Г и невельский биография. Невельской Г

Наш небольшой заволжский край связан с именами многих великих людей, которые здесь жили, творили, любовались волжскими просторами.

СКРОМНОСТЬ, ТРУД И ДЕЛО АДМИРАЛА НЕВЕЛЬСКОГО

Избранные страницы жизни. Невельской и заволжская земля

Мы имеем все основания гордиться, что наша заволжская земля связана с именем адмирала Геннадия Ивановича Невельского, русского морского путешественника и открывателя Дальнего Востока. Долгие годы он приезжал в Кинешму погостить к родной сестре, здесь проводили лето его дети, в Кинешме похоронена мать Невельского, а в Заволжском районе в собственном имении Рогозиниха каждое лето жила большая семья Геннадия Ивановича. Именно на берегу Меры в наших красивых окрестностях в последние годы своей жизни великий путешественник написал книгу о подвигах морских офицеров на Дальнем Востоке. Наша заволжская земля питала Геннадия Ивановича своими силами и красотой.

Адмирал Геннадий Иванович Невельской был крупным деятелем по исследованию и присоединению к России Амурского края и острова Сахалин. Именно он основал город Николаевск-на-Амуре.

Еще будучи юным гардемарином, Геннадий Невельской любил подолгу стоять у огромной карты мира в штурманском классе, пристально изучая ее. Товарищи его как-то шутливо поинтересовались: что он там все время ищет? Невельской серьезно ответил: «Ищу «белые пятна». Только мы поздно родились. Нет их уже на карте. И, пожалуй, когда мы станем моряками, нам нечего будет открывать».
Будущий адмирал оказался неправ. На его собственную долю выпадет еще немало «белых пятен». И именно ему была предназначена своя, особая роль в преумножении славы, чести и величия Родины…

Геннадий Иванович Невельской родился в деревне Дракино Костромской губернии Солигаличского уезда 23 ноября 1813 года в семье потомственных моряков. С детства мальчик грезил морями и знал, что пойдет по стопам своих предков.

В шестнадцать лет он поступает в Санкт-Петербургский кадетский морской корпус, где директором был легендарный российский мореход Иван Федорович Крузенштерн.
Учился с азартом, был одним из первых кадетов. В числе лучших десяти учеников продолжил обучение в Офицерском классе, предшествовавшем Морской академии, и завершил образование в чине лейтенанта в 1836 году.
По окончании обучения Невельской был назначен на эскадру адмирала Литке и плавал в течение десяти лет в Балтийском и Северном морях вокруг Скандинавии.

В 1845 году молодой пытливый офицер становится членом Императорского географического общества. Это давало ему возможность быть ближе к исследовательской деятельности, о которой он грезил. Тогда же родилось и окрепло решение Невельского разобраться в «амурских делах». Его волновали мысли об исследовании Дальневосточных окраин России, тогда мало известных. Особенно интересовали Невельского Амур и Сахалин.

В то время существовало официальное мнение, что Сахалин является полуостровом, а устье реки Амур недоступно для плавания больших судов.
В 1847 году Геннадий Иванович назначается командиром военного транспорта «Байкал», готовит его к плаванию до Петропавловска-на-Камчатке. Его судно в мае 1849 года отправилось в направлении Сахалина. Перед этим он собрал команду корабля и сообщил, что желает найти устье реки Амур и проход между материком и островом Сахалин, пояснив все предстоящие трудности похода и взяв его последствия на себя.

Экспедиция прошла успешно, и Невельской сумел доказать, что Сахалин – остров, а река Амур судоходна. В это время дружескую поддержку он особенно ощущал со стороны графа Николая Муравьева, генерал-губернатора Восточной Сибири, и его заступничество очень пригодилось. Невельской получает разрешение на организацию новой Амурской экспедиции 1850 – 1855 годов.

В 1850 году Невельской возвращается на Дальний Восток. Ему разрешают основать на берегу Охотского моря зимовье Петровское. Пять лет работала Амурская экспедиция в сложнейших условиях. Изыскания оказались очень плодотворными. Невельским и его командой были пройдены тысячи верст бездорожья, сотни морских миль, речных водоемов, составлены описи и карты местности, основаны военные посты по берегам Японского и Охотского морей, Сахалина и реки Амур.

Офицерами и чиновниками экспедиции описаны и положены на карту Нижний Амур, Сахалин и побережье Татарского пролива до Императорской гавани. Открылись месторождения каменного угля. Впервые были составлены карты средней и южной частей острова. В крае были основаны русские поселения и посты.

В ходе экспедиции Невельской вновь посещает Петербург с докладом о своих исследованиях. Император Николай Первый сумел оценить стратегическое значение открытий Невельского и вручает ему Крест Святого Владимира. Невельской получает предписание продолжить экспедицию, по результатам которой сделан вывод: никто, кроме России, не может иметь никаких притязаний на Приамурский край.

И еще одно историческое событие происходит благодаря деятельности Невельского: в 1850 году его команда поднятием флага ознаменовала основание Николаевского поста, который впоследствии стал крупным морским городом-портом Николаевском-на-Амуре.

Все это способствовало активной дипломатической деятельности России на Дальнем Востоке. И в этом величайшая заслуга всех участников Амурской экспедиции - они отстояли Приамурье, Приморье и Сахалин для России.

В эти же годы в жизни Невельского происходит еще одно важное событие: в 1851 году, возвращаясь из Петербурга на Амур, он останавливается в Иркутске и делает предложение Катеньке Ельчаниновой, которая соглашается стать его женой. Екатерина Ивановна происходила из смоленских дворян и была всесторонне образованна. Она стала верной спутницей Геннадия Ивановича Невельского на всю жизнь, разделила с ним тяготы Амурской экспедиции. Никогда никто не слышал от нее ни одной жалобы или упрека, она гордо осознавала горькое, но высокое положение супруги отважного исследователя. На Амуре в семье Невельских родилась первая дочь Катенька, которая умерла в 1854 году от недостатка питания.
У Геннадия Ивановича и Екатерины Ивановны родились еще три дочери – Ольга, Мария, Александра и сын Николай. Внуки и племянники Геннадия Ивановича достойно продолжили морскую династию адмирала Невельского.

В 1856 году, совершив последнее плавание по реке Амур и сдав все дела экспедиции, Невельской с женой и дочерьми возвращается в Петербург. Новый царь Александр II принял его со словами: «Россия тебя не забудет». В Петербурге в дальнейшем практически и жила большая семья Невельских, выезжая на лето в свои усадьбы Костромской губернии.

Обремененный большой семьей, весьма стесненный в средствах и тяжело больной, Геннадий Иванович Невельской – могучая ветвь русского флота, тихо угас весной 1876 года, и имя его было официально предано забвению. Он похоронен на кладбище Воскресенского женского монастыря в Санкт-Петербурге, где рядом спустя три года упокоилась его верная жена.

Несмотря ни на что, имя адмирала Невельского живет, оно известно в кругах мировой научной общественности. О нем написаны начно-популярные и художественные книги и монографии, сняты фильмы, его именем названы улицы почти во многих городах Дальнего Востока. Самый известный писатель, воспевший подвиги Невельского и его сподвижников, - Николай Задорнов.

Ему установлены памятники во Владивостоке и Хабаровске, Николаевске-на-Амуре и Невельске. Самый известный – во Владивостоке. Автор - морской инженер, архитектор Антипов.
Памятник создавался на средства жителей города и нижних чинов флота и был установлен в октябре 1897 года.

Памятник отличается строгой красотой и изяществом формы. Он изготовлен из серого гранита, который был специально доставлен с острова Русский. Скульптурная часть памятника отливалась из бронзы на предприятии фирмы Верфель в Санкт-Петербурге.
У основания памятника установлен бюст Невельского, доски с надписями, а венчает памятник фигура бронзового орла. За всю свою историю существования памятник Невельскому до сегодняшнего времени считается одним из самых безупречно функциональных и в то же время красивых монументов России.

Нам осталось рассказать о связи Геннадия Ивановича с нашим краем. Долгие годы судьба Невельского и его семьи была связана с кинешемской землей, в частности, с усадьбой Купреяновых.Это был дом его родной сестры, № 36 по Юрьевецкой улице, единственный сохранившийся дом, куда приезжал известный путешественник. В 1842 году Невельской и его сестра с мужем купили кинешемское имение, которое спустя два года они поделили. Невельскому достались сельцо Аннино и деревня Крутово по юрьевецкой дороге. В 1860 году Геннадий Иванович продает Аннино и покупает имение Рогозиниха на территории нынешнего Заволжского района близ деревни Долматово. Часто в память Амурской экспедиции супруги называли свое имение Николаевском.

В 1862 году Екатерина Ивановна писала: «У нас маленький, но преудобный и прехорошенький домик, крошечный садик, три коровы, три лошади, четыре четверти посеву, одним словом, миниатюрная ферма, обрабатываемая вольным трудом. Все, что нам недостает для хозяйства, мы покупаем в окрестных деревнях и в городе, который от нас в семи верстах. Живем мы очень уединенно, много занимаемся, гуляем и нисколько не скучаем без гостей, так как соседей у нас почти нет».
Тем не менее известно о дружеской расположенности и знакомстве Невельских с соседями по поместью Бологовским и астрономом Федором Александровичем Бредихиным.

Каким был Геннадий Иванович Невельской в жизни? Небольшого роста, очень подвижный, крайне вспыльчивый, решительный, предприимчивый, настойчивый… Но несмотря на то, что часто ругал всех и каждого за глаза и в глаза, все любили и уважали его. Один из знавших его пишет: «Более честного человека мне не случалось встречать».

В последние годы своей жизни бывший исследователь писал книгу обо всех своих открытиях и сподвижниках. Она называется «Подвиги русских морских офицеров на Крайнем Востоке России в 1849 – 1855 годах». Много и охотно ему помогали Екатерина Ивановна и дочь Ольга, у которой еще в детстве обнаружились литературные способности. Посмертные записки адмирала Невельского издала его жена.
От усадьбы Рогозиниха в Заволжском районе, к сожалению, ничего не осталось. Сегодня на месте усадьбы можно только увидеть остатки аллеи столетних лип и кусты сирени, которые, возможно, помнят Невельских.

В память о заслугах великого исследователя Дальнего Востока в Кинешме установлен памятный знак. Это камень и морской якорь. К сожалению, якорь не сохранен. И сегодня это место выглядит так.
Вот что сказал о нем Антон Чехов после посещения острова Сахалин в начале 20 века: «Невельской был энергичный, горячего темперамента человек, образованный, самоотверженный, гуманный, до мозга костей проникнутый идеей, преданный ей фанатически, чистый нравственно».
Невельской навсегда вошел в историю России, оставаясь верным своему жизненному кредо: «Скромность, труд и дело»…

Н.В. Петриченко , зав. отделом по связям с общественностью
И.В. Ягодкина , библиотекарь читального зала
Заволжской городской библиотеки

Библиография
Кинешма. Прошлое и настоящее города на Волге. Альманах. - Иваново, 1995, с. 65 – 68.
Энциклопедия для детей. История России. М.: «Аванта+», 1987, 582.
Русские географы и путешественники. М.: 1955, с. 58
Баделин В. Земля Иванов. – Иваново: изд-во МИК, 2001, с. 243 – 247.
Победы адмирала Невельского // Великие русские путешественники. – М.: РОСМЭН, 3003, с. 165.
Магидович И.П., Магидович В.И. Очерки по истории географических открытий в 5-ти т. – М.: Просвещение, 1985.
Алексеев А.И. Геннадий Иванович Невельской. – М., Наука, 1984.
Сидоров Н. Он присоединил к России Сахалин // Ивановская газета. – 1998. – 28 ноябр., 1 дек.

Геннадий Невельской

В славной плеяде выдающихся русских мореплавателей XIX века Геннадий Иванович Невельской занимает особое место. В 1849-1856 годы, возглавляя Амурскую экспедицию, этот смелый исследователь совершил крупнейшие географические открытия в районе нижнего течения Амура и северных берегов Японского моря и присоединил к России огромные пространства Приамурья и Приморья.

Геннадий Иванович Невельской родился 23 ноября 1814 года в семье отставного потомственного моряка. Его детство проходило в усадьбе Дракино Солигалического уезда Костромской губернии. В доме Невельских высоко чтились морские традиции. Неудивительно, что с первых дней своей сознательной жизни Геннадий Невельской стал мечтать о море, про которое много и увлекательно рассказывал ему отец. Сосед Невельских — Полозов, высокообразованный по тому времени человек, любивший маленького Геннадия, как родного сына, занялся его воспитанием, и, когда на одиннадцатом году жизни Невельской лишился отца, Полозов помог ему поступить в Морской кадетский корпус. Это знаменательное событие в жизни Невельского произошло 8 апреля 1829 года.

Невельской учился в то время, когда корпус возглавлял выдающийся русский мореплаватель и ученый И. Ф. Крузенштерн, а к преподаванию были привлечены такие крупнейшие отечественные ученые, как М. В. Остроградский и Э. Х. Ленц — люди передовых идей того времени, оказывавшие огромное влияние на своих слушателей.

21 декабря 1832 года, по окончании Морского корпуса, Невельской был произведен в мичманы и оставлен для дальнейшего обучения в офицерских классах. В этом учебном заведении, преобразованном впоследствии в Морскую Академию, слушатели совершенствовали свои знания в области морских наук и практики. Изучая в классах историю России и отечественного флота, Невельской глубоко и всесторонне познакомился с героической эпопеей освоения русскими Сибири и Дальнего Востока.

Особое внимание Невельского привлекло устье Амура. Многие мореплаватели, исследовавшие этот район, утверждали, что устье великой дальневосточной реки несудоходно, как несудоходен и Татарский пролив, который они считали заливом.

Однако молодой офицер не соглашался с этими утверждениями.

«Подобное заключение о реке Амуре и его лимане, — писал он, — не кажется весьма сомнительным, ибо из всех обнародованных сведений и описей… еще нельзя делать об устье реки такого заключения. Более того, невольно рождается вопрос: неужели такая огромная река, Амур, не могла проложить для себя выхода в море и теряется песках, как некоторым образом выходит из упомянутых описей?».

Невельской поставил задачей своей жизни исследование устья Амура и Татарского «залива». Но разрешить эту задачу оказалось весьма трудно. В 1836 году, после окончания офицерских классов, Г. И. Невельской был произведен в лейтенанты.

Ф. П. Литке, занимавшийся в это время воспитанием одного из царских сыновей — Константина, обратил внимание на молодого и способного офицера, и вскоре после окончания классов Невельской был назначен на корабль, плававший под флагом великого князя.

Такое назначение сулило Невельскому блестящую придворную карьеру, но это его не привлекало. Всей душой он стремился на Дальний Восток для исследования устья Амура.

«Амурский вопрос» к тому времени, когда его изучением занялся Невельской, был далеко не новым в научной и политической жизни. Татарский пролив и река Амур в те времена считались несудоходными.

В 1846 году Невельской был произведен в капитан-лейтенанты. Как высокообразованного моряка, имеющего семнадцатилетний опыт плавании, его предполагали назначить на строящийся фрегат «Паллада», которым должен был командовать сам генерал-адмирал, то есть сделать фактически командиром этого корабля. Но к общему удивлению Невельской обратился к великому князю Константину с просьбой о назначении командиром на маленький транспорт «Байкал», предназначенный для перевозки грузов Российско-американской компании из Кронштадта на Камчатку. Просьба была удовлетворена.

В середине июля 1848 года транспорт на месяц ранее намеченного срока пришел в Кронштадт, где принял на борт товары для Петропавловска.

Одновременно Невельской обратился в Главный Морской штаб с просьбой разрешить ему произвести опись юго-восточного берега Охотского моря и исследовать лиман Амура.

Невельскому в его просьбе отказали и только на всякий случай предложили составить инструкцию для производства описи. Представив проект инструкции, Невельской 21 августа 1848 года покинул Кронштадт, надеясь, что за время его переходов на Камчатку инструкция будет утверждена и разрешение на опись будет дано.

Личный состав «Байкала» состоял из четырех унтер-офицеров, двадцати двух матросов, фельдшера, баталера и четырнадцати мастеровых (которых надо было доставить на Камчатку). Помощником Невельского был назначен лейтенант П. В. Козакевич.

Путь корабля лежал через Рио-де-Жанейро, мыс Горн, Вальпараисо и Гавайские острова в Петропавловск, куда «Байкал» прибыл 12 мая 1849 года.

Однако надежды Невельского не оправдались. Вместо утвержденной царем инструкции в Петропавловске ему вручили письмо, в котором сообщалось, что как только инструкция будет утверждена, ее немедленно доставят на Камчатку.

Но Невельской не хотел отступать от задуманного плана и решил ослушаться «высочайшей воли». Он спешно сдал груз и 30 мая повел «Байкал» не в Охотск, как было ему предписано, а к Амурскому лиману. Подойдя 12 июня к восточному берегу Сахалина на 5°3 северной широты, Невельской приказал спустить шлюпку и произвести тщательную опись берега.

На судне началась напряженная работа. Съемке мешали частые туманы и ветры. Так, 19 июня шторм в течение шестнадцати часов держал «Байкал» прижатым к мели у мыса Елизаветы, и только железная воля командира, четкие действия и мужество команды спасли судно от гибели.

Все это заставило Невельского быть более осторожным и, не тратя сил и времени на побочные работы, направиться в Амурский лиман, чтобы выполнить главную задачу своей экспедиции — исследовать лиман и произвести опись юго-восточного берега Охотского моря.

Повернув на юг, «Байкал» 27 июня подошел к мысу Головачева. Отсюда началось вошедшее в историю исследование Амурского лимана, открывшее миру вековую тайну Амура.

Опись лимана производилась одновременно и с транспорта и со шлюпок. Быстрые течения, юго-западные ветры, лабиринт мелей и банок делали этот труд почти непосильным для небольшой команды судна. «Много надобно было энергии, чтобы при таких обстоятельствах твердо идти к намеченной цели», — писал впоследствии об этих днях Невельской.

Чтобы уложиться в назначенный срок, Невельской, посоветовавшись с офицерами, решил произвести рекогносцировочные исследования в двух направлениях — в устье Амура и вдоль западного берега Сахалина.

Выполнение первой задачи было поручено лейтенанту Казакевичу, второй — мичману Гроте. Козакевич, следуя вдоль берега, достиг мыса Табах, за которым перед ним и его спутниками открылось широкое устье Амура. После казака Пояркова это были первые европейцы, увидевшие устье великой реки.

Менее удачной была экспедиция мичмана Гроге. Встретив отмели, тянувшиеся поперек лимана, он вернулся, уверенный в том, что Сахалин — полуостров.

Обрадованный открытием Козакевича, Невельской не поверил сообщению мичмана Гроге о том, что лиман Амура имеет только один северный выход, и 10 июля на трех шлюпках и байдарке с четырнадцатью матросами, тремя офицерами и доктором сам отправился в устье Амура.

От мыса Табах вдоль левого берега Амура Невельской и его спутники поднялись до низменного мыса Куегда, названного ими Константиновским, и, перейдя к противолежащему мысу Мео, пошли обратно вдоль правого берега реки до мыса Пронге, откуда начинался лиман.

Следуя по лиману вдоль берега к югу, искусно обходя мели, отряд Невельского 22 июля достиг самого узкого места лимана. Оказалось, что Сахалин отделяется от материка проливом шириною в четыре мили и глубиною в пять сажен. Это было великое открытие. Тот факт, что Сахалин — остров, а устье Амура — судоходно и имеет два выхода — на север в Охотское море и на юг в Татарский пролив, теперь не вызывал сомнений.

Кроме того, было точно установлено, что в районе Амура нет никаких китайских поселений.

Невельской поспешил послать в Петербург курьера с сообщением об открытиях. Он надеялся, что в Петербурге ему позволят приступить к более подробным исследованиям открытых районов. Но не так-то легко было сломить тех, кому невыгодны были открытия Невельского. Отважный моряк был вызван в Петербург для объяснений. Здесь он узнал, что в декабре 1849 года ему присвоили звание капитана 2-го ранга. Созданный по приказу Николая I «Амурский комитет», возглавляемый Нессельроде, заслушав Невельского, отнесся к его открытиям с недоверием и по настоянию Нессельроде вынес половинчатое решение: создать Амурскую экспедицию во главе с капитаном 1-го ранга Невельским (этот чин был присвоен ему 8 февраля 1850 года) и поручить ей основать зимовье на юго-восточном берегу Охотского моря, но ни в коем случае не «касаться лимана и реки Амура».

Вернувшись на Амур, Невельской вторично нарушил инструкции.

Гиляки рассказывали, что в районе Амурского лимана все чаще и чаще стали появляться иностранные корабли. Стоило какому-нибудь предприимчивому иностранцу основать здесь пост, и бассейн реки Амур, а следовательно, и все еще не исследованные районы южнее его, были бы навсегда потеряны для России. Этого не мог допустить Невельской. Рискуя навлечь на себя недовольство начальства, он решил основать в Амурском лимане первый русский пост и поднять на нем национальный флаг.

Тяжело было на сердце у Невельского. Он хорошо помнил, как холодно приняли в Петербурге его открытия в лимане, и понимал, что вторичное ослушание может стоить ему очень дорого, но шел на это, сознавая, что судьба открытых им земель, их принадлежность русскому народу зависела в тот момент от его действий.

Когда все дела в селении Петровском, основанном Невельским 29 июня 1850 года на побережье залива Счастья, были улажены и погода несколько улучшилась, Невельской вышел на шлюпке вверх по Амуру на поиски места для будущего поста.

Оба берега в этом месте были густо населены. Гиляцкие стойбища различных размеров виднелись почти за каждым поворотом реки. Во многих из них Невельской бывал в прошлом году, и сейчас его узнавали. Но и там, где он не был, русских встречали толпы гиляков Старейшины родов приглашали остановиться у них, угощали матросов и всем своим поведением изъявляли радость по поводу появления русских.

Осмотрев еще раз мыс и прилегающие к нему места, Невельской объявил команде, что на обратном пути здесь будет поставлен пост. Для изучения района он оставил топографа и двух матросов. Выше мыса Куегда Невельской пересек Амур и направился вверх по течению вдоль правого берега. В этих местах русские еще не бывали, но слухи об их прошлогоднем плавании дошли и сюда. Гиляки рассказали, что выше устья Амгуни на правом берегу Амура есть высокие камни, которые, по преданию гиляков, были поставлены «лоча» (русскими) давным-давно, и что гиляки берегут эти камни. Загадочные столбы находились в трех верстах от селения Тырс на правом берегу Амура, они представляли собой высокие естественные скалы. На двух из них Невельской обнаружил русские надписи, высеченные два столетия назад. На одной скале было высечено «1644 год», на другой — «1669 год» и славянская буква «Б». В значении первой надписи сомнения быть не могло: 1644 год был годом плавания по Амуру отважного русского казака Пояркова, следовательно, эту надпись сделали либо он, либо его люди. Надпись являлась новым доказательством ото, что русские первыми открыли Амур.

Расположившись лагерем на мысе Куегда, Невельской приказал матросам поставить здесь небольшую юрту, соорудить пакгауз для товаров и поставить флагшток. Пока шли эти приготовления, он в сопровождении, переводчиков несколько дней объезжал окружающие гиляцкие селения и приглашал жителей 1 августа 1850 года явиться на мыс Куегда, на церемонию торжественного подъема русского флага.

И вот этот день настал. На расчищенной поляне уже возвышались возведенные матросами постройки. Свежий ветер с океана разогнал облака. Яркое солнце отражалось в металлических украшениях праздничной одежды гиляцких женщин и начищенных ружьях матросов, выстроившихся у флагштока.

Ровно в двенадцать часов дня, после того как Невельской коротко объяснил собравшимся смысл происходящих событий, он приказал поднять над открытой им землей русский военно-морской флаг.

Когда торжественная церемония подъема флага окончилась, Невельской передал присутствовавшим гилякам заготовленное им объявление на французском и английском языках:

«От имени Российского правительства сим объявляется всем иностранным судам, плавающим в Татарском заливе, что так как прибрежье этого залива и весь Приамурский край, до корейской границы, с островом Сахалином составляют Российские владения, то никакие здесь самовольные распоряжения, а равно обиды обитающим народам, не могут быть допускаемы. Для этого ныне поставлены российские военные посты в заливе Иской и в устье реки Амура. В случае каких-либо нужд или столкновений с местным населением нижеподписавшийся, посланный от правительства уполномоченным, предлагает обращаться к начальникам этих постов».

Районы южнее Амура и Сахалина вплоть до Корейской границы еще не были исследованы. Многие ученые высказывали предположение, что побережье этих районов не имеет удобных гаваней и вообще не представляет никакого интереса. Невельской предполагал обратное.

Но прежде чем продолжать исследования, надо было явиться в Петербург. Невельской прибыл туда зимой 1850-1851 годов. Сообщение его об основании Николаевского поста (так был назван пост, поставленный им в устье Амура) вызвало возмущение среди правительственных чиновников. Было решено пост ликвидировать, а Невельского за «дерзкие и противные высочайшей воле» действия разжаловать в рядовые. Только благодаря энергичному вмешательству генерал-губернатора Восточной Сибири Н. Н. Муравьева, сумевшего доказать Николаю I необходимость занятия бассейна реки Амур, это решение было отменено. Но одновременно было дано указание ограничить действия Амурской экспедиции.

27 июня 1851 года Невельской в сопровождении членов Амурской экспедиции лейтенанта Н. К. Бошняка, штурманского прапорщика А. И. Воронина, доктора Д. И. Орлова, топографа Попова, служащего Российско-американской компании Березина и тридцати человек команды прибыл в залив Счастья, чтобы продолжать исследование неизвестного края и начать его освоение. Узнав от оставшегося зимовать на берегах Амура прапорщика Орлова о том, что иностранцы подбивали гиляков не пускать русских на Амур, Невельской решил в первую очередь укрепить основанный им в 1850 году пост Николаевский и выделил для этого часть людей во главе с Бошняком.

В феврале 1852 года, когда члены Амурской экспедиции разрабатывали планы своих исследований на летний период, в Петровское приехали с далекой реки Уссури несколько местных жителей. Они рассказали Невельскому о реках Уссури и Суйфус, о возможности выхода по ним к морю. Можно себе представить, как взволновали эти сведения членов Амурской экспедиции, какие заманчивые перспективы открылись перед ними. Но случилось так, что буквально на следующий день пришедшая из Аяна первая зимняя почта доставила из Петербурга распоряжение, подействовавшее на Невельского и его спутников как ушат холодной воды Петербургские чиновники во главе с министром иностранных дел Нессельроде, всячески препятствовавшие работе экспедиции, и на этот раз требовали, как писал Невельской, «не распространять исследований далее земли гиляков, обитающих по Амурскому лиману и в окрестностях Николаевска».

Разгневанный Невельской в ответ на это написал Муравьеву письмо, в котором развил планы своих дальнейших работ, показав себя не только великим исследователем, но и дальновидным политиком. Основываясь на работах экспедиции и только что полученных сведениях, он настаивал на необходимости быстрейшего продвижения к югу, призывая «не следовать указаниям Петербурга, так как при таких мерах… мы легко можем потерять навеки для России этот важный край».

Нарушая директивы Петербурга, Невельской летом 1852 года послал несколько экспедиций, целью которых была подготовка дальнейшего продвижения русских на юг. В результате этих экспедиций были исследованы и описаны район бухты Де-Кастри, озеро Кизи, река Амгунь и другие. Во многих селениях были назначены старшины, которым члены экспедиции оставляли письменные документы, объявлявшие, что весь этот край принадлежит России.

Бошняк летом 1852 года исследовал район между истоками Амгуни и Горина, подпоручик Воронин — Сахалин, другие офицеры — озеро Кизи и бухту Де-Кастри. Результаты экспедиций говорили об одном — необходимо пройти в Де-Кастри и оттуда начать поиски южных бухт.

Осенью 1852 года Невельской разместил несколько складов с продовольствием на пути будущих южных экспедиций. В феврале 1853 года он поручил Бошняку выехать в Де-Кастри, основать там пост и подготовиться к плаванию на юг.

23 мая Бошняком было совершено крупнейшее открытие Амурской экспедиции — найдена южная бухта, названная Бошняком Императорской (ныне Советская Гавань). На берегу бухты Бошняк и его спутники водрузили столб со следующей надписью: «…Гавань императора Николая, открыта и глазомерно описана лейтенантом Бошняком 23 мая 1853 года на туземной лодке со спутниками казаками Семеном Парфентьевым, Киром Белохвостовым, Амгинским крестьянином Иваном Мосеевым».

Отдавая должное этому открытию Бошняка, Невельской впоследствии писал: «Результаты открытий и исследований Н. К. Бошняка были очень важны. Он был первым из европейцев, который дал свету точное понятие о северной части побережья Татарского пролива и обнаружил неточное изображение этой части берега на карте Крузенштерна; он открыл на этом берегу одну из превосходнейших и обширнейших гаваней в свете и узнал, что там находится еще несколько гаваней, чем разрушил сложившееся до этого времени мнение, отразившееся на карте Крузенштерна, что будто бы на всем пространстве этого берега — от залива Де-Кастри до корейской границы — нет не только ни одной гавани, но даже какой-либо бухты, сколько-нибудь удобной для якорной стоянки, почему берег этот считался опасным и недоступным. Наконец, он разрешил окончательно весьма важный вопрос: именно, что жители, обитающие на этом берегу, никогда зависимы не были и китайской власти не признавали».

Открытие Бошняка имело огромное значение для будущего всего края; это вынуждены были понять даже царские чиновники. Под влиянием неоспоримых преимуществ, даваемых результатами исследований Амурской экспедиции, а также в связи с ухудшением взаимоотношений с Англией и Францией и опасностью их вооруженного нападения на Дальний Восток правительство признало важность открытий Амурской экспедиции и необходимость занятия Сахалина и южных гаваней.

Считая ошибочным стремление правящих кругов направить главное внимание экспедиции на освоение только Сахалина, Невельской писал Муравьеву: «Не на Сахалин, а на матерой берег Татарского пролива должно обратить главное наше внимание… Только закрытая гавань на этом побережье, непосредственно связанная внутренним путем с рекою Уссури, обусловливает важность для России этого края в политическом отношении; река же Амур представляет не что иное, как базис для наших здесь действий, ввиду обеспечения и подкрепления этой гавани как важнейшего пункта всего края».

И снова Невельской, этот неутомимый и упорный борец с косностью правительственных чиновников, идет на прямое ослушание: вопреки распоряжениям свыше, он готовит десант не только на Сахалин, но и в Императорскую гавань.

7 сентября 1853 года Невельской во главе так называемого Сахалинского десанта на судне «Николай» вышел из Петровского зимовья.

Командовали десантом майор Буссе и лейтенант 47-го флотского экипажа Рудановский.

19 сентября «Николай» вошел в залив Анива. Основание поста в Императорской гавани имело очень большое значение. Бошняк писал об этом: «Меня посылали в Императорскую гавань с целью основать там опорный пункт для дальнейших наших исследований южного Манчжурского берега и сообщения его с реками Уссури и Амуром».

Бошняк должен был зимой на собаках, весной на байдарках отыскать путь из Императорской гавани к Амуру и Уссури.

29 сентября «Николай» прибыл в Императорскую гавань. Невельской, осмотрев гавань, приказал ставить пост в Константиновской бухте, а сам направился в Де-Кастри, куда должна была прибыть шхуна «Восток», посланная адмиралом Путятиным.

В Де-Кастри Невельской узнал, что шхуна «Восток» за несколько дней до его прибытия сюда ушла в лиман.

Невельской поспешил в Петровское, а «Николай» возвратился в Императорскую гавань, где 7 октября высадил партию Бошняка на первую зимовку в открытой гавани, превратившуюся и в первую трагедию отважных исследователей. Дело в том, что рано нагрянувшие морозы сделали невозможным возвращение в лиман Амура «Николая».

В результате вместо намечавшихся десяти человек в Константиновской бухте осталось на зимовку девяносто (восемьдесят человек должны были, построив пост, уйти на «Николае»), Ограниченные продовольственные запасы, отдаленность от базы снабжения (500 верст), суровая зима сделали зимовку очень тяжелой. В ноябре началась цинга. Подпоручику Орлову, которого Бошняк послал к Невельскому, лишь в марте удалось добраться до Петровского. Невельской, еще в январе 1854 года узнавший от местных жителей о скоплении людей на зимовке Бошняка, отправил к нему на оленях продовольствие, но зимовщики получили его только в марте, когда цинга уже унесла 20 человек. Остальных спас приход 17 апреля корвета «Иртыш», затем барка «Меньшиков» и, наконец, 23 мая, фрегата «Паллада».

Понимая оборонное значение своих открытий, Невельской много сделал для защиты русских берегов Тихого океана от покушений врага.

На горе Чныррах, в Амурском лимане, была построена крепость. Во всех открытых гаванях ставились военные посты. В 1854 году соратник Невельского по открытию устья великой реки П. В. Козакевич организовал отправку вниз по Амуру флотилии в составе семидесяти пяти барж, во главе с пароходом «Аргунь» (первый пароход, построенный на Шилкинском заводе). 14 мая флотилия пошла вниз по Шилке. 14 июля она в полном составе была уже в Марнинске, где первых поселенцев открытого им края встретил Невельской.

16 мая 1858 года был заключен Айгунский договор с Китаем, который окончательно закрепил за Россией все открытые Невельским земли в бассейне Амура и в Татарском проливе.

Все эти мероприятия по укреплению морских границ русского Дальнего Востока оправдали себя уже в 1854-1855 годы во время Крымской войны, когда англо-французы, не ограничиваясь наступлением на черноморскую твердыню России — Севастополь, сделали попытку атаковать и главную базу Сибирской флотилии — город Петропавловск-Камчатский. Первая атака Петропавловска летом 1854 года была героически отбита защитниками города под руководством В. С. Завойко. Весной 1855 года, чтобы сохранить силы защитников тихоокеанских побережий, Завойко эвакуировал гарнизон и корабли флотилии в Николаевск-на-Амуре. Англо-французы, не зная об открытии устья Амура и основании здесь нового порта, не смогли найти русские корабли, а их попытки атаковать ряд пунктов на берегу Татарского пролива были отбиты гарнизонами созданных Невельским постов.

Открытия Невельского и его спутников, их работу по освоению открытого края по достоинству сумели оценить лишь немногие современники. Наслушавшись всяких ужасов и небылиц, многие офицеры неохотно шли служить на Амур. И тем большими были изумление и радость тех, которые шли служить на Амур из патриотических побуждений и находили здесь дружный коллектив простых русских людей, отдавших все свои силы освоению нового края. Душою этого коллектива были Невельской и его жена — Екатерина Ивановна, героическая русская женщина, переносившая вместе с мужем все трудности и невзгоды, выпадавшие на долю членов Амурской экспедиции.

Значительную часть первых поселенцев Амура, вынесших на своих плечах всю тяжесть освоения сурового края, составляли солдаты и матросы. Сам Невельской и другие офицеры экспедиции высоко ценили эту самоотверженность простых русских людей.

«Вся тягость здешних казенных работ, — писал один из участников Амурской экспедиции, — лежит на бедных солдатах. Зимой по грудь в снегу вытаскивают они из лесу бревна, летом работают в тайге над просеками или же бревнами, и тогда бывает им еще труднее от мошки… Без преувеличения можно сказать, что все здешние постройки и огороды смочены солдатским потом».

Именно эту созидательную сторону деятельности русских людей на берегах Тихого океана подчеркивал Энгельс, писавший в статье «Успехи русских на Дальнем Востоке»: «Русские завладели территорией к Северу от Амура и большей частью берега Манчьжурии к югу от этой реки, укрепились там, произвели изыскания для железнодорожной Ливии и начертали планы городов и гаваней».

Простые русские люди не жалели сил для дальнейшего освоения и укрепления русской дальневосточной земли.

Но Геннадию Ивановичу Невельскому не пришлось участвовать в этой созидательной деятельности. После окончания работ Амурской экспедиции в 1856 году он был отозван с Дальнего Востока и служил на различных должностях. В 1864 году Невельской был произведен в вице-адмиралы, а десять лет спустя — в адмиралы. 17 апреля 1876 года Невельской умер.

Царские чиновники делали все, чтобы замолчать его великие открытия. Несколько десятилетий имя Невельского почти не упоминалось даже в работах, посвященных Дальнему Востоку. Поэтому особенно большое значение для всех, кто дорожил славой и честью родины, имели выступления в печати А. П. Чехова в защиту первенства открытий Невельского и его соратников. Чехов называл Невельского «замечательным русским человеком». Он писал: «Это был энергичный, горячего темперамента человек, образованный, самоотверженный, гуманный, до мозга костей проникнутый идеей и преданный ей фанатически, чистый нравственно».

Чехов с горечью отмечал, что официальная Россия не только не оценила подвиги русских офицеров, но и предала забвению их имена. Смелым упреком царизму стали следующие гневные слова писателя: «Интересно, что на Сахалине дают названия селениям в честь сибирских губернаторов, смотрителей тюрем и даже фельдшеров, но совершенно забывают об исследователях, как Невельской, моряк Корсаков, Бошняк, Поляков и многие другие, память которых, полагаю, заслуживает большего уважения и внимания, чем какого-нибудь смотрителя Дербина, убитого за жестокость».

Невельской Геннадий Иванович - потомственный морской офицер, опытный мореплаватель, которого всегда привлекал Дальний Восток. Его изучению и посвятил всю свою жизнь Геннадий Иванович. Открытия, сделанные им, стали бесценным вкладом в развитие географии в России и дальнейшее покорение дальневосточного региона.

Краткая биография Невельского Геннадия Ивановича

Известный российский мореплаватель появился на свет 23 ноября 1813 года. Тринадцатилетний мальчик, всегда мечтавший о море, поступил в Морской кадетский корпус. И это неудивительно - почти все мужчины в его роду еще с петровских времен служили на флоте.

С шестнадцатилетнего возраста Невельской регулярно принимал участие в далеких плаваниях. Будучи от природы активным и очень целеустремленным, он решил продолжить свое образование, и поступил в Морскую академию. Успешно окончив ее в 1836 году и получив лейтенантский чин, Невельской был определен на судно «Беллона».

Рис. 1. Невельской Геннадий Иванович.

Набравшись необходимого опыта в морских походах, Невельской стал мечтать об экспедиции на Дальний Восток. Узнав, что в плаванье на Камчатку готовится большой корабль «Байкал», Геннадий Иванович стал активно хлопотать о своем назначении на шхуну. В 1847 году он был назначен капитаном «Байкала».

Сослуживцы Невельского не могли понять и поддержать его решения возглавить ничем не примечательное транспортное судно. Опытный мореплаватель мог бы сделать блестящую карьеру, однако предпочел посвятить свою жизнь увлекательным открытиям.

Амурская экспедиция

Геннадий Иванович планировал тщательно изучить устья реки Амур, но, прежде всего, он хотел воплотить в жизнь свою давнишнюю мечту - доказать, что Сахалин является островом, а устье Амура имеет прямую связь с океаном.

ТОП-4 статьи которые читают вместе с этой

Рис. 2. Остров Сахалин.

Летом 1849 года «Байкал» взял прямой курс на Сахалин. Уже с первых дней морского похода Невельской понял, что район Охотского моря придется заново наносить на карту - старые были крайне неточными.

В ходе Амурской экспедиции опытным мореплавателем был сделан ряд важнейших открытий:

Привел доказательства, что Сахалин – это остров, а не полуостров, как считалось ранее.
Предоставил самые тщательные описания северных земель Сахалина, Сахалинского залива и устья Амура.
Установил, что Амур является доступной водной артерией для прохождения крупных кораблей.

В 1850 году мореплаватель был вновь откомандирован в дальневосточный регион, но с четким предписанием не заходить в устье Амура. Однако Геннадий Иванович, ставя интересы Российской империи превыше всего, нарушил данное предписание: он основал в устье Амура Николаевский пост, который впоследствии вырос в город Николаевск-на Амуре, и тем самым провозгласил императорскую власть в этих землях.

Рис. 3. Николаевский пост.

Самовольный поступок Невельского вызвал крайний протест в правительстве, которое требовало разжалование офицера в простые матросы. Но Николай I, узнав о подвигах мореплавателя, не только не наказал его, но пожаловал ему звание контр-адмирала.

По окончании экспедиции в 1855 году, Невельской возвратился в Санкт-Петербург, и уже более не участвовал в морских походах. Он вплотную занялся подведением итогов и классификацие большого объема информации, собранной им во время экспедиции. В 1874 году прославленному мореплавателю был присвоен чин адмирала. Скончался Невельской спустя два года, 17 апреля 1876 года в Санкт-Петербурге.

Что мы узнали?

При изучении темы «Геннадий Иванович Невельской» мы познакомились с биографией известного российского мореплавателя и исследователя дальневосточных земель. Мы узнали, как проходила Амурская экспедиция под его командованием, каковы были открытия Невельского Геннадия Ивановича, и какое значение они имели для укрепления Российской империи.

Тест по теме

Оценка доклада

Средняя оценка: 4.7 . Всего получено оценок: 114.

Геннадий Иванович Невельской (1813–29 (17) апреля 1876).
Русский адмирал, исследователь Дальнего Востока, руководитель Амурской экспедиции, основатель г. Николаевска-на-Амуре.

Родился Геннадий Иванович Невельской 23 ноября 1813 года в семье потомственных мореходов, послуживших во славу Русского флота. С детства он грезил морями, знал, что пойдет по стопам своих предков. Поступил в Морской корпус, где директором был первый российский кругосветный мореход, великий путешественник И. Ф. Крузенштерн В 1832 году Невельской был произведен в мичманы, но без права носить офицерские погоны. Во время всей своей славной деятельности, до самой смерти Невельской встречался лишь с холодным, даже враждебным отношением к нему со стороны правительственных кругов. Время от времени, приличия ради, Невельского повышали в звании, но и постоянно третировали его заслуги, пытались как-то развенчать их. Когда ему было всего лишь сорок шесть лет и он был полон сил и энергии, высокие чиновники усадили его в кресло члена Морского технического комитета, куда ссылали обычно полуживых или малодеятельных стариков. Кресло кабинетного служаки стало печальным уделом последних лет его жизни. Обремененный большой семьей, весьма стесненный в средствах и тяжело больной, Геннадий Иванович Невельской - могучая ветвь русского флота - тихо угас весной 1876 года, и имя его было официально предано забвению.

С 1836 по 1846 год Невельской исходил на различных судах Балтийское, Северное и Средиземное моря, мастерски овладел искусством кораблевождения, стал настоящим, опытным моряком. Небольшого роста, крепко сколоченный, подвижный и энергичный, он пользовался особым уважением среди товарищей. Его способности, знания, пытливый ум, доброе и благородное сердце снискали ему любовь моряков. Все считали его достойным вести корабль в любое далекое плавание. Никто уже не сомневался в том, что его ждет блестящее будущее. И никак не могли понять, почему он отказывается от должности старшего офицера на фрегате «Паллада», готовящемся к кругосветному плаванию. А Невельской попросился на маленькое каботажное судно «Байкал», готовое к отплытию в Охотское море. И стал его капитаном. Что влекло его к Охотскому морю? Ведь оно было почти все исследовано. Сахалин в то время значился полуостровом, а вход в Амур со стороны моря считался невозможным. Географические представления о Дальневосточном крае считались незыблемыми. Но Невельской оказался единственным человеком, который на необъятной карте России предчувствовал то «белое пятно», ту географическую загадку, о которой мечтал еще в Морском корпусе.

Капитан-лейтенанта Г. И. Невельского ожидала блестящая карьера на Балтике, но он на 8 лет связал свою судьбу с Дальним Востоком. В конце февраля 1847 г. был подписан приказ о назначении его командиром транспорта «Байкал» с целью доставки груза для Петропавловска и Охотска. Выйдя с кронштадтского рейда 21 августа 1848 г., 12 мая 1849 г. «Байкал» вошел в Петропавловскую Гавань, более чем на 3 месяца сократив время в пути. Этот период Г. И. Невельской использовал для исследования устья Амура и Сахалина. Им были обнаружены два глубоких фарватера в лимане Амура и пролив между Сахалином и материком. Правы были его доблестные предшественники Поярков и Хабаров, считавшие Амур великой рекой, в океан впадавшей. О своем открытии он рассказал генерал-губернатору Восточной Сибири Н. Н. Муравьеву, встретив его в Аяне. Получив полномочия, Г. И. Невельской основывает первое русское селение вблизи Амура, в заливе Счастья – Петровское зимовье. Несмотря на приказ правительства «не касаться берегов Амура», он с разрешения Н. Н. Муравьева 13 (1) августа 1850 г. поднимает Андреевский (русский) флаг на мысе Куенда в устье р. Амур в честь основания нового поселения – Николаевского (г. Николаевск-на-Амуре). Основание Николаевского поста имело большое международное значение – без каких-либо военных операций, мирным путем огромнейшая территория Приамурья, Приморья и Сахалина фактически была закреплена за Российской империей. «Сделанные Невельским открытия, – писал Н. Н. Муравьев, – неоценимы для России! Это заставляет нас безотлагательно приступить к занятию устья Амура, или оно с юга должно быть занято другими». Император Николай I назвал поступок Н. И. Невельского «молодецким», вручил ему орден Владимира четвертой степени, а позднее заявил: «Где раз поднят русский флаг, он уже спускаться не должен».

Летом 1850 года Невельской был высочайшим повелением назначен начальником Амурской экспедиции для дальнейшего исследования этого края. Но, по существу, было несколько подобных экспедиций, в которых активнейшее участие принимали его помощники. Все они принесли весьма ощутимые результаты, хотя сам Невельской вновь был обвинен в самовольных действиях. Что бы он ни делал, какую бы пользу ни приносил России, поступки его или недооценивали, или - что еще хуже - приписывали другим. Так, долгое время считалось, что открытие пролива между Сахалином и материком, а также устья Амура принадлежит губернатору Муравьеву. И хотя его заслуги в освоении Приамурья также очень существенны, но Невельской в этом отношении все-таки истинный первооткрыватель.

Замечательный русский писатель А. П. Чехов, посетивший Сахалин в начале XX века, считал, что участники экспедиций Невельского совершили «изумительные подвиги, за которые можно боготворить человека», а Геннадий Иванович Невельской «был энергичный, горячего темперамента человек, образованный, самоотверженный, гуманный, до мозга костей проникнутый идеей, преданный ей фанатически, чистый нравственно».

Одним из них был молодой лейтенант Николай Бошняк, который пешком и на собаках прошел все западное побережье острова Сахалин, где обнаружил запасы каменного угля, на восточном побережье открыл реку Томь, исследовал ее течение и вернулся в базовый лагерь ободранный и чуть живой. Но в 1852 году он уже обследовал нижний Амур, открыл несколько рек и озер. Затем на шлюпке прошел весь западный берег Татарского пролива, во всех новых заливах поднимая русский флаг.

Другой помощник Невельского - штурман Дмитрий Орлов - открыл несколько водораздельных хребтов, основал на Сахалине три военных поста, исследовал множество озер и рек в Приамурском крае. Сам Невельской поднял в 1853 году русский флаг и на Южном Сахалине. Таким образом, участники амурских экспедиций утвердили здесь приоритет России.

О своей деятельности на Дальнем Востоке Г. И. Невельской рассказал в книге «Подвиги русских морских офицеров на Крайнем Востоке России, 1849–1855, над которой работал до конца жизни. Она вышла из печати через два года после смерти ее автора.

Невельской Геннадий Иванович

Н евельской Геннадий Иванович - адмирал, исследователь реки Амур (1813 - 1876). Образование получил в морском корпусе. В 1848 г. Невельской был в чине капитан-лейтенанта назначен командиром транспорта "Байкал", на котором отправился в дальнее плавание. Невельской задался целью исследовать устье реки Амура, которое в то время не принадлежало России. Невельской заручился поддержкой генерал-губернатора Восточной Сибири , но, не дождавшись получения из Санкт-Петербурга Высочайше утвержденной инструкции, Невельской 30 мая 1849 г. вышел из Петропавловска и, обойдя Сахалин с севера, спустился вдоль западного его берега; затем был найден вход в лиман и открыт пролив, названный Татарским. Невельской произвел опись и промер устья Амура и вернулся в Аян. Узнав об открытии, император Николай простил Невельскому его смелый поступок, но в Санкт-Петербурге, куда Невельской прибыл в 1850 г., он испытал ряд неприятностей: министр иностранных дел требовал примерного наказания Невельскому. В середине 1850 г. Невельской вернулся на Дальний Восток и, несмотря на запрещение, предпринял к устью Амура новую экспедицию, закончившуюся присоединением к России всего Приамурского края. Вызванный в Санкт-Петербург, Невельской был представлен особым комитетом к разжалованию в матросы "за неслыханную дерзость", но был помилован государем, назвавшим его поступок "молодецким". Вернувшись на Восток, Невельской в течение 5 лет продолжал обследовать пустынный Амурский край. В 1853 г. Невельской, по повелению из Санкт-Петербурга, занял Сахалин. В 1856 г., назначенный членом ученого комитета морского министерства, Невельской вернулся в Санкт-Петербург. "Записки Невельского" изданы в 1878 г. - См. М. Жданко "Памяти адмирала Г.И. Невельского" (1908); Vera Vend (псевдоним одной из дочерей Невельского), "L"amiral N. et la conquete definitive du fleuve Amour" (П. 1894).

Другие интересные биографии.

Возможно, будет полезно почитать: