Правовой режим каспийского моря. Краткая историческая справка

Подписание Конвенции о правовом статусе Каспийского моря само по себе является практическим результатом и несомненным успехом дипломатии пяти стран Каспийского региона, пишет эксперт клуба «Валдай» , директор Исследовательского института международного и регионального сотрудничества (Казахстан). Указанный документ является базовым, и его основная задача – создание условий для интенсификации всестороннего взаимодействия каспийских стран.

Ещё месяц назад трудно было представить, что такие разнонаправленные государства, как исламский Иран, Азербайджан, находящийся в драматическом клинче с Арменией по вопросу Нагорного Карабаха, нейтральный и, соответственно, равноудалённая Туркмения, Россия, парирующая бесконечные западные санкции, и наконец Казахстан, пытающийся сохранить дружеские или партнёрские отношения с ведущими глобальными и региональными игроками, в рамках своей многовекторной внешней политики смогут найти компромиссный формат международного соглашения. Тем не менее это свершилось.

Поэтому само подписание Конвенции о правовом статусе Каспийского моря уже является практическим результатом и несомненным успехом дипломатии пяти стран Каспийского региона. Указанный документ является базовым, и его основная задача – создание условий для интенсификации всестороннего взаимодействия каспийских стран.

Вместе с тем необходимо учитывать, что темпы реализации указанной конвенции будут во многом зависеть от политической воли лидеров стран-подписантов. В Актау 12 августа они проявили такую решимость. Но то, как ситуация будет развиваться дальше, зависит в значительной степени от степени накала противостояния между странами Запада и не-Запада. Поскольку беспардонное давление США на Россию и Иран, которые де-факто являются лидерами каспийской пятёрки, будет усиливаться, соответственно, будут возрастать попытки расколоть эту группу путём выстраивания связей с Азербайджаном, Казахстаном и Туркменией.

Надеемся, что лидеры каспийских государств смогут сохранить тот потенциал единства, который им удалось достигнуть после более чем двадцати лет переговоров.

В этом случае, как указывается в коммюнике V Каспийского саммита, в течение ближайших шести месяцев должен быть запущен механизм пятисторонних регулярных консультаций под эгидой министерств иностранных дел на уровне заместителей министров. Эффективность работы данного механизма и будет первым результатом принятых в Актау договорённостей. Тем более что многие вопросы в Конвенции о правовом статусе Каспийского моря лишь обозначены.

К числу обозначенных вопросов относится и проблема строительства транскаспийских трубопроводов. В четырнадцатой статье Конвенции идёт речь о том, что стороны могут прокладывать подводные кабели и подводные магистральные трубопроводы, в которых в первую очередь заинтересован Азербайджан. С одной стороны, заинтересованные каспийские страны получили право самостоятельно определять трассы для прокладки подводных кабелей и подводных трубопроводов через свои секторы дна.

Но, с другой стороны, необходимым условием строительства трубопроводов является соответствие международным экологическим требованиям. В настоящее время Казахстан не располагает достаточным количеством нефти для заполнения трубопровода «Баку – Тбилиси – Джейхан», общая пропускная способность которого составляет 60 млн тонн в год. Как известно, Азербайджан объективно не сможет добывать такие объёмы нефти. Есть определённая надежда на то, что в будущем наконец-то будет запущена добыча нефти на казахстанском месторождении «Кашаган». Но по оценкам экспертов, в кашаганской нефти весьма высока доля серы. И в случае возможной аварии на магистральном нефтепроводе по дну Каспийского моря, неизбежна экологическая катастрофа. Кроме того, в Каспийском море – высокая сейсмичность и сложная геологическая структура дна, характеризуемая непредсказуемой его подвижностью.

Поэтому российская и иранская стороны, не заинтересованные в строительстве транскаспийского нефтепровода, имеют реальную возможность по крайней мере затормозить его реализацию.

В связи с этим более вероятной является возможность строительства газопровода из Туркмении в Азербайджан по дну Каспийского моря и далее – через Грузию и Турцию в страны Европейского союза, которые рассчитывают приобрести таким образом альтернативу российскому газу.

Но здесь необходимо учитывать позицию Китая, который импортирует всё большее количество газа из Туркмении. Ни Туркмения, да и ни одна из прикаспийских стран не заинтересованы испортить отношения с Пекином, который активно осуществляет свой грандиозный проект «Один пояс, один путь». Тем более что через год будет построен очередной, уже четвёртый, газопровод из Средней Азии в Китай.

Заметную активность в отношении экспорта туркменского газа проявляет другой азиатский гигант – Индия, заинтересованная в строительстве газопровода TAPI.

Поэтому, на наш взгляд, Россия, дабы не раздражать лишний раз Брюссель, формально согласилась со строительством транскаспийских трубопроводов. Но Москва может в ближне- и среднесрочной перспективе не опасаться увеличения объёмов экспорта энергоресурсов из прикаспийских стран в западном направлении. По этим же причинам аналогичную позицию занял и Иран.

Москве и Тегерану удалось убедить своих партнёров превратить Каспийское море в зону мира, добрососедства и дружбы и использовать его только в мирных целях. Действительно, в соответствии с шестым подпунктом третьей статьи Конвенции предусматривается «неприсутствие» на Каспийском море вооружённых сил, не принадлежащих сторонам.

Правда, некоторые российские эксперты ищут «второе дно» в содержании седьмого подпункта этой статьи, который гласит о непредоставлении «какой-либо Стороной своей территории другим государствам для совершения агрессии и других военных действий против любой из Сторон». Как нам представляется, эти опасения беспочвенны, если внимательно прочитать содержание этого подпункта указанной статьи.

Однако учитывая стремление Запада сохранить своё мировое лидерство в рамках однополярного мира, в том числе путём дестабилизации внутриполитической ситуации в России и Иране, нельзя исключить, что нерегиональные игроки под различными предлогами будут стараться внести разлад в каспийскую пятёрку и сорвать выполнение Конвенции о правовом статусе Каспийского моря.

  • 1. Одной из главных проблем, которые связаны с Каспием, ставшим в одночасье достоянием не двух, а пяти государств, является отсутствие общего понимания, как распоряжаться его ресурсами - вместе или порознь. Речь идет о международно-правовом статусе этого водоема и установлении единых правил поведения на нем для всех стран региона. Прикаспийские государства на сегодняшний день не имеют по этому вопросу единого мнения. .
  • 2. В подходах к решению проблемы статуса Каспия наиболее близки точки зрения России и Казахстана. При этом, как считают эксперты, именно российская позиция могла бы послужить основой для достижения компромисса в данном вопросе между всеми членами "каспийской пятерки". В настоящее время Россия выступает за сохранение в общем пользовании прикаспийских государств толщи и поверхности Каспия при разграничении его дна на части, в рамках которых каждая из пяти стран могла бы вести разработку недр, в своих интересах.
  • 3. В свою очередь, Казахстан, долгое время занимавший выжидательную позицию, пришел к выводу о необходимости распространения на Каспий отдельных положений Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., используя их с учетом особенностей региона. Дно и находящиеся в нем углеводородные ресурсы предлагается разделить между всеми каспийскими государствами по срединной линии в соответствии с общепринятой международной методикой. Условия разведки и освоения минеральных ресурсов в своей зоне каждое каспийское государство должно определять самостоятельно. Кроме того, по мнению Астаны, каждая страна должна обладать территориальными водами согласованной ширины, находящимися под ее национальной юрисдикцией. Остальная часть моря и его поверхность должны быть открыты для свободного судоходства прибрежных государств.
  • 4. Важным событием для двух стран стало подписание в июле 1998 г. Соглашения о разграничении дна северной части Каспийского моря. По словам представителей Москвы и Астаны, именно "подписанием этого соглашения удалось сдвинуть проблему статуса с мертвой точки". Существенным является и то, что, по мнению обеих сторон, нефтяные компании каспийских стран могут участвовать в разработке недр в зоне другого государства на общих условиях. Это положение не должно затрагивать уже существующие консорциумы, а освоение месторождений, расположенных одновременно в пределах двух и более зон, является предметом соглашения о разделе продукции между соответствующими государствами. .
  • 5. Другую позицию занимает Иран. Он считает, что на Каспии либо должен действовать принцип кондоминиума (совместное владение всеми ресурсами), либо дно, толщу, и поверхность воды необходимо поделить между прибрежными государствами на равные сектора (по 20%).
  • 6. По сути, Иран, который в самом начале освоения Каспия имел общую позицию с Россией, постепенно пересмотрел ее и стал склоняться к секторальному делению и акватории, и дна. Подтверждением приверженности Ирана позиции секторального деления служат, в частности, контракты на разработку оффшорных месторождений, подписанные этой страной в конце 1998 г. с компаниями Royal Dutch/Shell и LASMO, фактически давшие старт освоению "иранского сектора". .
  • 7. Обе рассмотренные выше позиции отвергаются Туркменистаном и Азербайджаном, которые выступают за секторальное, но не равное (как предлагает Иран) деление дна, толщи воды и поверхности Каспия. Это объясняется тем, что при делении дна и акватории на равные части некоторое количество практически находящихся в распоряжении этих государств углеводородных ресурсов попадет в другие сектора. В частности, при таком развитии событий Туркменистану придется поступиться некоторыми спорными месторождениями в пользу Азербайджана.
  • 8. Окончательный выбор в пользу секторального раздела Каспия был сделан Ашхабадом после подписания Соглашения о поставках туркменского газа в Турцию, предполагавшего строительство Транскаспийского трубопровода (ТКТ). Поскольку его прокладка по дну Каспия не может быть осуществлена в обход территорий, находящихся в зоне интересов других прикаспийских государств, Туркменистан все активнее настаивает на скорейшем и окончательном разрешении данного вопроса путем закрепления юрисдикции пяти прибрежных стран над соответствующими секторами.
  • 9. Ашхабад пока однозначно высказывается против принципа, на котором настаивает Россия. Причина очевидна - в случае совместного пользования толщей и поверхностью воды вопросы размещения плавучего оборудования и прокладки труб для ТКТ придется согласовывать с остальными прибрежными государствами, в частности, с Россией и Ираном, имеющими альтернативные проекты транспортировки туркменского газа. В данном случае позиция Туркменистана напрямую стыкуется с точкой зрения США и Турции на решение проблемы правового режима на Каспии.
  • 10. Позиция Азербайджана также легко объяснима - запасы нефти и газа, на владение которыми претендует эта страна, уже сегодня достаточно активно разрабатываются. Доходы, получаемые Азербайджаном от экспорта нефти, формируют основную часть государственного бюджета. В стране действует целый ряд международных консорциумов по освоению каспийских нефтяных месторождений, подписано около 20 соглашений о разделе продукции и фактически осуществляется добыча "ранней нефти" на группе месторождений Азери-Чираг-Гюнешли, последнее из них является предметом спора между Азербайджаном и Туркменистаном. В свою очередь, Азербайджан имеет претензии к односторонней разработке Ираном спорных месторождений, осуществляемой компаниями Royal Dutch/Shell и LASMO.
  • 11. Таким образом, в настоящее время государства региона в решении вопроса о статусе Каспия все больше склоняются в сторону секторального деления его дна. Тем не менее, позиции сторон до сих пор довольно сильно различаются. Существуют лишь предварительные варианты раздела, ни основополагающий принцип, ни приемлемая сторонами схема которого до сих пор не определены.
  • 12. Затягивание определения правового статуса Каспия, проблемы этнической напряженности, неустойчивости политических режимов, и геополитическое соревнование в регионе между пограничными государствами - Азербайджаном, Ираном, Казахстаном, Россией, Туркменией являются серьезным фактором риска для инвесторов, занятых в развитии и экспорте углеводородов из Каспийского моря. .

Ключевые термины и понятия

Каспийское море; экосистема Каспия; статус Каспия.

Статус Каспия до 1991 г.

Каспийское море – крупнейший в мире замкнутый внутриконтинентальный водоем, находящийся ниже уровня Мирового океана.

Экосистема Каспия тесно связана с впадающими в него реками, прежде всего Волгой и Уралом. Весь Каспийский бассейн был подразделен для целей управления живыми ресурсами на районы: Волга-Каспийский; Урало-Каспийский; Куринский (р. Кура); Терский (р. Терек); Северный Каспий; Средний Каспий; Южный Каспий. С точки зрения географической и правовой Каспий означает только Каспийское море. Для целей защиты окружающей среды Каспия и управления его биоресурсами, однако, значение имеет именно Каспийский бассейн (т.е. Каспийское море и впадающие в него реки).

Природоресурсный потенциал Каспия оценивается по-разному, от явно завышенных до заниженных оценок. Экосистема Каспия уязвима, актуальна проблема сохранения каспийской фауны и флоры, включая уникальных запасов осетровых. На одной из международных конференций представителем федерального органа России по рыболовству отмечалось, что не регулируемая па международно-согласованном уровне деятельность компаний, ведущих разведку и разработку нефтегазовых ресурсов на Каспии, наносит ущерб экосистеме Каспия. К мертвой Бакинской бухте добавляются другие безжизненные районы Каспия. Из-за слива шлама, разливов нефти при транспортировке резко снизилась масса фитопланктона и зоопланктона. В Декларации пяти прикаспийских государств, принятой еще в 2007 г. в Тегеране по итогам встречи президентов этих государств, отмечено, что "состояние природной среды Каспийского моря, его осетровой популяции требует принятия незамедлительных совместных действий для предотвращения нежелательных экологических последствий".

На фоне этих фактических обстоятельств международно-правовой статус Каспия характеризовался по-разному. Это наглядно показали, например, Международная конференция "Каспийское море: поиск экологической безопасности" (Венеция, 1999 г.), многочисленные парламентские слушания по статусу Каспия, проводившиеся в Государственной Думе России, а также научные работы но этой теме, опубликованные в последнее время.

История

До 1991 г. не было проблемы определения правового статуса Каспия.

Исторически сложившийся статус Каспийского моря был определен международными договорами между двумя (на тот период) прибрежными к нему государствами – Россией и Персией – в XVIII–XX вв., а именно: Русско-Персидским договором 1723 г., заключенным в Санкт-Петербурге; Рештским договором 1732 г.; Гюлистанским договором 1813 г. и заменившим его Туркманчайским договором 1828 г.; Особым актом, заключенным между Россией и Персией (предусматривавшим, в частности, исключительное право России иметь в Каспийском море военный флот); Российско-Персидской конвенцией о разграничении к востоку от Каспийского моря 1881 г. Суть этого статуса: все Каспийское море находится под юрисдикцией России.

Изменение этого статуса произошло в 1921 г. В соответствии с Договором между Россией и Персией (26 февраля 1921 г.); последующими договорами между этими двумя прикаспийскими государствами о поселениях, торговле и мореплавании 1931 и 1935 гг.; о торговле и мореплавании 1940 г. – второе прикаспийское государство – Персия (Иран) – также стало осуществлять юрисдикцию на Каспии в отношении судов под его флагом.

Контроль России до 1921 г. над всем Каспийским морем в течение длительного исторического периода, признание государствами мира этих прав России, за некоторыми исключениями, нс ставится под сомнение в современной международно-правовой доктрине. Подтверждается опубликованный в 1881 г. вывод русского юриста-международника Н. Коркунова по результатам его анализа российско-персидских договоров о том, что "Каспийское море все принадлежит России". Во втором издании английского курса "Международное морское право", изданного в 1951 г. под редакцией Дж. Коломбоса, также признается, что "по Гюлистанскому договору 1813 г. и Туркманчайскому договору 1828 г. Персия уступила России на вечное время исключительное право на содержание в этом море военных кораблей, что подчинило его русской юрисдикции".

Некоторые зарубежные правоведы утверждают, что эти права России на Каспий были полностью утрачены ею добровольно в связи с заключением между Российской Социалистической Федеративной Советской Республикой и Персией Договора от 26 февраля 1921 г. В этом Договоре действительно предусмотрено, что Российское правительство "объявляет отмененными и потерявшими всяческую силу все конвенции и соглашения, заключенные бывшим правительством России с третьими державами во вред Персии и относительно ее" (ст. II).

Но в указанной статье речь идет о договорах России "с третьими державами", а не о договорах между Россией и Персией.

Вместе с тем некоторые из российско-персидских договоров действительно отменены в силу ст. I, по которой Российское советское правительство объявляет те трактаты и договоры, которые были заключены царским правительством с Персией и которые приводили "к умалению прав персидского народа, отмененными и потерявшими всяческую силу". Как зафиксировано в договоре, это объявление – именно Российского, а не Персидского правительства. Следовательно, не третьи государства, нс Персия, а Россия определяет, какие договоры царского правительства России "умаляли права персидского народа" и, следовательно, отменены Договором 1921 г. Ясно и то, что неправомерно квалифицировать все договоры царского правительства с Персией как заключенные "во вред Персии". Последнее юридически доказывается легко: стороны в Договоре 1921 г. подтвердили положения, например, российско-персидской конвенции 1881 г. о делимитации. Действительно, по Договору 1921 г. обе "стороны согласны признавать и соблюдать границу между Персией и Россией в том виде и начертании, как она была установлена Разграничительной комиссией 1881 года" (ст. III). Договор 1921 г. не отменяет, а подтверждает границы, предусмотренные российско-персидской конвенцией 1881 г. о делимитации, иными договорами между Российской империей и Персией. Например, Россия по Договору 1921 г. отказалась добровольно от пользования некоторыми землями Персии (ст. III).

Итак, современное значение российско-персидского договора 1921 г. состоит прежде всего в том, что он уточняет правовой статус Каспия, определенный российско- персидскими договорами XVIII–XIX веков. Так, ст. XI Договора 1921 г. предусмотрено, что утратил силу "мирный трактат, заключенный между Персией и Россией в Туркманчае 10 февраля 1828 г., ст. VIII коего лишала Персию иметь флот на Каспийском море". Однако Договором 1921 г. не отменен Особый акт, который был заключен Россией и Персией в ту же дату и который предусматривает главным образом двусторонний торговый режим. Согласно Особому акту 1828 г. его стороны "желая доставить взаимно подданным своим свои выгоды, проистекающие от обоюдной свободной торговли, согласились в следующем: российские подданные, снабженные узаконенными паспортами, могут производить торговлю по всему пространству Персидского государства и свободно отправляться оттуда в другие государства, соседственные с Персией. Во взаимство чего персидским подданным предоставляется право привозить их товары в Россию как через Каспийское море, так и через сухопутную границу сего государства с Персией, обменивать оные или покупать товары для вывоза, пользуясь правами и преимуществами наравне с подданными держав, наиболее благоприятствующих" (ст. 1).

Вместе с тем следует констатировать согласие двух прикаспийских государств об изменении с 1921 г. статуса Каспия: он перестал находиться под исключительной юрисдикцией России; Персия получила по Договору право на плавание в Каспии судов под ее флагом и на рыболовство. Но предоставление Персии таких прав по российско-персидскому Договору 1921 г. обусловлено, в частности, сохранением прав России на рыбные промыслы у южного (т.е. у персидского) побережья Каспия. При этом, естественно, не ставилось под сомнение сохранение прав России на рыбные ресурсы в центральной и северной частях Каспийского моря. В ст. XIV Договора зафиксировано: "Признавая все значение рыбных промыслов Южного побережья Каспийского моря для нормального снабжения России предметами продовольствия, правительство Персии по утрате законной силы договорными обязательствами, имеющимися у него ныне в отношении этих промыслов, согласно заключить соглашение" с продовольственным органом России "об эксплуатации сих промыслов на особых, имеющих быть выработанными к тому времени условиях". Такое Соглашение было заключено в 1927 г., и на его основе учреждена первая советско-иранская рыбопромысловая компания "Шилат", которая существовала в качестве совместного предприятия (юридического лица).

Согласно Договору о торговле и мореплавании, заключенному в 1940 г. между СССР и Ираном, на всем пространстве Каспийского моря могут находиться только суда, принадлежащие СССР или Ирану и "равным образом гражданам и торговым и транспортным организациям" этих двух сторон, плавающие "соответственно под флагом СССР или Ирана" (ст. 13). Пребывание в Каспийском море судов под флагом третьих стран по смыслу Договора 1940 г., как и предшествующих российско- персидских договоров, противоправно. Это – важное и поныне договорное положение, с учетом имевших место в 1990-х гг. случаев фактического появления на Каспии судов под флагом неприкаспийских стран. Современное значение имеет и положение советско-иранского Договора 1940 г. о том, что "каждая из Договаривающихся Сторон сохраняет за судами своего флага ловлю рыбы в водах, омывающих ее берега, до пределов 10 морских миль" (ст. 12).

Оформленный такими двусторонними договорами статус Каспия никем из большинства государств мира не оспаривался.

В воскресенье, 12 августа, в казахском городе Актау лидеры пяти государств - России, Азербайджана, Ирана, Казахстана и Туркменистана - подписали Конвенцию о правовом статусе Каспийского моря. Работа над этим документом велась с 1996 года. Необходимость разделить Каспий между пятью странами возникла после распада СССР. “ ” отвечает на ключевые вопросы, связанные с будущим этого стратегически важного и богатого ресурсами водоема.

Чем будет считаться Каспий - морем или озером

Накануне саммита в Актау статс-секретарь, замглавы МИД РФ Григорий Карасин в интервью “Ъ” пояснил, что Каспий не будет считаться ни морем, ни озером. По его словам, у этого водоема будет особый правовой статус. «Это объясняется набором специфических географических, гидрологических и иных характеристик. Каспий представляет собой внутриконтинентальный водоем, который не имеет прямой связи с Мировым океаном, и поэтому не может рассматриваться в качестве моря,- отметил дипломат.- Но одновременно в силу своих размеров, состава воды и особенностей дна Каспий не может считаться и озером. В этой связи к Каспийскому морю не применимы как положения Конвенции ООН по морскому праву 1982 года, так и принципы, используемые в отношении трансграничных озер: на секторы разграничивается только его дно, суверенитет в отношении водной толщи устанавливается на основании других принципов». Отметим, что Каспий является крупнейшим в мире замкнутым водоемом.

Как разделят акваторию и дно Каспия

Акваторию моря предлагается разграничить на внутренние воды, территориальные воды (не превышающие по ширине 15 морских миль; на этот морской пояс распространяется суверенитет прибрежного государства, его внешняя граница считается госграницей), рыболовные зоны (еще 10 миль, в пределах которых государство обладает исключительным правом на промысел) и общее водное пространство. Таким образом, большая часть акватории и биоресурсов Каспия остается в общем пользовании.

Участки дна и недр же должны быть разделены на национальные сектора. Разногласия по поводу раздела дна богатого углеводородами водоема долгое время оставались одним из основных препятствий к принятию Конвенции. За прошедший с момента распада СССР период Россия, Казахстан, Азербайджан и Туркменистан договорились о разграничении дна и шельфа северной части Каспия по методу «модифицированной срединной линии». Однако Иран такая модель не устраивала, поскольку в таком случае на него приходилось лишь 13–14% шельфа, в то время как Тегеран требовал разделить его поровну (то есть по 20% каждой стране). При этом Иран уже провел бурение на месторождении Сардар Джангал, на которое претендует и Азербайджан. У последнего, в свою очередь, есть разногласия с Туркменистаном по поводу ряда месторождений, включая Кяпаз, Азери и Чираг (или Сердар, Осман и Омра в туркменском варианте). Таким образом, до последнего времени разделение недр в южной части Каспия было связано с серьезными спорами.

Конвенция, впрочем, не вносит полной ясности в вопрос о размежевании дна. В ней лишь сказано, что «разграничение дна и недр Каспийского моря на сектора осуществляется по договоренности сопредельных и противолежащих государств с учетом общепризнанных принципов и норм права».

Григорий Карасин дал понять, что Москва предпочла бы, чтобы Азербайджан, Иран и Туркменистан решали споры о недрах в двусторонней или трехсторонней основе, не втягивая в них всю «пятерку».

Правда ли, что Конвенция откроет путь к строительству Транскаспийского газопровода, против которого ранее категорически возражала Россия

Конвенция вносит ясность в один из ключевых вопросом, ранее вызывавших серьезные споры между «пятеркой».

В документе ясно сказано, что страны могут прокладывать по дну Каспийского моря трубопроводы, причем для этого требуется согласование только той стороны, через сектор которой он пройдет.

Соседей лишь необходимо уведомить о маршрутах прокладки трубопровода.

Таким образом, формально это открывает дверь для строительства Транскаспийского газопровода из Туркмении в Азербайджан. Подобный проект обсуждается с середины 1990-х годов, его суть в том, чтобы, соединив газотранспортные системы этих стран, поставлять туркменский газ транзитом через Грузию и Турцию в Европу. Этот план всегда пользовался активной поддержкой США и Еврокомиссии, поскольку давал Европе реальную альтернативу российскому газу благодаря доступу к значительным туркменским ресурсам (четвертое место в мире по запасам газа). Главным препятствием для проекта всегда считался неурегулированный статус Каспия, притом что два государства региона - Россия и Иран - выступили бы против появления конкурента в виде туркменского газа на рынке Европы. С принятием Конвенции это препятствие формально исчезает.

Однако, как ранее пояснял “Ъ”, вместе с Конвенцией будет подписан протокол по процедуре оценки воздействия проектов на окружающую среду. По документу для строительства трубопроводов по дну Каспия нужно согласие всех прибрежных государств. Таким образом, Россия и Иран получат инструмент, который позволит как минимум задержать возможное строительство газопровода из Туркмении в Азербайджан.

Будут ли вооруженные силы внерегиональных государств иметь доступ к Каспию

В Конвенцию вошло положение о «неприсутствии» на Каспии вооруженных сил третьих стран. Прикаспийские государства также обязуются не предоставлять свою территорию кому-либо «для совершения агрессии и других военных действий против любой из (договаривающихся.- “Ъ”) сторон». Сами же они намерены обеспечивать «стабильный баланс вооружений на Каспийском море» и «осуществлять военное строительство в пределах разумной достаточности с учетом интересов всех сторон».

Активнее других сейчас разворачивают свои военные силы на Каспии Россия и Иран.
В частности, в апреле министр обороны РФ Сергей Шойгу заявил о планах по перебазированию главной базы Каспийской флотилии из Астрахани в Каспийск. Как сообщал “Ъ”, это решение продиктовано желанием «повысить мобильность основных сил объединения»: военные посчитали, что корабли флотилии имеют слишком длительный выход из Астрахани. Как ожидается, новая главная база в Каспийске начнет полноценно функционировать в конце 2018 года.

Григорий Карасин заверил “Ъ”, что интересы российских вооруженных сил в новой Конвенции учтены «в полном объеме». «Предусмотренный режим гарантирует свободу развития ВМС, плавания и действий российских военных кораблей в общем водном пространстве. Устанавливаются правила безопасного поведения кораблей в прибрежной зоне и в районах интенсивной хозяйственной деятельности», уточнил он.

Где можно заранее ознакомиться с текстом Конвенции

22 июня на портале правовой информации правительства РФ было обнародовано постановление от 21 июня, из которого следует, что кабинет министров России одобрил проект Конвенции о правовом статусе Каспия и предлагает президенту подписать его. При этом на сайте короткое время «провисел» и сам 18-страничный договор, но позже он был удален. Как правило, подобные документы публикуются только после подписания, а тут, видимо, произошла ошибка. Ознакомиться с попавшим в интернет текстом можно по

В воскресенье, 12 августа, в казахском городе Актау пройдет 5-й Каспийский саммит с участием президентов всех прикаспийских государств - Азербайджана, Ирана, Казахстана, России и Туркмении. В ходе этого мероприятия должна быть подписана Конвенция о правовом статусе Каспия, работа над которой длилась более 20 лет. Статс-секретарь, заместитель главы МИД РФ Григорий Карасин рассказал корреспонденту “Ъ” Елене Черненко , чем все же решено признать Каспий - морем или озером.

- Какое значение придают в Москве саммиту в Актау?

Можно сказать, что он замкнет символическое кольцо: начавшись в 2002 году в Ашхабаде, регулярные встречи глав пяти государств обогнули Каспийское море через Тегеран, Баку и Астрахань, и вновь возвращаются на восточный берег - в Актау. Дата тоже значимая - с 2007 года в прибрежных странах 12 августа отмечается День Каспия.

К празднику приготовлен очень хороший подарок. Наконец-то, после более чем двадцатилетних переговоров на суд лидеров будет вынесена Конвенция о правовом статусе Каспийского моря. С принятием этого комплексного международного договора в прошлом останется целый этап каспийской истории, начавшийся с распадом СССР, и начнется новый - нацеленный в будущее.

- Кому выгоднее всех принятие конвенции?

Речь идет о заключении документа, основополагающего для системы взаимодействия в Каспийском регионе. Он принесет равную выгоду всем странам-участницам.

Конвенция не только значительно укрепит доверие между ними и безопасность на Каспии в целом, но и будет способствовать росту экономической кооперации, инвестиционной привлекательности и конкурентоспособности каспийской «пятерки», реализации совместных проектов, направленных на ускоренное развитие и полное раскрытие потенциала в самых передовых отраслях. Повышение предсказуемости и снижение различных рисков в одном из важнейших районов Евразии выгодно всем нам.

- Благодаря какой формуле после 20 лет переговоров все же удалось выйти на согласованный текст?

Формула очень простая - взаимное уважение интересов, помноженное на чуткость к партнеру по переговорам.

- Как-то не очень реалистично звучит.

Сейчас много говорится о формировании новых правил игры в международных отношениях. При этом в фокусе внимания часто оказываются либо полыхающие конфликты, либо яркие пиар-акции, не несущие никакой добавленной стоимости людям. Однако за эффектными жестами тех, кто стремится заполнить собой эфир, порой теряются возможно не столь броские, но действительно важные кропотливые усилия государств и народов по поиску компромиссов при решении сложных задач.

В результате многолетней дипломатической работы удалось реально сблизить заметно разнящиеся позиции, на которых изначально стояли пять стран - Азербайджан, Иран, Казахстан, Россия и Туркменистан.

- Но как?

Без диктата и выкручивания рук. Мы пришли к приемлемому для всех кодексу поведения в нашем общем водоеме спокойно и прагматично. Мы же соседи и хотим жить мирно и дружно. На этой понятной всякому разумному человеку основе строится наше сотрудничество.

Понимаю, что вы до подписания не можете углубляться в детали конвенции. Но тем не менее: согласно достигнутым договоренностям, Каспий - это море или все-таки озеро?

Ни то и ни другое. У Каспийского моря будет особый правовой статус. Это объясняется набором специфических географических, гидрологических и иных характеристик. Оно представляет собой внутриконтинентальный водоем, который не имеет прямой связи с Мировым океаном, и поэтому не может рассматриваться в качестве моря.

Но одновременно в силу своих размеров, состава воды и особенностей дна Каспий не может считаться и озером. В этой связи к Каспийскому морю не применимы как положения Конвенции ООН по морскому праву 1982 года, так и принципы, используемые в отношении трансграничных озер: на секторы разграничивается только его дно, суверенитет в отношении водной толщи устанавливается на основании других принципов.

Проект конвенции, насколько известно, не вносил полной ясности в один из ключевых спорных вопросов - о размежевании дна. Означает ли это, что проблема разделения недр намеренно вынесена за скобки конвенции и будет решаться государствами вне ее?

Прикаспийские государства уже давно нашли пути урегулирования подобного рода вопросов между соседями - на двусторонней и трехсторонней основе. То есть не в пятистороннем формате. На мой взгляд, те соглашения, которые ранее заключили между собой Россия, Казахстан и Азербайджан, а также Казахстан и Туркменистан, могут послужить примером и при делимитации в южной части моря.

При этом Конвенция четко фиксирует цели такого разграничения исключительно для недропользования и обязывает стороны проводить его путем переговоров на основе международного права. Прибрежные государства при завершении делимитации получают полную юрисдикцию над ресурсами своего участка дна. Но правовой статус покрывающих вод отличен, как я уже сказал.

Россия активнее других сейчас разворачивает свои военные силы на Каспии. Насколько проект Конвенции учитывает интересы Москвы в этом плане, в частности в том, что касается передвижения военных судов по водоему и проведения учений?

Не соглашусь, что Россия проявляет здесь большую активность по сравнению с другими странами. Все наши партнеры по Каспию энергично развивают свои военно-морские силы. И в конвенции мы условились четко зафиксировать общие принципы в этом вопросе.

Что касается интересов России, то они учитываются в полном объеме. Предусмотренный режим гарантирует свободу развития ВМС, плавания и действий российских военных кораблей в общем водном пространстве. Устанавливаются правила безопасного поведения кораблей в прибрежной зоне и в районах интенсивной хозяйственной деятельности.

Исключительная прерогатива прикаспийских государств в обеспечении безопасности в Каспийском бассейне дополнительно закрепляется протоколами к Соглашению о сотрудничестве в сфере безопасности на Каспии 2010 года, которые также будут подписаны на саммите в Актау: о совместной борьбе с терроризмом и организованной преступностью, а также о плотном взаимодействии береговых охран пяти стран.

- Саммит в Актау последний?

Отнюдь. Есть понимание, что набранный темп не только не стоит снижать, но и наоборот можно наращивать.

Если за все предыдущие годы мы наработали всего девять юридически обязывающих пятисторонних документов, то в Актау - помимо большого межгосударственного договора - ожидается подписание сразу шести новых межправительственных соглашений.

Ожидаем, что после принятия конвенции каспийский формат заметно окрепнет. Назрел вопрос о формировании постоянно действующей консультационной площадки.

- О чем идет речь? Вы формируете новую региональную структуру?

Думаю, на саммите будут озвучены весьма интересные идеи. Давайте дождемся воскресенья.



 

Возможно, будет полезно почитать: