Митрополит Чебоксарский и Чувашский Варнава: Надо учиться Христовой любви. Чувашская митрополия и чебоксарская епархия
Родился 21 апреля 1931 г. в с. Высокое Рязанского района Рязанской области (предки его были священниками и служили в храме с. Высокое с XVII в.; только отец не стал священником, окончив лишь Рязанскую духовную семинарию). В 1945 г. окончил среднюю школу.
В 1952-53 гг. прислуживал в храме Святой Троицы в с. Бахмачеево Рязанской обл.
В 1953-1955 гг. был иподиаконом в кафедральном соборе святых страстотерпцев князей Бориса и Глеба в г. Рязани.
В мае 1955 г. вступил в братство и был назначен помощником ризничего.
10 декабря того же года наместником лавры пострижен в монашество с наречением имени в честь святого апостола Варнавы.
9 марта 1957 г. в Крестовом храме лавры во имя Филарета Милостивого рукоположен во иеромонаха. В 1958 г. награжден наперсным крестом.
В 1960 г. возведен в сан игумена. В 1963 г. награжден крестом с украшениями.
В 1965 г. возведен в сан архимандрита.
В 1970 г. назначен благочинным лавры. В 1971 г. от братии Троице-Сергиевой лавры был членом Поместного Собора Русской Православной Церкви.
30 ноября 1976 г. в Сергиевом Трапезном храме Троице-Сергиевой лавры хиротонисан во епископа Чебоксарского и Чувашского. Хиротонию совершили , митрополит Крутицкий и Коломенский Серафим, епископы Рязанский и Касимовский Симон, Орловский и Брянский Глеб.
В 1983 г. с паломнической группой Русской Православной Церкви посетил Святую Гору Афон.
В 2001 г. возведен в сан митрополита.
Решением Священного Синода от 4 октября 2012 г. назначен () главой и утвержден (журнал № 103) в должности настоятеля (священноархимандрита) Свято-Троицкого мужского монастыря г. Чебоксары Республики Чувашия.
Место работы: Чувашская митрополия (Глава митрополии) Епархия: Чебоксарская епархия (Правящий архиерей) Научные труды, публикации:Речь при наречении во епископа Чебоксарского и Чувашского 29 ноября 1976 г. // ЖМП. 1977, № 2, с. 18-19.
В день памяти святителя Николая (сказано 19 декабря 1976 г. во Введенском кафедральном соборе г. Чебоксар) // ЖМП. 1977, № 7, с. 30.
Одушевленный храм // ЖМП. 1980, № 5, с. 32.
Значение храма в жизни христианина (сказано 9 июля 1980 г. в с. Козловка) // ЖМП. 1981, № 5, с. 36.
В день памяти святителя и чудотворца Николая (проповедь, произнесенная в Никольском храме в г. Кнаше, 19 дек. 1981 г.) // ЖМП. 1983, № 12, с. 30.
Митрополит Варнава был рукоположен в епископа Чувашского и Чебоксарского патриархом Пименом в 1976-м году. И с тех пор он, сын и внук репрессированных рязанских священников, воспитанник Троице-Сергиевой Лавры, без малого 40 лет живет в Чувашии. На его глазах и при его непосредственном участии прошла вся драматическая церковная история XX века. Сегодня митрополит Варнава – один из старейших архиереев Русской Православной Церкви. В кратком интервью, которое уставший после службы владыка дал корреспондентам «Правмира», он рассказывает о своем общении с патриархом Алексием I, о хрущевских гонениях на Церковь, о русской деревне и о том, как он видит отношения между архипастырем и его паствой.
Ксения Лученко: Владыка, сегодня многим молодым людям уже трудно себе представить, какой была жизнь верующих людей в сталинские годы? У вас арестовали отца и деда. И как дальше жила ваша семья после этого?
Митрополит Варнава: Дедушку моего забрали в 29-м году. Зимой. А народ очень любил его. Тогда машин не было, увозили на санях – народ стал бастовать. Те, кто увозил, вопросы начали задавать прямо там, в санях: «ты отказываешься от своего сана?». А он говорит: «Как же отказываться, я же служил, что же, обманывать, что ли?» – «Ну вот тогда тебя отпустим, если откажешься» – «Нет, я предателем не буду». Вот такая вера была, до конца жизни. На все шли люди, – и страдали, и их убивали, а они от своей веры не отступали.
Идти за Христом легко – знать свою дорогу, не сворачивать. Когда мы шли, мы ничего не боялись, и Господь помогал всегда. А кто не укреплен, кто был «между прочим», отпадали. А сейчас все верующие – и верующих мало. Какие верующие в наше время? А тогда сам режим сдерживал людей. Если верующий человек, он уже до конца шел. Тогда люди хорошие были.
– А как к вашей семье потом относились?
– Гонимы были все время.
– Но ребенку ведь очень трудно это переживать, когда все ровесники ходят строем и верят в коммунизм, а вы как? Тяжело же было?
– Я родился без папы уже. Хотели забрать и маму. Пришли забирать, выселяли куда-то в необитаемые места, но поскольку мама собиралась меня рожать, ее сказали пока оставить. Так и осталась. А семь других семей сослали, и только один человек оттуда вернулся.
У нас дом отобрали, огород – все отобрали. Я ходил воровать яблоки в свой старый сад. Дом-то небольшой был, а кругом дома сад. Яблоки летом нападали, а собрать нельзя: сад-то уже не наш. Яблоки червивые валяются, гниют, а нельзя поднимать. Такая жизнь была, она укрепила. Мы шли за Христом, все отдавая, никуда не сворачивая. Господь помогает. У меня были два брата и сестра, сестра еще жива, ей 90 лет в этом году. И мама нас одна вырастила и воспитала.
– Вы начинали свой взрослый церковный путь в Троице-Сергиевой лавре…
– До Лавры я был еще алтарником в селе Матвеево, где служил мой дядя. Когда я пошел в лавру, мне было 23 года.
– Какая была Лавра тогда?
– Было много старцев, все священнослужители и монахи – отсидевшие, по тридцать лет многие просидели в тюрьме, все прошли. Я застал тех старцев, которые были до закрытия Лавры, а когда ее вновь открыли, они вернулись. Это были подвижники. Сейчас не найдешь ни одного такого. В Лавре было легко жить, наставников много было, с кем посоветоваться на духовные темы, они направляли на путь истинный. Когда старцы стали умирать, я был уже укреплен.
Машина в Лавре была только у наместника, сейчас у монахов машин полно. Телефон тоже был только у наместника, телевизоров вообще не было. А сейчас у каждого есть телефон, и телевизоры уже есть. Тогда жизнь очень благодатная была в Лавре, очень хорошая.
– Сохранилось ли преемство с тем временем?
– Все потеряно. Другие люди стали. Вот сейчас отец Кирилл Павлов уже совсем плох, у него было преемство. Немножко отец Наум и отец Варфоломей застали старцев. А остальные все новые. За 37 лет, что я провел на Чувашской кафедре, уехав из Лавры, все обновилось, сейчас я туда приезжаю, никого не знаю.
– Вы довольно близко знали патриарха Алексия I. Каким он был? Говорят, очень чувствовалось его аристократическое происхождение?
– Да, он был человеком очень культурным, очень благочестивым. Никогда пост не нарушал, мяса никогда не ел. И Пимен так же. Патриарх Алексий меня рукополагал в дьяконы, иеромонахи, в архимандриты возводил. Так что я с ним знаком был.
– Расскажите, как приходилось выстраивать взаимоотношения с властью?
– С властью было очень трудно. Во время самых гонений при Хрущеве наместником Лавры был архимандрит Пимен (Хмелевский), по образованию – юрист. И он спасал Лавру. Лавру уже наметили закрывать.
Например, такие моменты были: монахов обложили налогом: за питание, за кельи. Писали отчеты, сколько монахов и сколько на них тратится. Он ездил в Москву и хлопотал, все сняли. Потом придумали, что монах должен быть не младше тридцати лет, начали выписывать тех, кому не было тридцати.
Снова ему пришлось стараться, чтобы никого не трогали. Потом воду перекрыли всю. И вот как хочешь. Возили с источника. На измор брали. А в Лавре, там, где сейчас книгами торгуют, около ворот был офис, где принимали иностранцев. Они туда все обязательно заходили, там их экскурсоводы ждали и там же был туалет. А воды-то нет! Мы не стали специально там ничего убирать. Пришли иностранцы, а им сходить надо. Ну и сразу шуму наделали: какое безобразие! Ну, и того, кто воду перекрыл, сняли. Отец Пимен был мудрый наместник.
А вот Почаевскую Лавру уже почти совсем закрыли. Я отдыхал в Одессе, и там как раз в то время были патриарх Алексий и митрополит Пимен, который тогда был управделами. И приходит сигнал, что в Почаеве беда: даже кухню уже закрыли, печку сломали. Ну, и решили, что туда, никого не предупреждая, поедет митрополит Пимен и меня благословили с ним ехать.
Велели только строго-настрого никому не рассказывать, что в Почаев едет управделами. Машины туда не пускали. Митрополит сел в машину спереди с водителем, очень солидно. И мы их застали врасплох: как мы подъедем – все разбегаются, вот и пропустили.
Там тогда был епископ Дамиан, так и он не знал, что мы приедем. Пришли, а они обедают как раз. Там мясо у них оказалось, но все сразу исчезло со стола, епископ растерялся, клобук никакой не надел, выскочил встречать.
По всей Лавре торчат антирелигиозные плакаты. Например, висит большое изображение Божьей Матери, слезы у Нее текут и кошелек: «подайте, мне жить нечем». Разные были карикатуры. Мы сфотографировали все эти безобразия.
Послужили, народ все равно пришел: хоть никого и не пускали, а народу полно было. Когда мы вернулись в Одессу, патриарху уже доложили, и он поехал в Москву, там все наши материалы показал, и все остановили. Патриарх Алексий помогал, но во всем невозможно помочь. Он Лавру отстоял, Печоры тоже отстоял.
Были гонения, но у кормила находились люди стойкие, они стояли за обитель, за братию, не отступали. Например, такой момент был уже при патриархе Пимене. Я был за наместника в Лавре, когда наместник Августин болел и жил в Астрахани.
Вызвали меня и сказали, что молодые монахи должны уехать в 24 часа. Если вы их не выселите, вас выселим. Что делать? Это было уже к вечеру, я поехал к патриарху. К патриарху Пимену было легко попасть. Он меня принял и выслушал, и сказал: «пускай они никуда не выходят из кельи, иначе их сразу заберут». Дал мне такой наказ.
На другой день он звонит: «все уладил, пускай выходят». Так они и остались. Вот такое было время. И хорошо, что там такие люди были. С Богом – хорошо, и Господь помогает, и вразумляет, и тех людей вразумляет, кто хочет обижать.
– Вы уже почти 40 лет руководите Чувашской епархией. Это же трудно – приезжать на чужую землю, которую нужно полюбить? Это испытание. Вы помните, как приехали?
– Полюбить я должен был сразу, потому что я приехал любить. С Богом не тяжело. Первым делом, когда приезжаешь, нужно обязательно идти на поклон к уполномоченному по делам религии. Я не успел, потому что это был Никола Зимний, нужно было служить. Так что на Николин день я отслужил, а потом на другой день пошел. Там сидел уполномоченный Павел Кондратьевич.
И он начал мне давать распоряжения: секретаря сменить, вот того поставить, настоятеля снять, мол, коррупция у них. «Ко мне приходи на прием в светской одежде, – говорит, – по приходам никуда не езди без моего разрешения. Проповедь только через меня, семинаристов через меня посылать. Рукополагать ни в коем случае нельзя» – такие дал мне наставления.
Я выслушал и отвечаю: «светской одежды у меня нет и никогда не было, секретарь меня устраивает, он же у меня работает, не у вас. В семинарию я сам знаю, кого посылать. Проповедь я обязательно буду говорить. Как вы будете проверять? Вы – нецерковный человек, а чтобы проповеди проверять, надо богословское образование иметь».
Через три дня прихожу к нему, говорю, что если он настаивает, то я еду в Синод к Патриарху и заявляю, что у меня управляющий епархии есть уже – уполномоченный, так что мне тут делать нечего. Он сразу переменился: «А, вот, вы – не предатель. Другим скажешь, а они сразу храм закрывают, а вы – честный человек». Хотя вообще им-то, конечно, на руку было, чтобы я согласился.
– Сейчас рукополагают много молодых архиереев, может быть, вы могли бы дать совет, с чего им начинать в новой епархии?
– Они должны быть подготовлены, а если не готовы, то им надо от архиерейства отказываться. Их ведь вызывают и спрашивают, они все соглашаются. Когда меня вызывали, другое положение было: решили – и все, у тебя послушание.
– Какие ваши главные принципы вашего управления епархией?
– Соблюдать все каноны церковные и богослужения, воспитывать паству. Проповедь должна не только на словах быть, но и в жизни. Самая главная проповедь – когда люди с тебя пример берут. А если будешь красиво говорить, а жизнь не христианская, то это, конечно…
– Людям-то не особо видно, какая жизнь.
– Видно, сразу видно. По поведению. По гостям ходит, а может, и выпьет, на службу опаздывает, службу кое-как послужит, проповедь не говорит. Люди с хлебом пришли, а он говорит, мол, спешу, мне некогда. А если он будет внимательный к народу, сам будет опрятный, то и люди в храмы пойдут.
Каждому верующему надо уделять особое внимание. Не только грамотных, но и ненормальных надо ласкать. Всех надо любить. И болящих. Быть настоящим пастырем. И когда кто приходит, всегда помочь. А если новый архиерей закрылся в своей клетке и сидит, никого не принимает, то какой же это архиерей? Надо быть с народом, и народ с тобой будет.
– А Ваши чуваши – они какой народ?
– Очень добрые и трудолюбивые. Когда я приехал, еще многие в лаптях ходили. Ели деревянными ложками из одной миски. Но сейчас уже чисто, ложки и вилки везде есть. И дороги везде есть.
А тогда… Приехал однажды в один деревенский храм, а я неискушенный еще был. Так там простыня вообще никогда не стиранная, как будто ножом скоблили. Ну, я так лег, потом подумал: «нет, буду с собой брать свое чистое». А дорог-то не было, я тогда ездил с вечера, иначе утром не успеешь к службе. А в некоторые места приходилось на самолете.
– Вы ездили во все храмы по епархии, служили?
– Да, 35 храмов было, все объезжал. Где на телеге довезут, где на тракторе. Сейчас проложили, слава Богу, дороги.
– А деревни сейчас остались по-прежнему?
– Умирают, умирают очень много. Порецкий район весь вымирает. Было большое село, теперь от дома до дома пешком далеко идти. Было 700 дворов, сейчас 300 осталось. Они даже не то, что умирают, они все в город расходятся. Поля все пустеют, бурьяном растут.
Люди хотят в городе жить. Не хотят в деревне. Раньше как было, когда я был подростком? Никому не разрешали в город ехать, молодежь оставалась в деревнях. Я когда стал устраиваться иподьяконом в Рязани, мне было 18 лет, а паспорт невозможно получить было. Не давали. То есть, никто не мог в Рязани работать. Мне пришлось с хлопотами, по знакомству, получать паспорт.
– Но ведь насильно же нельзя заставлять
– Ну, а как хотите… Поля все были убраны, ничего не пропадало, все засеяно было, а хлеба такие были, выше роста человека. Травы никакой не было, чистые поля были, только васильки. Рожь и васильки. Косили рожь косой, жали. Потом вязали снопы, складывали скирды. Молотили: палка, вторая палка, и бьют по колосьям. А соломой крыли крыши. Железа не было. Солома несколько десятков лет не менялась, не портилась. В нашем доме, где я жил, пятьдесят лет соломе было, потом уже стала протекать.
– Скажите, вот сейчас идут дискуссии о связи исповеди и причастия. Если люди на каждой литургии причащаются, живут постоянной церковной жизнью, то можно ли, на ваш взгляд, исповедоваться реже, чем перед каждым причастием?
– Я вам одно скажу: если вы безгрешны, можете год не исповедоваться. Если у вас совесть уснула, спокойная, исповедуйтесь тогда – найдутся и грехи. А с грехами нельзя причащаться. Нет грехов – пожалуйста, причащайтесь. Какая проблема?
– А что вы думаете насчет перевода богослужения на русский язык, можно ли Евангелие по-русски читать?
– Это можно, а почему нельзя? На чувашском здесь читают, а почему на русском нельзя? Можно. Но песнопения на русском не поются. Даже «Радуйся, Невеста неневестная» будет «Радуйся, Невеста незасватанная», куда это годится? А Евангелие по-русски – это неплохо, это не преступление.
Варнава, митрополит Чебоксарский и Чувашский (Кедров Владимир Викторович).
Родился 21 апреля 1931 года в селе Высокое Рязанского района Рязанской области (предки его были священниками и служили в храме села Высокое с XVII века; только отец не стал священником, окончив лишь Рязанскую духовную семинарию). В 1945 году окончил среднюю школу.
В 1952-53 годах прислуживал в храме Святой Троицы в селе Бахмачеево Рязанской области.
В 1953-1955 годах был иподиаконом в кафедральном соборе святых страстотерпцев князей Бориса и Глеба в г. Рязани.
В мае 1955 года вступил в братство Троице-Сергиевой лавры и был назначен помощником ризничего.
10 декабря того же года наместником лавры архимандритом Пименом (Извековым) пострижен в монашество с наречением имени в честь святого апостола Варнавы.
18 января 1956 года назначен ризничим лавры.
15 февраля 1956 года в Богоявленском Патриаршем соборе Святейшим Патриархом Алексием рукоположен во иеродиакона.
9 марта 1957 года в Крестовом храме лавры во имя Филарета Милостивого рукоположен во иеромонаха. В 1958 году награжден наперсным крестом.
В 1960 году возведен в сан игумена. В 1963 году награжден крестом с украшениями.
В 1965 году возведен в сан архимандрита.
В 1970 году назначен благочинным лавры. В 1971 году от братии Троице-Сергиевой лавры был членом Поместного Собора Русской Православной Церкви.
30 ноября 1976 года в Сергиевом Трапезном храме Троице-Сергиевой лавры хиротонисан во епископа Чебоксарского и Чувашского. Хиротонию совершили Святейший Патриарх Пимен, митрополит Крутицкий и Коломенский Серафим,архиепископ Волоколамский Питирим, епископы Рязанский и Касимовский Симон, Орловский и Брянский Глеб.
В 1983 году с паломнической группой Русской Православной Церкви посетил Святую Гору Афон.
7 сентября 1984 года возведен в сан архиепископа.
27-31 октября 1984 года сопровождал Святейшего Патриарха Пимена в его поездке в Болгарию.
В 2001 году возведен в сан митрополита.
Решением Священного Синода от 4 октября 2012 года назначен (журнал № 91) главой Чувашской митрополии и утвержден (журнал № 103) в должности настоятеля (священноархимандрита) Свято-Троицкого мужского монастыря города Чебоксары Республики Чувашия.
Фото Анны Гальпериной
- Ваше Высокопреосвященство, какие особенности религиозной жизни русского и чувашского народов вы считаете наиболее значимыми?Есть некоторые особенности: чуваши хотят, чтобы в их храмах были чувашские священники. Если я предлагаю русского, то берут только на время, даже если хороший, и то стараются не брать. Они еще не так давно были язычниками, у них осталось много примет, сохранилась особая традиция похорон. Чуваши - преданный, трудолюбивый, простой народ. Если они полюбят, то будут стоять за священника. Главное - чтобы полюбили.
- Во многих храмах Чувашии Священное Писание, Литургия и молитвы читаются на чувашском языке. А кто стал инициатором окончания перевода, начатого до революции И. Яковлевым?
В свое время мне пришлось хлопотать о возможности напечатать Священное Писание и богослужебные тексты на чувашском языке. И резолюцию от Патриарха Пимена я получил. Но в конце 80-х - начале 90-х годов работа остановилась. После избрания Патриарха Алексия II перевод был продолжен, помог отец Илья Карлинов. Будем надеяться, что в конце этого года Библия будет издана полностью на чувашском языке. Первый тираж составит примерно 10 тысяч экземпляров. Так что все, кто нуждается в Библии на чувашском языке, смогуг ее приобрести.
- Ваш дедушка был священником, а отец - выпускником Рязанской духовной семинарии. Оба прошли лагеря, оба пострадали за Христа. А как вы и ваша семья жили в те трудные годы?
Мой дедушка был священником храма Иоанна Богослова в селе Высоком Рязанской области. Его арестовали и отправили в лагерь зимой 1929 года. Когда его забирали, ему было под 70 лет. Все верующие любили его, все село, и когда увозили его на санях, народ шел следом и просил, чтобы его отпустили, но следователь сказал, что он сам виноват: «Вот если сейчас он откажется от сана, то мы его сразу отпустим». А дедушка сказал: «Что ж, я всю жизнь служил у престола и сейчас откажусь? Вроде бы я вас обманывал? Нет, я лучше пострадаю, но от сана не откажусь!» И тогда сказали народу: «Вот видите - он сам хочет! Так что не хлопочите за него!» Дедушку переводили из лагеря в лагерь, и в конце концов он скончался.
После ареста дедушки наш приход остался без священника. В это время духовенство приезжало к нам на богослужения из других приходов и власти хотели храм закрыть. В 1931 году Рязанским архиереем было принято решение рукоположить в священники моего отца. Уже назначена была диаконская хиротония на Прощеное воскресенье 1931 года, но власти узнали об этом и арестовали отца в четверг на Сырной неделе. Состоялся суд, отца осудили на 10 лет. Потом пришло устное сообщение, что он скончался. Умер он молодым - в 35 лет.
Я своего отца не видел, я родился спустя семь недель после его ареста. Дальше жизнь наша сложилась так. Было принято решение все имущество конфисковать, семью выселить. В Великую субботу пришли нас забирать (у меня еще были два брата и сестра, все маленькие). Но у мамы как раз начались роды, и нам сказали, что сейчас не будут нас трогать. А потом уже за нами не присылали. Семь других семей сослали, и они погибли.
Наша последующая жизнь сложилась очень тяжело. Поскольку мы были членами семьи священника, у нас отобрали дом.
Слава Богу, что я с детства ходил в храм. На всю область оставался открытым только один кладбищенский Скорбященский храм Рязани, мама водила меня туда. В 1946 году открылся Борисоглебский собор, я там помогал. Потом, в 1953 году, епископ Николай (Чуфаровский) взял меня к себе иподиаконом.
Помню, было мне 17 или 18 лет. Я вышел из храма, и меня заметила дежурившая рядом милиция. Меня схватили, я стал возмущаться: «Зачем меня забирать?» - «Не ваше дело!» Привели меня в милицию, посадили вместе с пьяницами, напечатали бумажку и сказали: «Подпишись, что больше не пойдешь в храм, чтобы не соблазнять молодежь». Я, конечно, не подписал. Меня начали избивать, говорили, что убьют, если не подпишу. Дело было под Великую пятницу, и я думал: «Спаситель страдал, как хорошо, что я тоже сподобился!» Били меня двое, но, как ни странно, я не чувствовал боли. Потом пришел какой-то начальник и меня отпустили. А наутро я опять пошел в храм. Больше меня не трогали.
Я оставался иподиаконом у епископа Николая до 1955 года. В мае на день Святителя Николая у владыки был день Ангела, шла торжественная служба. Я помню, как владыка прощался со мной перед народом: «Нам, - говорит, - жалко отпускать Володю, но он в такое место идет - в монастырь! Будем молиться за него, чтобы он был хорошим монахом». Очень меня владыка любил. В этот же день я поехал в Троице-Сергиеву лавру.
- Как вы приняли решение стать монахом?
Я думал об этом с детства. В монастырь было очень трудно попасть, в те годы их оставалось совсем мало. В 1954 году я поехал в Лавру помолиться, никого там не зная. Наместником там в то время был будущий Патриарх Пимен. Остановился я тогда в Рязани, у протоиерея Виктора Шаповальникова. И когда я вернулся из Лавры, отец Виктор начал меня расспрашивать, понравилось ли мне там, и спросил, не желаю ли я попасть туда. Я ответил, что в монастырь хочу, но в Лавру меня не возьмут, потому что там особенный монастырь. Потом сам отец Виктор съездил в Лавру попросить за меня наместника архимандрита Пимена. Они были близко знакомы, служили когда-то вместе в Ростове-на-Дону. Отец Виктор вернулся и сказал, что договорился насчет меня и надо срочно ехать. В тот момент я не был готов к такой спешке, даже с мамой не поговорил.
Я сразу же отправился к маме. Я знал, что она меня от себя не отпустит, потому что к тому времени я у нее один остался, братья и сестра разъехались. Тогда я решил взять обманом и сказал маме, что нашел себе невесту. Она, разумеется, сказала «нет», и тогда я предложил вариант - монастырь. «Да-да, - сказала она,- монастырь, конечно, лучше!» Но потом она все-таки узнала правду, благословила меня и подарила иконку. Так я и ушел в монастырь.
Приехал я в Лавру в мае 1955 года, там мне сразу выделили отдельную келью, на следующий день дали подрясник. 10 декабря, в праздник иконы Божией Матери «Знамение», меня постригли в монахи. На Сретение в 1956 году Патриарх Алексий I рукоположил меня в иеродиаконы, а спустя год - в иеромонахи.
Было это так. Каждый год на первой неделе Великого поста Патриарх приезжал в Лавру говеть. Исповедовался, читал Великий канон и в субботу служил иерейским чином Литургию в своих покоях. И когда он готовился, то сказал наместнику: «Я сегодня хочу рукоположить в иеромонахи кого-нибудь. Только хорошего, чтобы достойный был. Плохого не давайте!» В Крестовской церкви пел хор, присутствовали будущий наместник Псково-Печерского монастыря отец Алипий (Воронов), несколько братии, священник Константин Нечаев, будущий наместник Лавры иеродиакон Платон (Лобанков), иподиакон Алексей Остапов. Тогда меня рукоположили.
В 1960 году меня поставили игуменом. Менялись наместники - один, второй, но я нес послушание монастырю, был практически всем доволен и не думал оттуда уходить.
- Ваша архиерейская хиротония состоялась 30 ноября 1976 года. Расскажите об этом памятном событии.
 |
Когда я стал епископом, как я помню, последний раз служил с Патриархом в Богоявленском храме на праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы. После этого я сразу поехал в Чебоксары. Все мои вещи остались в монастыре. Мне было 45 лет.
- Как вы начинали свое служение? С какими трудностями пришлось столкнуться в последующие годы?
В Чебоксарах мне сначала надо было обязательно сходить к уполномоченному по делам религий. Но я приехал в город зимой, под праздник Святителя Николая Чудотворца, и к уполномоченному идти времени не было. Позвонили ему по телефону, и он разрешил. На следующий день я пришел к уполномоченному Павлу Кондратьевичу Громову. Он был достаточно добрым человеком, но политика есть политика, Церковь ему полагалось зажимать. Пришел я к нему, а там какой-то посторонний человек сидит и дает мне наставления - убрать отца Илью, секретаря... «Вам подойдет другой священник. А этих надо убрать. Куда пожелаете. Не на месте они. Вы должны приходить ко мне в светской одежде, пономари должны пройти проверку у меня, по приходам не ездить, если только на какой-то юбилей, на учебу в семинарию без моего разрешения не направлять, желательно, чтобы и проповеди я тоже проверял».
И когда я все это выслушал, набрался смелости и сказал уполномоченному. «Павел Кондратьевич, я поеду в Синод и официально заявлю, что в епархии архиерей уже есть и мне там делать нечего. Скажу, что всем управляет уполномоченный». Сказал еще, что светскую одежду носить не буду, у меня ее нет. А он мне ответил: «Приходите ко мне через три дня. Подумайте о том, что я вам сейчас сказал!»
Прихожу я к Павлу Кондратьевичу через три дня, он в кабинете уже один. Спрашивает меня: «Ну как?» А я ему отвечаю: «Я остаюсь на своем!» - «Значит, мы с вами будем хорошо работать! - ответил он мне. - Вы не предатель и не хотите никого предавать!»
Были ситуации, когда мне приходилось сражаться. Отец Иоанн Адьюков делал свои свечи, это обнаружили и запретили. Уполномоченный вызвал меня и говорит: «Это нарушение, ты не имеешь права так делать». В то время была принята такая практика: я рукополагал священника и потом мы с ним вместе шли к уполномоченному на регистрацию. А насчет отца Иоанна уполномоченный сказал: «Пускай приезжает ко мне, я зарегистрирую, что он снят с должности». А я ему прямо ответил: «По канонам он ни в чем не виноват, а если у вас что-то нарушил, то вы и снимайте его регистрацию, а служить он будет. Притом восковые свечи нужны на престоле!» - «Как?» - «Так!» Он испугался и не отобрал регистрацию, не стал устраивать скандал.
В общем, ни одного священника при мне не сняли, и рукополагал я кого хотел и только потом представлял уполномоченному. Слава Богу, что за 33 года управления епархией у меня не было серьезных неприятностей. С властями я находил общий язык и никогда им не уступал.
Материалы раздела подготовили
священник Сергий Пушков,
иеродиакон Иосиф (Ключников),
Анна Курская.
Фото диакона Валерия Краснова
Совсем недавно в нашем обществе был такой период, когда вера во Христа и жизнь в Православной Церкви считались каким-то пережитком и даже преступлением.
Тысячи и миллионы русских людей были вынуждены защищать и отстаивать свою веру мученической кровью.
Но, слава Богу, семена веры, обагренные кровью святых мучеников стали произрастать и Сам Христос становится главной драгоценностью русской души.
Мы открыли Интернет-сайт православного храма Новомучеников и Исповедников Российских города Чебоксары Чебоксарско-Чувашской Епархии.
Главной задачей православного сайта является приобщение его пользователей ко Христу и знакомство с жизнью Православной Церкви.
Надеюсь, что здесь Вы не только узнаете историю данного храма и историю Православия в Чувашии, но и через получаемые ответы на ваши вопросы получите духовную пользу и станете чадами Церкви.
Призываю Божие благословение на Вас, на Ваши дома и Ваших родственников.
Господь Иисус Христос да будет со вс еми нами!
*
*
Постановлением Святейшего Патриарха Пимена и Священного Синода от 18 ноября 1976 года….
* РАССКАЗЫВАЕТ «СЛАВЯНКЕ» ОДИН ИЗ СТАРЕЙШИХ АРХИЕРЕЕВ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ МИТРОПОЛИТ ЧЕБОКСАРСКИЙ И ЧУВАШСКИЙ ВАРНАВА.
Надо учиться Христовой любви
МИЛОСТИВ ГОСПОДЬ К ЧАДАМ СВОИМ. НЕ ВСЕХ ПРИЗЫВАЕТ ОН НА ПОПРИЩЕ МОНАШЕСТВА, НО ТЕМ, КОГО ИЗБРАЛ, ДАЕТ ОСОБУЮ ПОМОЩЬ. О СЧАСТЬЕ БЫТЬ МОНАХОМ, О ТОМ, КАК И КОМУ БЫТЬ ПРОПОВЕДНИКОМ В МИРУ, ЛАСКОВО, С ТИХОЙ ДЕТСКОЙ ПРОСТОТОЙ РАССКАЗЫВАЕТ «СЛАВЯНКЕ » ОДИН ИЗ СТАРЕЙШИХ АРХИЕРЕЕВ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ МИТРОПОЛИТ ЧЕБОКСАРСКИЙ И ЧУВАШСКИЙ ВАРНАВА.
Ваше Высокопреосвященство, расскажите, пожалуйста, о своем детстве, своих родителях.
И деда моего, священника, и отца арестовали еще до моего рождения. Поэтому историю семьи я знаю со слов мамы. После ареста дедушки храм остался без священника. Вскоре после этого, в 1931 году, Рязанским архиереем было принято решение рукоположить в священники моего отца. Диаконская хиротония уже была назначена на Прощеное воскресенье 1931 года, но власти узнали об этом и арестовали отца на Масленицу.
Состоялся суд, отца осудили на 10 лет. Потом пришло устное сообщение, что он скончался. Умер он молодым — в 35 лет, мама в то время была беременна мной.
После ареста и смерти отца, по приговору, мама с детьми — двумя моими братьями и сестрой — подлежали высылке с конфискацией всего имущества. В Великую Субботу пришли забирать ее с детьми, а она меня рожает… Арест отложили на время, а потом уже не стали нас ссылать.
Но отобрали все: и земли, и постройки, и скот, оставили только маленький домик, похожий на баньку. Жили мы там впроголодь, как придется. Но выжили, слава Богу. И, несмотря на гонения, с самого детства, с пеленок, я жил с Богом.
Расскажите, пожалуйста, об этих временах гонения.
Церкви все были закрыты, на всю область остался только один Скорбященский храм в Рязани, находился он в двадцати пяти километрах от нашего села. Но я милостью Божией вырос, можно сказать, в Церкви. Во время Великой Отечественной войны, когда немецкая армия подходила к Рязани, мне, 12-летнему подростку, вместе с односельчанами приходилось копать противотанковые рвы и окопы у нашего села. Слава Богу, немец не дошел до нас восьми километров.
После войны, в 1947 году, в Рязани разрешили открыть Борисоглебский собор. К этому времени я уже подрос и ходил туда, помогал его восстанавливать — собор был весь разрушен.
А в 1952 году в восьми километрах от нас, в селе Бахмачеево, открыли Свято-Троицкий храм, там я стал служить пономарем у протоиерея Петра Смирнова, моего дяди. Он был батюшкой высокой духовной жизни. Он-то и благословил меня ходить на богослужения в рязанский Борисоглебский собор.
Из молодежи я ходил туда один: ни девчонок, ни парней — никого вообще не было. А если кто появлялся — их сразу запугивали, чтобы в храм не ходили. Один день мне запомнился навсегда. Случилось это под Великую Пятницу, в тот год Благовещение на Великий Пяток пришлось, служба шла долго, читалось 12 Евангелий. Я выхожу после службы, а у храма меня ждут два милиционера. Даже прихожане просили, чтобы меня оставили в покое, но милиционеры всех разогнали, чтобы никто не вмешивался. Меня привели в отделение, дают бумажку: «Подпиши, что больше в храм не придешь». Я отказался, а они мне говорят: «Ты подпиши для нас, нам так надо, а сам потом можешь ходить».
Отвечаю: «Нет». Я был такой неиспорченный — как это, соврать: подпишу, а сам буду ходить? Они меня сильно избили, грозили, что если не подпишу эту бумагу, убьют меня. Но я с Божией помощью все равно не сдался. Знаете, в житиях святых рассказывается о том, как святые не чувствовали боли, когда их мучали. Такое чудо Господь и со мной сотворил: меня били, но боли я не чувствовал. Такое со мной было единственный раз в жизни… Милиционеры спрашивали: «Неужели тебе не больно?»
Я молчал. Они начинали бить еще сильнее, изо всех сил — чуть не убили. А я не чувствовал. Даже какая-то радость была. Потом пришел начальник этих милиционеров и спрашивает их про меня: «Кто такой? Почему забрали? А где документы, по которым вы его задержали?» Те стали оправдываться. Он им: «Сейчас же его отпустите!» И когда меня отпускали, я задал вопрос: «Вот я сейчас выйду, а потом опять пойду в храм, вы меня снова заберете?» — «Нет, больше не заберем». Вот так я Божией милостью и победил. Потом, действительно, всех молодых, кто приходил в храм, забирали, а я один ходил, и меня не трогали. Самое главное, когда меня избивали, я помнил, что сегодня Великий Пяток, что и Спаситель страдал в это же время, мне было так приятно думать, что Господь был со мной. Вот так я и ходил в храм за 25 километров пешком, ведь транспорта тогда никакого не было.
В том же 1952 году владыка Николай (Чуфаровский) пригласил меня к себе иподиаконствовать. Он был очень добрым старцем и очень меня любил. Иподиаконствовал я у него два с половиной года, ездил с ним по приходам, помогал ему в канцелярии, печатал на машинке. Там я познакомился с отцом Иоанном (Крестьянкиным) . Его назначили служить в село Летово, в Рыбновском районе. Я был еще юношей, а он меня так полюбил. Помню, он мне рассказывал: «Я в своей жизни один раз, не прочитав молитвенного правила, служил Литургию». — «Отец Иоанн, а почему так?» А он мне, юноше, рассказывает, как на исповеди: «Да вот, ко мне забрались воры, посадили в подвал, сверху на крышку поставили бочку, чтобы я не вышел.
Я сидел там, молился, как мог, но правило не читал. А мне надо было Литургию служить». Люди, пришедшие в храм, поняли, что отца Иоанна нужно искать, не мог он просто так на службу не прийти. Стали искать и нашли в подвале, батюшка вышел оттуда и сразу пошел служить. Тогда разбойники забрали у него все: иконы, кресты, оставили только один деревянный крест. И отец Иоанн этот деревянный крест до самой смерти носил как самый дорогой. Потом я с батюшкой поддерживал связь, мы общались. Он давал мне такие наставления, которые, действительно, нужно было слушать.
Отец Иоанн всех любил нелицеприятно — и плохих, и хороших, для всех был отцом. И даже если кто-то приходил к нему с лукавством, батюшка этого человека, бывало, так обласкает, расцелует, что тот уходил от него уже другим человеком.
Хорошее было время. Я жил тогда у отца Виктора Шиповальникова, настоятеля Борисоглебского собора. Владыка Николай моей работой был доволен. Да и вообще все батюшки были такие добрые, любили меня. Тогда все священники были старинные, вышедшие из заключения и многое перетерпевшие. Служил я иподиаконом у епископа Николая до 1955 года.
Владыка, почему Вы выбрали монашеский путь?
С детства я был гонимым, и поэтому решил быть при Церкви. Еще подростком я был знаком с монахами, и уже тогда решил, что обязательно буду монахом. Никто мне это не подсказывал. Семья мне не препятствовала, мама была глубоко верующая. Времена, конечно, были тяжелые, монастыри были закрыты, но когда открыли Троице-Сергиеву Лавру , думал идти только туда. Набор был очень маленький, прописаться было большой сложностью. Но Господь все устроил.
Отец Виктор Шиповальников, настоятель Борисоглебского собора, поехал как-то в Лавру. А наместник Лавры, архимандрит Пимен, был его близкий друг. Ну, отец Виктор поговорил насчет меня, и архимандрит Пимен сказал: «Пусть немедленно приезжает, пока прописывают». А я к такому резкому повороту еще не был готов, нужно было обговорить это с мамой. Но я знал, что сейчас она будет против. Надо было что-то придумывать — без благословения-то материнского как? И паспорта у меня еще не было — в деревнях ведь паспорта не давали раньше — а он был обязательно нужен. Ну, поехал маму уговаривать. А я знал ее слабинку и говорю: «Хочу жениться, и все!» Конечно, тогда она была и на это не согласна: «Нет-нет, не разрешу, молодой еще очень…». Я ей: «Один выход — в монастырь». Она и говорит: «Иди лучше в монастырь». Сняла со стены иконочку и благословила меня.
Так я отправился в монастырь. Последний раз служил иподиаконом на память святителя Николая. Епископ Николай был именинником. Я помню, как он поставил меня на солею и объявил народу: «Володя уходит в монастырь. Нам, — говорит, — жалко отпускать его, но он в такое место идет — в монастырь! Будем молиться за него, чтобы он был хорошим монахом». Владыка обнял меня, простился со мной. Я пообедал и поехал в монастырь.
Владыка отправил меня в Лавру на своей машине — «ЗИМ».
Мне дали келью там, где находятся Патриаршие покои, дали подрясник, определили послушание — посошник. Я должен был стоять с жезлом при наместничьей службе и быть помощником ризничего. Вот так и начал свою жизнь в монастыре.
В мае пришел, в августе — рясофор, в ноябре уже в монахи постригли. Я был молодой, всего 24 года.
Физически бывало тяжело, но духовно — легко. Все монахи были уже старцами, опытными, молодежи в монастыре почти не было. Всего нас было 75 человек. Несли послушания, пели раннюю и позднюю Литургию, приходили на братский молебен — все до единого. И старцы, и молодые — все приходили. Все послушания выполняли монахи — и на кухне, и на просфорне — везде были братия, даже портной — и тот был иеромонах. И везде справлялись. Только территорию наемные рабочие убирали. В Троице-Сергиевой Лавре я прожил 21 год.
Как Вы восприняли новость о назначении в епархию?
Никогда не думал о таком пути. Я в Лавру пришел, чтобы просто спасаться, Богу служить. Но в один прекрасный день Патриарх выдвинул мою кандидатуру на посвящение в епископы. Через шесть дней после решения Синода Патриарх меня вызвал и сообщил об этом. Я стал отказываться, но Святейший говорит: «Мы, конечно, примем ваш отказ, но Синод будет решать, как вас наказать. Ну и, конечно, в Лавре вы уже не останетесь. Лучше соглашайтесь». Вот так я и стал архиереем.
.jpg)
.jpg)
Владыка, расскажите, пожалуйста, как началось Ваше служение?
На новом месте сначала было непросто, но привык. Прибыл я в епархию на поезде с двумя чемоданами, все кругом новое, никого из друзей и близких с собой не привез, один был. Но приняли меня хорошо, народ полюбил. В Чебоксарах тогда был только один храм, и на службах он был всегда полон народом.
Ваше Высокопреосвященство, кто сейчас является для Вас примером в духовной жизни?
Выделять кого-то из архиереев или священнослужителей очень трудно. Одних возвышать, а других умалять я не могу. Все хорошие: и архиереи, и протоиереи, и архимандриты — все хорошие. И каждый спасается по-своему, никогда не надо смотреть, как он это делает потому, что трудно судить, насколько человек духовный.
Как возрождается приходская жизнь в Вашей епархии?
Возрождается хорошо, 36 лет назад в нашей епархии было всего 35 приходов, а сейчас уже 230. Образовалась митрополия, теперь у нас три епархии, новые епископы хорошие, благочестивые. За все слава Богу!
Владыка, как Вы оцениваете духовный потенциал современной молодежи? И как говорить сегодня с молодежью о Боге, о вере, чтобы быть услышанным?
Молодежь сейчас стала другой. Нам надо работать с ними внимательно, грамотно. Особенно активно нужно возрождать воскресные школы, кружки, в которых нужно объяснять суть православной веры. Молодежь нужно воспитывать с терпением, смирением, учить с любовью.
Священники должны проповедовать не только в храме, но и в вузах, школах и детских садах, во время совершения треб. И борьба здесь идет уже не за воцерковление даже, а за то, чтобы наша молодежь была хорошая, чтобы она не шла по жизни ложным путем и не утопала в пороках. Ну, а если молодежь будет верующая, богобоязненная, то и государство наше будет крепким, жизнь будет лучше, и меньше будет преступлений.
Какова, на Ваш взгляд, роль женщины в деле православного миссионерства?
Женщины более ревностно чтут Православие и, безусловно, намного лучше мужчин подходят для миссионерства в миру. Мужчины менее приспособлены к этому. Православные женщины и детей стараются воспитывать в вере. Да, вообще, многое держится на женщинах. Они могут любить и воспитывать не только своих, но и чужих детей. Своей жизнью православные женщины показывают пример того, каким должен быть христианин, и как жить благочестиво. Женщины играют в просвещении и миссионерстве огромную роль. Особенно сейчас это нужно ценить и использовать. Ведь священнослужители не могут охватить всего, а когда на помощь приходит женщина, появляется серьезное подспорье. И я желаю, чтобы как можно больше женщин трудились на Христовой ниве.
Владыка, насколько важно, на Ваш взгляд, возрождение национальных традиций?
В каждом месте национальные традиции разные. Например, у нас в Чувашии свои традиции, и они отличаются от традиций средней полосы России.
И Православие-то чуваши приняли не так давно.
Просвещением Чувашской земли занимался Казанский архиепископ святитель Гурий (XVI) , он построил первый храм, а так же И.Я.Яковлев (XIX), который создал чувашский алфавит и перевел для своего народа Евангелие.
Теперь же чувашский народ стал богобоязненным и старается исполнять закон Христов. Люди посещают храмы, стараются способствовать тому, чтобы батюшка на приходе был хороший, чтобы служба была длинной. И если настоятель начинает сокращать службу, прихожане возмущаются.
Безусловно, важно хранить и чтить народные традиции, но необходимо различать христианские устои и пережитки язычества. Чуваши придерживаются старых обычаев, они глубоко верующие люди и большие труженики. Плохого про них не знаю ничего и ничего осудительного сказать не могу, только хорошее.
Что бы Вы посоветовали современным молодым семьям?
Жить благочестиво, уступать друг другу, не обвинять друг друга, нести общий крест и терпеть все невзгоды вместе. Если муж и жена будут друг друга терпеть — семья будет сильная, а если будут друг к другу придираться, то семья распадется. Друг друга тяготы носите, и тако исполните закон Христов (Гал. 6, 2). А закон Христов исполнять нужно всегда. Муж и жена должны мирно и правильно распределять время для молитвы и для работы, и все должно быть по согласию. Ругани ни в коем случае быть не должно. И тогда Господь пошлет Свою благодать, будет их хранить и вразумлять. Сейчас в обществе много говорится о кризисе семьи, демографическом кризисе, недопустимости абортов, но мало говорится о причине, которая привела современное российское общество к такому состоянию. Причина этих бедствий — утрата духовного фундамента семьи . Без восстановления в семье духовности, без приближения человека к Богу, мы не сможем решить проблемы демографии, абортов, разводов и неполных семей.
Семья — малая Церковь. Это понятие дошло до нас с первых веков христианства. В жизни семьи исполняются слова Христа Спасителя: …Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них (Мф. 18, 20). Если в центре семьи не Христос, то нельзя говорить о такой семье, как о семье христианской.
Умножение любви и возрастание в ней является одной из главных целей семьи. Семья — это первая школа любви, воспитавшись в ней, любовь доследует распространять на всех окружающих. Учиться любви к ближнему нужно, прежде всего, с любви к тому, кто рядом с тобой, кто составляет с тобой одну плоть. Если мы не возлюбим друг друга, то и не исповедуем Пресвятую Троицу, потому что или не сможем, или солжем. Любовь в семье должна быть подобна любви Христа к Церкви, жертвенной до готовности отдать жизнь.
О необходимости беречь в браке взаимную любовь говорит святитель Феофан Затворник: «Берегите с женою взаимно свою любовь. В этом источник счастливой семейной жизни. Но надо блюсти его, чтобы не засорился». Целомудрие стало сегодня той добродетелью, которая наиболее попираема и пренебрегаема в современном мире, но именно она является основой крепкой семьи и предупреждает те проблемы, о которых говорится в современном обществе, — аборты, разводы, измены, различные заболевания душевные и телесные.
Слово «целомудрие» указывает на цельность и крепость личности, духовную устроенность человека. Искушения блудным грехом сильны, и ничто не волнует так юношеского возраста, как эта страсть. Грехи блуда приносят большой вред и разрушение душе и телу и в святоотеческом предании именуются падением. Апостол Павел указывает на страшный для распутных приговор: Аще кто храм Божий растлит, растлит сего Бог (1 Кор. 3, 17). Святитель Иоанн Златоуст учит: «Кто был целомудренным до брака, тот тем более останется таким после брака. Напротив, кто до брака научился любодействовать, тот и после брака станет делать то же самое».
Законный брак — одно из важных условий возникновения семьи как малой Церкви. О Божием установлении и благословении брака Священное Писание говорит неоднократно. Так, в книге Бытия читаем: И сотворил Бог человека … по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их.
И благословил их Бог… (Быт. 1, 27, 28). Зная непреложность и истинность Писания, нужно признать, что законный брак должен быть благословен Богом. Союз Христа с Церковью исполнен благодати и истины (см. Ин. 1, 14), и брачный союз с благословения Церкви исполняется благодатью Святого Духа.
Владыка, как Вы смотрите на предложения о модернизации богослужения: введение русского языка вместо церковно-славянского, упрощение Таинства Исповеди, сокращение богослужений и постов?
Мы к этому пока не готовы. И если мы будем вводить что-то новое в Церкви, может случиться раскол. Пока народ к этому не готов и воплощать это не следует. Как быть, если видишь серьезные прегрешения, в том числе и против заповедей Божиих, со стороны священноначалия? Ни в коем случае нельзя осуждать священника, чтобы самому не впасть в тот грех, за который осудил. Как говорит преподобный Иоанн Лествичник, за какие грехи осудим ближнего, телесные или душевные, в те впадем сами, и иначе не бывает. Нужно молиться за согрешившего священника и просить у Бога милости.
Ваше Высокопреосвященство, с каким пастырским напутствием Вы бы обратились к читательницам нашего журнала?
Желаю благодатной Божией помощи в несении своего послушания. Желаю читательницам журнала «Славянка» сопоставлять свою жизнь с христианством. Если вы будете просить Господа и веровать, что Он рядом, то Он будет принимать ваши просьбы, и вы будете жить благодатно под покровом Божиим. Желаю вам здоровья, Божией помощи и мира. Будьте добрыми ко всем — и к добрым людям, и к злым — тогда сами увидите свои плоды. Значение храма в жизни христианина « ВАРНАВА, епископ Чебоксарский и Чувашский 1981 год
* ВАРНАВА, епископ Чебоксарский и Чувашский 1983 год
, РСФСР , СССР
 |
Митрополи́т Варна́ва (в миру Владимир Викторович Кедров ; 21 апреля , село Высокое , Рязанский район , Рязанская область , СССР) - епископ Русской православной церкви ; митрополит Чебоксарский и Чувашский с 30 ноября 1976 года . Глава Чувашской митрополии . Лауреат Государственной премии РФ ().
Биография
Родился 21 апреля 1931 года, в селе Высокое Рязанского района Рязанской области. Происходит из древнего священнического рода, ведущего своё начало от XVII века. С детских лет посещал храм.
С мая 1955 года вступил в число братии Троице-Сергиевой лавры , и был назначен помощником ризничного и посошником наместника.
9 марта 1957 года в Крестовой церкви во имя Филарета Милостивого в патриарших покоях Лавры Патриархом Алексий I рукоположён в сан иеромонаха .
Помимо послушания ризничного Лавры, иеромонах Варнава исполнял послушание главного уставщика Лавры, в будние дни канонаршил .
В 1983 году с паломнической группой Русской Православной Церкви посетил Святую Гору Афон .
С 27 по 31 октября 1984 года сопровождал патриарха Пимена в его поездке в Болгарию .
За 30 лет управления епархией митрополитом Варнавой при его непосредственном участии были восстановлены семь монастырей: мужские: Чебоксарский во имя Святой Троицы , Алатырский во имя Святой Троицы , Александро-Невский в с. Каршлыхи; женские: Чебоксарский в честь Преображения Господня, Алатырский Киево-Никольский Новодевичий , Цивильский в честь Тихвинской иконы Божией Матери , Иверский в с. Шерауты. Открыто более 210 приходов (в начале его правления в Чувашии было 35 приходов). Восстановлено Чебоксарское Духовное училище. Создан Православный миссионерский центр, ведущий активную борьбу с сектами . При активном участии митрополита возрождена историческая часть г. Чебоксары, открыта «Дорога к Храму», соединяющая центр с исторической частью города.
4 октября 2012 года назначен главой новообразованной Чувашской митрополии . , а также в должности настоятеля (священноархимандрита) Свято-Троицкого мужского монастыря Чебоксар.
Семья
- Дед - протоиерей Иоанн Кедров служил в храме Апостола Иоанна Богослова села Высокое.
- Отец - Виктор Кедров.
- Мать - Евдокия Петровна одна воспитывала четверых детей.
Награды
Государственные награды Российской Федерации
Ведомственные награды Российской Федерации
- Медаль «За укрепление уголовно-исполнительной системы» (2001 год)
- Медаль «В память 200-летия Минюста России» (2002 год)
- Медаль «В память 125-летия уголовно-исполнительной системы России» (2004 год)
- Медаль «80 лет Госкомспорту России» (2003 год)
Награды Чувашии
Награды РПЦ
Награды Поместных православных церквей
Иные награды
- Крест ордена «Верному сыну отечества, Матвей Платов» (2011)
- Орденом М. И. Платова (2012)
Напишите отзыв о статье "Варнава (Кедров)"
Примечания
Ссылки
Отрывок, характеризующий Варнава (Кедров)
– Под нижнюю подушку.– Да нету.
Денисов скинул обе подушки на пол. Кошелька не было.
– Вот чудо то!
– Постой, ты не уронил ли? – сказал Ростов, по одной поднимая подушки и вытрясая их.
Он скинул и отряхнул одеяло. Кошелька не было.
– Уж не забыл ли я? Нет, я еще подумал, что ты точно клад под голову кладешь, – сказал Ростов. – Я тут положил кошелек. Где он? – обратился он к Лаврушке.
– Я не входил. Где положили, там и должен быть.
– Да нет…
– Вы всё так, бросите куда, да и забудете. В карманах то посмотрите.
– Нет, коли бы я не подумал про клад, – сказал Ростов, – а то я помню, что положил.
Лаврушка перерыл всю постель, заглянул под нее, под стол, перерыл всю комнату и остановился посреди комнаты. Денисов молча следил за движениями Лаврушки и, когда Лаврушка удивленно развел руками, говоря, что нигде нет, он оглянулся на Ростова.
– Г"остов, ты не школьнич…
Ростов почувствовал на себе взгляд Денисова, поднял глаза и в то же мгновение опустил их. Вся кровь его, бывшая запертою где то ниже горла, хлынула ему в лицо и глаза. Он не мог перевести дыхание.
– И в комнате то никого не было, окромя поручика да вас самих. Тут где нибудь, – сказал Лаврушка.
– Ну, ты, чог"това кукла, повог`ачивайся, ищи, – вдруг закричал Денисов, побагровев и с угрожающим жестом бросаясь на лакея. – Чтоб был кошелек, а то запог"ю. Всех запог"ю!
Ростов, обходя взглядом Денисова, стал застегивать куртку, подстегнул саблю и надел фуражку.
– Я тебе говог"ю, чтоб был кошелек, – кричал Денисов, тряся за плечи денщика и толкая его об стену.
– Денисов, оставь его; я знаю кто взял, – сказал Ростов, подходя к двери и не поднимая глаз.
Денисов остановился, подумал и, видимо поняв то, на что намекал Ростов, схватил его за руку.
– Вздог"! – закричал он так, что жилы, как веревки, надулись у него на шее и лбу. – Я тебе говог"ю, ты с ума сошел, я этого не позволю. Кошелек здесь; спущу шкуг`у с этого мег`завца, и будет здесь.
– Я знаю, кто взял, – повторил Ростов дрожащим голосом и пошел к двери.
– А я тебе говог"ю, не смей этого делать, – закричал Денисов, бросаясь к юнкеру, чтоб удержать его.
Но Ростов вырвал свою руку и с такою злобой, как будто Денисов был величайший враг его, прямо и твердо устремил на него глаза.
– Ты понимаешь ли, что говоришь? – сказал он дрожащим голосом, – кроме меня никого не было в комнате. Стало быть, ежели не то, так…
Он не мог договорить и выбежал из комнаты.
– Ах, чог"т с тобой и со всеми, – были последние слова, которые слышал Ростов.
Ростов пришел на квартиру Телянина.
– Барина дома нет, в штаб уехали, – сказал ему денщик Телянина. – Или что случилось? – прибавил денщик, удивляясь на расстроенное лицо юнкера.
– Нет, ничего.
– Немного не застали, – сказал денщик.
Штаб находился в трех верстах от Зальценека. Ростов, не заходя домой, взял лошадь и поехал в штаб. В деревне, занимаемой штабом, был трактир, посещаемый офицерами. Ростов приехал в трактир; у крыльца он увидал лошадь Телянина.
Во второй комнате трактира сидел поручик за блюдом сосисок и бутылкою вина.
– А, и вы заехали, юноша, – сказал он, улыбаясь и высоко поднимая брови.
– Да, – сказал Ростов, как будто выговорить это слово стоило большого труда, и сел за соседний стол.
Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге.
– Пожалуйста, поскорее, – сказал он.
Золотой был новый. Ростов встал и подошел к Телянину.
– Позвольте посмотреть мне кошелек, – сказал он тихим, чуть слышным голосом.
С бегающими глазами, но всё поднятыми бровями Телянин подал кошелек.
– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.
Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом, по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.
– Коли будем в Вене, всё там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, – сказал он. – Ну, давайте, юноша, я пойду.
Ростов молчал.
– А вы что ж? тоже позавтракать? Порядочно кормят, – продолжал Телянин. – Давайте же.
Он протянул руку и взялся за кошелек. Ростов выпустил его. Телянин взял кошелек и стал опускать его в карман рейтуз, и брови его небрежно поднялись, а рот слегка раскрылся, как будто он говорил: «да, да, кладу в карман свой кошелек, и это очень просто, и никому до этого дела нет».
– Ну, что, юноша? – сказал он, вздохнув и из под приподнятых бровей взглянув в глаза Ростова. Какой то свет глаз с быстротою электрической искры перебежал из глаз Телянина в глаза Ростова и обратно, обратно и обратно, всё в одно мгновение.
– Подите сюда, – проговорил Ростов, хватая Телянина за руку. Он почти притащил его к окну. – Это деньги Денисова, вы их взяли… – прошептал он ему над ухом.
– Что?… Что?… Как вы смеете? Что?… – проговорил Телянин.
Но эти слова звучали жалобным, отчаянным криком и мольбой о прощении. Как только Ростов услыхал этот звук голоса, с души его свалился огромный камень сомнения. Он почувствовал радость и в то же мгновение ему стало жалко несчастного, стоявшего перед ним человека; но надо было до конца довести начатое дело.
– Здесь люди Бог знает что могут подумать, – бормотал Телянин, схватывая фуражку и направляясь в небольшую пустую комнату, – надо объясниться…
– Я это знаю, и я это докажу, – сказал Ростов.
– Я…
Испуганное, бледное лицо Телянина начало дрожать всеми мускулами; глаза всё так же бегали, но где то внизу, не поднимаясь до лица Ростова, и послышались всхлипыванья.
– Граф!… не губите молодого человека… вот эти несчастные деньги, возьмите их… – Он бросил их на стол. – У меня отец старик, мать!…
Ростов взял деньги, избегая взгляда Телянина, и, не говоря ни слова, пошел из комнаты. Но у двери он остановился и вернулся назад. – Боже мой, – сказал он со слезами на глазах, – как вы могли это сделать?
– Граф, – сказал Телянин, приближаясь к юнкеру.
– Не трогайте меня, – проговорил Ростов, отстраняясь. – Ежели вам нужда, возьмите эти деньги. – Он швырнул ему кошелек и выбежал из трактира.
Вечером того же дня на квартире Денисова шел оживленный разговор офицеров эскадрона.
– А я говорю вам, Ростов, что вам надо извиниться перед полковым командиром, – говорил, обращаясь к пунцово красному, взволнованному Ростову, высокий штаб ротмистр, с седеющими волосами, огромными усами и крупными чертами морщинистого лица.
Штаб ротмистр Кирстен был два раза разжалован в солдаты зa дела чести и два раза выслуживался.
– Я никому не позволю себе говорить, что я лгу! – вскрикнул Ростов. – Он сказал мне, что я лгу, а я сказал ему, что он лжет. Так с тем и останется. На дежурство может меня назначать хоть каждый день и под арест сажать, а извиняться меня никто не заставит, потому что ежели он, как полковой командир, считает недостойным себя дать мне удовлетворение, так…
– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…
– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
Денисов всё молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими, черными глазами на Ростова.
– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох, как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду матку скажу. Нехорошо!
И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг"авда, чог"т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г"остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
Возможно, будет полезно почитать:
- Аббатство - это католический монастырь ;
- Самые распространенные расклады ;
- Быт и обычаи Обычаи и нравы 19 века ;
- К чему снятся жабы и лягушки: мужчине, девушке, женщине, беременной – толкования разных сонников ;
- Основные характеристики марса ;
- Должностная инструкция транспортного экспедитора ;
- Татаро-монгольское иго или история о том, как ложь стала правдой ;
- Журавль толкование сонника ;