Формы поведения животных: инстинкты, навыки, интеллектуальное поведение. «Интеллектуальное» поведение животных Интеллектуальное поведение у приматов проявляется

Интеллектуальное поведение свойственно уже многим видам животных. Особенностью этой стадии является спо­собность животного найти, «придумать» новый способ ре­шения и более того - перенести этот способ на другую задачу, причем иногда довольно сложную.

Различие между навыком и интеллектуальным поведе­нием хорошо видно на следующем примере. В лаборатории И.П. Павлова проводили эксперимент - шимпанзе по клич­ке Рафаэль обучали заливать водой огонь. Делалось это так. В кормушку клали банан, а перед ней зажигали огонь. До­стать банан Рафаэль мог, только загасив его. Шимпанзе научили делать это, набирая из бачка воду в кружку и за­ливая огонь.

После того, как он научился хорошо делать это, зада­ние усложнили. На озере поставили плоты. На одном из них были Рафаэль и кормушка с бананом, перед которой горел огонь. Бачок с водой помещался на другой плот. Обаплота были соединены узким мостиком. Вокруг плотов, естественно, была вода. Однако Рафаэль, чтобы достать банан, перебирался по мостку на другой плот, зачерпнул воду из бачка, возвращался обратно и залил огонь.

Несколько позже этот эксперимент был повторен с другими обезьянами-шимпанзе. Одна из них не стала пе­ребираться по мостку на другой плот. Она просто зачерп­нула воду из озера, залила огонь и достала банан.

Немецкий психолог В. Келер (1887-1967) изучал, как высшие приматы - обезьяны выходят из ситуации, когда для достижения цели требуется предварительное действие, определенная подготовка (такие задачи похожи на ариф­метические задачи в два действия). Например, на некото­ром расстоянии от клетки обезьяны помещали банан. В клетку обезьяны клали короткую палку. А чуть подальше, так чтобы нельзя было достать лапой, длинную палку. Од­нако ее длины было достаточно, чтобы достать вожделен­ный банан. Опыты показали, что обезьяны быстро находят решение: используют короткую палку для того, чтобы до­стать длинную, а потом уже с помощью последней доста­ют банан. Причем происходит это не за счет перебора воз­можных вариантов (так называемого метода проб и оши­бок), а благодаря «схватыванию», «пониманию» новых отношений, возможности для выполнения новых функ­ций представить предметы в новых сочетаниях. Некоторые обезьяны В. Келера даже догадывались вставить одну ко­роткую палку в другую. Если к потолку в центре комнаты повесить что-нибудь привлекательное, а по комнате раз­бросать ящики, то обезьяна догадается поставить их один на другой, чтобы достать привлекательную вещь.

В. Келер назвал это явления «инсайтом» - озарением, а другой немецкий психолог К. Бюлер (1879-1963) - «ага-переживанием», подчеркивая, что это происходит без рас­суждения, сразу, внезапно.

Между прочим, наши столь умные домашние кошки и собаки решать подобные задачи не способны. Собака будет долго сидеть перед куском мяса, находящимся на некото­ром расстоянии от ее клетки, но не «догадается» дернуть за веревочку, к которой это мясо привязано, и конец ко­торой она может достать зубами.

Особой формой интеллектуального поведения животных является исследовательское поведение. Например, ученые много раз проводили исследования, к которых учили лабо­раторных крыс проходить лабиринты для получения пищи.Выяснилось, что если животное голодно, оно достаточно быстро находит кратчайший путь к кормушке и бежит к ней. Если же голод не очень силен, то крыса начинает подробно исследовать лабиринт. В этом случае крыса двигается медлен­но, обходит и обнюхивает все закоулки. Более того, иногда она «специально» выбирает пути, в конце которых заведомо нет ничего «вкусного», при этом идет не два раза подряд в одно и то же место, а выбирает новый путь. Опыты на обезь­янах показывают, что они готовы выполнять достаточно слож­ные для них действия, для того чтобы в результате иметь возможность просто посмотреть на игрушку или на то, что происходит в лаборатории. На первый взгляд такое поведе­ние кажется биологически нецелесообразным, не связанным непосредственно с удовлетворением потребностей. Это, од­нако, не так. Подобное поведение биологически целесооб­разно потому, что в реальных жизненных условиях живот­ные должны знать, что их окружает, где найти то, что им требуется. А для этого необходимо исследовать окружающую среду.

«Разумное» поведение животных при всей своей слож­ности и многоплановости направлено главным образом на решение задач, определяемых биологической целесообраз­ностью, удовлетворением биологически значимых потреб­ностей. Оно всегда носит конкретный чувственно-двига­тельный характер. Для того чтобы установить связи между предметами, явлениями (а именно это является существен­ным признаком интеллектуальной деятельности), им не­обходимо, чтобы эти предметы, явления воспринимались наглядно и одновременно. Животное, даже высшие - обе­зьяны, не способны к абстракции, обобщению, понятий­ному мышлению, пониманию скрытых от непосредствен­ного восприятия причинно-следственных связей.

Это становится возможным лишь на следующей ступе­ни развития психики - сознании человека.

Вопросы и задания

1. Какие формы поведения животных описывают эти отрывки:

По наблюдениям французского биолога Фабра, оса-сфекс, протыкая жалом три ганглии 1 у сверчка, парализуют его, а за­тем втаскивает в норку. Личинка осы питается таким парализо­ванным, но еще живым сверчком. Фабр пишет, что точность, с

" Ганглий - скопление нервных клеток, волокон и сопровождающей их ткани.которой осы находит ганглии такова, что кажется, что они зна­комы с анатомией насекомых. Но если парализованному сверч­ку обрезать усики, то оса оказывается совершенно беспомощ­ной и не делает никаких попыток втащить его в норку.

Австрийский этолог 1 К. Лоренц описывает поведение ручных галок: «Однажды вечером, в спустившихся сумерках я возвращал­ся домой после купания в Дунае и по привычке поторопился на чердак, чтобы созвать галок и запереть их на ночь. Встав на водо­сточный желоб, я вдруг почувствовал что-то мокрое и холодное в кармане брюк, куда я в спешке сунул свои черные плавки. Я вытащил их - и в следующий момент был окружен плотным облаком свирепых скрежещущих галок, которые обрушили град страшных ударов на мою руку, нарушившую закон. С другой сто­роны, ручные галки никогда не испускают скрежущущего звука и не нападают на вас, если вы держите в руках одного из их птен­цов, который пока еще голый и, следовательно, не выглядит черным» 2 .

Молодой крысе, выросшей в лаборатории и не имевшей до­ступа к материалам, необходимым для постройки норы, пе­ред тем, как она должна была родить, дали эти материалы. Кры­са не сумела ими воспользоваться и казалась неспособной к про­явлению необходимой заботы о детенышах.

2. Понаблюдайте за вашими домашними животными или до­машними животными ваших знакомых.

Какие формы их поведения вы отнесли бы к инстинктивным, какие, по вашему мнению, находятся на стадии навыка? Какие, по вашему мнению, можно охарактеризовать, как интеллекту­альное поведение? Почему?

3. Можно ли закономерности психики, выявленные в экспе­риментах на животных, переносить на человека. Если да, то в какой степени?

4. Какой механизм выработки навыка описывает американ­ский писатель Марк Твен в следующем высказывании: «Кошка, один раз усевшись на горячую плиту, больше не будет садиться на горячую плиту... И на холодную тоже».

5. Как вы думаете, чем объясняются различия в решении за­дачи животными и детьми?

Датский психолог Байтендайк изучал, могут ли животные сделать простое умозаключение. Он провел серию опытов, в ко-

1 Этолог - специалист по изучению поведения животных.

2 Лоренц К. Кольцо царя Соломона. - М., 1970. - С. 155-156.торых животное должно было найти приманку, спрятанную под одной из поставленных в ряд непрозрачных банок. В первом опыте приманку прятали под первой банкой, во второй - под вторую, в третьем - под третью и т.п., т.е. приманка каждый раз находи­лась под следующей банкой в ряду. Было проведено большое ко­личество опытов с собаками, кошками и обезьянами. Резуль­таты были все время одинаковыми: в первом опыте животное находило приманку путем проб и ошибок, а в последующих -каждый раз бежало к той банке, под которой приманка была в прошлый раз.

Отечественный психолог А.Р. Лурия провел подобные опыты с маленькими детьми, только что научившимися говорить. Ока­залось, что им достаточно двух-трех проб, чтобы в дальнейшем выполнять задание без ошибок.

6. Объясните следующее явление.

Известно, что миграция птиц тщательно отслеживается уче­ными уже в течение многих лет. Зафиксировано, что во время первой мировой войны перелетные птицы изменили свои пути, которые первоначально проходили над театром военных дей­ствий - в равнинных районах Северной Франции. После войны птицы вновь вернулись к прежним маршрутам.

Предпосылки и элементы интеллектуального поведения животных
Интеллектуальное поведение является вершиной психического развития животных. Однако, говоря об интеллекте, «уме» животных, их мышлении необходимо прежде всего отметить, что чрезвычайно трудно точно указать, по поводу каких животных можно говорить об интеллектуальном поведении, а по поводу каких - нет. Очевидно, речь может идти лишь о высших позвоночных, но явно не только о приматах, как это до недавнего времени принималось. Вместе с тем интеллектуальное поведение животных является не чем-то обособленным, из ряда вон выходящим, а лишь одним из проявлений единой психической деятельности с ее врожденными и благоприобретаемыми аспектами. Интеллектуальное поведение не только теснейшим образом связано с разными формами инстинктивного поведения и научения, но и само складывается (на врожденной основе) из индивидуально-изменчивых компонентов поведения. Оно является высшим итогом и проявлением индивидуального накопления опыта, особой категорией научения с присущими ей качественными особенностями. Поэтому интеллектуальное поведение дает наибольший приспособительный эффект, на что и обратил особое внимание А.Н.Северцов, показав решающее значение высших психических способностей для выживания особей и продолжения рода при резких, быстро протекающих изменениях в среде обитания.
Предпосылкой и основой развития интеллекта животных - во всяком случае в направлении, ведущем к человеческому сознанию - является манипулирование, причем прежде всего с биологически «нейтральными» объектами. Особенно, как уже было показано, это относится к обезьянам, для которых манипулирование служит источником наиболее полных сведений о свойствах и структуре предметных компонентов среды, ибо в ходе манипулирования происходит наиболее глубокое и всестороннее ознакомление с новыми предметами или новыми свойствами уже знакомых животному объектов. В ходе манипулирования, особенно при выполнении сложных манипуляций, происходит обобщение опыта деятельности животного, формируются обобщенные знания о предметных компонентах окружающей среды, и именно этот обобщенный двигательно-сенсорный опыт составляет главнейшую основу интеллекта обезьян.
О манипулировании человекообразных обезьян «биологически индифферентными» предметами Павлов говорил: «Это же - самая настойчивая любознательность. Так что нелепое утверждение, будто у животных ее нет, нет в зачатке того, что есть у нас и что в конечном счете создало науку, - не отвечает действительности». В качестве примера Павлов сослался на наблюдавшееся им у шимпанзе манипулирование предметами, в частности коробкой, в которой нет «никаких апельсинов, ни яблок». Тем не менее обезьяна «долгое время возится… над решением механических задач, которое не обещает ей никаких выгод, никакого материального удовлетворения».
Эта, по Павлову, «чистейшая, бескорыстная любознательность» и заставляет обезьяну изучать объект манипулирования в ходе активного воздействия на него. При этом одновременно и во взаимодействии друг с другом включаются в познавательную деятельность животного разные сенсорные и эффекторные системы. Ведь манипулирующая обезьяна почти непрерывно следит за движениями своих рук; под пристальным зрительным контролем производятся самые разнообразные действия как без разрушения целостности объекта: поворачивание в разные стороны, облизывание, поглаживание, придавливание, перекатывание и т.п., так и деструктивного порядка: разламывание, разрывание, вычленение отдельных деталей и т.д. (рис. 24).
Особую познавательную ценность представляют деструктивные действия, так как они позволяют получить сведения о внутренней структуре предметов. При манипулировании животное получает информацию одновременно по ряду сенсорных каналов, но преобладающее значение имеет у обезьян сочетание кожно-мышечной чувствительности рук со зрительными ощущениями. Кроме того, в обследовании объекта манипулирования участвуют также обоняние, вкус, тактильная чувствительность околоротовых вибрисс, иногда слух и т.д. Эти виды чувствительности сочетаются с кожно-мышечной чувствительностью эффекторов (ротового аппарата, передних конечностей) кроме обезьян и у других млекопитающих, когда те манипулируют предметами. В итоге животные получают комплексную информацию об объекте как едином целом и обладающем разнокачественньми свойствами. Именно в этом и заключается значение манипулирования как основы интеллектуального поведения.
Необходимо, однако, подчеркнуть, что первостепенное значение имеют для интеллектуального поведения зрительные восприятия и особенно зрительные обобщения, о которых уже раньше шла речь. Насколько развита способность к формированию обобщенных зрительных образов даже у крыс - показывает следующий эксперимент, в котором крысы с успехом решали очень трудную задачу: животному надо выбрать из трех предъявленных фигур (вертикальные и горизонтальные полосы) одну несходную по сравнению с двумя другими. Местонахождение и рисунок такой фигуры постоянно меняются, следовательно, это будут то вертикальные, то горизонтальные полосы, расположенные то слева, то справа, то посередине (в неправильной последовательности). Таким образом, подопытное животное могло ориентироваться лишь по одному, крайне обобщенному признаку - несхожести одного рисунка по сравнению с остальными. Мы имеем здесь, таким образом, дело со зрительным обобщением, близким к абстрагированию, свойственному мыслительным процессам.
С другим элементом интеллектуального поведения, на этот раз в двигательной сфере, мы встречались при описании опытов с «проблемными ящиками». И здесь мы имеем дело со сложными многофазовыми навыками, поскольку у высших млекопитающих, например енотов, можно сравнительно легко добиться решения задач, при которых животному приходится в определенной последовательности открывать совокупность разнообразных запирающих приспособлений. Как и при описанном опыте с подтягиванием крысой лестницы, енот может решить такую задачу лишь при соблюдении строго определенной последовательности действий. Но разница заключается в том, что в отличие от крысы еноту приходится самому находить эту последовательность, и это поднимает его деятельность, безусловно, на более высокий уровень. Правда, по некоторым данным и крысы способны на это.
Необходимо, однако, подчеркнуть, что даже высшие позвоночные решают инструментальные задачи труднее, чем локомоторные. Л. Кардош отметил в этой связи, что в психической деятельности животных преобладает познавание пространственных отношений (см. ч. I, гл. 3), постигаемых ими с помощью локомоторных действий. У обезьян же, особенно человекообразных, локомоторное познавание пространственных отношений теряет свою доминирующую роль за счет сильного развития манипуляционных действий. Однако только человек может полностью освободиться от направляющего воздействия пространственных отношений, если этого требует познание временно-причинных связей.
Решение многофазовых инструментальных задач у обезьян изучалось рядом исследователей, в частности Н. Н. Ладыгиной-Котс. В своей монографии «Приспособительные моторные навыки макака в условиях эксперимента» она подвела итог многочисленным опытам, в которых использовались весьма разнообразные сочетания запирающих механизмов. Эти эксперименты показали, что низшая обезьяна (макак-резус) способна научиться отмыкать большие серии запирающих механизмов, хотя лучше справляется с одиночными установками. Характерными явились при этом многочисленные и многообразные нащупывающие движения рук, «экспериментирование». Ввиду ее большой торопливости наиболее трудными оказались для обезьяны те приспособления, которые не отмыкались легкими быстрыми движениями. Легче всего производились такие движения, как вытягивание, отведение, притягивание, опускание и др., труднее всего - отодвигание и вращение, вывертывание. Вообще в поисках пунктов задержки и пути преодоления препятствий преобладающая роль принадлежала кинестетическим, а не зрительным восприятиям. Интересно, что по многим из этих особенностей, как показали более поздние исследования, действия низших обезьян в опытах с запирающими механизмами напоминают таковые енотов.
Чрезвычайно важной предпосылкой интеллектуального поведения является и способность к широкому переносу навыков в новые ситуации. Эта способность вполне развита у высших позвоночных, хотя и проявляется у разных животных в разной степени. В. П. Протопопов приводит следующий пример переноса приобретенного опыта в новую ситуацию у собаки. Первоначально подопытная собака научилась открывать нажатием лапы щеколду на дверце «проблемной клетки», в которой находилась приманка. В других опытах та же собака научилась затем подтягивать зубами и лапами кусок мяса за веревку, которая лежала перед ней на полу. После этого была создана третья ситуация, содержавшая элементы первых двух: на клетке, применявшейся в первой ситуации, щеколда была поднята на такую высоту, что собака не могла ее достать лапой, но к щеколде привязывалась веревка, потянув за которую можно было ее открыть. Когда собака была подведена к клетке, она сразу же, без всяких других проб, схватила зубами веревку и, потянув, открыла щеколду. Таким образом, задача была немедленно решена в новой ситуации, несмотря на то что прежние элементы располагались в ней совсем по-иному: веревка висела, а не лежала горизонтально на полу, на конце ее было привязано не мясо, а щеколда, которая к тому же находилась на другом месте - наверху. К тому же щеколда отпиралась в первых опытах движением лапы, а затем - с помощью зубов. «…Новый навык, - пишет по этому поводу Протопопов, - вырабатывается сразу, "внезапно", но эта внезапность… обусловлена вполне определенными следами прошлого опыта, которые под влиянием стимула вступают путем как бы взрывчатого замыкания в новую временную связь, и создается новая нервная структура и новая реакция, отличающаяся от прежних двух и в рецепторной и эффекторной части… Подобные навыки… могут по своему внешнему проявлению имитировать разумное поведение и, если не знать этапов их возникновения, можно прийти к ошибочным антропоморфическим заключениям».
К подобным антропоморфическим выводам пришел, например, Н. Р. Ф. Майер, признавший крыс способными «рассуждать». Обоснованием этого заключения послужили результаты его экспериментов по выработке у крыс отсроченных реакций, в ходе которых эти животные оказались в состоянии связывать элементы прежнего опыта, которые раньше никогда не сочетались в их поведении. Как было показано, это происходило и в опытах Протопопова с собакой.
Итак, способности высших позвоночных к разнообразному манипулированию, к широкому чувственному (зрительному) обобщению, к решению сложных задач и переносу сложных навыков в новые ситуации, к полноценной ориентации и адекватному реагированию в новой обстановке на основе прежнего опыта являются важнейшими элементами интеллекта животных. И все же сами по себе эти качества еще недостаточны, чтобы служить критериями интеллекта, мышления животных. Тем более, как указывалось, невозможно признать такими критериями, например, высокоразвитые способности к оптическому обобщению у пчел.
Критерий интеллектуального поведения животных
Отличительная особенность интеллекта животных заключаются в том, что в дополнение к отражению отдельных вещей возникает отражение их отношений и связей (ситуаций). Отчасти это имеет, конечно, место и при некоторых сложных навыках, что лишний раз характеризует последние как переходную форму к интеллектуальному поведению животных. Это отражение происходит в процессе деятельности, которая по своей структуре, согласно Леонтьеву, является двухфазной.
Мы уже видели, что сложные навыки животных большей частью являются многофазными. Однако эти фазы, будь это вскарабкивание крысы с площадки на площадку с помощью подтягиваемой лестницы или последовательное отмыкание затворов «проблемного ящика», по существу своему являются лишь цепью, суммой однозначных равнокачественных этапов последовательного решения задачи. По мере же развития интеллектуальных форм поведения фазы решения задачи приобретают четкую разнокачественность: прежде слитая в единый процесс деятельность дифференцируется на фазу подготовления и фазу осуществления. Именно фаза подготовления составляет характерную черту интеллектуального поведения. Как указывает Леонтьев, интеллект возникает впервые там, где возникает процесс подготовки возможности осуществить ту или иную операцию или навык.
В конкретных экспериментальных исследованиях двухфазность интеллектуальных действий проявляется, например, в том, что обезьяна достает сперва палку, чтобы затем с помощью этой палки сбить высоко подвешенный плод, как это имело место в широко известных опытах немецкого психолога В. Келера. В других экспериментах обезьяна могла овладеть приманкой лишь в том случае, если сперва оттолкнет ее от себя палкой к такому месту, где ее (после обходного движения) можно достать рукой (рис. 44).
Производилось и много других экспериментов, в которых обезьяны должны были решить задачу с употреблением орудия (чаще всего палки). Так, в опытах Г.З.Рогинского шимпанзе, имевшие опыт манипулирования палками, сразу употребляли таковые для доставания приманки. Но низшие обезьяны, кроме одной (павиан чакма), к этому оказались не сразу способны. Все же Рогинский отвергает мнение В.Келера о наличии разрыва между психикой человекообразных и низших обезьян.

Рис. 44. Схема сложной задачи, для решения которой обезьяна должна привязанной к дереву палкой оттолкнуть плод в ящике через щель к противоположной (решетчатой) стенке, а затем обойти ящик. Прикорм (и) первоначально виден как через решетку, так и через щель в стенке, но не может непосредственно браться рукой (опыт Келера)
Советский зоопсихолог Л. С. Новоселова сумела своими исследованиями выявить генезис употребления палок при решении сложных задач у шимпанзе. Она показала, что употребление палки формируется как индивидуально-приспособительное действие, но не является врожденной формой поведения. При этом намечается несколько этапов - от оперирования всей рукой как рычагом к специализированным действиям кистью, которая уже не только удерживает палку, но и направляет ее движения в соответствии со специфическими свойствами орудия.
Н. Н. Ладыгина-Котс детально изучала у шимпанзе процесс подготовки и даже изготовления-орудия, необходимого для решения технически несложной задачи - выталкивания приманки из узкой трубки. На глазах у шимпанзе в трубку закладывалась приманка таким образом, что ее нельзя было достать просто пальцами. Одновременно с трубкой животному давались различные предметы, пригодные для выталкивания прикорма после некоторой их «доработки» (рис. 45). Подопытная обезьяна вполне (хотя и не всегда немедленно) справлялась со всеми этими задачами.

Рис. 45. Экспериментальное изучение орудийной деятельности у шимпанзе (опыты Ладыгиной-Котс). Некоторые предметы, предъявленные обезьяне (ветка, палка, обмотанная веревкой, изогнутая и спиралевидно закрученная проволока, проволочная сетка, кусок плетеной корзины)
В этих опытах также четко выступает двухфазность интеллектуального действия: приготовление орудия - первая, подготовительная фаза, доставание приманки с помощью орудия - вторая фаза. Первая фаза вне связи со следующей фазой лишена какого бы то ни было биологического смысла. Вторая фаза - фаза осуществления деятельности - в целом направлена на удовлетворение определенной биологической потребности животного (в описанных опытах - пищевой).
По Леонтьеву, первая, подготовительная фаза побуждается не самим предметом (например, палкой), на который она направлена, а объективным отношением палки к приманке. Реакция на это отношение и есть подготовка второй фазы, фазы осуществления, которая направлена на объект («цель»), побуждающий всю деятельность животного. Вторая фаза включает, таким образом, в себя определенную операцию, закрепляемую в виде навыка.
Большое значение как один из критериев интеллектуального поведения имеет и то обстоятельство, что при решении задачи животное пользуется не одним стереотипно выполняемым способом, а пробует разные способы, которые являются результатом ранее накопленного опыта. Следовательно, вместо проб различных движений, как это имеет место при неинтеллектуальных действиях, при интеллектуальном поведении имеют место пробы различных операций, что позволяет решить одну и ту же задачу различными способами. Перенос и, пробы различных операций при решении сложной задачи находят у обезьян свое выражение, в частности, в том, что они практически никогда не пользуются орудиями совершенно одинаковым образом.
Таким образом, при интеллектуальном поведении мы имеем дело с переносом операции, причем этот перенос не требует, чтобы новая задача была непосредственно сходной с прежней. Операция, как отмечает Леонтьев, перестает быть неподвижно связанной с деятельностью, отвечающей определенной задаче. И здесь мы можем проследить преемственность от сложных навыков.
Поскольку интеллектуальное поведение животных характеризуется отражением не просто предметных компонентов среды, а отношений между ними, здесь осуществляется и перенос операции не только по принципу сходства вещей (например, преград), с которыми была связана данная операция, но и по принципу сходства отношений, связей вещей, которым она отвечает.
Формы мышления
На основе многолетних экспериментальных исследований Ладыгина-Котс пришла к выводу, что мышление животных имеет всегда конкретный чувственно-двигательный характер, что это мышление в действии, причем эти действия являются всегда предметно-отнесенными. Такое мышление в действиях, по Ладыгиной-Котс, представляет собой практический анализ и синтез, который при орудийной деятельности осуществляется в ходе непосредственного обращения с объектами, в ходе их обследования, обработки и применения. Но при этом не исключаются, а, наоборот, играют большую роль те обобщенные зрительные представления, о которых шла речь выше.
В соответствии с этим Ладыгина-Котс считает возможным выделить две различные по сложности и глубине формы мышления (правда, только у человекообразных обезьян).
Первая форма характеризуется установлением связей раздражителей (предметов или явлений), непосредственно воспринимаемых животным в ходе его деятельности. Это анализ и синтез в наглядно обозреваемой ситуации. Примером может служить выбор обезьяной предметов, пригодных для употребления в качестве орудия, с учетом их величины, плотности, формы и т.д.
Вторая форма характеризуется установлением связей между непосредственно воспринимаемыми раздражителями и представлениями (зрительными следами). Так, в описанных опытах, в которых шимпанзе приходилось выталкивать лакомство из трубы с помощью орудия, мыслительные операции такого типа проявлялись в изготовлении орудия, например в распутывании клубка проволоки и ее выпрямлении. Особенно убедительным доказательством существования этой высшей формы мышления является опыт, при котором обезьяне вместе с трубой давалась дощечка значительно более широкая, чем диаметр трубы. Шимпанзе оказался в состоянии совершенно самостоятельно отчленять от доски узкие лучины и использовать их в качестве орудия для выталкивания приманки из трубы.
Подобное поведение обезьяны можно здесь объяснить только тем, что у нее в ходе предыдущей деятельности сформировалось обобщенное зрительное представление о предмете типа палки (но только в ситуации данной задачи). Решающая роль предшествующего опыта в формировании подобных зрительных "представлений достаточно четко выступает в этой же серии экспериментов. Ведь еще до решения описанной задачи обезьяна накапливала опыт по «доработке» весьма различных предметов, среди которых были и фигурные дощечки (рис. 46), превращение которых в пригодные для решения задачи орудия было для шимпанзе делом не более трудным, чем обламывание боковых побегов ветки (рис. 45). Вместе с тем изготовление орудия из такой фигурной дощечки требует отщепления части ее в продольном направлении. Подобные действия и накапливаемый при этом опыт и подготовили обезьяну к решению задачи с широкой дощечкой, которая ей давалась в одном из следующих экспериментов.
На основе установления связи обобщенного зрительного представления о необходимом предмете (типа палки) с непосредственным восприятием второго предмета (трубы), также данного в конкретной ситуации опыта, обезьяна сумела вычленить (по воображаемой линии!) часть из целого - лучину из доски, причем таким образом, что она оказалась пригодной служить орудием для выталкивания приманки.

Рис. 46. Фигурные доски с расширениями на концах или в середине, предлагавшиеся шимпанзе в опытах Ладыгиной-Котс.
Таким образом, шимпанзе в состоянии мысленно разлагать целые объекты на детали, равно как и сложные фигуры - на их составные части. Как уже указывалось, ведущую роль в поведении, и в частности в интеллектуальных действиях обезьян играют их руки, тактильно-кинестетическая чувствительность руки. И. П. Павлов говорил поэтому с полным основанием о «ручном мышлении» обезьян. Сочетание тактильно-кинестетической чувствительности со зрением дает обезьяне большие преимущества для установления пространственно-временных связей для практического анализа и синтеза. Именно это существенное расширение и углубление сенсорной сферы легло у обезьян в основу того, что И. П. Павлов обозначил как «улавливание постоянной связи между вещами» (или «нормальной связи вещей»). Биологическая ограниченность интеллекта животных
Наряду со всем этим надо четко представить себе биологическую ограниченность интеллектуального поведения обезьян. Как и все другие формы поведения, оно всецело определяется образом жизни и чисто биологическими закономерностями, рамки которых не может перешагнуть даже самая умная обезьяна. Так, например, шимпанзе на воле каждый вечер устраивают себе искусно переплетенные спальные гнезда из ветвей и листьев, но, по свидетельству английской исследовательницы поведения обезьян Дж. ван Лавик-Гудолл, они никогда не сооружают навесов и остаются совершенно беззащитными под проливным тропическим дождем.
Очень редко обезьяны пользуются на воле и орудиями. Правда, имеются отдельные наблюдения об орудийных действиях шимпанзе при добывании пищи или нападении. Но, как и другие человекообразные обезьяны, шимпанзе вполне обходятся в повседневной жизни без орудий. С другой стороны, другие позвоночные (каланы, галапагосские дятловые вьюрки и др.) систематически пользуются предметами в качестве орудий. Уже это указывает на то, что орудийные действия сами по себе не обязательно являются критериями высокоразвитой психической деятельности животных.
Биологическую ограниченность интеллекта антропоидов вскрывает и анализ экспериментальных данных. Так, Ладыгина-Котс показала, что зрительные образы, представления человекообразных обезьян являются значительно более слабыми, чем у человека, и всегда связаны с компонентами окружающей обстановки (ситуационная связанность представлений).
Эта ограниченность интеллектуального поведения неоднократно проявлялась в опытах Ладыгиной-Котс, когда шимпанзе допускал «нелепые» ошибки при употреблении предметов, предоставленных ему для выталкивания приманки из трубы. Так, например, он пытался втолкнуть в трубу кусок фанеры вопреки явному несоответствию ее ширины и принимался обгрызать его лишь после ряда таких неудачных попыток. Подчас неадекватность действий обусловливалась преобладанием деструктивного манипулирования (рис. 47). Кроме того, была проведена специальная серия опытов, в которых обезьяне давалась труба, закрытая с одного конца, и крючок. Если приманка, заложенная в такую трубу, была прикреплена к нити, шимпанзе легко вытягивал ее оттуда. Несмотря на это обезьяна не сумела адекватно применить крючок и, более того, чаще всего отламывала загнутую его часть как мешавший элемент. Ладыгина-Котс писала по этому поводу, что «шимпанзе оказался неспособным перейти от шаблонного привычного приема выталкивания приманки прямым, гладким единичным орудием к использованию приема притягивания к себе крюком», и усматривала в этом «недостаточную пластичность психики шимпанзе, ограниченность его мышления».
Шимпанзе, по Ладыгиной-Котс, «не в состоянии схватить сразу существенные особенности в новой ситуации и установить новые связи на основе осмысливания непосредственно воспринимаемых отношений между предметами».
Рис. 47. Предметы, предлагавшиеся шимпанзе, при использовании которых обнаруживалась ограниченность интеллектуального поведения этой обезьяны: палочки пригодны для выталкивания приманки из трубы только в связанном виде, обезьяна же развязала их и пыталась применить поодиночке; крестовидно соединенные планки надо было соединить вместе, сдвинутые же под углом - распрямить до прямой, как это показано на нижней части рисунка. Вместо этого шимпанзе прежде всего разъединил планки и пытался применить их по отдельности (опыты Ладыгйной-Котс)
Этот вывод Ладыгиной-Котс подтверждается экспериментами и других исследователей. Так, шимпанзе показал ситуационную связанность своих представлений и неспособность охватить существенное изменение в прежней ситуации в следующем опыте: шимпанзе предлагается с помощью палки подкатывать яблоко к клетке вокруг невысокой стенки. После овладения обезьяной этим навыком убирается часть стенки непосредственно перед клеткой, в результате чего было бы удобнее непосредственно притягивать яблоко палкой. Тем не менее обезьяна продолжает выполнять прежнее сложное, трудное действие, отталкивая яблоко от себя и обводя его вокруг стенки (опыт Э. Г. Вацуро, рис. 48).

Рис. 48. Опыт Вацуро, вскрывающий ограниченность и качественное своеобразие интеллекта человекообразных обезьян. Пояснения см в тексте
Даже самые сложные проявления интеллекта обезьян представляют собой в конце концов не что иное, как применение в новых условиях филогенетически выработанного способа действия. Ведь давно уже подмечалось сходство притягивания приманки с помощью палки с притягиванием плода, растущего на ветке. Войтонис и Ладыгина-Котс указывали на то, что развитая способность обезьян к практическому анализу связана с особенностями их питания; высокоразвитые сенсомоторные функции руки, их сочетание со зрением и как следствие отличительные познавательные способности обезьян Фабри объясняет функциональными особенностями их хватательных способностей (см. гл. 3) и т.д. Эта биологическая обусловленность всей психической деятельности обезьян, включая и антропоидов, и является причиной отмеченной ограниченности их интеллектуальных способностей, причиной их неспособности к установлению мысленной связи между одними лишь представлениями и их комбинированием в образы. Неспособность же мысленно оперировать одними лишь представлениями с неизбежностью приводит к неспособности понимать результаты своих действий, понимать истинные причинно-следственные связи. Это возможно лишь с помощью понятий, которые у обезьян, как и у всех других животных, по указанным причинам всецело отсутствуют.
В заключение приходится признать, что проблема интеллекта животных еще совершенно недостаточно изучена. По существу до сих пор проведены обстоятельные экспериментальные исследования только над обезьянами, преимущественно высшими, в то время как о возможности интеллектуальных действий у других позвоночных еще почти нет доказательных экспериментальных данных. Вместе с тем, как уже говорилось, сомнительно, чтобы интеллект был присущ только приматам.

План

1. Общая характеристика интеллектуального поведения животных

Так же диалектически совершалось развитие научных взглядов на интеллект животных. Мы можем отчетливо отметить и проследить три этапа, которые прошло в своем развитии это учение в последнее время.

Первый этап - те антропоморфические теории, которые, обманываясь внешним сходством поведения животных и человека в известных случаях приписывали животному взгляды, мысли и намерения человека, переносили на животное человеческий образ действий и полагали, что в сходных ситуациях животное достигает таких же результатов, что и человек, при помощи тех же самых психологических процессов и операций. В эту пору животному приписывалось человеческое мышление в его самых сложных формах.

Второй этап - реакцией против такой точки зрения стало объективное научное исследование поведения животных, которому путем тщательных наблюдений и экспериментов удалось установить, что значительная доля тех операций, которые прежняя теория склонна была рассматривать как разумные действия, принадлежит просто к числу инстинктивных, врожденных способов деятельности, а другая часть - видимо разумных способов поведения - обязана своим появлением способу случайных проб и ошибок.

Э. Трондайку - этому отцу объективной психологии - в исследовании интеллекта животных удалось экспериментально показать, что животные, действуя по способу случайных проб и ошибок, вырабатывали сложные формы поведения, которые по виду оказывались сходными с такими же формами у человека, но по существу были глубоко отличны от них...

Прежде, по словам Торндайка, все очень охотно говорили об уме животных и ни кто не говорил об их глупости. Основной целью нового направления сделалась задача показать, что животные, будучи поставлены в ситуацию, сходную с той, в которой человек обычно размышляет, обнаруживают именно глупость, неразумное поведение, по существу не имеющее ничего общего с поведением размышляющего человека, и, следовательно, для объяснения этого поведения нет никакой надобности приписывать животным разум.

Таков важнейший итог исследований, создавших, как уже сказано, целую эпоху в нашей науке...

Исследования Келера, как ряд других исследований в этой области, знаменует новый, третий этап в развитии проблемы. Келер задается тем же самым вопросом, что и Торндайк, и хочет исследовать, существует ли у высших животных, человекоподобных обезьян интеллект в собственном смысле слова, т.е. тот тип поведения, который издавна считается специфическим отличием человека.

Главное и важнейшее значение работы Келера, основной вывод, который ему удалось сделать, состоит в научном оправдании наивного ожидания, что человекоподобная обезьяна не только в отношении некоторых морфологических и физиологических признаков стоит к человеку ближе, чем к низшим видам обезьян, но и так же и в психологическом отношении является ближайшим родственником человека. Таким образом, исследования Келера приводят впервые к фактическому обоснованию Дарвинизма в психологии в самом критическом, важном и трудном пункте. К данным сравнительной анатомии и физиологии они прибавляют данные сравнительной психологии и восполняют этим прежде не достававшее звено эволюционной цепи.

Можно сказать без всякого преувеличения, что этими исследованиями впервые дано точное фактическое обоснование и подтверждение эволюционной теории в области развития высшего поведения человека. Эти исследования преодолели тот разрыв между поведением человека и поведением животного, который создался в теории благодаря работам Торндайка. Они перекинули мост через бездну, разделявшую разумное и неразумное поведение. Они показали ту - с точки зрения дарвинизма - несомненную истину, что зачатки интеллекта, зачатки разумной деятельности человека заложены уже в животном мире."

Рассмотрим:

условия возникновения и проявления "разумного" поведения животных;

характерные черты интеллектуального поведения животных;

на примере работы выдающегося советского биолога Северцова А.Н. "Эволюция и психика".

А.Н. Северцов пишет:

"... Существуют два способа приспособления организмов к изменениям окружающих условий:

наследственные изменения организации, способ, посредством которого достигаются весьма значительные количественно приспособленные изменения строения и функций животных; способ весьма медленный, посредством которого животные могут приспособиться только к очень медленно протекающим и весьма постепенным изменениям среды;

способ ненаследственного функционального изменения строения, посредством которого животные могут приспособляться к незначительным, но быстро наступающим изменениям окружающих условий. И в том и другом случае строение организмов изменяется. Оба эти способа существуют и у животных и у растений.

Кроме них существуют еще два способа приспособления, которые встречаются только у животных и которые мы могли бы обозначить как способы приспособления посредством изменения поведения животных без изменения их организации. Они являются для нас особенно интересными, и этот вопрос приводит нас к рассмотрению различных типов психической деятельности в широком смысле этого слова. Мы знаем три основных типа психической деятельности у животных, а именно:

рефлекторную деятельность,

инстинктивную,

деятельность, которую мы условно обозначим как "деятельность разумного типа".

... "Деятельность разумного порядка" является так же целесообразной, но в отличие от предыдущих типов психической деятельности не наследственной и не машинообразной. Наследственной является способность к деятельности данного типа, но не самые действия, и животные являются наследственно весьма различными в этом отношении: одни способны к сложным действиям "разумного" порядка, другие к весьма элементарным, но самые действия не предопределены наследственно и в индивидуальной жизни не являются готовыми, как рефлексы и инстинкты: для производства определенного действия требуется определенная выучка. Далее эти действия не являются "машинообразными": за определенными раздражением могут следовать весьма разнообразные действия. Сопоставляя эти три типа приспособительной деятельности животных, мы видим вполне ясно, что мы можем распределить их по основному сходству между ними на две группы: к одной будут относиться рефлексы и инстинкты, которые отличаются друг от друга только количественно, к другой - действия "разумного типа": первые наследственны (как действия), не требуют выучки и машинообразны, вторые не наследственны, требуют выучки и в общем не машинообразны. Совершенно ясно, что при сравнении с приспособительными изменениями строения животных, инстинкты и рефлексы будут соответствовать наследственным изменениям строения органов, действия "разумного" типа - функциональным изменениям органов.

В различных группах животных преимущественное значение имеет либо тот либо другой тип деятельности. Суживая нашу задачу... мы находим, что в типе членистоногие преимущественное значение приобрела деятельность типа инстинкта, в типе хордат - психика "разумного" типа; мы говорим, конечно, только о преимущественном значении, а не об исключительном значении, так как несомненно и у членистоногих психика "разумного" типа играет известную роль... ". Таким образом в ходе многовековой эволюции психика животных приобрела качества, которые можно отнести к проявлениям действий "разумного" типа - "интеллектуального поведения" .

2. Манипуляционная активность как основа высших познавательных способностей животных

"Способность изготавливать и использовать орудия в течение долгого времени рассматривалась как чисто человеческая, - пишет в своей работе "Шимпанзе в природе: поведение." (М., Мир, 1992. С.546-583) английская исследовательница Гудолл Дж. . - Появление орудийной деятельности у наших древнейших предков ознаменовало собой решающий шаг в нашей эволюции: когда обезьяноподобное существо впервые начало регулярно изготовлять орудия определенной "конструкции", оно стало, по определению, человеком (Leakey, 1961) по этой причине орудийная деятельность у животных всегда привлекала внимание исследователей.

Чтобы какой-либо предмет можно было счесть орудием, нужно, чтобы его держали в руке (ноге, во рту) и использовали для достижения определенной ближайшей цели (Gooball, 1970). Если принять это определение, многие животные, в т. ч. и некоторые насекомые войдут в число видов, использующих орудия. Шимпанзе превосходит их всех, т.к использует больше предметов и достигает с их помощью более разнообразных целей, чем любое другое существо, кроме самого человека. Но простое использование предмета в качестве орудия само по себе еще не столь поразительно. Главное же здесь - познавательные аспекты орудийной деятельности. Шимпанзе с его развитым пониманием отношением между вещами может видоизменять предметы, делая их пригодными для данной цели. И он способен до некоторой степени придавать им определенную "конструкцию". Шимпанзе может прихватить и даже изготовить предмет, которым позднее воспользуется как орудием в месте, пока еще скрытом от его глаз. Но еще важнее то, что он может использовать предмет в качестве орудия для решения совершенно новой задачи.

В таблице 1 перечислены различные предметы, используемые шимпанзе в качестве орудий в Гомбе, а так же в других частях Африки с указанием конкретных ситуаций в которых наблюдалась орудийная деятельность, таких как кормежка, забота о чистоте тела, исследование и устрашение.

В таблице перечисляются примеры орудийной деятельности, наблюдаемые в разных местах обитания шимпанзе. Следует подчеркнуть, что это не полный перечень типов такой деятельности, а лишь сводка тех форм поведения, которые приходилось наблюдать. Только в Гомби и Махале (группа К) шимпанзе, привыкшие к человеку изучались в течение достаточно длительного периода, чтобы можно было с некоторой уверенностью сказать, что были зарегистрированы все обычные виды действий с орудиями. И все-таки мы имеем уже известные представления о разнообразии предметов, используемых как орудия, и целей, для достижения которых они применяются. Формы орудийной деятельности варьируют в пределах от мало эффективного протыкания или раздавливания термитов в их древесных гнездах до тщательного выбора, подготовки, и умелого введения подходящего предмета внутрь термитника; от обмакивания в воду единственного листа в неизмененном виде до извлечения влаги с помощью "губки" из скомканных листьев; от разбивания плода с твердой скорлупой о неподвижную поверхность без применения орудия до того изощренного поведения, которое демонстрирует "щелкунчики" из Таи. Предметы могут быть использованы в том виде, как они есть, или модифицированы, чтобы лучше соответствовать своему значению. Их можно подобрать в том месте, где они в дальнейшем будут применяться, а можно принести из другого места, нередко из далека, так что шимпанзе, выбирая орудия, не имеет перед глазами конечной цели."

Таблица 1. Орудийная деятельность диких шимпанзе с указанием (где это известно) средней длины орудий, используемых в различных местах.

объект и цель	типичные случаи применения в различных местах
			Боссу, Гвинея	Таи, Кот-д’Ивуар	др. районы
впитывание воды	используются скомканными		используются неизменными
извлечение пищи	из черепа или ореха	извлечение муравьев - древоточцев
как щетка	для пчел, муравьев - эцитонов
как удочка (центральная жила листа)
как салфетка	для фруктовых соков, фекалий и др.	как в Гомбе
как емкость	для фекалий
трава или небольшие стебли
выуживание термитов (ср. длина орудия)					Бассейн Касакати, Сенегал-30см
выуживание муравьев					Габон - 38 см Бассейн Касакати, Ц. Африка
исследование	термитники, дыры в упав- ших деревьев	муравейники
прутики с листьями
чтобы отмахиваться от мух
небольшие палочки
выуживание муравьев
чтобы выгонять насекомых	муравьи, пчелы	муравьи (К)
протыкание термитника
как игрушка	чтобы щеко-тать себя				Мбини (Рио-Муни) - 52 см Зап. Камерун
добывание термитов
добывание смолы
исследование	дупла дерев.	как в Гомби
большие палки
исследования	объект: дупла деревьев, пугающие предметы	как в Гомби
для муравьев-эцитонов
расширение входного отверстия в гнезде	гнезда птиц, пчел
притягивание ветвей			с крючкообразным концом
как снаряд		как в Гомби	до 120 см - против людей
как дубинка	против шимпанзе, павианов, людей и др.	как в Гомби	против чуче-ла леопарда		Заир, Бенин; против чуче-ла леопарда
короткие толстые палки
как молоток				для орехов,
как оружие	против шимпанзе, павианов, людей и др.	как в Гомби	против людей
как молоток			для пальмовых орехов и твердых плодов	для орехов	Либерия для пальмовых орехов Ц. Африка для тв. Плод.
как снаряд	против шимпанзе, павианов, людей и др.	как в Гомби
как игрушка	чтобы щекотать себя

3. Характерные особенности и формы мышления у человекообразных обезьян

Наиболее доступно и понятно этот вопрос изложен Л.С. Выготским :

"... В. Келеру удалось показать, что человекоподобные обезьяны обнаруживают интеллектуальное поведение того типа и рода, которое является специфическим отличием человека, именно: что высшие обезьяны способны к изобретению и употреблению орудий. Употребление орудий - это основа человеческого труда, - как известно, определяет глубокое своеобразие приспособления человека к природе, своеобразие, отличающее его от других животных...

"как только человек становится животным, производящим орудия, - говорит Г.В. Плеханов, - он вступает в новую фазу своего развития: его зоологическое развитие заканчивается и начинается его исторический жизненный путь" (1956 т.2 с.153). "Ясно, как день, - говорит далее Плеханов, - что применение орудий, как бы они ни были совершенны, предполагает относительно огромное развитие умственных способностей. Много воды утекло прежде, чем наши обезьяночеловеческие предки достигли такой степени развития "духа". Каким образом они достигли этого? О этом нам следует спросить не историю, а зоологию... как бы там ни было, но зоология передает историю homo (человека), уже обладающего способностями изобретать и употреблять наиболее примитивные орудия" (там же).

В. Келер наблюдал в экспериментах и в свободных естественных играх животных широкое применение орудий, которое, несомненно, стоит в генетическом родстве с той предпосылкой исторического развития, о которой говорит Плеханов.

В. Келер описывает самые разнообразные применения палки, ящика и других предметов в качестве орудий, при помощи которых шимпанзе воздействует на окружающие его вещи, а так же примеры изготовления орудий. Например, шимпанзе соединяет две или три палки вставляя конец одной в отверстие другой, чтобы получилось удлиненное орудие, или отламывает ветку для того, чтобы воспользоваться ею как палкой, или разнимает стоящий на антропоидной станции аппарат для чистки сапог, чтобы высвободить из него железные прутья, или выкапывает из земли наполовину зарытый в нее камень.

Но только палка, как показал Келер, у обезьян излюбленный и универсальный инструмент, которому они находили самое разнообразное применение в этой палке, как в универсальном орудии историки культуры и психологии без всякого труда увидят прообраз наших самых разнообразных орудий. Палку употребляет шимпанзе как шест для прыгания, палкой пользуется как удочкой или ложкой, выдавливая взбирающихся на нее муравье и слизывая их потом. Палка для животного рычаг при помощи которого оно открывает крышку водоема, палкой как лопатой, шимпанзе копает землю. Палкой как оружием, угрожает другому. Палкой сбрасывает ящерицу или мышь с тела, дотрагивается до заряженной электрической проволоки и т.д.

Во всех этих различных способах употребление орудий мы имеем несомненные зачатки, зародышевые следы, психологические предпосылки, из которых развилась трудовая деятельность человека Энгельс, приписывает труду решающую роль в процессе очеловечения обезьяны, говорит, что "труд создал самого человека" (Маркс К., Энгельс Ф., т.20 с.486). с большой тщательностью Энгельс поэтому старается проследить предпосылки, которые могли привести к возникновению трудовой деятельности. Он указывает на разделение функций рук и ног. "Этим, - говорит он, - был сделан решающий шаг для перехода от обезьяны к человеку" (там же).

В полном согласии с Дарвином, который также утверждал, что человек никогда не достиг бы своего господствующего положения в мире без употребления рук, этих орудий, обладающих удивительным свойством, Энгельс видит решительный шаг в освобождении руки от функций передвижения. Так же в полном согласии с Дарвиным Энгельс полагает, что нашим предком была "наиболее необычайно высокоразвитая порода человекоподобных обезьян" (там же).

В опытах Келера мы имеем экспериментальное доказательство того, что и переход к употреблению орудий был действительно подготовлен еще в зоологический период развития наших предков.

4. Экспериментальные методы его изучения. Биологическая ограниченность интеллекта животных

В работе З.А. Зориной "Элементарное мышление птиц и млекопитающих: экспериментальный подход" изложен оригинальный подход к классификации и изучению проявлений мышления или рассудочной деятельности. Предлагается следующая классификация:

Решение за счет экстренного улавливания закономерности, лежащей в основе задачи. Критерий - появление правильного ответа при первой же пробе. Следует подчеркнуть, что речь идет о задачах, которые могут быть решены логическим путем на основе мысленного анализа условий и по природе своей не требуют предварительных проб и ошибок.

Решение за счет экстренной реорганизации ранее усвоенных независимых навыков.

Решение на основе выявления общего алгоритма после многократного предъявления серии однотипных задач (формирование установки на обучение и т.п.).

Решение на основе обобщения и абстрагирования. Мерой рассудочной деятельности служат в данном случае степень отвлеченности формируемых понятий и способность к символизации.

Решение на основе операций логического вывода.

Заучивание последовательностей стимулов на основе иерархической реорганизации внутренних представлений.

Для обнаружения и подтверждения изложенных выше групп качеств предлагаются различные экспериментальные методы (расположены в соответствии с вышеизложенной классификацией):

а) задача на экстраполяцию направления движения пищевого раздражителя, исчезающего из поля зрения - первый из предложенных, наиболее разработанный и известный в литературе тест на рассудочную деятельность (Крушинский, 1986). Для ее решения животное должно представлять траектории движения кормушки с кормом и пустой после их исчезновения из поля зрения и на основе их сопоставления решить, с какой стороны надо обойти отделяющую от корма непрозрачную преграду, чтобы получить корм. Опыты, проведенные на большом числе видов позвоночных, показали, что из млекопитающих лучше всего эту задачу решают хищные, а из птиц - врановые, тогда как грызуны и голуби с ней практически не справляются (Крушинский, 1986) б) задача на оперирование эмпирической размерностью фигур связана с оценкой пространственных форм предметов. В этой задаче голодному животному или птице предлагают приманку, которую затем прячут под непрозрачный экран. Под его прикрытием приманку помещают в объемную фигуру, например, куб, рядом помещают плоскую фигуру, в данном случае квадрат, которые вращаясь вокруг собственной оси раздвигаются в противоположные стороны (Дашевский, 1977, Крушинский, 1986). Для успешного решения этой задачи необходимо представлять, что приманка, ставшая невидимой, не исчезает, а может быть помещена в другую объемную фигуру и вместе с ней перемещаться в пространстве. Оказалось, что голуби вообще не решают эту задачу. Хищные млекопитающие выбирают фигуры наугад как при первом так и при повторных предъявлениях задачи. Обезьяны справляются с задачей практически без ошибок, у большинства исследованных особей дельфинов так же преобладают правильные решения (Крушинский, 1986).

б) в предложенном тесте (Зорина и др., 1991) требуется экстренная оценка величины подкрепления в новой для птицы ситуации. Предварительная тренировка состоит в выработке у ворон и голубей серии независимых изолированных пищедобывательных условных рефлексов, где кормушке каждого цвета соответствует определенное число единиц дискретного подкрепления. Далее кормушки предъявляли парами в различных, редко повторяющихся комбинациях, - ситуация новая для птицы - и проверяли, какую кормушку они будут выбирать. Для решения этой задачи необходимо мысленно сопоставить ранее полученную информацию о числе единиц подкрепления, связанного с каждой из разноцветных кормушек, и на основе этого сопоставления осуществить новую реакцию - выбор по принципу "больше, чем". Оказалось, что птицы обоих видов в среднем достоверно чаще выбирают стимул, ранее связанный с большим количеством подкрепления.

в) основой послужили опыты Г. Харлоу (Harlow, 1958). Животное обучают выбирать один из пары предметов. По достижении определенного критерия ему предлагают следующую пару, по своим признакам никак не связанную с первой. Затем вводят третью пару и т.д. После решения 100-150 таких задач животное уже при втором предъявлении новой пары действует не наугад, а выбирает тот же предмет, что и в первой пробе, если рн сопровождался подкреплением, или другой, если в первой паре подкрепление не было получено. Способность к формированию установки на обучение достаточно различна у разных приматов и в определенной степени коррелирует с уровнем развития их мозга, а также экологией их видов.

г) показано, что животные могут формировать понятия о сходстве/отличии, парности/непарности стимулов, симметрии, новизне, пространственных характеристиках и т.д.

д) в эту группу входят тесты на способность построения аналогий (элементы индукции) и к транзитивному заключению (элементы дедукции), а так же некоторые элементарные логические задачи, моделирующие различные ситуации добывания корма, в том числе и в естественных условиях.

е) изучение этой формы явилось прямым следствием "языковых" экспериментов (Premack, 1986; Terrace, 1985).

Вывод

1. В способности мышления древняя мудрость нашла отличительный признак человеческой природы. В мышлении отец церкви Августин и после него Декарт видели единственно прочное основание для бытия личности, пребывающей в сомнениях. Мы же скажем: мыслю - значит существую, но так же мир существует так, как мы его устанавливаем и определяем.

Отличительное свойство человеческой природы, и при том свойство, определяющее и устанавливающее бытие мира, - вот что для психологов человеческое мышление.

2. Чтобы понять интеллект человека необходимо понять, как он возник и развивался.

Выготский Л.С. Предисловие к русскому изданию книги Кёлера. // Собрание сочинений. М., Педагогика, 1982. Т.1. с. 210-237

Выготский Лев Семенович (1896 - 1934) - выдающийся психолог, профессор Психологического института при Московском университете. Разрабатывая центральную в его творчестве проблему возникновения и развития высших психических функций, выделил три линии - эволюционную, историческую и онтогенетическую - в развитии поведения и психики человека. Высоко оценив данные, полученные В. Келером при изучении интеллекта шимпанзе, Л.С. Выготский проанализировал их со своих позиций в связи с проблемой происхождения человеческого разума. Наиболее полно эволюционный аспект проблемы представлен в его работах: «Этюды по истории поведения (обезьяна, примитив, ребенок)» (в соавт. С А.Р. Лурия) (М.,1930,1933); «Предисловие к русскому изданию книги В.Келера «Исследование интеллекта человекоподобных обезьян» (М., 1930)

Северцов Алексей Николаевич (1866-1936) - биолог, академик, профессор Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова, основатель Института эволюционной морфологии АН СССР, ныне носящего его имя. Один из выдающихся теоретиков эволюционного учения. Исследуя общие закономерности и направления эволюционного процесса, А.Н. Северцов обратил особое внимание на поведение и психику животных как фактор, обеспечивающий их выживание в условиях быстро происходящих изменений среды. Его перу принадлежат фундаментальные труды по теории эволюции, в том числе «Главные направления эволюционного процесса» (М., 1925, 1934, 1967), а также небольшая но особенно ценная для психологов работа «Эволюция и психика» (М., 1922).

При этом необходимо четко разграничивать «интеллектуальное» поведение животных и интеллект человека.

Лавик-Гудолл Джейн - английская исследовательница, натуралист, этолог. Её имя получило широкую известность благодаря многолетним самоотверженным наблюдениям за поведением диких животных, таких как шимпанзе, гиены, гиеновые собаки и др. в национальных парках и резерватах Восточной Африки. Приучив к своему присутствию животных и сопровождая их в течение длительного времени, она смогла получить достоверные данные о самых разнообразных сторонах жизнедеятельности, развитии поведения в онтогенезе, внутригрупповых отношениях конкретных, индивидуально узнаваемых особей в естественных для них условиях обитания. Ее последняя по времени фундаментальная работа «Шимпанзе в природе: поведение» (М., 1992) содержит не только систематизированные собственные данные о поведении этих животных в природе, но и обобщает результаты исследований поведения и психики шимпанзе как в естественных условиях, так и в неволе, выполненных другими авторами.

Выготский Л.С. Предисловие к русскому изданию книги Кёлера. // Собрание сочинений. М., Педагогика, 1982. Т.1. с. 210-237.

Зорина Зоя Александровна - физиолог, доктор биологических наук, заведующая лабораторией физиологии и генетики поведения кафедры высшей нервной деятельности биологического факультета МГУ им М.В. Ломоносова, ученица и последовательниц Л.В. Крушинского, автора концепции об элементарной рассудочной деятельности животных. Область научных интересов З.А. Зориной - этология и рассудочная деятельность животных. Основные объекты ее исследований - птицы в первую очередь врановые. Она автор более 90 публикаций, посвященных рассудочной деятельности, обучению, групповому, исследовательскому и игровому поведению птиц, а так же учебного пособия для студентов «Введение в этологию и генетику поведения» (в соавт.) (М., 1982).

Введение

I. Интеллектуальное поведение животных

1.1 Общая характеристика интеллектуального поведения животных

1.2 Предпосылки интеллектуального поведения животных

II. Основные исследования в области интеллектуального поведения животных

2.1 Изучение поведения животных зарубежными авторами

2.2 Исследование интеллектуального поведения животных в трудах отечественных ученых

Заключение

Список использованной литературы

Введение

Наличие у высших животных элементов разума в настоящее время не вызывает сомнения ни у кого из ученых. Интеллектуальное поведение представляет собой вершину психического развития животных. Вместе с тем, как отмечает Л.В. Крушинский, оно является не чем-то из ряда вон выходящим, а лишь одним из проявлений сложных форм поведения с их врожденными и благоприобретенными аспектами. Интеллектуальное поведение не только теснейшим образом связано с различными формами инстинктивного поведения и научения, но и само складывается из индивидуально изменчивых компонентов поведения. Оно дает наибольший приспособительный эффект и способствует выживанию особей и продолжению рода при резких, быстро протекающих изменениях в среде обитания. В то же время интеллект даже самых высших животных находится, несомненно, на более низкой ступени развития, чем интеллект человека, поэтому более корректным будет называть его элементарным мышлением, или зачатками мышления. Биологическое изучение данной проблемы прошло длинный путь, к ней неизменно возвращались все крупнейшие ученые.

I. ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЕ ПОВЕДЕНИЕ ЖИВОТНЫХ

1.1 Общая характеристика интеллектуального поведения животных

Существует два типа поведения животных: первый - тип сенсорной психики или инстинктивного поведения, второй – типом перцептивной психики или индивидуально – изменчивого поведения.

Для первых этапов развития поведения – этапов сенсорной психики и инстинктивного поведения – характерен тот факт, что животные приспосабливаются к окружающим условиям среды, проявляя известные врожденные программы поведения в ответ на отдельные сенсорные стимулы. Одно какое – нибудь воспринимаемое свойство, например, блеск воды у комара, вибрация у паука вызывают сразу же целую сложную врожденную, закрепленную в видовом опыте программу поведения. Эта программа поведения может быть очень сложной и малоподвижной, она приспособлена к мало меняющим условиям. По этому типу построено поведения низших позвоночных и насекомых.

Второй тип поведения формируется с изменением условий существования и с развитием коры головного мозга. Он проявляется особенно отчетливо у высших позвоночных, и в частности у млекопитающих. Для этого типа поведения характерен тот факт, что животное начинает воспринимать комплексные раздражители, идущие из среды, отражать целые ситуации, регулировать свое поведение посредством субъективных образов объективного мира и приспосабливаться к меняющимся условиям. У животного на этом этапе развития комплексный раздражитель уже не просто реализует врожденные репертуары инстинктивного поведения, а вызывает акты, приспособленные к предметному миру. Поэтому ведущим на этом этапе начинает становиться индивидуальное поведение; оно проявляется в отсроченных реакциях, о которых речь шла выше, в образовании условно – рефлекторных актов, в тех навыках, которые, видно формируются на основании анализа среды, совершаемого животными.

Высшие представители животного мира (из живущих на суше - человекообразные обезьяны, из морских животных - дельфины) выполняют сложные действия, которые можно назвать интеллектуальным поведением. Оно обусловлено более высокой формой психической деятельности, осуществляемой в таких жизненных условиях, когда врожденные инстинкты и выработанные навыки оказываются недостаточными.

Вот примеры некоторых опытов над животными.

Около клетки с обезьяной лежит банан - ее любимое лакомство. Животное пытается достать его, но это не удается. Обезьяна замечает лежащую недалеко палку, берет ее и с помощью палки пододвигает банан ближе и достает его. В другом опыте палка, взятая обезьяной, оказалась коротка. Рядом лежали другие палки. Обезьяна начала манипулировать (производить разные движения) с ними. Палки были бамбуковые, полые внутри. Случайно обезьяна вставила одну из них в другую. Получилась длинная палка, которой обезьяна и подтолкнула к себе плод.

К потолку клетки подвесили банан. Обезьяна, подпрыгивая, пыталась достать его, но это оказалось невозможным. Оглядевшись кругом, она увидела ящик, подтащила его и с него дотянулась до банана. В другой раз плод подвесили так, что и с ящика обезьяна не могла его достать. Рядом находились другие ящики. Обезьяна догадалась поставить их друг на друга и, встав на верхний ящик, достала банан.

Какими бы умными ни казались эти животные, нетрудно убедиться в большой ограниченности их мышления. Наблюдались такие случаи. На плоту помещали лакомство, но огонь мешал обезьяне взять любимый плод. Она видела, как люди тушили огонь водой, которую наливали из бачка. На соседнем плоту обезьяна увидела этот сосуд. Чтобы перебраться туда, она составила из бамбуковых палок длинные шесты и перешла на плот, налила воды в кружку и, вернувшись назад, залила огонь. Почему же обезьяна не воспользовалась водой, которая была рядом? Дело в том, что обезьяна не умеет обобщать: всякая вода гасит огонь, обезьяна же видела только, как его гасят водой из бачка.

Все это говорят о том, что, пытаясь решить интеллектуальную задачу, обезьяна не видит всех условий, необходимых для решения, а замечает только некоторые из них. В этом одна из причин ограниченности мышления высших животных.

В то время как человек обычно решает задачу, логически рассуждая, делая необходимые выводы, животные находят правильное решение случайно, часто действуя методом проб и ошибок.

1.2 Предпосылки интеллектуального поведения животных

Предпосылкой для инстинктивного поведения является отражение отдельных свойств внешней среды, которое действует на механизм, пускающий в ход врожденный инстинктивный акт.

Предпосылкой для сложных форм индивидуально – изменчивого поведения является перцепция, то есть отражение целых комплексных форм сложных ситуаций среды. На основе этого образа отражаемой действительности возникают индивидуально – изменчивые формы поведения.

Интеллектуальное поведение не только теснейшим образом связано с разными формами инстинктивного поведения и научения, но и само складывается (на врождённой основе) из индивидуально-изменчивых компонентов поведения. Оно является высшим итогом и проявлением индивидуального накопления опыта, особой категорией научения с присущими ей качественными особенностями. Интеллектуальное поведение даёт наибольший приспособительный эффект при резких, быстро протекающих изменениях в среде обитания.

1. Предпосылкой и основой развития интеллекта животных является манипулирование, особенно с биологически «нейтральными» предметами. В ходе манипулирования, особенно при выполнении сложных и деструктивных манипуляций, происходит тренировка сенсорных и эффекторных систем, обобщается опыт деятельности животного, формируются обобщённые знания о предметных компонентах окружающей среды. Этот обобщённый двигательно-сенсорный опыт составляет основу интеллекта высших позвоночных, особенно обезьян.

Для интеллектуального поведения первостепенное значение имеют зрительные восприятия и особенно зрительные обобщения, сочетающиеся с кожно-мышечной чувствительностью передних конечностей.

2. Другим элементом интеллектуального поведения являются сложные многофазные навыки и инструментальные действия. Эти элементы относятся к двигательной сфере. Они позволяют животному решать сложные задачи, требующие определённой последовательности действий. Решение многофазовых инструментальных задач легче всего даётся человекообразным обезьянам, остальные высшие млекопитающие (крысы, еноты, низшие обезьяны и так далее) легче справляются с локомоторными задачами. Это отражает разный характер исследовательской деятельности у животных разного уровня развития психики. У большинства млекопитающих преобладает познавание пространственных отношений среды с помощью локомоторных действий. У обезьян, особенно человекообразных, по мере развития манипулирования, локомоторное познавание пространственных отношений теряет свою доминирующую роль. Однако только человек может полностью освободиться от направляющего воздействия пространственных отношений, если этого требует познание временно-причинных связей.

3. Важной предпосылкой интеллектуального поведения является и способность к широкому переносу навыков в новые ситуации. Эта способность проявляется у разных животных в разной степени, но наибольшее развитие она получила у высших позвоночных. Например, собака, ранее обученная двум разным навыкам (подтягивать за верёвку кусок мяса и открывать лапой щеколду) в новой ситуации, когда щеколда расположена высоко и открыть её можно только потянув за свисающую верёвку, сразу же решает эту задачу на основании переноса ранее полученного опыта в новые условия. Если видеть сразу результат и не знать о ранее выработанных навыках, то может сложиться впечатление о разумном решении предложенной задачи. Подобные наблюдения могут стать одной из причин антропоморфического объяснения поведения животных, как в естественных условиях обитания, так и в неволе.

Таким образом, важнейшими элементами и предпосылками интеллекта животных являются способности к разнообразному манипулированию, широкому чувственному (зрительному) обобщению, к решению сложных задач и переносу сложных навыков в новые ситуации, к полноценной ориентации и адекватному реагированию в новой обстановке на основе прежнего опыта.

Интеллектуальное поведение животных

П. А. Рудик, «Психология»
Гос. учебно-педагогич. изд-во Мин-ва Просвещения РСФСР, М., 1955 г.

Интеллектуальными действиями называются такие, с помощью которых животное решает новые для него задачи, подмечая существующие между предметами связи и отношения.

Интеллектуальные действия являются высшей формой приспособления животных к окружающей среде. В основе их лежат сложные условно-рефлекторные связи, характерные для рассудочной деятельности животных.

Органом интеллектуального поведения является кора больших полушарий головного мозга. Все интеллектуальные действия обусловлены процессами высшей нервной деятельности. Собака, заметившая кусок мяса в одной из комнат, может по прошествии длительного времени вернуться обратно и найти комнату и кусок мяса. Она может сделать это потому, что благодаря процессам высшей нервной деятельности вид куска мяса не явился для неё простым однозначным раздражением, а ассоциировался со многими другими раздражениями в сложный комплекс.

Если у этой собаки вырезать кору головного мозга и проделать с ней тот же опыт, она не будет отыскивать мясо: при отсутствии коры она лишена возможности воспроизвести комплекс раздражений, который ранее был связан с видом куска мяса. Лишённая коры, собака не образует даже несложных временных связей и может действовать только по типу простых безусловных рефлексов: будучи приведена в комнату, она никуда из этой комнаты не пойдёт; она способна отвечать лишь на непосредственные внешние раздражения.

В процессе филогенеза, раз возникнув, интеллектуальное поведение постепенно развивается и усложняется. У животного с элементарным строением коры головного мозга и интеллектуальное поведение будет также элементарно. У тех же животных, у которых имеется сложно организованная кора, интеллектуальное поведение будет также более сложным и совершенным. Следующие опыты представляют интерес для характеристики интеллектуального поведения животных, находящихся на разных стадиях развития нервной системы.

Куры, находясь внутри футбольных ворот (которые, как известно, огорожены сеткой только с трёх сторон), побегут прямо к зёрнам, которые насыпаны за сеткой, и будут пытаться просунуть через неё свои головы. Это будет действие безусловно-рефлекторного, инстинктивного типа, вызванное непосредственно раздражением и направленное прямо в сторону раздражителя. Только тогда, когда в процессе беспорядочной беготни внутри какая-нибудь птица случайно приблизится к крайнему столбу футбольных ворот, она обогнёт этот столб и побежит в обход гола к насыпанным за сеткой зёрнам. Собака же, поставленная в те же условия, никогда не бросится прямо в сторону куска мяса, который будет положен за сеткой. На некоторый момент она останется в неподвижности, потом повернётся, обежит стенку гола, выбежит за сетку и найдёт там мясо.

Это действие, каким бы быстрым оно ни было, нельзя принять за простой безусловный рефлекс. Пищевой безусловный рефлекс всегда характеризуется направлением движения животного прямо к раздражителю в целях овладения им. Между тем собака совершает как раз обратное движение, удаляющее её на первых порах от куска мяса: она отворачивается от раздражителя.

В данном случае имеет место сложный условный рефлекс, в котором раздражитель - вид куска мяса - связан с образовавшимся в процессе предшествующего опыта пространственным представлением. Собака более ясно, чем куры, отражает пространственную ситуацию и руководствуется этим отражением в своём поведении. Такое её поведение оказывается возможным потому, что собака оперирует определёнными восприятиями, элементарным анализом воспринятого.

К сложным формам интеллектуального поведения у животных относится изобретение новых способов поведения и использование при этом внешних предметов как орудий. Примерами могут служить интеллектуальные действия человекообразных обезьян. Следующие опыты по изучению поведения обезьян были проделаны в физиологической лаборатории И. П. Павлова.

Шимпанзе, пойманный в раннем детстве, был помещён в одной из комнат лаборатории, где он долгое время жил, совершенно не видя окружающей природы. Однажды обезьяну вывезли в парк и выпустили на плот, находящийся в центре озера. Обезьяна впервые видела озеро и не бросилась в воду, а осталась на плоту. На соседнем плоту, на расстоянии трёх-четырёх метров от первого, находилась пища. Обезьяна была очень голодна, но не могла овладеть пищей обычным для неё путём, так как этому мешало разделявшее плоты водное пространство.

В этих необычных для неё условиях обезьяна изобретает новый для неё способ достать пищу. Она видит на плоту длинный шест, берёт его и осторожно втыкает в воду до дна рядом со своим плотом. Затем обезьяна как бы примеривается к прыжку, отталкивает шест в сторону второго плота; пока шест наклоняется, быстро взбирается по нему и спрыгивает на плот, на котором находилась пища.

Когда вместо шеста на плоту оказалась доска, не приспособленная к тому, чтобы делать с её помощью какие-либо прыжки, шимпанзе берёт доску и после нескольких проб перебрасывает её со своего плота на другой плот, устанавливая таким образом своеобразный мост, по которому можно пройти на другой плот, и впервые в жизни проходит по мостику, переброшенному через водную преграду.

Многочисленные опыты доказывают способность шимпанзе к интеллектуальным действиям, выразившуюся в изобретении новых способов решения поставленной перед животным задачи. Интеллектуальное поведение животных характеризуется следующими особенностями.

Животные проявляют способность к интеллектуальным действиям только при возникновении трудностей и препятствий на пути к достижению цели. Если можно овладеть пищей обычным образом, с помощью безусловных рефлексов или выработанных в течение жизни навыков, интеллектуальные действия не наступают.

Интеллектуальные действия у животных проявляются в виде решения новой задачи и состоят в изобретении нового-способа действий. Эти действия не имеют шаблонного характера, но, наоборот, каждый раз индивидуализированы: одни животные выполняют эти действия одним образом, другие - иначе.

Во многих случаях в этих действиях обезьяны пользуются различными предметами как орудиями - шестами, палками, ящиками и т. д. Однажды обезьяна, помещённая в клетку, воспользовалась обыкновенной макаронной палочкой, которой только что насыщалась, для того, чтобы подкатить поближе с её помощью яблоко, находившееся за сеткой.

В этих действиях предметы используются в виде орудий не в результате предшествующего обдумывания и намерения, а на основании непосредственного восприятия связи одних явлений с другими. Обезьяна никогда не отыскивает орудия, тем более никогда их не изготовляет, но простое случайное восприятие предмета в данной ситуации толкает животное к использованию его в качестве орудия. Обезьяны никогда не сохраняют предметов, которые были ими использованы в качестве орудий, для того чтобы пользоваться ими впредь.

Интеллектуальные действия животных не вытекают из знания объективных законов и не осознаются ими. Не обладая речью, обезьяны не могут постигнуть законы явлений и руководствуются в своих действиях лишь непосредственным усмотрением тех или иных конкретных связей, пользуясь при этом, конечно, сохранившимися связями от прежнего опыта. В связи с этим интеллектуальные действия даже высших обезьян крайне элементарны и по своему характеру не выходят за пределы круга задач, выдвигаемых естественными условиями их жизни.

У животных интеллектуальные действия имеют примитивный характер и не занимают главенствующего положения в их поведении. Главными формами приспособления к окружающей среде у них остаются инстинкты и навыки. Даже у высших животных интеллектуальные действия проявляются от случая к случаю: они возникают у них, но не приобретают основного значения и не закрепляются в их опыте.

Животное использует эту новую форму поведения каждый раз только для разрешения единичной трудной задачи, но если эта задача разрешена и дальше никаких трудностей не возникает, оно-переходит к привычным рефлекторным и инстинктивным формам поведения. Изобретённые способы интеллектуальных действий не передаются от одного животного к другому и не являются, таким образом, продуктом видового опыта. Возникая исключительно на биологической основе, они остаются достоянием только того отдельного животного, которое их обнаруживает.

Только у человека в процессе его общественно-трудовой деятельности интеллектуальные действия приобретают вполне осознанный характер и занимают исключительное место в поведении.

Популярные статьи сайта из раздела «Медицина и здоровье»

Популярные статьи сайта из раздела «Сны и магия»

Когда снятся вещие сны?

Достаточно ясные образы из сна производят неизгладимое впечатление на проснувшегося человека. Если через какое-то время события во сне воплощаются наяву, то люди убеждаются в том, что данный сон был вещим. Вещие сны отличаются от обычных тем, что они, за редким исключением, имеют прямое значение. Вещий сон всегда яркий, запоминающийся...

Почему снятся ушедшие из жизни люди?

Существует стойкое убеждение, что сны про умерших людей не относятся к жанру ужасов, а, напротив, часто являются вещими снами. Так, например, стоит прислушиваться к словам покойников, потому что все они как правило являются прямыми и правдивыми, в отличие от иносказаний, которые произносят другие персонажи наших сновидений...

 

Возможно, будет полезно почитать:

• Аббатство - это католический монастырь ;
• Самые распространенные расклады ;
• Быт и обычаи Обычаи и нравы 19 века ;
• К чему снятся жабы и лягушки: мужчине, девушке, женщине, беременной – толкования разных сонников ;
• Основные характеристики марса ;
• Должностная инструкция транспортного экспедитора ;
• Татаро-монгольское иго или история о том, как ложь стала правдой ;
• Журавль толкование сонника ;