным опытом. Поэтому книга эта читается с захватывающим интересом. В ней много нового о Вл. Соловьеве, использованы мало известные письма, делаются более ясными различные периоды в его творческом пути Вл. Соловьев принадлежит к самым зага-

*) К. Мочульский. Владимир Соловьев. Жизнь и учение. YMCAPress . Париж, 1936.

дочным личностям в истории русской мысли и литературы. Он не раскрывает себя в своих произведениях, как раскрывает себя во всех своих противоречиях, напр., Достоевский, он на оборот скрывает себя. Стихи много дают для его понимания, но и в них он прикрывает себя шутливой формой. Шутовство, переходящее в кощунство, к которому имел жуткую склонность Вл. Соловьев, может быть обясняется желанием себя скрыть, стыдливым охранением святого святых своей души. За Соловьевым дневным всегда чувствуется Соловьев ночной. К. Мочульский много дает для разгадывания тайны этой почти легендарной личности. Но вряд ли тайна будет когда-нибудь окончательно разгадана. Бесспорно личность Вл. Соловьева значительнее его книг. Он не был вкорененным в землю, массивным человеком, как Л. Толстой. Это был странник, человек безбытный, отвлеченный, воздушный. Внешне он имел много друзей, в том числе двух будущих обер-прокуроров Св. Синода, со многими был на ты, он был общительным человеком, но внутренне он был страшно одинок и ни с кем не был близок. Он принадлежал к людям, которые плохо видят людей и окружающую обстановку. И он вероятно боялся реальности, боялся встречи лицом к лицу с действительностью. Вл. Соловьев был необыкновенно добрым человеком, очень жалостливым, он отдавал последнее, что может быть недостаточно подчеркнуто К. Мочульским. Но это была как бы безразличная доброта, в ней было мало теплоты, мало личного отношения. И это связано с типом соловьевского эротизма, с его платонизмом. Тема о Вл. Соловьеве мне представляется прежде всего темой о платонизме, как жизненном пути. К. Мочульский хочет понять и личность Вл. Соловьева и его учение из его мистической эротики, как основного опыта жизни. В этом своеобразие и значение книги. К. Мочульский исходит из предположения о подлинности мистического опыта мыслителя. У Вл. Соловьева, как и всякого значительного мыслителя, была своя первичная целостная интуиция, из которой обясняется все его Миросозерцание. То была интуиция конкретного всеединства, связанная с встречей с Софией, Вечной Женственностью Божией. К. Мочульский хочет верить, что этот опыт встречи с Софией действительно был. Мне представляется этот вопрос сложным. Конечно, у Вл. Соловьева был подлинный опыт, скрытый за его слишком рациональными и схематическими философско-богословскими построениями. У него было подлинное видение красоты всеединства. Но это не значить, что у него была встреча самой Софией, это не значить даже, что София в соловьевском смысле существует. Соловьев объективировал и гипостазировал то, что раскрывалось в субъективности его собственного существования. Весь платоновский мир идей на этом основан. Подлинной была именно субъективность, именно она реальна. Объективация же этой субективности легко создает иллюзии соз-

нания. Вл. Соловьев всю жизнь жаждал преображения космоса в красоте и жажда его была праведна. Но встреча с этой красотой, принимавшей образ женщины, была иллюзорна, как иллюзорны были встречи А. Блока с Прекрасной Дамой. С этим связана трагедия жизни Вл. Соловьева. У него была эротическая натура, но эротичность его была платонистической: этим очень многое объясняется. Но в природе Вл. Соловьева был и совсем другой элемент, полярно противоположный и не менее сильный, элемент моральный. В книге К. Мочульского недостаточно подчеркнут этот моральный па фос Вл. Соловьева, которым определяется его критика исторического христианства, его обличения национализма, его требования, чтобы заветы Христа были осуществлены в социальной жизни. Христианская политика Вл. Соловьева как раз совсем не эротична, она этична. Очень интересно это совмещение в нем противоположностей. Все «левые» уклоны Вл. Соловьева имели этический характер. С этим связан и соловьевский гуманизм. Он быль типичным христианским гуманистом. Он был также русским романтиком может быть подлинным романтиком в истории русской мысли. С романтизмом связана его боязнь действительности, его уход в отвлеченную мысль и в мечту.

К. Мочульский отлично показывает, как из первоначальной соловьевской интуиции всеединства, которая есть также интуи ция Софии, раскрывается вся си стема религиозной философии. Отсюда объясняются и слабые стороны системы, от которой Вл. Соловьев отходит под конец жизни, — монизм, эволюционизм, оптимизм, утопизм, слабое чувство зла, недостаточное понимание проблемы личности и свободы. Философия Вл. Соловьева находится в линии Платона и Шеллинга. Это система мистического рационализма пли рационалистического мистицизма. Нам сейчас наиболее чужда манера философствовать Вл. Соловьева, Это есть схематический интеллектуальный конструктивизм, то, от чего так предостерегает современная феноменология. Схема соловьевской теократии есть умственная конструкция. Создание такой теократической системы совсем не означает проникновения в действующие в истории реальные силы Вл. Соловьев верил, что умственный синтез может возродить общество. Теократическая система есть бесспорно самая слабая сторона соловьевской религиозной философии и он сам ее под конец жизни разрушил. Крах теократической утопии есть может быть самое значительное событие в умственной и духовной жизни Вл. Соловьева. Самым же сильным и сохранившим свое значение и до ныне является его учение о Богочеловечестве. В этом учении он интегрировал христианству универсальный гуманизм признал значение человеческой стороны христианского откровения и подвергая критике монофизитскую тенденцию в историческом христианстве. Но неудовлетворительность его философской антропологии и его исконный платонизм не дают возможности обосно-

вать творческую активность человека. Вл. Соловьев главный основоположник платонистической традиции в русской религиозной философии, с ним связаны ее софиологическая тенденция. В западной мысли ему ближе всего германская свободная христианская теософия, особенно Шеллинг последнего периода и Фр. Баадер. Религиозная философия Вл. Соловьева не может быть названа персоналистической, хотя он нередко говорит о принципе личности и опровергает элементарные заблуждения пантеизма. Но проблема Бога и проблема человека, как проблемы личности, у него подавлена проблемой идеального космоса, предвечной женственности Божьей. С этим связано сравнительно слабое чувство евангельского образа Христа. Эти особенности Вл. Соловьева отпечатлелись на русском духовном ренессансе начала XX века. Ему свойственна была положительная проблематика Вл. Соловьева, но вместе с тем в нем недостаточно было сознано вечное значение принципа личности.

Стал ли Вл. Соловьев католиком? На этом настаивают сами католики, напр., д‘Эрбини в своей книге о Вл. Соловьеве К. Мочульский совершенно справедливо утверждает, что Вл. Соловьев стоял на сверх конфессиональной точке зрения, да и вообще быль мало церковным человеком. Он исповедовал религию Св. Духа, как в сущности и все наиболее замечательные русские религиозные мыслители. Вл. Соловьев быль вероятно единственный сторонник соединения церквей, а не присоединения православной церкви к католической или каталич ической церкви к православной. Соединение церквей для него означало выявление подлинно вселенской сверх конфессиональной церкви. Он хотел стать католиком, оставаясь православным. Это была одна из основных тем его жизни. Поэтому неверно ставить вопрос о том, был ли Вл. Соловьев православным или католиком, он не был ни православным, ни католиком, или и тем и другим. Ничего не доказывает, что он принял католичество у русского католического священника Толстого и что перед смертью он исповедовался и приобщался у православного священника. К. Мочульский это как будто отлично понимает, но вместе с тем он хочет доказать, что Вл. Соловьев не перешел в католичество и остался православным, Тут есть противоречие. Лучше было бы совсем возвыситься над католической или православной апологией. Интересно, что Вл. Соловьев, несмотря на свои католические симпатии, плохо знал католичество внутренне, католическую духовность. Для осуществления своей теократи ческой утопии он хотел соединить русского царя с римским первосвященником. Этот нелепый пробег совсем не стоял высоте экуменической темы, которая мучила всю жизнь Вл. Соловьева и в которой он остается нам очень близким.

Самая оригинальная и самая сильная сторона книги К. Мочульского это его попытка связать всю умственную и духовную жизнь Вл. Соловьева с его своеобразным эротическим опытом. Пер-

вичная интуиция Вл. Соловьева была интуицией эротической. «Эротическое» не следует смешивать с «сексуальным». Эрос при надлежит царству платонизма. У Вл. Соловьева был сильный аскетический элемент в приро де. Его эротизм был трагедией платонизма. В этом вся значительность жизненной судьбы Вл. Соловьева. Он был влюбленный философ. Но эрос есть порождение не только богатства и избытка, но также бедности и недостатка. И Вл. Соловьев всю жизнь быль в этом смысле бедным, испытывал нужду. Он искал восполнения. Богатым он был не в своем эротизме, а в своей доброте и милосердии. Платонический эротизм безысходен, потому что он направлен не на конкретное существо, не на человеческую личность, не на живую женщину с неповторимым лицом, а на высшую идею, на высшее благо, на красоту, на вечную женственность Божью. Вл. Соловьев был влюблен в Со фию, в преображенный в красоте космос. Конкретные же женщины, Хитрова, Мартынова, особа встреченная в поезде, были случайно и иллюзорно связаны с Софией, которой искал Соловьев. Поэтому женщины, которых встречал на своем пути Вл. Соловьев и в которых влюблялся, всегда приносили лишь разочарование. София не могла воплотиться в женщине, в конкретном человеческом существе. Полюбить же конкретное человеческое существо Вл. Соловьев не мог, в этом трагедия платонизма. Особенно трагична его встреча с Анной Шмидт, уже под конец жизни А. Шмидт была, конечно, самой замечательной, самой одаренной женщиной на соловьевском пути. У Анны Шмидт было безумие, испугавшее Соловьева, — она считала Соловьева Христом, а себя церковью. Но ее мистическая книга изумительна, она напоминает великие творения мистической литературы. И вот что произошло с Вл. Соловьевым. Он всю жизнь верил, что Вечная Женственность прекрасна, что она воплощается в образе женской красоты И вот София —Анна Шмидт оказалась уродливой, отталкивающей, лишенной всякой женской прелести. Это подрывало веру Вл. Соловьева в Софию. Он начал сознавать, в какой степени он жил в иллюзиях, в обманных образах. К. Мочульский справедливо считает статью Вл. Соловьева «Смысл любви» самым замечательным из всего написанного Вл. Соловьевым. В «Смысле любви» Вл. Соловьев быть может впервые в истории христианской мысли связывает проблему любви, любви эротической, с личностью, с полнотой и вечностью личности. Но это как раз глубоко противоположно безличному, платоническому эротизму. «Смысл любви» не имеет прямой связи с соловьевской софиологией и даже опровергает ее.

«Повесть об антихристе» означала крах иллюзий Вл. Соловьева, всех обманных об разо в и прежде всего обманного обра за теократии. Миросозерцание Вл. Соловьева делается исключительно эсхатологическим. Он более не верит в дело истории. Исто рия кончилась и начинается сверхисторическая, апокалиптическая

эпоха. К. Мочульский прекрасно описывает драму Вл. Соловьева, его восстание под конец жизни против самого себя. Но он придает слишком большое значение последнему периоду Соловьева, слишком абсолютизирует то, что пережито было Соловьевым, он по-видимому более всего сочувствует периоду «Повести об антихристе». Но думается, что одинаково неверен и оптимизм Соловьева, строившего утопию всемирной теократии, и его крайний исторический пессимизм, когда он отдавал Мир во власть антихриста. Пассивная апокалиптичность, ожидающая конца, есть ложное направление сознания. Этому нужно противопоставить активную апокалиптичность Н. Федорова. Вл. Соловьев был натурой профетической и он сознавал свое профетическое служение. Он многое прозревал. Но он объективировал и свою субъективность, связанную с оптимистической обращенностью к Софии и к теократии, и свою субъективность, связанную с обращенностью к концу, свою личную эсхатологию. В частности нужно сказать, что полемика Вл. Соловьева с Л. Толстым, иногда скрытая, не заслуживает никакого сочувствия, он был несправедлив к Толстому. Мы очень многим обязаны Вл. Соловьеву, его проблематика вдохновляла последующую мысль. Но между нами и Вл. Соловьевым лежит опыт, которого он не знал. Мы пережили Маркса, Ницше, две революции и для нас уже невозможны многие иллюзии Соловьева. Но он остается одним из самых изумительных, самых значительных русских людей. Книга К. Мочульского много дает для его понимания и для почитания его памяти.

Николай Бердяев.


Страница сгенерирована за 0.18 секунд!

Философские взгляды В. Соловьева и Н. Бердяева.
Самой яркой фигурой в русской философии второй половины XIX века был Владимир Сергеевич Соловьёв. Владимир Соловьёв высоко ценил идеализм Платона, его идеальное мировоззрение, но считал, что одними идеями преобразовать жизнь невозможно. А потому, идея должна быть воплощена материально, не потеряв своего смысла. Соловьёв, создавая свою философскую систему, обращался к трудам и других европейских философов. В частности к Шеллингу, Канту, Гегелю. Также как и эти немецкие философы, он высоко ценил человеческий разум, но по ряду принципиальных вопросов расходился с ними. Главное принципиальное различие заключалось уже в том, что Владимир Соловьёв с начала и до конца ориентировался на христианское богословие, в то время как немецкие философы в той или иной мере отходили от христианства.
Центральная идея философии Соловьёва - идея всеединства. Основной принцип всеединства: "Всё едино в Боге". Бог у Соловьёва - обсолютная личность: любящая, милостивая, волевая, которая обеспечивает материальное и духовное единство мира. Соловьёв был сторонником диалектического подхода к действительности. По его мнению, действительность нельзя рассматривать в застывших формах. Самый общий признак всего живущего состоит в последовательности изменений. Непосредственным субъектом всех изменений в мире выступает у Соловьёва мировая душа, обладающая особой энергией, которая одухотворяет всё существующее. Однако, деятельность мировой души нуждается в божественном импульсе. Этот импульс проявляется в том, что Бог даёт мировой душе идею всеединство как определяющую форму всей его деятельности.

Бердяев писал, что тема о творчестве, творческом призвании человека является основной темой его науки. Проблему творчества он тесно переплетал с проблемой свободы. Свобода безосновна, она не втянута в причины отношений, которым подчинено бытие. Бердяев отмечал, что свобода является обязательным условием в творчестве. Но с другой стороны великий творческий акт нуждается в материи, потому, как он совершается не в пустоте. Но творчество человека не может определяться только материалом, в нём есть нечто, не подчиняющееся мировым законам. Это и есть элемент свободы. Интересна проблема отношения созерцания и творчества в понятии Бердяева. Казалось бы, эти понятия противоположны, поскольку творчество - деятельность, требующая активности духа, а созерцание есть пассивное восприятие действительности... Но Бердяев доказывает обратное. Он говорит, что созерцание красоты окружающего мира предполагает активное стремление в иной мир.

1. Философия Н.А. Бердяева


Николай Александрович Бердяев (1874-1948) - наиболее крупный представитель русской идеалистической философии ХХ в. Прошел сложный путь духовных испытаний, столь свойственный русской интеллигенции.

Сам Бердяев определял свою философию как «философию субъекта, философию духа, философию свободы, философию дуалистически - плюралистическую, философию творчески-динамическую...».

Противоположность между духом и природой, по Бердяеву, является главной. Дух - это субъект, творчество, природа - неподвижность и пассивная длительность, объект.

Главным элементом в этом противопоставлении выступает субъект, вплоть до того, что, по мнению Бердяева, объективный мир не существует сам по себе, но зависит от воли субъекта, является результатом экстериоризации его личного состояния: «Я не верю в прочность так называемого «объективного» мира, мира природы и истории... существует лишь объективация реальности, порожденная известной направленностью духа». Это не означает того, что Бердяев был солипсистом, утверждал, что окружающий мир - это лишь комплекс элементов, созданных воображением субъекта. Природа, в которой царствует необходимость и подавляется свобода, где личное, особенное поглощено всеобщим, была порождена злом, грехом.

Некоторые исследователи считают, что Бердяев - «один из родоначальников философии экзистенциализма. По его мнению, бытие не является первичным, оно - лишь характеристика «существования» - процесса творческой индивидуальной жизни духа.

Одна из важнейших в философии Бердяева - категория свободы. Свобода, по его мнению, не была сотворена Богом. Вслед за немецким философом-мистиком XVII в. Якобом Бёме, Бердяев считает, что ее источник - первичный хаос, ничто. Поэтому Бог не имеет власти над свободой, властвуя лишь над сотворенным миром, бытием. Бердяев принимает принцип теодицеи, утверждает, что вследствие этого Бог не ответственен за зло в мире, он не может предвидеть действия людей, обладающих свободной волей и лишь способствует тому, чтобы воля становилась добром.

Бердяев выделяет два вида свободы: первичная иррациональная свобода, свобода потенциальная, которая обусловливает гордыню духа и вследствие этого его отпадение от Бога, что в результате приводит к рабству личности в мире природы, объективной реальности, в обществе, где человек для того, чтобы успешно сосуществовать с другими его членами, должен следовать моральным нормам, сконструированным обществом, тем самым реальной свободы нет; и «вторая свобода, свобода разумная, свобода в истине и добре... свобода в боге и от Бога полученная». Дух побеждает природу, вновь обретая единство с Богом, восстанавливается духовная целостность личности.

Понятие личности также является важным для Бердяева, он разделяет понятия «личность» и «человек», «индивид».

Человек - божье творение, образ и подобие Бога, точка пересечения двух миров - духовного и природного. Личность - это категория «религиозно-духовная», спиритуалистическая, это творческая способность человека, реализация которой означает движение к Богу. Личность сохраняет общение «с духовным миром» и может проникнуть в «мир свободы» в непосредственном духовном опыте, по природе своей являющемся интуицией.

Человек, согласно Бердяеву, по своей природе существо общественное, история - это способ его жизни, поэтому Бердяев уделяет большое внимание философии истории. В своем развитии человечество прошло несколько этапов понимания истории. Раннее понимание истории было характерно для греческой философии, осознававшей себя в неразрывной связи с обществом и природой и рассматривавшей движение истории как круговорот.

Затем, с возникновением принципа историзма в западноевропейской философии Возрождения и особенно Просвещения появляется новое толкование истории как поступательного развития. Ее наивысшее выражение - «экономический материализм» Маркса. На самом же деле, по мнению Бердяева, существует особое духовное бытие истории, и чтобы его понять, необходимо «постигнуть это историческое, как... до глубины мою историю, как до глубины мою судьбу. Я должен поставить себя в историческую судьбу и историческую судьбу в свою собственную человеческую глубину»

Историю определяют три силы: Бог, судьба и человеческая свобода. Смысл исторического процесса состоит в борьбе добра против иррациональной свободы: в период господства последней реальность начинает возвращаться к первоначальному хаосу, наступает процесс распада, падение веры, утрата людьми объединяющего духовного центра жизни и наступает эпоха революций. Творческие периоды истории приходят на смену после революций, несущих разрушение.

Широко известную книгу «Смысл истории» Бердяев написал в 1936 г. В ней он подчеркивает, что хотя творческий период истории вновь начинается после эпохи потрясений, его лозунгом становится освобождение творческих сил человека, т.е. акцент ставится не на божественное, а на чисто человеческое творчество. Однако человек, отвергая высокий принцип божественного, подвергается опасности нового рабства, на этот раз в лице «экономического социализма», утверждающего принудительное служение личности обществу во имя удовлетворения материальных потребностей.

Единственная разновидность социализма, которую принимает Бердяев, - это «персоналистический социализм», признающий высшие ценности человеческой личности и ее право на достижение полноты жизни.

Свои размышления о судьбе России и ее месте в историческом процессе Бердяев изложил в книге «Истоки и смысл русского коммунизма», опубликованной в 1937 г. Россия по своему географическому и духовному положению находится между Востоком и Западом, и русскому менталитету свойственно совмещение противоположных начал: деспотии и анархии, национализма и универсального духа, склонной к «всечеловечности», сострадательность и склонность причинять страдания. Но самой характерной его чертой является идея мессианства, поиска истинного божьего царства, обусловленные принадлежностью к православию.

Бердяев выделяет пять периодов в истории России, или «пять Россий»: «Россию киевскую, Россию татарского периода, Россию московскую, Россию петровскую, императорскую и, наконец, новую советскую Россию, где победил специфический, русский коммунизм, обусловленный особенностями русского национального характера».

Среди философов русского зарубежья творчество Бердяева было самым значимым, он внес самый весомый вклад в развитие онтологии и гносеологии, философской антропологии и этики.


2. Философия всеединства В.Соловьева


Владимир Соловьев (1853-1900) - великолепный знаток мировой философии (возглавлял философский отдел русской энциклопедии Брокгауза и Ефрона), он был связан многими нитями с отечественной культурой. На эти связи повлияло прежде всего семейное воспитание. Он - сын выдающегося историка России С.М.Соловьева - ректора Московского университета. По материнской линии Соловьев - родственник Г.С.Сковороды, а по отцовской - происходил из духовного звания. Его дед был священником, законоучителем в Московском коммерческом училище.

С 13 лет увлекался философией материализма, поступил на факультет естествознания, много спорил с отцом, выкинул из своей комнаты все иконы. В 21 год уже отрицает весь материализм. Считал, что такой этап должны пройти все, что истина - в религии.

Защищает диссертацию на степень магистра. Увлекается мистикой, у него часто бывали видения, они направляли его философское развитие. В 1881 году выступает с лекцией, где настроен против смертной казни. Это после покушения на Александра II и предстоящим судом над террористами. Этим он восстанавливает против себя правительство. Ему запрещают читать публичные лекции. Писательская работа и церковная деятельность становятся основными занятиями.

Большое влияние на него оказывали теории Канта, Гегеля, Платона и других. С него начинается важный период в русской истории. По словам С.Н.Булгакова, его философия - «самый полнозвучный аккорд» в истории отечественной философской мысли. Основные работы: «История и будущность текратии», «Великий спор и христианская политика», «Оправдание добра», «Три разговора».

Центральная идея философии Соловьева - идея всеединства.

Соловьев отталкивается от славянофильной идеи соборности, но придает этой идее онтологическую окраску, всеохватывающее, космическое значение. По его учению, сущее есть единое, всеобъемлющее. Низший и высший уровни бытия взаимосвязаны так как низшее обнаруживает свое тяготение к высшему, а каждое высшее обнаруживает, «вбирает в себя» низшее. бердяев соловьев философия идеалистический

Онтологической основой всеединства выступает у Соловьева божественная Троица в ее связи со всеми божественными творениями и, главное, с человеком. Основной принцип всеединства: «Все едино в Боге». Всеединство - это, прежде всего, единство творца и творения.

Бог у Соловьева лишен антропоморфных черт. Философ характеризует Бога как «космический разум», «существо сверхличное», «особую организующую силу, действующую в мире».

Окружающий мир, по мнению В. С. Соловьева, не может рассматриваться как совершенное создание, непосредственно исходящее из творческой воли одного божественного художника. Для правильного понимания Бога мало еще признавать абсолютное существо.

Соловьев был сторонником диалектического подхода к действительности. И непосредственным субъектом всех изменений в мире выступает у Соловьева именно мировая душа. Основным признаком ее является особая энергия, которая одухотворяет все существующее. Бог дает мировой душе идею всеединства как определенную форму всей ее деятельности. Эта вечная божественная идея в системе Соловьева получила название Софии - мудрости.

Мир - это не только творение Бога. Основой и существом мира является «душа мира» - София, как связующее звено между творцом и творением, придающее общность Богу, миру и человеку.

Механизм сближения Бога, мира и человечества раскрывается в философском учении богочеловечества. Реальным и совершенным воплощением богочеловечества, по Соловьеву, выступает Иисус Христос, являющийся, согласно христианскому догмату, и полным Богом и полным человеком. Его образ служит не только идеалом, к которому должен стремиться каждый индивид, но и высшей целью развития всего исторического процесса.

Целью всего исторического процесса является одухотворение человечества, соединение человека с богом, воплощение богочеловечества. Христос открыл человеку всеобщие моральные ценности, создал условия для его нравственного совершенствования. Приобщаясь к учению Христа, человек идет по пути своего одухотворения. Этот процесс занимает весь исторический период жизни человечества. Человечество придет к торжеству мира и справедливости, правды и добродетели, когда его объединяющим началом станет воплощенный в человеке Бог, переместившийся из центра вечности в центр исторического процесса.

В гносеологическом аспекте принцип всеединства реализуется через концепцию цельности знания, представляющего собой неразрывную взаимосвязь трех разновидностей этого знания: эмпирического (научного), рационального (философского) и мистического (созерцательно-религиозного).

В качестве предпосылки, основополагающего принципа цельное знание предполагает веру в существование абсолютного начала - Бога. Утверждение Соловьева об истинном знании, как единстве эмпирического, рационального и мистического познания является основанием для вывода о необходимости единства науки, философии и религии.

Подобное единство, которое он называет «свободной теософией», позволяет рассматривать мир как завершенную систему, обусловленную всеединством или Богом.

Основные идеи В.Соловьева:. 1) Идеи поиска социальной правды. 2) Утверждение веры в прогресс. 3)Утверждение правды на земле.. Попытка дать новое русло христианству. Увязать науку и религию.. Поиски цельности человека. Найти источник его целостности. Дать человеку гармонию, единство между верой и поисками истины. Считал, что нужно создать новую философию.. Рассмотрение истории как прогрессивного развития человечества. Воссоединение истории Бога и человека.. Идея Софии (мудрости). Это наивысшая форма бытия. Высшее качество - любовь. София - это женственность. Много образов Богородицы.

Степени любви: 1. Натуральная любовь. 2. Интеллектуальная любовь (к родным, близким, человечеству, Богу). 3. Синтез первой и второй - абсолютная любовь. Любовь бестелесную Соловьев не признает.

Абсолют - это то, что свободно от всяких определений. Это ничто и все одновременно. Абсолют есть всегда. Он утверждается актом веры. Бог, который выражает сущность абсолюта, порождает триаду: дух, ум, душа. Бытие - это единая природа. У каждого организма есть идея целостности.

Кроме того, имеется единство второго рода. Оно идет от Софии, представляет собой мировую душу. Душа мира «отпала» от абсолюта. Стремление через Софию подойти к абсолюту. Когда на земле появился человек, в истории мира произошли глубокие перемены. Человек начинает новое действие. Человек способен познать мир.

Любовь - сущность человека. Только любовь может дать человеку силы осознать свою смерть. Любовь - это победа над смертью. Нравственность не зависит от религии. Прогресс должен вести к добру. Создавать новые вещи - это не идея прогресса. В мир иногда приходит антихрист. Соловьев говорит, что антихрист очень красив, умен, изобретателен. Только за счет этого он может переманить к себе много народу, вместе с этим он уводит человечество от стремления к добру.

Три типа нравственности: 1.Стыд. 2. Жалость.3. Благоговение. Вера в обязательность добра. Благоговение перед народом, перед обществом.

История проходит два этапа: 1. Движение человека к Христу. 2. От Христа к церкви.

На земле наступит теократия. Единство духовной, царской и внутренней (духовной) власти.

В истории много сил: 1. Восток. 2. Запад. 3. Славянский мир.

И первая и вторая силы скоро исчерпают себя. Запад распыляет единое из-за развития эгоизма у людей. Славянский мир может объединить всех в единстве.

Соловьеву принадлежит универсальная формула «Благо - Истина - Красота», выражающая единство нравственности, науки и искусства.

Что есть Истина? То, что Благо и Красота.

Что есть Благо? То, что Истина и Красота.

Что есть Красота? То, что Благо и Истина.

Эта формула не утратила своей актуальности и сегодня, в период острого духовного кризиса.


Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

Религиозно-идеалистическая философия (середина и вторая половина XIX вв.) наиболее полно представлена оригинальной философской системой Владимира Соловьева.

Поистине великим достижением этого периода является то, что иррационалистическая природа человека была уравновешена дисциплиной рыцарей и монастырей. Благодаря средневековой религии человек вырвался из природного хаоса. Но, начиная с эпохи Возрождения , он также стал отрешаться и от Бога, началось отпадение человека от религии и от подлинного гуманизма. Анализ предшествующих этапов исторического развития помогает понять характер современной эпохи, ее противоречии.

Истоки кризиса современной цивилизации, по мнению Бердяева, состоят в том, что человечество отвернулось от Бога ради мечты о величии человека. Человечество вместо истинной духовной культуры стало создавать механическую культуру, самая устремленность которой антирелигиозна и античеловечна. Выход из глубокого кризиса, в котором оказалась Россия и вся современная цивилизация, виделся мыслителю в возврате на новом, высшем уровне к «вечной правде христианства».

Концепция всеединства, начало которой было положено В. Соловьевым, получила дальнейшее развитие в трудах его последователей, прежде всего Павла Александровича Флоренского (1882-1937) Главное произведение Флоренского «Столп и утверждение истины» (1913) — большой философско-религиозный труд, с обширными экскурсами в область различных наук, главным образом, логики, теории познания, математики. Критически относясь к философии В. Соловьева в целом, П.А. Флоренский обычно избегает самого термина «всеединство». Но главная идея книги «Столп и утверждение истины» состоит в обосновании мысли о том, что именно всеединство — основной принцип бытия .

Сущностью всеединства у Флоренского является любовь , создающая и скрепляющая единство. В поздних, послереволюционных, произведениях Флоренского концепция всеединства получила дальнейшее развитие. В этот период он больше обращает внимание на разные уровни осуществления всеединства в различных областях реальности, как материальной, так и духовной. В процессе движения по этим ступеням решающая роль принадлежит религии. Проявление ступенчатой структуры усматривается им во всех областях природы и общества: в концентрической модели Все-ленной (космология), в строении земной коры (геология), в структуре общества (социология). Тем самым П. Флоренский открывает новую главу в истории всеединства, включая в круг ее применения новые прикладные области.

Последним блестящим взлетом дворянской культуры в России, ее заключительным величественным аккордом стал русский духовный ренессанс конца XIX - начала XX века.
В основе этого мощного духовного и культурного течения стояла грандиозная фигура поэта, мыслителя, философа и богослова Владимира Соловьева, неразрывную связь с которым - прямую или косвенную - признавали все деятели Серебряного века. Соловьев был предтечей возрождения религиозного сознания и русской философской мысли. Он вдохновил своими идеями целое поколение богословов, мыслителей, общественных деятелей, писателей и поэтов. (Среди них такие философы, как Флоренский, Булгаков, Трубецкие, Лосский, Франк и отчасти Бердяев. Огромным было влияние мистических стихов Соловьева и его эстетики на развитие русского символизма, что признавали Мережковский, Гиппиус, Брюсов, Вячеслав Иванов, Блок, Белый и другие.)
К несчастью, культура Серебряного века не привилась на русской почве и не соединилась с народной. Она расцвела на страницах многочисленных журналов и альманахов, в салонах и религиозно-философских обществах, где шла напряженная разработка глубочайших философских и религиозных вопросов.
Массами в ту пору владели совсем другие идеи. И поэтому в 1917 г. эта культура была сметена рационально-атеистической, марксистско-большевистской идеологией, которая потом на многие десятилетия утвердила в России свое безграничное господство.

ВЛАДИМИР СОЛОВЬЕВ

Владимир Сергеевич Соловьев родился в январе 1853 г. в Москве. Отец его, Сергей Михайлович Соловьев, знаменитый русский историк, профессор (впоследствии - ректор) Московского университета, автор многотомной "Истории России", имел на сына очень большое влияние. Получив хорошее и разностороннее домашнее образование, Соловьев в 1864 г. поступил в третий класс Первой Московской гимназии, которую окончил в 1869 г. С этими годами Соловьев связывал начало своих духовных исканий. В детстве религиозное чувство его было очень сильным. В гимназии горячая вера уступила место столь же страстному неверию. Позже в своей автобиографии он рассказывал: "Самостоятельное умственное развитие началось у меня с появления религиозного скептицизма на тринадцатом году жизни. Ход моих мыслей в этом направлении был совершенно последователен, и в четыре года я пережил один за другим все фазисы отрицательного движения европейской мысли за последние четыре века. От сомнения в необходимости религиозности внешней, от иконоборства, я перешел к рационализму, к неверию в чудо и в божественность Христа, стал деистом, потом пантеистом, потом атеистом и материалистом. На каждой из этих стадий я останавливался с увлечением и фанатизмом. Так, в эпоху своего протестантизма я не ограничивался охлаждением к церковному богослужению, к которому прежде имел страсть, но предался практическому иконоборству и выбросил за окно и в помойную яму некоторые иконы, бывшие в моей комнате... Мой отец, хорошо видевший, что происходит в моей голове, воздерживался от прямого противодействия, но косвенным образом старался показать мне, что смотрит на мое неверие как на болезнь, очень огорчен ею, но уверен, что я в конце концов должен выздороветь". Период нигилизма длился у Соловьева с 12 до 16 лет, от 1865 до 1869 г., и составил настоящую эпоху в его жизни. Один из его друзей, Лопатин, писал: "Я никогда потом не встречал материалиста столь страстно убежденного. Это был типичный нигилист 60-х гг.".

В 1869 г. Соловьев поступил на филологический факультет Московского университета, с которого потом перешел на физико-математический, более Соответствующий его тогдашнему состоянию духа. В годы учебы он пережил новую эволюцию мироощущения - от крайнего атеизма обратно к идеализму и христианству. Сам Соловьев так описывал этот процесс: "Я поступил в университет с вполне определившимся отрицательным отношением к религии и с потребностью нового положительного содержания для ума. В естественных науках, которым я думал себя посвятить, меня интересовали не специальные подробности, а философская сторона естествознания. Поэтому я серьезно занялся только двумя естественными науками: морфологией растений и сравнительной анатомией. Ища философию в естественных науках, естественно было обратиться к самой философии". Первой книгой, которая посеяла сомнение в его атеизме, стала "Этика" пантеиста Спинозы. От нее он перешел к "Логике" Гегеля. Затем, через Канта, - к Шопенгауэру и Шеллингу. От аскетизма Шопенгауэра был только шаг к аскетизму Евангелия. Таким образом, круг замкнулся - Соловьев вернулся в лоно религии, но вернулся совсем не той дорогой, по которой когда-то ушел, а через умозрительный философский идеализм. Поэтому на этот раз он обратился не к каноническому православию, а к изощренному мистицизму. Тогда же он с увлечением занимается спиритизмом, обнаружив у себя способности сильного медиума.

Внешние обстоятельства жизни Соловьева в эти годы были следующие. В 1872 г. он оставил физико-математический факультет и опять поступил вольным слушателем на историко-филологический, проучился здесь год и подал прошение об увольнении из числа студентов. В 1873 г. он успешно выдержал экзамен на степень кандидата историко-филологических наук и вскоре был зачислен вольнослушателем в Московскую духовную академию. Поселившись отшельником в Сергиевом Посаде, он погрузился в изучение богословия и философии. Именно тогда, при чтении работ западноевропейских мистиков, у Соловьева пробудился горячий интерес к учению о Божественной премудрости - Софии, следы которого он нашел у Парацельса, Бёме и Сведенборга. Здесь же в Академии Соловьев начал писать свою магистерскую диссертацию "Кризис западной философии", которую блестяще защитил в 1874 г. Вскоре после этого он был принят ординарным профессором на кафедру философии Московского университета.

Летом 1875 г. Соловьев отправился в Лондон, чтобы (как было написано в официальном свидетельстве, выданном университетом) изучать в библиотеке Британского музея "памятники индийской, гностической и средневековой философий". Главной целью Соловьева было чтение каббалистических книг, в которых он надеялся разыскать новые сведения о Софии. Его мистический настрой в это время был так велик, что он дважды удостоился чести видеть свою богиню. (Первое лицезрение Софии произошло еще в детстве, когда Соловьеву было десять дет. София явилась ему тогда в православном храме.) Теперь он увидел ее второй раз - в библиотеке Британского музея, но только на мгновение и не полностью. Богиня назначила ему третье свидание в Египте. В сильнейшем возбуждении, оставив все дела, Соловьев устремился в Африку. Здесь перед рассветом, в безлюдном и глухом месте по дороге в Фиваиду, София явилась к нему в последний раз. Во время этого свидания Соловьева посетило своего рода озарение, о котором он следующим образом сообщал в своей поэме "Три свидания": "Что есть, что было, что грядет вовеки - все обнял тут один недвижный.взор... Все видел я, и все одно лишь было, - один лишь образ женской красоты...

Безмерное в его размер входило, - передо мной, во мне - одна лишь ты..." Этим третьим свиданием завершилось ученичество Соловьева. В дальнейшем он выступает уже как сложившийся оригинальный философ. Одна за другой в течение пяти лет выходят его "Философские начала цельного знания" (1877), "Чтения о Богочеловечестве" (1878) и "Критика отвлеченных начал" (1880), заложившие основы его философской системы.

Из этих произведений особого внимания заслуживают "Чтения о Богочеловечестве". Чтения (лекции) стали крупным событием в культурной жизни столицы. Их посещали видные сановники, светские дамы, общественные деятели, студенческая молодежь. На них присутствовали Достоевский и Толстой. Новым и необычным был сам тон выступлений. Соловьев говорил не как философ, а как богослов и как проповедник нового христианства. Суть его учения заключалась в следующем. Старая традиционная форма религии исходит из веры в Бога, но не проводит этой веры до конца.

Современная, внерелигиозная цивилизация исходит из веры в человека, но и она не проводит этой веры до конца. Последовательно же проведенные и до конца осуществленные обе эти веры - вера в бога и вера в человека - сходятся в полной и всецелой истине Богочеловечества, которая была раскрыта еще отцами Вселенских соборов и нашла выражение в догмате о двух природах Христа. Соловьев так разбирает и комментирует этот догмат. В центре мирового процесса лежит чудо Боговоплощения, которое на начальном этапе проявляется как все более сложная организация материи. Сначала она осуществляется под воздействием слепых сил (гравитации, электрических, химических), затем - на более высоком уровне - в мире растений и животных. Космический эволюционный процесс завершился созданием совершенного организма - человека, после чего естественная эволюция сменяется историей. Человек в философии Соловьева является центром мира. Идеальный мир Божественного и материальный мир природы соединяются в нем. Человек равно принадлежит двум этим мирам, вмещая в себе их единство и их противоположности. Смысл человеческой истории заключается в постепенном и все более полном сближении человечества с Богом и в постепенном познании Его сути. Соловьев определял пять этапов этого познания: 1) наивный первобытный политеизм, когда божественное начало скрыто от человека за миром явлений и человек поклоняется обожествленным силам природы; 2) буддизм (по мнению Соловьева, это было отрицательное откровение Бога, когда Божество впервые предстало человеку в абсолютном противопоставлении миру явлений и природы, не в виде личности, а как абсолютная сущность); 3) платоновское учение о идеях (здесь реальному, зримому миру противопоставлялся идеальный мир идей, составляющих в сумме сложную органическую систему); 4) монотеизм иудейства (Бог впервые предстает здесь перед человеком как Личность, это первое в истории личностное откровение Бога); 5) александрийская философия Филона и Плотина, развивавшая учение о Божественном Логосе и Триединстве.

Явление Христа стало кульминационным моментом истории. Познание природы Божества после этого было оплодотворено новым великим откровением - учением о Богочеловеке. Абстрактные религиозные образы и философские символы прежних эпох впервые воплотились тогда в Живого Человека. Божественный Логос снизошел в поток времени и стал историческим лицом. Божественное впервые зримо воссоединилось в этом акте с человеческим. Христос, по мнению Соловьева, стал первым идеальным или нормальным человеком будущего Богочеловечества. Он индивидуальное и вместе с тем универсальное существо, указавшее путь дальнейшего развития мира. Будущее человечества - во всеобъемлющем соединении с Божеством. Когда оно свершится, история окончится и наступит Царство Божие. Однако для того, чтобы человечество преобразилось в Богочеловеческое общество, необходимы два основания: 1) сохранение во всей чистоте Божественного начала, данного Христом; 2) развитие во всей полноте человеческого свободного начала (ибо воссоединение человечества может произойти лишь на основаниях полной и всеобъемлющей Любви).

Размышляя о форме организации будущего Богочеловечества, Соловьев пришел к мысли, что это будет теократия. Ибо Богочеловечество, воссоединенное с Богом через Христа, есть Церковь, которая должна в конце концов обнять собой всю природу и образовать вечное тело Божие. Рост и развитие этого тела - есть вся дальнейшая история человечества от Христа. Соловьев рассматривает ее преимущественно как историю церковную. Переходя к современности, он пишет, что в настоящее время истина Христова сохраняется восточным обществом и православной церковью, которые, однако, не осуществили принципа человеческой свободы. Последняя в наибольшей мере развита западным обществом и католической церковью, утратившими, однако, чистоту христианского учения. Православная церковь в настоящий момент как бы осуществляет в себе Божественное начало, а католическая - человеческое. Их воссоединение - главная и первостепенная задача человечества. Когда эти начала сольются между собой, на земле установится идеальная человеческая цивилизация - свободная вселенская теократия.

В 1880 г, Соловьев защитил в Петербургском университете докторскую диссертацию "Критика отвлеченных начал" и был принят в этот университет приват-доцентом. Но уже весной 1881 г. его преподавательская и профессорская карьера навсегда завершилась. В конце марта 1881 г., вскоре после убийства народовольцами Александра II, Соловьев произнес речь в зале Кредитного общества, в которой призвал молодого царя во имя христианской правды помиловать убийц своего отца. Лекция эта вызвала огромный энтузиазм среди молодежи, но шокировала чиновников министерства Народного образования. Соловьев понял, что должен подать прошение об отставке. Он расстался с университетом без сожаления, предполагая использовать все свое время для занятий философией. Главную свою задачу он видел в разработке идеи вселенской теократии и принципов, на которых должно произойти воссоединение церквей. 1884- 1887 гг. были посвящены работе над книгой "История и будущность теократии". В Публичной библиотеке в Петербурге он изучает Акты Вселенских Соборов, греческую и латинскую патрологию, читает творения Афанасия Великого, Кирилла Александрийского, Григория Великого, Иоанна Дамаскина. Блаженного Августина, святого Иринея и других западных и восточных отцов церкви, подробно штудирует католическую догматику. Одновременно он изучает древнееврейский язык, читает в оригинале Библию и Талмуд.

Исследование теократии Соловьев начал со времен Авраама, Исаака и Иакова. В своем труде он подробно прокомментировал библейские книги Бытие, Исход, Судей, Царств и Пророков. В процессе работы его прежние выводы и взгляды на природу теократии в значительной степени меняются. Он приходит к мысли, что будущая вселенская церковь должна сохранить жесткую иерархическую структуру и подчиняться одному первосвященнику.

В процессе объединения одна из церквей должна признать главенство первосвященника другой, и сделать это должна та из них, которая в меньшей степени сохранила чистоту заветов Христа. И тут глубокое изучение причин церковного раскола привело Соловьева к неожиданным результатам. Исследуя историю развития догматов христианской церкви, он показал, что каждый следующий Вселенский Собор вносил в предшествующую догматику свои новшества, развивавшие и углублявшие понимание природы Божества. Причем догматы католических соборов, отвергнутые православной церковью, являются раскрытием и дальнейшим выражением тех идей, которые уже содержались в учении восточных отцов и были приняты на семи Вселенских Соборах. Это открытие стало первым шагом Соловьева на пути к католичеству.

В 1887 г. он берется за новый труд - "Россия и вселенская церковь". Эту работу можно рассматривать как второй том "Теократии". Критика православия здесь углубляется и усиливается. Уже в первых главах Соловьев показал, что ни в русской официальной церкви, ни в других восточных патриархатах нет истинного духовного управления. Православная церковь стала частью государственной машины и находится под прямой властью светского государя. Истинная церковная власть, установленная самим Христом, осуществляется теперь только на Западе. Точно так же хранительницей вселенской идеи является не православная, а католическая церковь; не Запад, а Восток отпал от вселенского единства, и носитель его - римский первосвященник, прямой наследник апостола Петра. Внимательно рассмотрев спорные вопросы, расколовшие прежнее единство христианского мира, Соловьев нашел правильными и признал все догматы католической церкви. Этот богословский вывод имел большое влияние на его личную судьбу. Со второй половины 80-х гг. он установил очень активные контакты и переписку с деятелями католической церкви, а в 1896 г., незадолго до смерти, принял католическое вероисповедание. В России к выступлениям Соловьева отнеслись очень неоднозначно. Он разошелся со многими прежними друзьями. Обер-прокурор Синода Победоносцев заявил, что всякая его деятельность вредна для России. Духовная цензура стала чинить изданию его книг всевозможные препятствия и не пропустила "Теократию". Соловьеву пришлось печатать ее за границей в католическом Загребе. А "Россия и вселенская церковь" была выпущена в 1889 г. в Париже на французском языке. Понятно, что никакого движения к объединению церквей эти книги не произвели.

В начале 90-х гг. Соловьев начал и сам осознавать утопичность своих планов. Пережив глубокий духовный кризис, он постепенно охладел к идее объединения церквей и к догматическому богословию. В последние годы в его работах усиливаются мистические и эсхатологические настроения. Перед смертью он был весь полон предчувствием конца света и скорого прихода Антихриста. Этой проблеме посвящена одна из последних его больших работ "Три разговора" (1900). Речь в ней идет о близком конце всемирной истории, о том, что человечество призвано готовиться к пришествию Антихриста, и для этого все истинные христиане должны соединиться. Но это соединение Соловьев мыслил теперь не в виде унии, проведенной официальными представителями разделившихся церквей, а как свободный союз немногих верных. Только эта мистическая церковь избранных устоит в последней борьбе с Врагом и сможет основать Божие Царство. Умер Соловьев в июле 1900 г.

НИКОЛАЙ БЕРДЯЕВ

Николай Александрович Бердяев родился в марте 1874 г. в Киеве. Отец его в молодости служил кавалергардским офицером, избирался киевским уездным предводителем дворянства, а затем в течение 25 лет был председателем правления Киевского земельного банка. О своей семье Бердяев рассказывал с большой теплотой. "В детстве, - писал он, - я пользовался большой свободой и независимостью, которую очень активно отстаивал... Родители меня никогда не стесняли и не насиловали. Я не помню, чтобы меня когда-либо наказывали". Все его предки были военными, и, по семейной традиции, Бердяев поступил во второй класс Киевского кадетского корпуса. Но ему, с его вольнолюбивым характером, учеба в военном заведении не могла понравиться. "Я не любил корпуса, не любил военщины, все мне было не мило", - вспоминал Бердяев. По окончании шестого класса его перевели в Петербургский Пажеский корпус, но он вскоре вышел из него и в 1894 г. выдержал экстерном экзамены на аттестат зрелости. Вопреки воле родителей Бердяев поступил на естественный факультет Киевского университета, а через год перешел на юридический.

В университете Бердяев сошелся с революционной молодежью, увлекся марксизмом и в 1898 г. вступил в члены нелегального киевского "Союза борьбы за освобождение рабочего класса". В том же году полиция арестовала весь киевский социал-демократический комитет. Бердяев провел месяц в тюрьме, затем на время следствия его выпустили под подписку о невыезде. В 1900 г. суд приговорил его к трехлетней ссылке в Вологду. Все эти годы Бердяев жил напряженной духовной жизнью, много читал и размышлял над философскими вопросами. В Вологде начался его трудный путь от критически трактуемого марксизма к идеализму. В 1901 г. вышла первая книжка Бердяева "Субъективизм и индивидуализм в общественной борьбе", написанная еще в духе марксизма. Но уже в 1902 г. Бердяев вступил в полемику с ортодоксальными марксистами по философскому подходу к проблеме нравственности. В этом споре он уже стоял на позиции идеализма. (Бердяев понимал нравственность как голос Божий внутри человека, который дан "для мира сего", но "не от мира сего", то есть он считал, что нравственные законы не выводятся из сущего, из эмпирического бытия.)

В 1903 г. Бердяев возвратился в Киев. В 1904 г. он женился на Лидии Трушевой, а в конце года перебрался с женой в Петербург. Здесь началась его активная журналистская деятельность. Бердяев быстро перезнакомился и сблизился со многими видными представителями тогдашнего петербургского литературного мира (Мережковским, Гиппиус, Чулковым, Белым и др.) и занял в этом кругу далеко не последнее место. Поначалу он вошел в редакцию журнала "Новый путь" (переименованного вскоре в "Вопросы жизни"), а после его закрытия сотрудничал в других журналах. Он так же активно включился в деятельность созданного незадолго до этого религиозно-философского общества, члены которого вырабатывали идеи "нового религиозного сознания", по сути новой вселенской религии.

Бердяев глубоко изучает философию и богословие. Хотя цельной философской системы он тогда еще не создал, по многим вопросам он имел своеобразные оригинальные взгляды. (Наиболее важная его работа петербургского периода "Новое религиозное сознание", 1907.) Уже тогда Бердяев подчеркивал особую роль личности и индивидуальности в мировом процессе и говорил, что "сам Бог воплотился в форме личности и заповедал утверждать личность для вечности, признал безмерную ценность индивидуальности". Освобождение его из-под влияния марксизма проходило медленно и трудно. Одно время он пытался построить свою философию на марксистской основе и живо участвовал во всех дискуссиях русских марксистов. В те годы шла острая полемика между "легальными марксистами" и их ортодоксальными противниками (Плехановым, Лениным). Бердяев критиковал последних за нетворческое отношение к положениям Маркса и за слепое преклонение перед догмами. В статье "Философия жизни" он писал: "Было когда-то великое учение, могучее и сильное, и, мы находились под его гипнотической властью. То был классический марксизм, и в нем трепетали творческие силы, но марксизм, родившийся в особую, уже пройденную историческую эпоху, состарился и одряхлел... эпигоны этого -учения стараются залатать его ветхие одежды, но заплаты эти делаются из материи совсем не подходящей, совсем чуждой..."

В 1908 г. Бердяев переехал в Москву. Здесь завершается его переход к мистическому реализму. Его книги и статьи начинают привлекать к себе общественное внимание. В период между первой и второй революцией известность Бердяева росла и сравнялась с известностью Мережковского. Их обоих считали предвестниками "новой эры" в религиозно-общественном развитии человечества. (В московский период Бердяев кроме большого количества статей написал книги "Философия свободы", 1911, и "Смысл творчества", 1916.) Бердяев с энтузиазмом встретил Февральскую революцию, которая вызвала в нем подъем духа. Приветствуя ее, он говорил: "Это - "падение" священного римского царства, которое приравнивается к падению Рима и Византии... Окончательно отжившая верхушка отвалилась, и никто не пожалел о ней. Небывалая низость старой власти объединила всех сверху донизу... и вот с молниеносной быстротой, в огромном единении была сметена старая власть, не дававшая России жить. Рассеялся долгий давящий кошмар, и народ русский вышел из заповедного мрачного царства в светлое царство свободы".

Октябрьскую революцию, последовавшую через несколько месяцев, он считал величайшей ошибкой. Бердяев, впрочем, многое готов был понять и принять в советской власти; единственное, с чем он не мог смириться, так это с удушением свободы мысли и духовности. В трудные годы революции и Гражданской войны Бердяевы жили очень бедно. Николай Александрович перебивался случайными лекциями и торговлей книгами в Книжной лавке писателей. В 1920 г. его материальное положение несколько поправилось. Совет факультета Московского университета избрал его профессором и пригласил читать лекции по философии. Но через два года сотрудничество с новой властью прервалось, причем не по вине Бердяева. В конце августа 1922 г. появилось известное постановление ГПУ "О высылке наиболее активных контрреволюционных элементов из среды профессоров, врачей, агрономов, литераторов". В черный список попал и Бердяев, хотя, разумеется, к числу "активных контрреволюционных элементов" он не принадлежал. В сентябре 1922 г. он с женой навсегда покинул Россию и поселился в Берлине.

В то время германская столица была одним из крупнейших центров русской эмиграции. Это навело на мысль основать здесь русский учебный центр. Уже в ноябре Бердяев вместе с несколькими профессорами объявил о создании Русской религиозно-философской академии. В феврале 1923 г. был открыт Русский научный институт. Однако жить в ту пору в Германии из-за инфляции и экономических неурядиц было трудно. Летом 1924 г. Бердяев переселился в Париж. (Через год сюда же переехала Религиозно-философская академия.) Первые годы жизни в Париже Бердяев тоже очень нуждался. Но в конце 20-х гг., благодаря издательской деятельности (с 1926 по 1939 г. Бердяев был редактором религиозно-философского журнала "Путь"), а также переизданию его сочинений (к которым на западе проявляли все больше и больше внимания) и полученному им небольшому наследству, материальное положение его поправилось. В Кламаре, недалеко от Парижа, он приобрел небольшой благоустроенный особняк с садом и зажил "вполне по-буржуазному". В эмиграции были написаны фундаментальные работы Бердяева "Философия свободного духа" (1927), "О назначении человека" (1931), "Свобода и дух" (1935), в которых были разработаны основные положения его оригинальной философской системы. "Исходная точка моего мировоззрения, - писал Бердяев, - есть примат свободы над бытием". Божество в его теогонии не изначально. Его возникновению, точно так же как и сотворению мира, предшествовал первичный хаос, божественное Ничто. Из этого Ничто рождается Святая Троица, Бог-Творец. Сотворение мира Богом-Творцом есть уже вторичный акт. "С этой точки зрения, - пишет Бердяев, - можно сказать, что свобода не создается Богом: она коренится в Ничто... извечно". Отсюда вытекает, что Бог не обладает властью над свободой. "Бог-создатель, - пишет Бердяев, - является всемогущим над бытием, над сотворенным миром, но у него нет власти над небытием, над несотворенной свободой". Эта свобода первична по отношению к добру и злу, она обуславливает возможность как добра, так и зла. С точки зрения Бердяева, действия какого-либо существа, обладающего свободной волей, не может предвидеть даже Бог, поскольку эти действия всецело свободны. Таким образом, он не может помешать появлению в мире зла, возникающему тогда, когда иррациональная свобода приводит к нарушению божественной иерархии Божества. "Миф о грехопадении, - пишет Бердяев, - говорит о бессилии Создателя отвратить зло, вытекающее из свободы, которую он не создавал..." В этом аспекте Бердяев рассматривает явление на землю Христа. Он приходит в первичный хаос, в пучину свободы, из которой появляется зло, ради того, чтобы взять на себя и искупить все грехи мира. Божественное самораспятие на кресте должно покорить порочную свободу путем просвещения ее изнутри, без насилия над ней, и не отвергая созданного мира свободы". Преображение и обожествление человечества возможны только путем отказа от иррациональной ради свободной любви к Богу. Это не может быть достигнуто ни принуждением, ни насилием, а только свободным сознательным выбором каждого человека. Исторический процесс состоит в борьбе добра против иррациональной свободы. Его направленность в сторону прогресса далеко не однозначна. Социальные катаклизмы (войны, революции) то и дело отбрасывают человечество в царство иррациональной свободы, обратно к первоначальному хаосу. Поэтому революции и войны ничего не могут создавать; они только разрушают и никогда не бывают творческими. Точно так же огромную опасность представляют эпохи бездуховности, когда торжествует нерелигиозный гуманизм, рационализм и атеизм.

Философия свободы порождала особое, пристальное внимание Бердяева к проблеме личности. Личность в его понимании это сверхъестественная, а не естественная категория. Она ни в коей мере не должна рассматриваться как часть какого-нибудь целого (например, общества, нации, государства). Человек как личность имеет большую ценность, чем они. Поэтому право человека и его долг - защищать свою духовную свободу против государства и общества. Это необходимо, так как в жизни государства, нации и общества мы часто обнаруживаем темную демоническую силу, стремящуюся подчинить личность человека и превратить его в простое орудие для своих собственных целей. Бердяев всегда восставал против тех социальных теорий, которые высказывают попечение о "дальнем" за счет "ближнего", подменяют любовь и заботу о конкретной личности какими-то абстрактными программами достижения "общего блага". В особенности негативно воспринимал он строившийся в СССР сталинский социализм, в котором личность оказывается рабой общества. Сам он признавал только единственную форму социализма - персоналистическую, в которой "будут признаны высшие ценности человеческой личности и ее право на достижение полноты жизни". В последние десятилетия жизни в творчестве Бердяева важное место занимают труды, в которых он попытался осмыслить трагедию русской революции. Среди них особо следует отметить работу "Истоки и смысл русского коммунизма" (1937). На старости лет Бердяеву пришлось пережить еще один социальный катаклизм. В 1940 г. Париж оккупировали немцы. Бердяев ненавидел фашизм и на почве его отрицания готов был даже сблизиться с коммунистическим движением. Он стал членом подпольного "Союза советских патриотов" (из русских эмигрантов), сотрудничал в газете "Русский патриот", помогал Сопротивлению. После войны, в 40-е гг. имя Бердяева обретает европейскую известность (и по сей день он, по-видимому, самый известный на Западе русский философ). Его избирают почетным членом и доктором многих европейских университетов, а книги переводят на все европейские языки. Последней большой книгой Бердяева, вышедшей в 1947 г., стало "Самопознание" (Опыт философской автобиографии). Умер он в марте 1948 г.



 

Возможно, будет полезно почитать: