Оперативник, выживший при пожаре в самарском гувд: «за месяц-два до трагедии у нас проходили серьезные учения по таким чп. Пожар в гувд самарской области

СЕКРЕТНОСТЬ ТРЕБУЕТ ЖЕРТВ
Cовместное журналистское расследование с теле-программой «Человек и закон» П ожар в УВД Самарской области: тайны просто так не горят. Итог трагедии: погибли 57 милиционеров, пострадали сотни. Виновных нет.
Почему через столько лет мы возвращаемся к пожару в здании УВД Самарской области? Потому, что в Самаре до сих пор не верят результатам официального расследования. Пожар стал очередной российской тайной, такой, как гибель подлодки «Курск», «учения» в Рязани и взрывы жилых домов... В каждом из этих случаев ощущение недоверия создавали властные чиновники, не отвечая на вопросы и заставляя молчать редких свидетелей. Так ведет себя виновный, которого, к сожалению, не застукали на месте преступления.
Секреты и потрясения, как известно, рождают мифы. Но местный самарский миф своей точностью превзошел все остальные. На городских кухнях шепчутся о том, что много лет назад злосчастное здание построили для НКВД, рассчитывая на быстрое уничтожение, чтобы гостайны в случае чего не достались врагу...
Но в самарском пожаре вместе с секретами генералов, региональных и центральных чиновников, «авторитетов» и бизнесменов погибли 57 милиционеров.
Какие, собственно, тайны, позабыв все на свете, защищали большие начальники во время расследования этой трагедии?

Пожар
Нам стали доступны некоторые материалы уголовного дела № 9900138, возбужденного Самарской областной прокуратурой.
Эксперты Всероссийского НИИ пожаротушения МВД в своих заключениях и справках сообщали, что пожар, который вспыхнул 10 февраля 1999 года, начался в 75-м кабинете на втором этаже. Кто-то из сотрудников бросил непогашенную сигарету, под столом загорелась пластиковая урна с бумагами, и горящая масса потекла по линолеуму к деревянной стене, которая, как и все перекрытия, была полой, с пылью и мусором внутри.
Массивная дверь кабинета оказалась закрыта на ключ. Его хозяева - следователи Наталья Першина (экономические преступления) и Ольга Полякова (нач. отдела по нераскрытым преступлениям) - отлучились куда-то примерно в 16.00. Огонь слишком поздно обнаружили обитатели соседних кабинетов. Если верить заключению главного инспектора ГОИУ МВД РФ полковника Назарова, которое утвердил лично Сергей Степашин (в то время - глава МВД), только в 17.50 обеспокоенные запахом дыма соседи Першиной и Поляковой, взломав замок, увидели, что в кабинете горят мебель и пол.
Бросились за огнетушителем, тот оказался пустым. Принялись разматывать пожарный гидрант и поняли, что напрасно, - вода не текла. Позднее выяснилось: ремонтируя водопровод, где-то вставили трубу меньшего, чем положено, диаметра.
К тому времени в другом крыле здания на третьем этаже загорелся кабинет около лестничной клетки. Эксперты объяснили, что обычная скорость распространения пожара по пустотам таких зданий - от одного до десяти метров в секунду. То есть, пытаясь сбить пламя в кабинете № 75, люди ходили по огню, не замечая его присутствия. А в пустотах гуляли сквозняки, и пламя тянуло в сторону лестницы, которая сыграла роль печной трубы.
Вскоре загорелась и она. Так люди на пятом этаже, куда вела только центральная лестница, попали в плен. Температура там достигла 400 градусов. Пожарные не могли спасать людей. У них плавились каски.
Когда подоспевшие машины развернули рукава, выяснилось, что достаточного напора воды нет. И пришлось качать воду из Волги. Делали прорубь, тянули по улицам километровые рукава…
А горевшие люди кинулись к окнам. Некоторые прыгали вниз или спускались по кабелям и связанным занавескам. Многие разбивались. Когда прибыли первые пожарные машины с раздвижными лестницами (после 18.10.), по официальному заключению, «было зафиксировано горение по всей площади здания». А просьбы о помощи раздавались «примерно из 15 окон третьего этажа, 20 окон - четвертого и 10 - пятого...».
Эксперты рассчитали, что спасти людей необходимо было в течение лишь десяти минут. Но не хватало автолестниц и подъемников. Вручную растаскивали машины, припаркованные у здания, рубили деревья... Троллейбусные провода не отключали до позднего вечера, и автолестницу нельзя было дотянуть до верхних этажей, не зацепив высоковольтной линии. И все же через окна пожарные эвакуировали десятки людей.
К 18.30 верхние этажи здания полностью охватил огонь. А после 19.00 все перекрытия рухнули.

«Очная ставка» свидетельских показаний
Не нужно быть великим сыщиком, чтобы заметить нестыковки материалов уголовного дела и «заключения служебной проверки...», утвержденного главой МВД в марте 1999-го. Достаточно сравнить этот документ с показаниями свидетелей и оценками экспертов ВНИИ пожаротушения.
По официальной версии, обитатели кабинетов на втором этаже увидели, что у коллег из 75-го горят мебель и пол, лишь в 17.45-17.50. Вот показания, которые легли в основу одобренной бумаги: в 17.30 в соседнем кабинете № 76 дым уловила машинистка штаба УВД Ирина И. В 17.35 что-то почувствовали в кабинете № 71. В 17.45 из 73-го выглянули в коридор, среагировав «на шум» (! - Ред.). А дальше, по материалам служебной проверки, все довольно гладко - обнаружили в 17.50, через одну минуту сработала сигнализация, еще через минуту вызвали пожарных...
Казалось бы, четко и оперативно. Однако все это - фантастика. Есть другие свидетельства, которые в дело не вошли.
К примеру, Людмила П. в другом крыле здания в кабинете на четвертом этаже почувствовала запах дыма примерно в 17.15. Допустим, ошиблась со временем. Но в 17.30 в том же отдаленном крыле в коридоре четвертого этажа резкий запах горящего линолеума почувствовал Евгений К. В 17.35 дым уловили в кабинете № 150, все там же, в удаленном крыле. Наконец, в 17.40 дым почувствовали три человека в здании УИНа, отделенного от УВД капитальной противопожарной стеной.
А не слишком ли поздно, по официальной версии, спохватились непосредственные соседи горящего кабинета? Мы уже знаем, что огонь шел по перекрытиям со скоростью 1-10 метров в секунду. Так можно ли из любопытства выбегать в коридор, если едкий дым ощущают уже не только на верхнем этаже в дальнем крыле здания, но даже в соседних домах? И как можно в 17.50 с удивлением обнаружить, что пылает соседний кабинет, если, по результатам исследования пожара (Всероссийского НИИ пожаротушения), именно в 17.50 в противоположном крыле кабинет на третьем этаже у лестницы уже горел открытым огнем?
Ведь это значит, что огонь прогулялся по пустым перекрытиям, успел пробраться наверх к лестнице и основательно там поработать. По идее, находиться в коридоре и кабинетах второго этажа возле очага было весьма проблематично. А по официальной трактовке, тут преспокойно выходили «на шум».
Вывод напрашивается простой: так не бывает. И сразу же возникают две версии. Или людей со второго этажа заставили несколько подкорректировать свои показания (чего начальство не сделает ради благоприятной «служебной проверки»?). Или дым на третьем этаже в другом крыле здания имел свой собственный, равный по силе источник, то есть был второй очаг. И тогда это уже не разгильдяйство, а поджог...

Версия 1.
Халатность: генерала боялись больше, чем огня
Начальника Самарского УВД генерала Глухова, как, впрочем, и его предшественника генерала Андрейкина, не раз предупреждали об убийственном состоянии здания. Но пожарных с их предписаниями отправляли куда подальше. И те молча уходили, поскольку милицейские генералы были их начальниками. Настоятельные рекомендации пожарных экспертов последовательно не выполняли аж с семидесятых годов. А эпизоды многократного возгорания в здании УВД чайников и кипятильников предпочитали не афишировать.
Это было неважно. Не хотелось портить общее впечатление шефов из МВД РФ досадными пожарными «недоразумениями». Ведь на кону лежали должности и погоны, решалось, кто будет контролировать и опекать Самару и область, а главное - «АвтоВАЗ» с его миллиардными денежными оборотами... Незадолго до трагедии началась жестокая борьба за кресло начальника областного УВД. Тогда это место занимал еще генерал Андрейкин, а Глухов был руководителем Средневолжского управления внутренних дел на транспорте.
Кончилось тем, что в Москву доставили больничную книжку Андрейкина с перечислением всех его болезней и пороков. И генерала сняли. Воцарился Глухов, после чего, разумеется, последовали кадровые перестановки: в УВД пришли «транспортники».
Если бы пожар выбирал, когда случиться, он не нашел бы время удачнее. Чиновников УВД с головой поглощали совсем другие заботы. Милицейские начальники просчитывали, сохранят ли свои хлебные места. По всем правилам интриги наступала пора «оргвыводов». Ведь 11 февраля УВД должны были преобразовать в ГУВД с соответствующим повышением руководящих должностей и прибавлением звезд на погонах. Об этом знали все. И думали о выживании при новом начальстве. Никто не рассчитывал, что 10 февраля придется бежать от огня, соображая, как выжить физически.
В УВД создалась до того напряженная обстановка, что, когда случилась трагедия, не нашлось ни одного начальника, который бы внятно доложил руководителю о масштабах происходящего. Ведь генерал Глухов во время пожара вместе с прочими милицейскими руководителями был на концерте Ларисы Долиной. Отдыхал...
Но даже после гибели УВД статистику «милицейских» пожаров не перестали редактировать. Напротив, принялись урезать ее еще тщательнее. Впрочем, тайны и интриги себя вполне оправдали. После пожара в УВД Самарской области генералу Глухову объявили о неполном служебном соответствии. Но тут же почему-то присвоили звание генерал-лейтенанта…
Секретность пригодилась и в другом. На восстановление ГУВД и помощь пострадавшим выделили немалые средства. Однако есть сотрудники, которые до сих пор недоумевают, где эти деньги. Впрочем, ремонт нового здания всех впечатляет. У генерала Глухова, к примеру, на рабочем месте появилось джакузи.

Версия 2.
Поджог: «АвтоВАЗ» разбушевался
Версия о поджоге, против которой решительно высказываются эксперты, все же выглядит вполне серьезно. Своей основательностью она обязана все тем же интригам и тайнам, которые сопровождали не только битвы за руководящие посты, но и миллиардные суммы, блуждающие вокруг «АвтоВАЗа». Цена вопроса (еще в 97-м) - 320 млрд неденоминированных рублей за полгода. Именно столько предприятие недополучало от фирм, торгующих его автомобилями. А посредники и те, кто их контролировал, делили прибыль и убивали друг друга. В Тольятти каждый месяц совершалось по три-четыре заказных убийства.
Чтобы вернуть финансы из тени, начали операцию «Циклон», инициированную МВД РФ. В результате собрали столько материалов, что их хватило на сотни уголовных дел. Большинство - мелких. Но существовало три значительных, которые готовили к разработке в УВД Самарской области. Одно, известное как «песочное дело», касалось увода от налогов огромных сумм. Другое - по реэкспорту автомобилей. И третье - по взаимозачетам с администрациями и бюджетом.
Как утверждают, пожар произошел в тот период, когда в УВД обобщали (сшивали) эти дела. А вскоре, по некоторым сведениям, должны были допросить топ-менеджеров предприятия.
Один из бывших руководителей операции «Циклон» рассказал нам следующее:
- Мы обнаружили там интересы всех структур. Свои, подконтрольные фирмы по реализации автомобилей были у чекистов, милиционеров, судей и прокуроров… Попутно выяснялись очень любопытные вещи. К примеру, искали банду, за которой числилось множество убийств, а тем временем ее главарь по кличке Дима Большой, находясь в федеральном розыске, встречался с начальником УВД Тольятти... Другая банда (главарь Марчело) была тесно связана с делами «АвтоВАЗа», но ее активные члены почти поголовно числились внештатными сотрудниками УВД Самары...
В то время начальником УВД Самарской области был генерал Андрейкин. После такого скандала он «понизил» начальника УСБ Супруна. Поставил его руководить региональным управлением по борьбе с преступлениями в сфере высоких технологий. А нынешний начальник ГУВД генерал Глухов… назначил Владимира Супруна руководителем УВД Тольятти.
Постепенно заинтересованные лица сообразили: чтобы самим контролировать ход операции «Циклон», нужно в ней участвовать. И к самарскому УОПу, которому давал указания об операции первый зам главы МВД Петров, подключилась тьма разных структур. В результате Петрова отправили на пенсию. Стали увольнять и руководителей УОПа, возбуждая против них уголовные дела. Так, начальника отдела по борьбе с бандитизмом Анчикова (который задержал в свое время 60 воров в законе) отправили в тюрьму - в ходе внезапного обыска, естественно, «нашли» патроны и наркотики дома и на работе»...
Так кому же были выгодны пожар и такие кадровые решения? Всем, для кого была опасна операция «Циклон». Более конкретный ответ дал соратник Бориса Березовского - бывший зам директора «АвтоВАЗа» Глушков, который позднее ушел в «Аэрофлот» и совсем недавно оказался в следственном изоляторе. Наши источники в ФСБ сообщили нам, что, наблюдая с сокамерниками по телевизору репортаж о самарском пожаре, он бросил фразу: «Зачем надо было жечь все здание? Хватило бы и архива...»
Об аферах Бориса Березовского вокруг тольяттинского предприятия написано немало. Чего стоят его реэкспортные схемы, на которых делались бешеные деньги. А сотканная его компаньоном Бадри Патаркацишвили дилерская сеть собирала дань с каждого проданного в России автомобиля «Лада». К этой черной наличности имели отношение и чеченские оргпреступные группы.
Эксперты не поддерживают версию о поджоге. Тем не менее после пожара до суда дожили только мелкие уголовные дела. Крупные и перспективные, о которых мы говорили, или не были возбуждены вовсе, или зачахли.
Кроме того, есть и еще нюансы… К примеру, одновременное появление двух очагов пожара можно было легко опровергнуть, продемонстрировав запись, которую сделала камера наблюдения на здании УФСБ. Эта камера смотрела во внутренний двор - в сторону зданий УИНа и УВД, то есть, по идее, должна была «видеть» все окна. Пленку приобщили к уголовному делу. Но, как нам стало известно, пожар на ней зафиксирован в самом разгаре. А все, что относится к моменту возгорания, безнадежно испорчено. Неполадки техники...
Удивляет поведение руководства УВД. В день пожара было намечено совещание. Но практически все начальство уехало на концерт. Хотя обычно о концертах знают заранее и не проводят параллельно ответственных мероприятий...
По совпадению, в ходе пожара первой пострадала следственная часть. Ее кабинеты располагались прямо над очагом. А также отдел по борьбе с экономическими преступлениями, который находился в другом крыле здания, в непосредственной близости от странного «второго очага».
Через некоторое время после пожара в УВД сгорело законспирированное отделение в Тольятти, ведающее наружным наблюдением...
Есть неясные моменты и в судьбе «сгоревших» уголовных дел. Некоторые эксперты уверяют, что многие материалы уцелели в несгораемых шкафах. После пожара сейфы отвозили на склад хозяйственного управления УВД. Подтвердил это и один местный депутат, который в ходе предвыборной кампании размахивал перед телекамерами документами, официально погибшими в огне. А знающие люди в Самаре поговаривают, что «сожженные» уголовные дела шли на черном рынке оптом и в розницу. И кто-то делал на этом бизнес после того, как некоторые офицеры спасали их из огня...
Казалось бы, все эти факты и совпадения нуждаются в подробном изучении. Но увы…

«Они боятся потерять место в джакузи»
В этой истории можно находить все новые страшные эпизоды. Но сценарий всех российских трагедий одинаков - любая непрозрачная система требует жертв.
Что в итоге? Понятно, что результаты расследования необходимо пересматривать и освещать все темные углы. Но такое расследование не должно превращаться в политическое шоу. Сейчас очень удобно указать на одного «злодея» и списать на него все грехи. Между тем пожар в Самаре - не вина отдельно взятого генерала Глухова, Андрейкина, местных пожарных инспекторов или даже, например, Березовского. Трагедии будут происходить до тех пор, пока власть не научится контролировать деятельность своих чиновников и внятно объяснять каждый свой шаг.
Тайны, замешанные на коррупционных скандалах, порождают вранье, которое в итоге становится единственным средством сохранения власти. Но именно ложь - самая легковоспламеняемая субстанция в мире.

P.S. Итак, как нам кажется, объективное расследование причин самарской трагедии не может быть закончено, пока не будут устранены следующие противоречия и вопросы.
1. Если придерживаться версии случайного пожара, то необходимо объяснить, почему в официальных документах и свидетельских показаниях указано нереальное время обнаружения очага возгорания на втором этаже? В принципе это возможно только в том случае, если сотрудников вынудили подтасовать данные, чтобы прикрыть начальственные «тылы». И простое ли совпадение, что и камера наружного наблюдения УФСБ зафиксировала пожар в самом разгаре и не записала его начало?
2. Если давления на свидетелей не было и время указано верно, можно сделать вывод, что имел место поджог. Тогда простое ли совпадение - пожар в УВД Самарской области и в законспирированном отделении «наружки» в Тольятти?
3. Какие именно материалы, изъятые в ходе операции «Циклон», погибли в самарском пожаре? Какие документы сгорели в Тольятти? И где теперь находится все уцелевшее по наиболее перспективным делам, связанным с «АвтоВАЗом»?

Роман ШЛЕЙНОВ, наш спец. корр. Самара-Москва

18.03.2002

САМАРА, 10 фев — РИА Новости, Нина Белая. Десятого февраля исполняется 15 лет со дня пожара в здании самарского УВД, унесшего жизни 57 человек. О том, как эту дату вспоминают в городе, читайте в материале РИА Новости.

Трагедия произошла 10 февраля 1999 года — в 17.52 спасателям поступило сообщение о пожаре в здании УВД по адресу: улица Куйбышева, 42. За десять минут до этого из-под двери одного из кабинетов на втором этаже пошел дым, была объявлена пожарная тревога, сотрудников попросили срочно покинуть здание. Пожарные машины и кареты скорой помощи были на месте уже в 18.02, но воды в уличных гидрантах оказалось недостаточно. В 18.10 все здание было в огне.

В память о погибших

У мемориала и часовни в честь князя Александра Невского, которая построена в 2002 году на месте сгоревшего здания, каждый год 10 февраля собираются родные, близкие и друзья погибших. В этом году на поминальную службу и траурную церемонию пришли более ста человек.

В числе пришедших, как рассказал замначальника областного управления МВД по работе с личным составом Андрей Константинов, — сотрудники ФСБ, те, кто в день трагедии первыми бросились спасать людей и тушить пожар. Здание, где в 1999 году размещалось это ведомство, сейчас смотрит на площадь перед мемориалом пустым торцом, который раньше примыкал к зданию УВД.

После поминальной службы автоколонна, организованная МВД, отправилась на кладбище "Рубежное".

Несмотря на то, что прошло уже 15 лет, в МВД не забывают о родственниках погибших и стараются оказывать им необходимую помощь. Как рассказал Константинов, не все семьи, которых коснулась трагедия, сейчас поддерживают общение и принимают помощь. Некоторые просят о том, чтобы их не беспокоили звонками.

"Есть семьи, которые начали после трагедии новую жизнь. Мы обзваниваем всех, но если люди просят не теребить душу этими воспоминаниями, мы не настаиваем", — сказал он.

"Мы к этой теме не стараемся привлечь внимание, если честно. Мое мнение, что такие вещи не надо выносить на всеобщее обозрение. Это внутреннее переживание, для каждого свое, на мой взгляд", — добавил Константинов.

"Золотой" ключик

О трагедии, произошедшей 15 лет назад, рассказывают и школьникам, которые приходят в музей при областном управлении МВД. Возле стенда, посвященного пожару в здании, по словам сотрудников музея, группы обязательно ненадолго останавливаются. Здесь, в числе других экспонатов, хранится ключ от часовни, построенной в память о жертвах пожара.

"Совсем маленькие дети обычно принимают этот ключик за золотой, который из сказки. Мы объясняем им, что это символический ключ от часовни, которая была открыта на месте пожара в память об этой трагедии", — поясняют в музее.

На стенде в музее фотографии всех погибших сотрудников. Здесь же макет здания УВД и его фотография, сделанная до пожара. Светлое пятиэтажное здание завершает городской перекресток.

Как рассказывают в музее, сотрудники с верхних этажей не имели возможности спастись, так как в распоряжении экстренных служб тогда не было лестниц необходимой высоты. Когда огонь уже достаточно обширно распространился, люди были вынуждены выпрыгивать из окон.

"Здесь был архив, где хранились, в том числе, секретные документы. Некоторые сотрудники, следуя инструкции, начали тогда выбрасывать папки с делами из окон, просили не помочь им выбраться, а вынести документы", — рассказывают в музее.

Среди погибших были те, кто не успел выбраться сам, спасая товарищей. Были молодые сотрудники, которые только начали службу в органах внутренних дел.

Помощь сегодня

В результате трагедии, произошедшей в Самаре 10 февраля 1999 года, погибли 57 человек, пострадали 336 человек.

После пожара, как рассказал РИА Новости Андрей Константинов, поддержку в первую очередь оказывали семьям погибшим. Для нуждающихся в улучшении жилищных условий были куплены 16 квартир.

"Экстремальная помощь от МВД России и администрации Самарской области — 1 миллион 425 тысяч рублей, с учетом того, что это 1999 год. Зарплаты тогда были другого порядка. Ну, вот как у лейтенанта у меня был оклад 1700 рублей. Семьям погибших сотрудников были выплачены единовременные пособия — пяти и десятилетнее содержание — на общую сумму более 9 миллионов", — пояснил Константинов.

По его словам, дважды в год начальник управления областного МВД Юрий Стерликов встречается с семьями погибших сотрудников. Традиционно эти встречи происходят в преддверии 8 марта и Дня сотрудника органов внутренних дел (10 ноября — прим.ред.). Семьям, где за это время подросли дети, МВД оказывает содействие в поступлении в вузы и на службу.

"Есть желающие пойти по стопам своих родителей. Как пример, пришла к нам девочка, которая высказала пожелание проходить службу в органах внутренних дел. Мы направили ее на комиссию, она успешно ее прошла. Это дочь погибшего сотрудника экспертно-криминалистического отдела. Это не единичный случай…. Два-три раза в год с такой просьбой обращаются", — говорит Константинов.

«Комсомольская правда-Самара» пообщалась с милиционером Евгением Кароном, который в 1999 году оказался в эпицентре страшных событий в здании регионального УВД

Фото: Альберт ДЗЕНЬ

Изменить размер текста: A A

10 февраля 1999 года - черный день для всех сотрудников полиции Самарской области, да и для обычных жителей региона. Ровно 19 лет назад на пересечении улиц Куйбышева и Пионерской пламя охватило здание самарского ГУВД , в страшной трагедии погибли 57 человек, еще более 300 получили серьезные ожоги и травмы.

«Мы думали, что это просто задымление на втором этаже»

Участники тех событий помнят даже мельчайшие подробности происшествия. Некоторые о них не смогли бы забыть и чисто физически. Так, работавший в то время старшим оперуполномоченным уголовного розыска Евгений Карон, спасаясь от огня, навсегда повредил правую ногу.

Начиналось все как обычно. Утром пришел в ГУВД, поднялся к себе в кабинет на предпоследний, 4 этаж. У нас тогда был усиленный режим - 99 год, еще не все спокойно с Чечней было, поэтому работали не до шести вечера, а до восьми, - рассказывает Евгений. - Никаких срочных выездов, разбирался с текущими делами, заходил в ИВС - он там же, на Куйбышева. Ближе к вечеру - часам к 18-ти - зашел в соседний кабинет, к другу и коллеге Сергею Дементьеву .

Именно с этого момента началось неладное. Правда, сначала никто не придавал происходящему серьезное значение:

Кабинет окнами выходил на Пионерскую, во внутренний двор. В какой-то миг наше внимание привлекло задымление в окне на втором этаже другого крыла здания, что расположено по Куйбышева. Сергей набрал дежурного, сообщил об этом, на том конце провода сказали, что им уже звонили из других служб, с проблемой разбираются. Мы остались в кабинете, периодически поглядывая в окно, думали, быстро локализуют.

«Люди пытались спуститься из окон на шторах»

В следующие 15-20 минут ситуация резко изменилась. Карон и Деменьтев почувствовали запах дыма, проникший к ним в кабинет сквозь железную дверь.

Я выглянул в коридор, там уже стояли дым и гарь. То есть с другого крыла здания, со второго этажа, это все пришло к нам. Посмотрел во двор - дым валит уже не только с первоначальной точки, но и с других окон, в том числе и соседних, - вспоминает Карон. - На нашем этаже за считанные минуты все почернело, свет отключился. Мы закрыли дверь в кабинете Сергея на замок, открыли окно, чтобы хоть как-то вентилировать помещение и стали думать, как быть дальше. Выглядывая в окна видели, что первые этажи уже не только в дыму, но и в огне.

Дементьев накинул на себя бушлат. Сослуживцу, который всю верхнюю одежду оставил в своем, теперь уже недосягаемом кабинете, он дал шарф - тот повязал его на лицо, сделав импровизированную маску, чтобы не задохнуться гарью. Едкий и обжигающий дым с каждой секундой заполнял собой окружающую обстановку. В комнате все начало буквально трещать, оставаться там становилось невыносимо.

Сначала мы забрались на подоконник - окна большие, можно было поместиться, а потом перелезли на карниз на сторону улицы, я держался за кондиционер, Сергей полусидел рядом. Люди теснились и в других окнах, повсюду крики, вопли, паника - полный беспорядок. Кто-то пытался слезть на шторах. Пожарная машина во двор заехала, снизу бегали люди, - описывает обстановку Евгений Карон.

«После прыжка помню только отрывки»

Сергей в шапке меховой, раньше такие в моде были. Она от гари, полностью заполнившей пространство, начала плавиться. А наискосок от окна была труба железная, довольно-таки приличное расстояние до нее оставалось, но Дементьев мне кричит: «Не могу больше, буду прыгать!» Я кивнул, и он махнул в ту сторону. Следующее, что я видел - он падает вниз. Там сугробы, я надеялся, что он выжил, но не знал этого наверняка...

Карон остался на карнизе. Держаться становилось все труднее, на календаре зима, а он без верхней одежды. И тут Евгений увидел стоящий внизу ГАЗ-66, кузов которого был обтянут брезентом.

Люди сорвали брезент и сделали растяжку. Стали кричать: «Прыгай!» Я уже еле держался на пальцах и разомкнул их. Одна нога попала на растяжку, другая пробила брезент и я всем весом приземлился на нее. 4 этаж на здании ГУВД - это как шестой на обычной многоэтажке. Несколько переломов, кожа содралась - правая нога оказалась в плачевном состоянии. Все это, с момента падения, я уже помню отрывками. Вот меня на носилках несут со двора на Куйбышева, через ворота. Потом, вроде бы, меня занесли в какой-то старый дом напротив. Потом я в «скорой», потом в палате, рядом еще пару человек - тоже с пожара. Кого-то я спросил: «Привет, а где Сергей?». Дальше не помню.

Второй День рождения

Карон более менее пришел в себя только в реанимации. И чудесным образом на соседней с ним койке оказался никто иной, как Дементьев. Они немного пошутили и посмеялись: «Лежим тут, опера, стянутые гирями»... О масштабах трагедии мужчины тогда не знали.

Я думал, мы одни пострадали. Следователь, который приходил опрашивать, тоже ничего такого сначала не сказал. А потом я стал узнавать, что погибли сотрудники, десятки людей, многих из них я знал лично. Некоторые наши ребята из уголовного розыска разбились, прыгая с окон вниз. Поверить в это было страшно и больно, - с трудом и сейчас, спустя 19 лет, говорит Евгений.

Между друзьями сотрудника уголовного розыска какое-то время ходил слух, что он упал и разбился, но до родственников это дезинформация не дошла. Мать и жена Евгения быстро разобрались, что к чему, и приехали к пострадавшему в больницу.

Восстанавливался от травмы Карон в больницах и санаториях МВД год и четыре месяца. Потом еще 7 лет он продолжал службу - в новом здании ведомства на улице Соколова . О причинах возгорания и его последствиях у оперативника остаются только предположения:

Сложно сказать, почему столько жертв. Может быть, тут человеческий фактор, какие-то другие причины. Например, у нас под окном был снег, а там где он был вычищен - прыжки из окон заканчивались гибелью... Буквально за месяц, за два до этого у нас проходили серьезные учения противопожарные, все прошло нормально. Сработали хорошо. Но в этот раз...Все перекрытия у здания пустотелые, полы деревянные. Там была тяга, как говорят, поэтому пламя так быстро разошлось...

Часто вспоминаете про этот пожар? Что самое тяжелое?

Конечно вспоминаю. Чисто физически нога мне не дает об этом забыть. Самое тяжелое во время тех событий, это то, что я видел происходящее, но никак не мог повлиять на него. Оставалось только разжать руки и упасть вниз. Самое тяжелое сейчас - это боль от утраты друзей, которых так и не удалось спасти...Первые годы снились кошмары, сейчас уже нет.

С Сергеем, с другими участниками событий как-то поминаете эту дату?

Сергея уже нет в живых..Он умер несколько лет назад. А так, конечно, мы общаемся с бывшими коллегами. Каждое 10 февраля ездим на кладбище, вспомнить ребят, почтить их память. Вообще, я считаю, что для меня это второй День рождения.

Всему виной - окурок в мусорке

Однозначного ответа на то, что послужило причиной февральского ужаса, долго не могли дать и пожарные специалисты - несчастный случай, месть бандитов и уволенного сотрудника, поджог преступными группировками из Тольятти , желающими уничтожить архивы с разработками по «АвтоВАЗу »... Версий было много, но официальная сложилась следующая:

Сотрудницы, работавшие в отделе на втором этаже, бросили непотушенный окурок в мусорную корзину с бумагой и ушли. Полы деревянные, огонь быстро распространился по всем Главку. Кто-то задохнулся, кто-то прыгал вниз и разбился, кто-то сгорел. Не всех опознали сразу, кого-то хоронили в закрытых гробах. Жуткая картина, невыносимая... Жертв могло бы быть больше, но многие сотрудники тогда ушли на концерт Ларисы Долиной, - заявили «КП -Самара » ветераны МВД.

Знакомые с этим делом люди также отметили, что раньше пожарная служба была при милиции и именно ее начальник - Александр Жарков стал единственным, кого наказали за случившееся - его уволили с должности. К слову, сгоревшее здание построили в тридцатые годы. В начале восьмидесятых в части, в которой сейчас располагается региональное УФСИН, уже происходил пожар - полыхали плиты в полу, после того как кто-то из учебного отдела - он находился там - забыл выключить телевизор. Тогда все удалось устранить оперативно. Эту сторону строения благодаря архитектурным перекрытиям беда миновала и в 1999-м...

Сегодня на месте уничтоженного пожаром ГУВД - мемориальный комплекс с часовней. 10 февраля - День памяти сотрудников органов внутренних дел, погибших при выполнении служебных обязанностей. Траурные мероприятия проходят и в эту субботу - возложить цветы к Вечному огню и почтить память милиционеров, традиционно собрались не только их близкие и представители всех правоохранительных структур региона, но и неравнодушные горожане.

10 февраля является самой трагической датой в истории российской полиции. В этот день в 1999 году страшный пожар в здании УВД Самарской области унес жизни 57 сотрудников милиции.
Та огненная стихия стала катастрофой, разделившей многие судьбы на две половины: до и после пожара.

Для органов внутренних дел и жителей губернии февральские события того года были испытанием на прочность духа, на сплоченность, на милосердие и взаимовыручку. Люди помогали тем, кто потерял в огне своих родных и близких.
Давайте же вспомним ужасные события того рокового дня.

Как это было

Здание ГУВД Самары было построено в 1930-е годы

Это случилось в половине шестого вечера. Обычный рабочий день шел к концу, но именно 10 февраля милиция подводила итоги минувшего года и рабочий день продлевался. Поэтому в тот вечер кабинеты здания УВД не пустели, из отпусков для отчетов были вызваны многие сотрудники, ведущие специалисты.
В следственном управлении шло плановое заседание, в управлении кадров готовились материалы к годовщине вывода войск из Афганистана, где воевали многие, откуда не вернулись друзья. В управлении по борьбе с экономическими преступлениями обсуждались планы завтрашних мероприятий.
И вдруг на втором этаже, из кабинета № 75, показался дымок, сильно потянуло гарью. Когда оперативные дежурные взломали дверь в этот кабинет, в коридор ворвались черные клубы дыма, но огня не было видно.
Немедленно сотрудники размотали пожарный гидрант, но воды в нем почему-то не оказалось.
Все, кто был на месте той трагедии, стали поливать горящий пол из чайников и бутылок. В этот момент из кабинетов стали выходить люди, но многие, выглянув в коридор, возвращались к своей работе. Никто из них не ожидал такого ужасного поворота.

Вскоре по радио была объявлена пожарная тревога, и прозвучал приказ немедленно покинуть здание. В здании начал гаснуть свет, выключаться компьютеры. Большинство сотрудников только тогда начали осознавать всю серьезность ситуации. Огонь пронесся сквозь деревянные стены, потолки и очень быстро начал заполнять все здание.

Сотрудники милиции в первую очередь прятали все документы в сейфы, скидывали на дискеты информацию, стирали секретную информацию и только потом начинали спасаться.

По коридорам здания, которые с огромной скоростью заполнял дым и запах гари, быстрым шагом к боковой лестнице шли люди и спускались на улицу. Дышать становилось все труднее и труднее. Сквозь окна просачивался дым, а из некоторых просто валил клубами.
На тротуаре лежали трупы, люди по шторам пытались спускаться на улицу, где их поддерживали уже спустившиеся товарищи.
Отовсюду были слышны визги женщин, крики о помощи, звон бьющегося стекла…
Те, кто был на земле, кричали стоявшим на карнизах людям, чтобы те прыгали, уверяя, что их поймают. Многие выпрыгивали из окна в надежде спастись от адского пламени и разбивались насмерть.
Люди были ошарашены этой трагедией, они старались помочь своим товарищам спастись, многие тогда пожертвовали своей жизнью, спасая других.

Пожар в здании самарского УВД

Официальная версия возгорания в здании - непотушенный окурок в пластиковой урне.

Около шести часов вечера к зданию УВД подъехала первая пожарная машина и две скорые помощи.
В уличных гидрантах воды практически не было, поэтому пожарные протянули шланги к Волге.
Но и это не помогло.
Спасти здание было уже невозможно, огонь уничтожил все, что не успели вынести из его стен: оборудование, архивы, компьютеры, папки с документами.
Спасать было уже нечего и, что самое страшное, некого.
Всего за один час огонь унес 57 человеческих жизней. А те, кто спаслись, не испытывали радости спасения, они все больше думали о том, что в огне сгорели их товарищи, и они могли погибнуть сами .
Чувство беспомощности перед лицом стихии до сих пор осталось главным воспоминанием о том дне.

Нельзя не вспомнить и тех сотрудников, которые в тот роковой день, рискуя собственной жизнью, бросались сквозь дым и пламя на помощь своим коллегам, и тех, кто до конца оставался верен своему долгу, спасая важные документы, личные дела и трудовые книжки сотрудников, понимая, насколько тяжело впоследствии будет восстановить их.

Сотрудники кадровой службы после того страшного пожара буквально за два месяца восстановили более двух тысяч личных дел.
Сотрудники финансового отдела УВД буквально вырвали из пасти огня всю документацию, сохраняя их на дискетах, печати - и уже на следующий день после трагедии они могли полноценно работать.
Это тоже подвиг. Это – настоящий героизм, который живет в душах большинства людей.
Только очень жаль, что проявить все свои лучшие качества людям порой приходится в такие жуткие минуты.

После пожара

Трагедия не оставила никого равнодушными. Уже утром 11 февраля на пороге Волжского РОВД (там временно базировался финансовый отдел) появился священнослужитель, который внес свой скромный вклад.
В первый же выходной день после пожара в Самару приехали коллеги-милиционеры из Буденовска, которые пережили трагедию в 1995 году, когда от рук террористов погибли 129 человек, в том числе и сотрудники милиции. Буденовцы собрали и привезли деньги на восстановление после страшного пожара. Поистине – чужой беды не бывает.

После пожара в УВД Самара

После пожара крыша и все перекрытия в здании рухнули, после чего его решили снести.

С первых дней после трагедии правительством Российской Федерации, областной администрацией, министерством внутренних дел России, аппаратом ГУВД постоянно уделяется внимание семьям погибших, семьям, пострадавшим во время пожара, - им оказывается всесторонняя помощь.

За счет выделенных федеральных средств, благотворительной помощи граждан и организаций были произведены компенсационные выплаты пострадавшим и членам семей погибших - на общую сумму свыше 26 миллионов рублей.
Сотрудникам возмещен материальный ущерб, нанесенный пожаром.
Для моральной поддержки и решения различных проблем были организованы и регулярно проводились посещения семей погибших медиками, психологами, руководством и сотрудниками, закрепленными от служб ГУВД.

Также принималось активное участие в дальнейшей судьбе детей погибших сотрудников. Был организован отдых осиротевших ребят в детско-юношеских и оздоровительных учреждениях России и за рубежом, а также в оздоровительных центрах на Черноморском побережье, в лагерях отдыха Ростовской и Самарской областей.

Нуждающимся в улучшении жилищных условий семьям за счет средств ГУВД и благотворительных взносов было приобретено 15 квартир.
На кладбище «Рубежное», где были захоронены погибшие сотрудники, построили мемориальный комплекс, а на месте самой трагедии на улице Куйбышева, 42 построена часовня.

И по сей день это не просто почтовый адрес - это мемориальный комплекс, на котором высечены имена сотрудников, погибших при исполнении служебных обязанностей.
Решение о строительстве мемориального комплекса было принято не сразу. Оно обсуждалось с родственниками сотрудников милиции, погибших как при пожаре, так и при задержании преступников, при исполнении служебного долга в горячих точках.
Руководство МВД советовалось с представителями Русской православной церкви, и лишь тогда мемориал решено было воздвигнуть.
И теперь именно здесь, около храма и Вечного огня, мы отдаем дань памяти всем погибшим сотрудникам самарской полиции. Они, их дела и поступки стали общей историей и судьбой, именно на примерах этих людей должно воспитываться новое поколение.

Теперь 10 февраля обозначен в истории самарской милиции как День Памяти.
Но это еще и День неувядающей славы мужественных, преданных Отчизне и делу борьбы с преступностью людей, напоминание о том, что такие понятия, как верность Присяге и самоотверженное исполнение служебных обязанностей, не пустой звук.
Есть множество примеров героизма сотрудников. Мы помним их всех поименно, тех, кто погиб при задержании опасных преступников, кто вступал в схватку со злом и побеждал. Нельзя вернуть погибших героев, нельзя переписать историю - но Память о них вечна.

Они спасали своих товарищей
В тот страшный день одним из первых засуетился компьютерщик финансово-экономического отдела Алексей Лукин. Проверяя компьютеры во всех кабинетах, он вдруг почувствовал в коридоре дым и сразу стал бить тревогу. Алексей обошел все кабинеты ФЭО, которые располагались на третьем этаже в крыле по улице Пионерской, и предупредил сослуживцев. Затем снял на всякий случай всю базу данных с компьютера.
Его тревогу в тот день женщины не восприняли всерьез, но все-таки стали собираться, благо рабочий день подходил к концу.
В некоторые кабинеты он забегал по три раза, умоляя всех поторопиться. Когда в коридоре погас свет и от застилавшего вокруг дыма ничего не было видно, он встал у запасного входа и кричал всем, куда нужно идти. Его голос был единственным ориентиром для большинства людей, спасшихся с этого этажа. После пожара Алексей не ушел на больничный. Из-за своей скромности Лукин не рассказывает о себе: он считает, что тогда Бог уберег многих.
Траурная церемония у здания сгоревшего МВД в Самаре

17 февраля 1999 года был объявлен днём общенационального траура

Когда начался пожар, у юристов шла оперативка. Почувствовали дым они одними из первых, потому что их кабинет располагался на втором этаже, недалеко от очага возгорания. Мгновенно оценив ситуацию, сотрудники отдела начали выключать компьютеры и спасать документы. Прошло всего несколько секунд, но открыть дверь из кабинета они уже не смогли - языки пламени проникали в щели. Бросились к окну, а там решетка. Мужчины изо всех сил пытались ее выбить, но, прочно заделанная в бетон, она не поддавалась.

Наконец, испытав все средства, Игорю Борисову удалось выбить ее ногами. Окно выходило во двор, а внизу совсем ничего не видно, только дым, отчаянные вопли, а огонь уже проник в кабинет.
Вдруг юристы в соседнем окне увидели своих товарищей, жестами попросили перебросить шторы и перебираться по карнизу к ним.
Больше всего переживали за женщин. После того как все собрались вместе, они разорвали шторы на несколько полос и связали их узлом. По ним спустили сначала мужчину, чтобы он внизу принимал и страховал женщин.

Спасительная лестница не доставала до четвертого этажа, где на подоконник, как на раскаленную плиту, выбрались две служащие канцелярии Наталья Андреева и Людмила Педосенко. Наталья ступила ногой на козырек, поскользнулась и через секунду упала на асфальт.
«Не прыгай! Не прыгай!» - кричали снизу. Но терпеть жар уже не было сил. «Неужели я больше не увижу своих детей!» - мелькнула мысль у Людмилы.

В это время, увидев в окне четвертого этажа двух женщин, до которых не дотягивалась установочная лестница, пожарный лейтенант милиции Владислав Мишин стал подниматься по ее ступенькам. Ему снизу подали штурмовую лестницу, которую нужно было укрепить на верхних этажах. Когда Мишин зацепил «штурмовку», вдруг мимо него пролетела женщина. «А что со второй?» - он поднял глаза. Женщина висела на одной руке. Владислав закричал: «Лезь на лестницу, держись!».
Тут она сорвалась и стала падать прямо на него. Еле удержался - и через миг он уже прижимал ее к себе: «Все, милая, я тебя держу».

Так и не выпуская Людмилу из рук, лейтенант спустился на землю.
Через несколько минут Мишин уже бежал помогать товарищам, а Людмила исчезла в толпе. Позже, пролежав в больнице с ожогами несколько недель, Педосенко разыскала своего спасителя, и теперь она и ее дети смотрят на героя, спасшего их маму, восторженными глазами.

Сегодня, как многие помнят, 17-я годовщина пожара в здании УВД Самарской области, унесшего жизни 57 человек, преимущественно - сотрудников милиции. Заблуждаются те, кто утверждает, что то был самый крупный пожар в регионе за всю его послевоенную историю. Нет, в реале не самый масштабный, но по количеству погибших - да, всё так.

Вот, например, малоизвестная графика с силуэтом объятого огнём главка и больших погон, сгоревших вместе с ним. Это из книги "Вехи огненной Самары", выпущенной 14 лет назад:

В нынешнюю годовщину запилю историю про прапора Виктора Жукова. Цельный рассказ о нем отсутствует где-либо от слова совсем. Про интернет вообще молчу, а в архивах и официальных документах сплошь обрывочные сведения.

А ведь это первый пожарный, которого тогда увидели сотрудники УВД. Именно его они просили о помощи из открытых окон. Часть здания к моменту прибытия расчета Жукова уже горела открытым пламенем, пути эвакуации были отрезаны, а люди свешивались с подоконников, пытаясь спастись от ядовитого дыма.

Областной главк, как известно, располагался в историческом центре города. Ближайшим к нему подразделением огнеборцев оказалась не закалённая в боях городская пожарная часть, а учебная ПЧ, где дежурило единственное отделение бойцов (6 человек) на одной же пожмашине:

Говоря проще - необстрелянные курсанты-слушатели, Виктор Жуков как раз и возглавлял их учебный караул. Пацаны редко участвовали в крупных и опасных замесах, по негласному правилу тех лет УПЧ старались привлекать на ситуации попроще: сухая трава летом, возгорания мусора, либо в качестве подвозчиков воды для матерых бойцов, занятых тушением серьезного огня.

Но все-таки учебка была включена в расписание выездов и поэтому в 17 ч. 52 мин. ребят вытащили на Куйбышева, 42. Диспетчер предполагала, что курсанты прибудут к УВД одновременно с полносоставным караулом (2 автоцистерны + 1 автолестница) профессиональной ПЧ-3 с улицы Садовой, но те подъехали на адрес через 8 минут после "учебников".

Собсна, инфу о том, какая масштабная жесть происходит в милицейском главке первым всему самарскому гарнизону пожарной охраны описал Жуков. Лишь после его сообщения ранг пожара повысили до № 3 и отправили туда две трети пожарных сил и средств Самары (несущих в тот час боевое дежурство).

Что такое восемь минут не в мирной жизни, а в боевой обстановке? Расследование позже уточнит - на момент прибытия автоцистерны Виктора Жукова огонь распространялся по кабинетам главка со скоростью 0,7 кв. м в секунду. То есть до приезда помощи из ПЧ-3 пожар уже уничтожил овер 330 квадратных метров полезной площади. Много ли могли сделать с таким адиком курсанты на одной машине? Думаю, очевидно.

Жуков приказал двум своим пацанам выставить к фасаду УВД лестницу-трёхколенку и, насколько хватит возможностей, спускать по ней людей из окон второго и третьего этажей.

Другой пожарный по команде начкара подал воду на лестничную клетку первого этажа, на случай появления тех, кто искал спасения до последнего - эта площадка не горела и была одним из двух оставшихся путей эвакуации (впрочем, ненадолго).

Сам начкар вместе с двумя курсантами нырнул через тот лестничный марш внутрь здания. На входе нашли сильно пострадавшего, но живого человека. Один курсант эвакуировал погорельца на улицу, где и принялся прямо на лютом февральском дубаке оказывать ему первую помощь (мужик в итоге выжил).

На клетке второго этажа Виктор Жуков и последний незанятый слушатель учебки уже споткнулись о два обгоревших трупа. Ну то есть всё - это тупик: слишком опасно продвигаться дальше вдвоем, без звена ГДЗС и отсутствовавших коллег.

Они быстро покинули здание и попытались из чего-то подручного соорудить мягкий настил под полыхающим зданием - да, к тому времени сотрудники главка начали друг за другом прыгать с высоты вниз, подпираемые огнём.

Где-то на этом этапе наконец прилетели профессиональные пожарные ПЧ-3. Виктор Жуков, как и требуется, передал тамошнему начкару руководство тушением пожара. И был направлен к своим "учебникам" - они продолжали снимать людей с верхотуры по трёхколенкам. В общей сложности пожарный расчет УПЧ спас из окон 15 человек.

Ежу понятно, что при 57 погибших и утраченном на три четверти здании в пять этажей, состоялись всяческие разбирательства. Как оно обычно и бывает, после полной ликвидации пожара и беспрецедентно массовых похорон возникла перспектива снятия больших погон с отдельных силовиков, преимущественно из числа милицейских.

С древнейших времён верный способ отыскать крайнего - назначить оценку действий всех должностных лиц, руководивших тушением пожара на разных его этапах. Проверку - конечно же - проводила Москва и старалась максимально ограничить вмешательство местных в свою работу.

В первую очередь МВД РФ оценило правильность решений, принятых сначала Виктором Жуковым, а затем начальником караула ПЧ-3, подоспевшим вскоре на подмогу курсантам УПЧ. К счастью, действия старшего прапорщика Жукова признали соответствующими требованиям устава пожарной охраны, хотя, положа руку на сердце, варианты там были. При наличии всего одной автоцистерны и пяти человек прапор физически не мог одновременно обеспечить исчерпывающие меры и по спасению людей, и по успешному тушению нарастающего пожара. Иными словами - работал и раздавал приказы грамотно и по ситуации.

Медаль "За отвагу на пожаре" Жукову так и не дали, хотя, на мой скромный взгляд, он-то как раз ее заслуживал. А кому дали? Трём милиционерам из числа сотрудников главка, одному майору и одному полковнику. Какой, блин, прапор при таких раскладах?

Правда, спустя восемь месяцев начальник караула учебной пожчасти всё же получил медаль "За спасение погибавших". Чему, думаю, был вполне рад, ибо после московской "оценки действий" мог получить вместо награды взыскание.

Как сложилась дальнейшая судьба Виктора Вениаминовича Жукова, жив ли, чем занимается - не знаю. И фотография его нигде не попадалась. Но прапорщик этот - неизвестный герой огромной трагедии, которую ежегодно вспоминает вся Самарская область 10 февраля. О нем не писали газеты, не брали интервью телерепортёры. Ни сразу после пожара, ни через год, ни через 10 лет, ни через 17. Так что пусть эта история, собранная из обрывков самых разных сводок и архивных документов, хотя бы тут полежит.

Современный вид учебной пожарной части Самары:

Одни и те же фотографии о пожаре в УВД гуляют по интернету уже 17 лет. Их немного, и глаз они порядком намозолили. И совсем внезапно полгода назад какой-то добрый человек выложил в сеть 14-минутный видос, где представлена чистая хроника от 10.02.1999, без глянцевого монтажа и голоса за кадром.

Именно оттуда нарезал скриншотов выше, чтобы разбавить текст про прапора Жукова. Снято, как понятно по значку в углу кадра, самарской телерадиокомпанией "РИО", которая по франшизе ретранслировала в нашей губернии канал "ТВ6 Москва". Обеих ТРК - местной и столичной - давно не существует, поэтому кадры трижды исторические:

Никаких материалов по тому пожару целенаправленно не собирал, хотя за последние 10-12 лет периодически натыкался на тему в разных исторических формулярах и архивных стеллажах (живых, не виртуальных). И что-то оттуда выписывал - по возможности и с разрешения. Речь прежде всего идет об архивах пожарной охраны, гражданских архивах и архивах областных исторических музеев. Какие доки хранятся в сейфах нынешнего полицейского главка - посторонние, боюсь, вряд ли вообще когда-то узнают.

Возможно, будет полезно почитать: