Законопроект ст 37 ук рф. Теория всего

Уголовный кодекс, N 63-ФЗ | ст. 37 УК РФ

Статья 37 УК РФ. Необходимая оборона (действующая редакция)

1. Не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, то есть при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия.

2. Защита от посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, является правомерной, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны, то есть умышленных действий, явно не соответствующих характеру и опасности посягательства.

2.1. Не являются превышением пределов необходимой обороны действия обороняющегося лица, если это лицо вследствие неожиданности посягательства не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения.

3. Положения настоящей статьи в равной мере распространяются на всех лиц независимо от их профессиональной или иной специальной подготовки и служебного положения, а также независимо от возможности избежать общественно опасного посягательства или обратиться за помощью к другим лицам или органам власти.

• BB-код
• Текст

URL документа [скопировать ]

Комментарий к ст. 37 УК РФ

1. Сущность необходимой обороны заключается в защите права путем причинения вреда посягающему, активном противодействии посягательству, контратаке.

2. Под общественно опасным посягательством, защита от которого допустима, следует понимать деяние, предусмотренное Особенной частью УК.

Не может признаваться находившимся в состоянии необходимой обороны лицо, причинившее вред другому лицу в связи с совершением последним действий, хотя формально и содержащих признаки какого-либо деяния, предусмотренного уголовным законодательством, но заведомо для причинившего вред не представлявших в силу малозначительности общественной опасности. В таком случае лицо, причинившее вред, подлежит ответственности на общих основаниях (п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 г. N 14 "О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств").

3. Всякое посягательство имеет определенные границы (начало и конец), что принято называть наличностью посягательства. Посягательство начинается тогда, когда создается непосредственная угроза охраняемым законом правам и интересам. Поэтому его начало обычно совпадает с теми действиями, которые применительно к преступлению рассматриваются как покушение (замах в целях нанесения удара, попытка произвести выстрел в целях лишения жизни и т.п.). Не может быть основанием для причинения вреда в оборонительных целях информация о намерении осуществить посягательство, поскольку оно еще не началось.

По смыслу закона, в определении момента начала и окончания посягательства следует учитывать наличие его объективных признаков с учетом субъективного восприятия ситуации обороняющимся. Состояние необходимой обороны возникает не только в самый момент общественно опасного посягательства, но и при наличии реальной угрозы нападения. Состояние необходимой обороны может иметь место и тогда, когда защита последовала непосредственно за актом хотя бы и оконченного посягательства, но по обстоятельствам дела для оборонявшегося не был ясен момент его окончания. Переход оружия или других предметов, использованных при нападении, от посягавшего к оборонявшемуся сам по себе не может свидетельствовать об окончании посягательства.

Действия оборонявшегося, причинившего вред посягавшему, не могут считаться совершенными в состоянии необходимой обороны, если вред причинен после того, как посягательство было предотвращено или окончено и в применении средств защиты явно отпала необходимость. В этих случаях ответственность наступает на общих основаниях.

4. Оборона допустима только против действительного посягательства, т.е. посягательства, существующего в реальности, а не в воображении обороняющегося. Причинение вреда при кажущемся, но реально не существующем посягательстве либо причинение вреда лицу, не участвующему в посягательстве, а ошибочно принятому за нападающего (мнимая оборона), является неправомерным и наказуемо в зависимости от вины.

В тех случаях, когда обстановка происшествия давала основания полагать, что совершается реальное посягательство, и лицо, применившее средства защиты, не сознавало и не могло сознавать ошибочность своего предположения, его действия следует рассматривать как совершенные в состоянии необходимой обороны. Если при этом лицо превысило пределы защиты, допустимой в условиях соответствующего реального посягательства, оно подлежит ответственности как за превышение пределов необходимой обороны.

Если же лицо причиняет вред, не сознавая мнимости посягательства, но по обстоятельствам дела должно было и могло это сознавать, действия такого лица подлежат квалификации по статьям УК, предусматривающим ответственность за причинение вреда по неосторожности.

5. Необходимая оборона должна соответствовать характеру и степени опасности посягательства. Качество опасности посягательства и причиняемого вреда определяется главным образом объектом посягательства, т.е. теми ценностями (благами), которые подвергаются воздействию. Так, если лицу, посягавшему на имущественные блага, причинен имущественный вред, то характер посягательства и защиты следует признать соответствующим.

Учитывая бесценность человеческой жизни, законодатель рассматривает ее как особый объект защиты. Причинение любого вреда посягающему на жизнь человека либо применяющему насилие, которое создает непосредственную угрозу жизни человека, является правомерным.

6. На степень опасности посягательства оказывают влияние многие обстоятельства. Для оценки соответствия защиты характеру и степени посягательства надо учитывать, в частности, способы причинения вреда, применяемые орудия и средства, место, время причинения вреда, возраст, физическое состояние нападавшего и оборонявшегося, количество нападавших и количество оборонявшихся.

При совершении посягательства группой лиц обороняющийся вправе применить к любому из нападающих такие меры защиты, которые определяются опасностью и характером действий всей группы.

7. Несоответствие защиты характеру и опасности посягательства может иметь место только при явном, очевидном их различии. Действия обороняющегося нельзя рассматривать как совершенные с превышением пределов необходимой обороны и в том случае, когда причиненный им вред оказался большим, чем вред предотвращенный, и тот, который был достаточен для предотвращения нападения, если при этом не было допущено явного несоответствия защиты характеру и опасности посягательства.

8. Наличие объективной возможности избежать посягательства способом, не связанным с причинением вреда посягающему, например спастись бегством, обратиться за помощью к другим лицам, не устраняет права на оборону. Не ограничивается оборона и в зависимости от специальной подготовки или профессиональной принадлежности обороняющегося.

Судебная практика по статье 37 УК РФ:

• Решение Верховного суда: Определение N 34-АПУ17-1СП, Судебная коллегия по уголовным делам, апелляция

  Не основаны на законе и доводы представления о том, что избранный оправданным способ защиты не соответствовал характеру и интенсивности нападения. Согласно ч. 1 ст. 37 УК РФ в случае посягательства, сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняю [цегося, последний вправе защищать себя всеми доступными средствами и способами...

• Решение Верховного суда: Определение N 33-Д13-6, Судебная коллегия по уголовным делам, надзор

  Таким образом, президиум Ленинградского областного суда фактически признал, что общественно опасное посягательство со стороны П было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося Соколова, при котором закон (часть 1 ст. 37 УК РФ) предоставляет обороняющемуся право на причинение посягающему лицу любого вреда...

• Решение Верховного суда: Определение N 51-УД15-4, Судебная коллегия по уголовным делам, кассация

  Об этом свидетельствует нанесение обоими нападавшими ударов в область лица и головы и применение при нападении ножа, которым Шарикову были причинены телесные повреждения. При таких обстоятельствах, в силу положений части 1 ст. 37 УК РФ Шариков имел право на причинение нападающим любого вреда в целях защиты от такого нападения...

+Еще...

1. Не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, то есть при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия.

2. Защита от посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, является правомерной, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны, то есть умышленных действий, явно не соответствующих характеру и опасности посягательства.

2.1. Не являются превышением пределов необходимой обороны действия обороняющегося лица, если это лицо вследствие неожиданности посягательства не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения.

3. Положения настоящей статьи в равной мере распространяются на всех лиц независимо от их профессиональной или иной специальной подготовки и служебного положения, а также независимо от возможности избежать общественно опасного посягательства или обратиться за помощью к другим лицам или органам власти.

Комментарий к Ст. 37 УК РФ

1. Право на необходимую оборону от общественно опасных (т.е. преступных) посягательств — естественное субъективное право каждого человека, признаваемое и закрепляемое законом в качестве одного из средств противодействия преступности. Согласно Конституции человек, его права и свободы являются высшей ценностью (ст. 2), каждый имеет право на жизнь (ч. 1 ст. 20) и вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом (ч. 2 ст. 45). Вместе с тем осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц (ч. 3 ст. 17).

Посредством определения в законе оснований и пределов правомерности этого уникального, существующего только в уголовном праве, института реализуется поощрительная функция уголовного закона, направленная на стимулирование граждан к активному противодействию незаконным попыткам нарушить их права. Сравнительно новые положения комментируемой статьи призваны в первую очередь расширить правоприменительный потенциал данной нормы посредством предоставления большей свободы гражданину при обороне от преступных посягательств.

2. В ч. 1 ст. 37 УК регулируются условия правомерности защиты от преступного посягательства, сопряженного с применением наиболее крайних средств насилия, опасных для жизни, либо угрозой непосредственного применения такого насилия к обороняющемуся лицу или лицам, а также иным объектам уголовно-правовой охраны. Если такое посягательство было реальным, наличным действительным (не мнимым), обороняющемуся лицу законом дано право действовать с использованием любых средств и орудий, направленных на оборону, с законным правом на причинение нападающему любого вреда, вплоть до лишения его жизни. При этом закон не предусматривает каких-либо ограничений по соблюдению правил соразмерности средств защиты и средств нападения, что обусловливает невозможность квалифицировать в таких случаях деяние как совершенное при превышении пределов необходимой обороны. Такое положение соответствует ст. ст. 2 и 7 УК. Субъективным условием (основанием) правомерности такого поведения, исходя из принципа виновного причинения (ст. 5 УК), является указанная в законе позитивная цель защиты охраняемых интересов личности, общества или государства от преступного посягательства.
———————————
БВС РФ. 2004. N 2. С. 16 — 17.

Главным основанием правомерности обороны является объективный характер возникшей опасности для жизни обороняющегося или другого лица.

Такая объективная (реальная) опасность должна заключаться в конкретном деянии лица, которое в момент совершения создавало риск для жизни обороняющегося или другого лица. Не является преступлением причинение вреда только посягающему лицу и лишь при защите от общественно опасного посягательства. О наличии такого посягательства и степени его опасности для объекта посягательства могут свидетельствовать, в частности: причинение вреда здоровью, создающего реальную угрозу для жизни обороняющегося или другого лица (например, ранения жизненно важных органов); применение способа посягательства, создающего реальную угрозу для жизни обороняющегося или другого лица (применение оружия или предметов, используемых в качестве оружия, удушение, поджог и т.п.) (см. Постановление Пленума ВС РФ от 27.09.2012 N 19).
———————————
См.: Определение КС РФ от 28.05.2009 N 587-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Галкина Игоря Анатольевича на нарушение его конституционных прав статьей 37 Уголовного кодекса Российской Федерации».

В свою очередь, непосредственная угроза применения насилия, опасного для жизни обороняющегося или другого лица, может выражаться, в частности, в высказываниях о намерении немедленно причинить обороняющемуся или другому лицу смерть или вред здоровью, опасный для жизни, демонстрации нападающим оружия или предметов, используемых в качестве оружия, взрывных устройств, если с учетом конкретной обстановки имелись основания опасаться осуществления этой угрозы.

Основным критерием непреступного поведения обороняющегося является непосредственное причинение вреда нападавшему лицу в результате совершения им общественно опасного посягательства. В этой связи не может признаваться находившимся в состоянии необходимой обороны лицо, причинившее вред другому лицу в связи с совершением последним действий, хотя формально и содержащих признаки какого-либо деяния, предусмотренного УК, но заведомо для лица, причинившего вред, в силу малозначительности не представлявших общественной опасности (см. Постановление Пленума ВС РФ от 27.09.2012 N 19).

3. При защите от менее интенсивного посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия условием правомерности обороны является ее соразмерность: в силу ч. 2 ст. 37 УК меры обороны должны соответствовать характеру и опасности посягательства. Ряд важных, подлежащих не механическому, а индивидуальному учету обстоятельств при решении вопросов о соразмерности, о наличии или отсутствии превышения пределов необходимой обороны раскрываются в действующем Постановлении Пленума ВС РФ от 27.09.2012 N 19.

4. Вред, причиненный в состоянии необходимой обороны, не подлежит возмещению, если при этом не были превышены ее пределы (см. ст. 1066 ГК).

5. Часть 2 комментируемой статьи законодательно определяет превышение пределов необходимой обороны (эксцесс обороны) только как умышленные действия, явно не соответствующие характеру и опасности посягательства.

Умышленным преступление признается лишь тогда, когда лицо осознавало не просто фактическую сторону своего деяния и последствия, но и общественную опасность совершаемого деяния. Следовательно, уголовно наказуемое превышение пределов необходимой обороны может иметь место в случаях, когда в момент пресечения посягательства (не сопряженного с насилием, опасным для жизни, либо с непосредственной угрозой его применения) обороняющийся понимал незаконность своих действий, осознавал, что мог данное посягательство пресечь, используя другие средства и методы защиты и причиняя посягающему значительно меньший вред, чем тот, который фактически наступил. Под посягательством, защита от которого допустима в пределах, установленных ч. 2 ст. 37 УК, следует понимать совершение общественно опасных деяний, сопряженных с насилием, не опасным для жизни обороняющегося или другого лица (например, побои, причинение легкого или средней тяжести вреда здоровью, грабеж, совершенный с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья).

Кроме этого, таким посягательством является совершение и иных деяний (действий или бездействия), в том числе по неосторожности, предусмотренных Особенной частью УК, которые, хотя и не сопряжены с насилием, однако, с учетом их содержания, могут быть предотвращены или пресечены путем причинения посягающему вреда. К таким посягательствам относятся, например, умышленное или неосторожное уничтожение или повреждение чужого имущества, приведение в негодность объектов жизнеобеспечения, транспортных средств или путей сообщения.

При этом следует иметь в виду, что состояние необходимой обороны возникает не только с момента начала общественно опасного посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, но и при наличии реальной угрозы такого посягательства, т.е. с того момента, когда посягающее лицо готово перейти к совершению соответствующего деяния. Суду необходимо установить, что у обороняющегося имелись основания для вывода о том, что имеет место реальная угроза посягательства (см. Постановление Пленума ВС РФ от 27.09.2012 N 19).

Не влечет уголовную ответственность умышленное причинение посягавшему лицу средней тяжести или легкого вреда здоровью либо нанесение побоев, а также причинение любого вреда по неосторожности, если это явилось следствием действий оборонявшегося лица при отражении общественно опасного посягательства. Такие действия не могут рассматриваться как превышение пределов необходимой обороны, ввиду отсутствия признаков противоправности деяния и явного несоответствия защиты и причиненного вреда характеру и степени опасности посягательства.

6. Указанные составы преступлений, являясь привилегированными и потому специальными, подлежат применению при конкуренции с общими составами об ответственности за аналогичные последствия (см. ч. 3 ст. 17 УК).

Так, убийство (общее понятие которого дается в ч. 1 ст. 105 УК как умышленное деяние) не должно расцениваться по квалифицирующим признакам, предусмотренным п. п. «а», «г», «е» ч. 2 ст. 105 УК, а также по признаку особой жестокости (в частности, ввиду множественности ранений, в присутствии близких потерпевшему лиц), если оно совершено в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения либо при превышении пределов необходимой обороны (см. п. 16 Постановления Пленума ВС РФ от 27.01.1999 N 1).

Следует иметь в виду, что уголовная ответственность за причинение вреда наступает для оборонявшегося лишь в случае превышения пределов необходимой обороны, т.е. когда по делу будет установлено, что оборонявшийся прибегнул к защите от посягательства, указанного в ч. 2 ст. 37 УК, такими способами и средствами, применение которых явно не вызывалось характером и опасностью посягательства, и без необходимости умышленно причинил посягавшему тяжкий вред здоровью или смерть. При этом ответственность за превышение пределов необходимой обороны наступает только в случае, когда по делу будет установлено, что оборонявшийся осознавал, что причиняет вред, который не был необходим для предотвращения или пресечения конкретного общественно опасного посягательства.

Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны, повлекшее по неосторожности смерть посягавшего лица, надлежит квалифицировать только по ч. 1 ст. 114 УК (см. Постановление Пленума ВС РФ от 27.09.2012 N 19).

Причинение смерти посягающему субъекту может быть признано соразмерным, т.е. не превышающим пределы необходимой обороны, и при посягательствах, не сопряженных с опасностью для жизни обороняющегося или другого лица. Например, не является превышением пределов необходимой обороны убийство женщиной насильника в процессе защиты от его посягательств или причинение смерти нападавшему, который намеревался лишить обороняющегося зрения, т.е. причинить тяжкий вред здоровью.

7. Часть 2.1, детализируя положения ч. ч. 1, 2, определяет правомерность обороны и, следовательно, отсутствие состава преступления, в случае если обороняющееся лицо не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения, когда оно было неожиданным, внезапным.

При таких обстоятельствах объективно причиненный вред не может быть квалифицирован как по ст. 108 УК (об убийстве при превышении пределов необходимой обороны), так и по ст. 109 УК (о причинении смерти по неосторожности) .
———————————
Об этом, см., например: Определение ВС РФ от 20.06.2006 N 93-Д06-8.

Максимальные санкции указанных привилегированных составов преступлений (до двух лет лишения свободы) одинаковы и свидетельствуют об их отнесении к преступлениям небольшой тяжести (ст. 15 УК).

8. Правила о необходимой обороне в равной мере распространяются на всех лиц независимо от их качеств, характеристик и возможностей, от профессиональной или иной специальной подготовки и служебного положения, что закреплено в ч. 3 комментируемой статьи. Так, в ряде законов о статусе специальных субъектов правоохранительных органов, в нормативных актах иной отраслевой принадлежности содержатся указания о том, что на деятельность указанных лиц распространяются положения о необходимой обороне и крайней необходимости, установленные законодательством. Однако данные предписания не создают новых обстоятельств, исключающих преступность деяния, а вопрос о правомерности причиненного вреда в подобных случаях подлежит разрешению исключительно на основе норм УК.
———————————
См., например: ст. ст. 18 — 24 Закона о полиции, ст. ст. 24 — 29 Федерального закона от 06.02.1997 N 27-ФЗ «О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации» (в ред. от 05.04.2011) // СЗ РФ. 1997. N 6. Ст. 711; 2000. N 26. Ст. 2730; 2006. N 31 (ч. 1). Ст. 3452; N 45. Ст. 5418; 2007. N 45. Ст. 5418; 2009. N 48. Ст. 5717; 2010. N 52 (ч. 1). Ст. 6992; 2011. N 7. Ст. 901; N 15. Ст. 2019; ст. ст. 13, 14 Федерального закона от 03.04.1995 N 40-ФЗ «О федеральной службе безопасности» (в ред. от 08.12.2011) // СЗ РФ. 1995. N 15. Ст. 1269; 2000. N 1 (ч. 1). Ст. 9; 2003. N 2. Ст. 156; N 27 (ч. 1). Ст. 2700; 2006. N 17 (ч. 1). Ст. 1779; N 31 (ч. 1). Ст. 3452; 2008. N 52 (ч. 1). Ст. 6235; 2010. N 31. Ст. 4207; N 42. Ст. 5297; 2011. N 1. Ст. 32; N 29. Ст. 4282; РГ. 2011. N 159; СЗ РФ. 2011. N 50. Ст. 7366; ст. ст. 24 — 27 Федерального закона от 27.05.1996 N 57-ФЗ «О государственной охране» (в ред. от 08.12.2011) // СЗ РФ. 1996. N 22. Ст. 2594; 1997. N 29. Ст. 3502; 2011. N 50. Ст. 7366; ст. ст. 16 — 18 Закона РФ от 11.03.1992 N 2487-1 «О частной детективной и охранной деятельности в Российской Федерации» (в ред. от 27.12.2009) // Ведомости РФ. 1992. N 17. Ст. 888; СЗ РФ. 2003. N 2. Ст. 167; 2006. N 30. Ст. 3294; 2008. N 52 (ч. 1). Ст. 6227; 2009. N 48. Ст. 5717; ст. 22 Федерального закона от 06.03.2006 N 35-ФЗ «О противодействии терроризму» // СЗ РФ. 2006. N 11. Ст. 1146; и др.

При этом профессиональная подготовка специальных субъектов, их особые навыки могут влиять на установление возможного эксцесса обороны. В частности, необходимо принимать во внимание служебно-нормативные предписания о том, что при пресечении правонарушений, задержании лиц, совершивших правонарушение, применении физической силы, специальных средств или оружия в зависимости от характера и степени опасности правонарушения, а также интенсивности оказываемого противодействия должностные лица обязаны исходить из того, что причиненный при устранении опасности ущерб должен быть минимальным.

9. Состояние необходимой обороны может возникать при выполнении специальными субъектами, в частности военнослужащими, особых обязанностей: при несении специальной службы (караульной, пограничной), по охране общественного порядка, боевого дежурства, патрулировании и др. Военнослужащий при несении указанных видов службы обязан защищать соответствующие объекты, для чего наделяется необходимыми правами, вплоть до применения оружия. Отражая возможные посягательства, военнослужащий действует в состоянии необходимой обороны. В то же время оборонительные действия совершаются в порядке исполнения специальных обязанностей службы, регулируемых законами, воинскими уставами и другими военно-правовыми актами. Уклонение от выполнения их требований об охране соответствующих объектов при определенных условиях могут образовывать состав того или иного воинского (ст. ст. 340 — 344 УК) или должностного преступления (ст. ст. 285 — 286 УК) .
———————————
Подробнее см.: Военно-уголовное право: Учебник / Под ред. Х.М. Ахметшина, О.К. Зателепина. М., 2008; Военно-уголовное законодательство РФ: Научно-практ. комментарий / Под ред. Н.А. Петухова. М., 2004.

От превышения пределов необходимой обороны следует отличать случаи неправомерного применения оружия командиром (начальником) в отношении подчиненного, когда начальник не находится в состоянии необходимой обороны и отсутствуют условия, при наличии которых воинские уставы наделяют его правом применения оружия, а также случаи, когда командиры (начальники) внутренних войск, участвующих в охране общественного порядка, отдают подчиненным приказы на применение специальных средств или оружия также при отсутствии законных к тому оснований. Действия соответствующих начальников в подобных случаях образуют превышение должностных полномочий (ст. 286 УК).

Применение оружия военнослужащим, несущим специальную службу (охрана общественного порядка и др.), при отсутствии условий необходимой обороны и в нарушение требований нормативных актов следует квалифицировать как нарушение правил несения специальной службы (см. ст. ст. 340 — 344 УК).

10. Нарушение условий правомерности институтов, предусмотренных настоящей главой, является обстоятельством, смягчающим наказание (п. п. «е», «ж» ч. 1 ст. 61 УК).

1. Опекун или попечитель распоряжается доходами подопечного, в том числе доходами, причитающимися подопечному от управления его имуществом, за исключением доходов, которыми подопечный вправе распоряжаться самостоятельно, исключительно в интересах подопечного и с предварительного разрешения органа опеки и попечительства. Суммы алиментов, пенсий, пособий, возмещения вреда здоровью и вреда, понесенного в случае смерти кормильца, а также иные выплачиваемые на содержание подопечного средства, за исключением доходов, которыми подопечный вправе распоряжаться самостоятельно, подлежат зачислению на отдельный номинальный счет, открываемый опекуном или попечителем в соответствии с главой 45 настоящего Кодекса, и расходуются опекуном или попечителем без предварительного разрешения органа опеки и попечительства. Опекун или попечитель предоставляет отчет о расходовании сумм, зачисляемых на отдельный номинальный счет, в порядке, установленном Федеральным законом «Об опеке и попечительстве». Случаи, при которых опекун вправе не предоставлять отчет о расходовании сумм, зачисляемых на отдельный номинальный счет, устанавливаются Федеральным законом «Об опеке и попечительстве».

2. Опекун не вправе без предварительного разрешения органа опеки и попечительства совершать, а попечитель — давать согласие на совершение сделок по отчуждению, в том числе обмену или дарению имущества подопечного, сдаче его внаем (в аренду), в безвозмездное пользование или в залог, сделок, влекущих отказ от принадлежащих подопечному прав, раздел его имущества или выдел из него долей, а также любых других действий, влекущих уменьшение имущества подопечного.

Порядок управления имуществом подопечного определяется Федеральным законом «Об опеке и попечительстве».

3. Опекун, попечитель, их супруги и близкие родственники не вправе совершать сделки с подопечным, за исключением передачи имущества подопечному в качестве дара или в безвозмездное пользование, а также представлять подопечного при заключении сделок или ведении судебных дел между подопечным и супругом опекуна или попечителя и их близкими родственниками.

4. Опекун распоряжается имуществом гражданина, признанного недееспособным, основываясь на мнении подопечного, а при невозможности установления его мнения — с учетом информации о его предпочтениях, полученной от родителей такого гражданина, его прежних опекунов, иных лиц, оказывавших такому гражданину услуги и добросовестно исполнявших свои обязанности.

Комментарий к Ст. 37 ГК РФ

Первый пункт комментируемой статьи посвящен вопросам расходования денежных средств, составляющих доходы подопечного. Прежде всего необходимо иметь в виду, что несовершеннолетние подопечные в возрасте от 14 до 18 лет вправе самостоятельно, без согласия попечителя распоряжаться своими заработком, стипендией и иными доходами.

В то же время все другие подопечные, в том числе совершеннолетние (см. ст. ст. 29 и 30 ГК), такой возможности не имеют. Опекуны малолетних распоряжаются их доходами, за исключением случаев, предусмотренных п. 2 ст. 28 ГК РФ, а опекуны граждан, признанных недееспособными, управляют всеми без исключения видами доходов своих подопечных. Гражданин, который ограничен судом в дееспособности, может распоряжаться своими доходами с согласия попечителя.

Во всех случаях распоряжения доходами подопечного, независимо от их вида и размера, опекуну или попечителю необходимо предварительное разрешение органа опеки и попечительства. В случаях, когда орган опеки и попечительства находит целесообразным оказать доверие опекуну или попечителю в части расходования денежных средств, принадлежащих подопечному, он вправе дать опекуну или попечителю общее разрешение на распоряжение доходами подопечного в будущем. Это разрешение может быть оформлено в виде отдельного акта (ч. 3 ст. 8 Закона об опеке) или включено в содержание акта о назначении опекуна или попечителя.

В разрешении органа опеки и попечительства могут быть определены предельные суммы, которые опекун вправе расходовать ежемесячно, а также цели, на которые указанные суммы могут быть потрачены (питание, приобретение одежды, обуви, медикаментов и т.п.).

В качестве доходов подопечного гражданское законодательство рассматривает любые виды денежных средств, в том числе алименты, пенсии, пособия и иные предоставляемые на его содержание социальные выплаты, доходы, причитающиеся подопечному от управления его имуществом.

Необходимо обратить внимание на то, что опекуны или попечители не имеют права собственности на имущество подопечных, в том числе на суммы алиментов, пенсий, пособий и иных предоставляемых на содержание подопечных социальных выплат (ч. 1 ст. 17 Закона об опеке). Поэтому, например, суммы денежных средств, выплачиваемых на содержание детей, находящихся под опекой (попечительством), принадлежат самим подопечным детям и могут расходоваться исключительно с предварительного разрешения органа опеки и попечительства. Целесообразно однократно выдать разрешение на получение и расходование денежных средств, причитающихся подопечному в качестве пособий.

2. Второй пункт комментируемой статьи содержит правила совершения сделок от имени подопечного.

Случаи, в которых опекунам и попечителям необходимо получить предварительное разрешение органа опеки и попечительства, представляют собой чрезвычайно широкий круг ситуаций, включающих участие подопечного как в материальных, так и в процессуальных правоотношениях.

Общее правило заключается в том, что предварительное разрешение органа опеки и попечительства требуется всегда, когда действия опекуна или попечителя могут повлечь за собой уменьшение стоимости имущества подопечного.

К числу таких действий относятся прежде всего сделки по отчуждению имущества подопечного (в том числе по обмену или дарению); сделки, влекущие за собой отказ от принадлежащих подопечному прав; а также отказ от иска, поданного в интересах подопечного. Кроме того, уменьшение стоимости имущества подопечного может повлечь отказ взыскателя по исполнительному производству от взыскания, отказ от права на земельный участок (ст. 53 ЗК), а также, возможно, иные юридически значимые действия.

———————————
Земельный кодекс Российской Федерации (далее — ЗК РФ, ЗК) // Собрание законодательства РФ. 2001. N 44. Ст. 4147.

Иные действия не всегда могут повлечь уменьшение имущества подопечного, но тем не менее тоже не должны совершаться без предварительного разрешения органа опеки и попечительства. Часть 1 ст. 21 Закона об опеке упоминает о таких случаях, как передача имущества подопечного внаем, в аренду, в безвозмездное пользование или в залог, раздел его имущества или выдел из него долей, заключение в судебном разбирательстве мирового соглашения от имени подопечного, заключение мирового соглашения с должником по исполнительному производству, в котором подопечный является взыскателем, а также выдача доверенности от имени подопечного. Прокомментированные правила согласуются с нормами ст. 37 ГК РФ в редакции, введенной в действие с 1 сентября 2008 г.

Зачастую сделки совершаются опекунами или попечителями на незначительные суммы. В таких случаях получение всякий раз предварительного разрешения органа опеки и попечительства на сделку вызовет серьезные трудности в исполнении опекуном или попечителем своих обязанностей. Поэтому Закон об опеке не запрещает органу опеки и попечительства выдавать предварительное разрешение не на одну конкретную сделку с имуществом, а на целый ряд сделок или юридически значимых действий, которые могут быть в будущем совершены опекуном или попечителем.

3. В Законе об опеке впервые на уровне федерального законодательства были определены порядок и сроки предоставления органом опеки и попечительства предварительного разрешения, затрагивающего осуществление имущественных прав подопечного. До этого момента указанные вопросы регулировались лишь нормативными правовыми актами отдельных субъектов Федерации или муниципальных образований. Со вступлением в силу Закона об опеке такие акты утратили силу.

———————————
См., например, Постановление Администрации г. Рязани от 20 ноября 2006 г. N 4184 «О порядке выдачи разрешений на сделки с имуществом несовершеннолетних, недееспособных и безвестно отсутствующих, а также на отчуждение жилых помещений, в которых проживают лица, находящиеся под опекой, разрешений на вступление в брак до достижения брачного возраста» // СПС «КонсультантПлюс».

Первым этапом в этой процедуре является подача опекуном или попечителем заявления о предоставлении предварительного разрешения органа опеки и попечительства, затрагивающего осуществление имущественных прав подопечного. Опекун или попечитель должен указать в заявлении причины, по которым считает допустимым и целесообразным совершение сделки или иного юридически значимого действия на определенных условиях. Закон об опеке не предусматривает обязанности опекуна (попечителя) прилагать к заявлению какие бы то ни было документы, как не закрепляет и права органа опеки и попечительства такие документы потребовать.

Второй этап — рассмотрение заявления опекуна или попечителя, которое производится органом опеки и попечительства в течение 15 календарных дней с момента подачи заявления. Рассмотрение должно завершиться выдачей опекуну (попечителю) либо испрашиваемого им заявления, либо отказа в выдаче разрешения.

Как и прежде, законодатель не дает прямого ответа на вопрос: может ли разрешение органа опеки и попечительства содержать в себе некоторые условия или оговорки, при соблюдении которых сделка (или иное юридически значимое действие) может быть совершена? Вместе с тем включение в содержание разрешения такого рода условий не противоречит законодательству и принципам института опеки и попечительства (ст. 5 Закона об опеке).

Предварительное разрешение органа опеки и попечительства, а равно отказ в выдаче такого разрешения относятся к актам органа опеки и попечительства (ч. 3 ст. 8 Закона об опеке), которые всегда должны быть оформлены письменно и могут быть оспорены в судебном порядке. Правом подачи заявления в суд обладают опекун или попечитель, иные заинтересованные лица, а также прокурор.

4. Кроме того, положения Закона об опеке в части порядка и сроков выдачи предварительного разрешения органа опеки и попечительства, затрагивающего осуществление имущественных прав подопечного, распространяются также на выдачу органом опеки и попечительства согласия на отчуждение жилого помещения в случаях, предусмотренных п. 4 ст. 292 ГК РФ. Указанная норма гражданского законодательства обязывает собственника жилого помещения обратиться в орган опеки и попечительства до отчуждения этого помещения, если в нем проживают члены семьи собственника, находящиеся под опекой или попечительством, либо несовершеннолетние, оставшиеся без родительского попечения. Указанное требование применяется при условии, что о перечисленных фактах органу опеки и попечительства стало известно и отчуждение жилого помещения затрагивает права или охраняемые законом интересы указанных подопечных или несовершеннолетних. Иными словами, все процедурные правила, относящиеся к случаям выдачи разрешения на отчуждение имущества, принадлежащего подопечным, применяются и к случаям получения согласия на отчуждение жилья, в котором проживает, но собственником которого не является подопечный.

Процедурные нормы, касающиеся выдачи органами опеки и попечительства предварительных разрешений, распространяются также на случаи управления родителями (усыновителями) ребенка имуществом своих детей. В соответствии со ст. 60 СК РФ при осуществлении родителями правомочий по управлению имуществом ребенка на них распространяются правила, установленные гражданским законодательством в отношении распоряжения имуществом подопечного (ст. 37 ГК). Аналогичную норму содержит в себе п. 1 ст. 28 ГК РФ. Однако в связи с тем, что ст. 37 Кодекса в части регулирования порядка управления имуществом подопечных отсылает к Закону об опеке, следует применять к действиям родителей (усыновителей) с имуществом ребенка все правила ст. ст. 19 — 21 Закона об опеке.

5. Законом об опеке также впервые четко установлены последствия заключения договора опекуном или попечителем без предварительного разрешения органа опеки и попечительства. До введения в действие Закона об опеке существовала практика оспаривания сделок, совершенных опекунами и попечителями без такого разрешения или с нарушением его условий. Истцы ссылались на ст. 168 ГК РФ, указывая, что совершенная без надлежащего разрешения сделка ничтожна как не соответствующая требованиям закона. Однако применение последствий недействительности таких сделок, как правило, было затруднено в связи с необходимостью учета прав и интересов добросовестных приобретателей отчужденного имущества подопечного.

Теперь в Законе об опеке закреплено специальное последствие несоблюдения требований органа опеки и попечительства. В соответствии с ч. 4 ст. 21 Закона при обнаружении факта заключения договора от имени подопечного без предварительного разрешения органа опеки и попечительства последний обязан незамедлительно обратиться от имени подопечного в суд с требованием о расторжении такого договора в соответствии с гражданским законодательством, за исключением случаев, если такой договор заключен к выгоде подопечного. Требование о расторжении договора существенным образом отличается от требования о признании договора недействительным. В соответствии со ст. 450 ГК РФ договор может быть расторгнут по решению суда по требованию одной из сторон (от имени стороны в этом случае выступает орган опеки и попечительства) в случаях, предусмотренных ГК РФ и другими законами. Закон об опеке такой случай предусмотрел.

Общее последствие расторжения гражданско-правовых договоров состоит в том, что стороны не вправе требовать возвращения исполненного ими по обязательству до момента расторжения договора. Однако иное может быть установлено законом (см. п. 4 ст. 453 ГК). Закон об опеке установил специальное последствие: при расторжении такого договора имущество, принадлежавшее подопечному, подлежит возврату, а убытки, причиненные сторонам договора, подлежат возмещению сторонам опекуном или попечителем. Так, например, если опекун допустил отчуждение принадлежащего подопечному транспортного средства без предварительного разрешения органа опеки и попечительства, то последний, узнав об этом факте, может обратиться в суд с иском о расторжении договора и возврате имущества. При этом обращение в суд не обязательно, если, например, вырученная от сделки сумма адекватна рыночной цене имущества, а кроме того, она израсходована в интересах подопечного или зачислена на его банковский счет. Если же, напротив, сделка совершена не к выгоде подопечного, то орган опеки и попечительства обращается с иском в суд, выступая от имени подопечного. Для заявления такого требования существует общий срок исковой давности — три года (). В случае удовлетворения иска о расторжении договора отчужденное имущество подлежит возврату подопечному, а убытки покупателя, выразившиеся в утрате им уплаченной суммы, могут быть взысканы исключительно с опекуна. Разница в цене имущества до его отчуждения и на момент возврата подопечному представляет собой убытки, возмещение которых причитается подопечному. Взыскиваются эти убытки тоже с опекуна.

6. Комментируемая статья содержит отсылку к Закону об опеке, указывая, что этим Законом определяется порядок управления имуществом подопечного. В данном случае имеется в виду необходимость соблюдения требований ст. ст. 19 — 21 Закона об опеке.

7. Правовое положение опекунов как законных представителей подопечного, а также фактическая возможность попечителей оказывать влияние на формирование воли подопечного вызывают к жизни запрет, установленный п. 3 комментируемой статьи. Опекуны и попечители не вправе совершать сделки с подопечным, а также представлять подопечного при заключении сделок или ведении судебных дел между подопечным и супругом опекуна или попечителя и их близкими родственниками. Эта норма продиктована необходимостью предотвратить случаи злоупотребления опекунами и попечителями своими обязанностями.

Исключение из этого правила составляют случаи, когда опекун (попечитель) или их супруги и близкие родственники выступают в договоре дарения на стороне дарителя, а подопечный является одаряемым.

В случаях, когда все же появляется необходимость совершить сделку, запрещенную п. 3 ст. 37 ГК РФ, Закон об опеке предусматривает возможность временной замены законного представителя или попечителя. На основании ч. 1 ст. 8 Закона об опеке к полномочиям органа опеки и попечительства относится представление законных интересов несовершеннолетних граждан и недееспособных граждан, находящихся под опекой или попечительством, в отношениях с любыми лицами, если действия опекунов или попечителей по представлению законных интересов подопечных противоречат законодательству или интересам подопечных. Поэтому законодательство в принципе не исключает возможность, например, продажи имущества подопечного супруге опекуна, однако от имени подопечного такую сделку должен совершить сам орган опеки и попечительства, который тем самым принимает на себя ответственность за принимаемое решение.

Вы думате, что вы русский? Родились в СССР и думаете, что вы русский, украинец, белорус? Нет. Это не так.

Вы на самом деле русский, украинец или белорус. Но думате вы, что вы еврей.

Дичь? Неправильное слово. Правильное слово “импринтинг”.

Новорожденный ассоциирует себя с теми чертами лица, которые наблюдает сразу после рождения. Этот природный механизм свойственен большинству живых существ, обладающих зрением.

Новорожденные в СССР несколько первых дней видели мать минимум времени кормления, а большую часть времени видели лица персонала роддома. По странному стечению обстоятельств они были (и остаются до сих пор) по большей части еврейскими. Прием дикий по своей сути и эффективности.

Все детство вы недоумевали, почему живете в окружении неродных людей. Редкие евреи на вашем пути могли делать с вами все что угодно, ведь вы к ним тянулись, а других отталкивали. Да и сейчас могут.

Исправить это вы не сможете – импринтинг одноразовый и на всю жизнь. Понять это сложно, инстинкт оформился, когда вам было еще очень далеко до способности формулировать. С того момента не сохранилось ни слов, ни подробностей. Остались только черты лиц в глубине памяти. Те черты, которые вы считаете своими родными.

1 комментарий

Система и наблюдатель

Определим систему, как объект, существование которого не вызывает сомнений.

Наблюдатель системы - объект не являющийся частью наблюдаемой им системы, то есть определяющий свое существование в том числе и через независящие от системы факторы.

Наблюдатель с точки зрения системы является источником хаоса - как управляющих воздействий, так и последствий наблюдательных измерений, не имеющих причинно-следственной связи с системой.

Внутренний наблюдатель - потенциально достижимый для системы объект в отношении которого возможна инверсия каналов наблюдения и управляющего воздействия.

Внешний наблюдатель - даже потенциально недостижимый для системы объект, находящийся за горизонтом событий системы (пространственным и временным).

Гипотеза №1. Всевидящее око

Предположим, что наша вселенная является системой и у нее есть внешний наблюдатель. Тогда наблюдательные измерения могут происходить например с помощью «гравитационного излучения» пронизывающего вселенную со всех сторон извне. Сечение захвата «гравитационного излучения» пропорционально массе объекта, и проекция «тени» от этого захвата на другой объект воспринимается как сила притяжения. Она будет пропорциональна произведению масс объектов и обратно пропорциональна расстоянию между ними, определяющим плотность «тени».

Захват «гравитационного излучения» объектом увеличивает его хаотичность и воспринимается нами как течение времени. Объект непрозрачный для «гравитационного излучения», сечение захвата которого больше геометрического размера, внутри вселенной выглядит как черная дыра.

Гипотеза №2. Внутренний наблюдатель

Возможно, что наша вселенная наблюдает за собой сама. Например с помощью пар квантово запутанных частиц разнесенных в пространстве в качестве эталонов. Тогда пространство между ними насыщено вероятностью существования породившего эти частицы процесса, достигающей максимальной плотности на пересечении траекторий этих частиц. Существование этих частиц также означает отсутствие на траекториях объектов достаточно великого сечения захвата, способного поглотить эти частицы. Остальные предположения остаются такими же как и для первой гипотезы, кроме:

Течение времени

Стороннее наблюдение объекта, приближающегося к горизонту событий черной дыры, если определяющим фактором времени во вселенной является «внешний наблюдатель», будет замедляться ровно в два раза - тень от черной дыры перекроет ровно половину возможных траекторий «гравитационного излучения». Если же определяющим фактором является «внутренний наблюдатель», то тень перекроет всю траекторию взаимодействия и течение времени у падающего в черную дыру объекта полностью остановится для взгляда со стороны.

Также не исключена возможность комбинации этих гипотез в той или иной пропорции.

[Уголовный кодекс РФ] [Глава 8] [Статья 37]

1. Не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, то есть при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия.

2. Защита от посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, является правомерной, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны, то есть умышленных действий, явно не соответствующих характеру и опасности посягательства.

2.1. Не являются превышением пределов необходимой обороны действия обороняющегося лица, если это лицо вследствие неожиданности посягательства не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения.

3. Положения настоящей статьи в равной мере распространяются на всех лиц независимо от их профессиональной или иной специальной подготовки и служебного положения, а также независимо от возможности избежать общественно опасного посягательства или обратиться за помощью к другим лицам или органам власти.

3 комментария к записи “Статья 37 УК РФ. Необходимая оборона”

Статья 37. Необходимая оборона

Комментарий к статье 37

1. Право на необходимую оборону от общественно опасных (т.е. преступных) посягательств — естественное субъективное право каждого человека, признаваемое и закрепляемое законом в качестве одного из средств противодействия преступности. Согласно Конституции человек, его права и свободы являются высшей ценностью (ст. 2), каждый имеет право на жизнь (ч. 1 ст. 20) и вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом (ч. 2 ст. 45). Вместе с тем осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц (ч. 3 ст. 17).
Посредством определения в законе оснований и пределов правомерности этого уникального, существующего только в уголовном праве, института реализуется поощрительная функция уголовного закона, направленная на стимулирование граждан к активному противодействию незаконным попыткам нарушить их права. Сравнительно новые положения комментируемой статьи призваны в первую очередь расширить правоприменительный потенциал данной нормы посредством предоставления большей свободы гражданину при обороне от преступных посягательств.
2. В ч. 1 ст. 37 УК регулируются условия правомерности защиты от преступного посягательства, сопряженного с применением наиболее крайних средств насилия, опасных для жизни, либо угрозой непосредственного применения такого насилия к обороняющемуся лицу или лицам, а также иным объектам уголовно-правовой охраны. Если такое посягательство было реальным, наличным действительным (не мнимым), обороняющемуся лицу законом дано право действовать с использованием любых средств и орудий, направленных на оборону, с законным правом на причинение нападающему любого вреда, вплоть до лишения его жизни. При этом закон не предусматривает каких-либо ограничений по соблюдению правил соразмерности средств защиты и средств нападения, что обусловливает невозможность квалифицировать в таких случаях деяние как совершенное при превышении пределов необходимой обороны. Такое положение соответствует ст. ст. 2 и 7 УК. Субъективным условием (основанием) правомерности такого поведения, исходя из принципа виновного причинения (ст. 5 УК), является указанная в законе позитивная цель защиты охраняемых интересов личности, общества или государства от преступного посягательства.
———————————
БВС РФ. 2004. N 2. С. 16 — 17.

Главным основанием правомерности обороны является объективный характер возникшей опасности для жизни обороняющегося или другого лица.
Такая объективная (реальная) опасность должна заключаться в конкретном деянии лица, которое в момент совершения создавало риск для жизни обороняющегося или другого лица. Не является преступлением причинение вреда только посягающему лицу и лишь при защите от общественно опасного посягательства. О наличии такого посягательства и степени его опасности для объекта посягательства могут свидетельствовать, в частности: причинение вреда здоровью, создающего реальную угрозу для жизни обороняющегося или другого лица (например, ранения жизненно важных органов); применение способа посягательства, создающего реальную угрозу для жизни обороняющегося или другого лица (применение оружия или предметов, используемых в качестве оружия, удушение, поджог и т.п.) (см. Постановление Пленума ВС РФ от 27.09.2012 N 19).
———————————
См.: Определение КС РФ от 28.05.2009 N 587-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Галкина Игоря Анатольевича на нарушение его конституционных прав статьей 37 Уголовного кодекса Российской Федерации».

В свою очередь, непосредственная угроза применения насилия, опасного для жизни обороняющегося или другого лица, может выражаться, в частности, в высказываниях о намерении немедленно причинить обороняющемуся или другому лицу смерть или вред здоровью, опасный для жизни, демонстрации нападающим оружия или предметов, используемых в качестве оружия, взрывных устройств, если с учетом конкретной обстановки имелись основания опасаться осуществления этой угрозы.
Основным критерием непреступного поведения обороняющегося является непосредственное причинение вреда нападавшему лицу в результате совершения им общественно опасного посягательства. В этой связи не может признаваться находившимся в состоянии необходимой обороны лицо, причинившее вред другому лицу в связи с совершением последним действий, хотя формально и содержащих признаки какого-либо деяния, предусмотренного УК, но заведомо для лица, причинившего вред, в силу малозначительности не представлявших общественной опасности (см. Постановление Пленума ВС РФ от 27.09.2012 N 19).
3. При защите от менее интенсивного посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия условием правомерности обороны является ее соразмерность: в силу ч. 2 ст. 37 УК меры обороны должны соответствовать характеру и опасности посягательства. Ряд важных, подлежащих не механическому, а индивидуальному учету обстоятельств при решении вопросов о соразмерности, о наличии или отсутствии превышения пределов необходимой обороны раскрываются в действующем Постановлении Пленума ВС РФ от 27.09.2012 N 19.
4. Вред, причиненный в состоянии необходимой обороны, не подлежит возмещению, если при этом не были превышены ее пределы (см. ст. 1066 ГК).
5. Часть 2 комментируемой статьи законодательно определяет превышение пределов необходимой обороны (эксцесс обороны) только как умышленные действия, явно не соответствующие характеру и опасности посягательства.
Умышленным преступление признается лишь тогда, когда лицо осознавало не просто фактическую сторону своего деяния и последствия, но и общественную опасность совершаемого деяния. Следовательно, уголовно наказуемое превышение пределов необходимой обороны может иметь место в случаях, когда в момент пресечения посягательства (не сопряженного с насилием, опасным для жизни, либо с непосредственной угрозой его применения) обороняющийся понимал незаконность своих действий, осознавал, что мог данное посягательство пресечь, используя другие средства и методы защиты и причиняя посягающему значительно меньший вред, чем тот, который фактически наступил. Под посягательством, защита от которого допустима в пределах, установленных ч. 2 ст. 37 УК, следует понимать совершение общественно опасных деяний, сопряженных с насилием, не опасным для жизни обороняющегося или другого лица (например, побои, причинение легкого или средней тяжести вреда здоровью, грабеж, совершенный с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья).
Кроме этого, таким посягательством является совершение и иных деяний (действий или бездействия), в том числе по неосторожности, предусмотренных Особенной частью УК, которые, хотя и не сопряжены с насилием, однако, с учетом их содержания, могут быть предотвращены или пресечены путем причинения посягающему вреда. К таким посягательствам относятся, например, умышленное или неосторожное уничтожение или повреждение чужого имущества, приведение в негодность объектов жизнеобеспечения, транспортных средств или путей сообщения.
При этом следует иметь в виду, что состояние необходимой обороны возникает не только с момента начала общественно опасного посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, но и при наличии реальной угрозы такого посягательства, т.е. с того момента, когда посягающее лицо готово перейти к совершению соответствующего деяния. Суду необходимо установить, что у обороняющегося имелись основания для вывода о том, что имеет место реальная угроза посягательства (см. Постановление Пленума ВС РФ от 27.09.2012 N 19).
Не влечет уголовную ответственность умышленное причинение посягавшему лицу средней тяжести или легкого вреда здоровью либо нанесение побоев, а также причинение любого вреда по неосторожности, если это явилось следствием действий оборонявшегося лица при отражении общественно опасного посягательства. Такие действия не могут рассматриваться как превышение пределов необходимой обороны, ввиду отсутствия признаков противоправности деяния и явного несоответствия защиты и причиненного вреда характеру и степени опасности посягательства.
6. Указанные составы преступлений, являясь привилегированными и потому специальными, подлежат применению при конкуренции с общими составами об ответственности за аналогичные последствия (см. ч. 3 ст. 17 УК).
Так, убийство (общее понятие которого дается в ч. 1 ст. 105 УК как умышленное деяние) не должно расцениваться по квалифицирующим признакам, предусмотренным п. п. «а», «г», «е» ч. 2 ст. 105 УК, а также по признаку особой жестокости (в частности, ввиду множественности ранений, в присутствии близких потерпевшему лиц), если оно совершено в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения либо при превышении пределов необходимой обороны (см. п. 16 Постановления Пленума ВС РФ от 27.01.1999 N 1).
Следует иметь в виду, что уголовная ответственность за причинение вреда наступает для оборонявшегося лишь в случае превышения пределов необходимой обороны, т.е. когда по делу будет установлено, что оборонявшийся прибегнул к защите от посягательства, указанного в ч. 2 ст. 37 УК, такими способами и средствами, применение которых явно не вызывалось характером и опасностью посягательства, и без необходимости умышленно причинил посягавшему тяжкий вред здоровью или смерть. При этом ответственность за превышение пределов необходимой обороны наступает только в случае, когда по делу будет установлено, что оборонявшийся осознавал, что причиняет вред, который не был необходим для предотвращения или пресечения конкретного общественно опасного посягательства.
Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны, повлекшее по неосторожности смерть посягавшего лица, надлежит квалифицировать только по ч. 1 ст. 114 УК (см. Постановление Пленума ВС РФ от 27.09.2012 N 19).
Причинение смерти посягающему субъекту может быть признано соразмерным, т.е. не превышающим пределы необходимой обороны, и при посягательствах, не сопряженных с опасностью для жизни обороняющегося или другого лица. Например, не является превышением пределов необходимой обороны убийство женщиной насильника в процессе защиты от его посягательств или причинение смерти нападавшему, который намеревался лишить обороняющегося зрения, т.е. причинить тяжкий вред здоровью.
7. Часть 2.1, детализируя положения ч. ч. 1, 2, определяет правомерность обороны и, следовательно, отсутствие состава преступления, в случае если обороняющееся лицо не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения, когда оно было неожиданным, внезапным.
При таких обстоятельствах объективно причиненный вред не может быть квалифицирован как по ст. 108 УК (об убийстве при превышении пределов необходимой обороны), так и по ст. 109 УК (о причинении смерти по неосторожности) .
———————————
Об этом, см., например: Определение ВС РФ от 20.06.2006 N 93-Д06-8.

Максимальные санкции указанных привилегированных составов преступлений (до двух лет лишения свободы) одинаковы и свидетельствуют об их отнесении к преступлениям небольшой тяжести (ст. 15 УК).
8. Правила о необходимой обороне в равной мере распространяются на всех лиц независимо от их качеств, характеристик и возможностей, от профессиональной или иной специальной подготовки и служебного положения, что закреплено в ч. 3 комментируемой статьи. Так, в ряде законов о статусе специальных субъектов правоохранительных органов, в нормативных актах иной отраслевой принадлежности содержатся указания о том, что на деятельность указанных лиц распространяются положения о необходимой обороне и крайней необходимости, установленные законодательством. Однако данные предписания не создают новых обстоятельств, исключающих преступность деяния, а вопрос о правомерности причиненного вреда в подобных случаях подлежит разрешению исключительно на основе норм УК.
———————————
См., например: ст. ст. 18 — 24 Закона о полиции, ст. ст. 24 — 29 Федерального закона от 06.02.1997 N 27-ФЗ «О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации» (в ред. от 05.04.2011) // СЗ РФ. 1997. N 6. Ст. 711; 2000. N 26. Ст. 2730; 2006. N 31 (ч. 1). Ст. 3452; N 45. Ст. 5418; 2007. N 45. Ст. 5418; 2009. N 48. Ст. 5717; 2010. N 52 (ч. 1). Ст. 6992; 2011. N 7. Ст. 901; N 15. Ст. 2019; ст. ст. 13, 14 Федерального закона от 03.04.1995 N 40-ФЗ «О федеральной службе безопасности» (в ред. от 08.12.2011) // СЗ РФ. 1995. N 15. Ст. 1269; 2000. N 1 (ч. 1). Ст. 9; 2003. N 2. Ст. 156; N 27 (ч. 1). Ст. 2700; 2006. N 17 (ч. 1). Ст. 1779; N 31 (ч. 1). Ст. 3452; 2008. N 52 (ч. 1). Ст. 6235; 2010. N 31. Ст. 4207; N 42. Ст. 5297; 2011. N 1. Ст. 32; N 29. Ст. 4282; РГ. 2011. N 159; СЗ РФ. 2011. N 50. Ст. 7366; ст. ст. 24 — 27 Федерального закона от 27.05.1996 N 57-ФЗ «О государственной охране» (в ред. от 08.12.2011) // СЗ РФ. 1996. N 22. Ст. 2594; 1997. N 29. Ст. 3502; 2011. N 50. Ст. 7366; ст. ст. 16 — 18 Закона РФ от 11.03.1992 N 2487-1 «О частной детективной и охранной деятельности в Российской Федерации» (в ред. от 27.12.2009) // Ведомости РФ. 1992. N 17. Ст. 888; СЗ РФ. 2003. N 2. Ст. 167; 2006. N 30. Ст. 3294; 2008. N 52 (ч. 1). Ст. 6227; 2009. N 48. Ст. 5717; ст. 22 Федерального закона от 06.03.2006 N 35-ФЗ «О противодействии терроризму» // СЗ РФ. 2006. N 11. Ст. 1146; и др.

При этом профессиональная подготовка специальных субъектов, их особые навыки могут влиять на установление возможного эксцесса обороны. В частности, необходимо принимать во внимание служебно-нормативные предписания о том, что при пресечении правонарушений, задержании лиц, совершивших правонарушение, применении физической силы, специальных средств или оружия в зависимости от характера и степени опасности правонарушения, а также интенсивности оказываемого противодействия должностные лица обязаны исходить из того, что причиненный при устранении опасности ущерб должен быть минимальным.
9. Состояние необходимой обороны может возникать при выполнении специальными субъектами, в частности военнослужащими, особых обязанностей: при несении специальной службы (караульной, пограничной), по охране общественного порядка, боевого дежурства, патрулировании и др. Военнослужащий при несении указанных видов службы обязан защищать соответствующие объекты, для чего наделяется необходимыми правами, вплоть до применения оружия. Отражая возможные посягательства, военнослужащий действует в состоянии необходимой обороны. В то же время оборонительные действия совершаются в порядке исполнения специальных обязанностей службы, регулируемых законами, воинскими уставами и другими военно-правовыми актами. Уклонение от выполнения их требований об охране соответствующих объектов при определенных условиях могут об-разовывать состав того или иного воинского (ст. ст. 340 — 344 УК) или должностного преступления (ст. ст. 285 — 286 УК) .
———————————
Подробнее см.: Военно-уголовное право: Учебник / Под ред. Х.М. Ахметшина, О.К. Зателепина. М., 2008; Военно-уголовное законодательство РФ: Научно-практ. комментарий / Под ред. Н.А. Петухова. М., 2004.

От превышения пределов необходимой обороны следует отличать случаи неправомерного применения оружия командиром (начальником) в отношении подчиненного, когда начальник не находится в состоянии необходимой обороны и отсутствуют условия, при наличии которых воинские уставы наделяют его правом применения оружия, а также случаи, когда командиры (начальники) внутренних войск, участвующих в охране общественного порядка, отдают подчиненным приказы на применение специальных средств или оружия также при отсутствии законных к тому оснований. Действия соответствующих начальников в подобных случаях образуют превышение должностных полномочий (ст. 286 УК).
Применение оружия военнослужащим, несущим специальную службу (охрана общественного порядка и др.), при отсутствии условий необходимой обороны и в нарушение требований нормативных актов следует квалифицировать как нарушение правил несения специальной службы (см. ст. ст. 340 — 344 УК).
10. Нарушение условий правомерности институтов, предусмотренных настоящей главой, является обстоятельством, смягчающим наказание (п. п. «е», «ж» ч. 1 ст. 61 УК).

Статья 37. Необходимая оборона

Комментарий к статье 37

1. В уголовном праве под обстоятельством, исключающим преступность деяния, понимают совершенное с общественно полезной целью вменяемым и достигшим возраста уголовной ответственности лицом деяние, причинившее вред правоохраняемым отношениям при наличии оснований, предусмотренных уголовным законом, и с соблюдением установленных им пределов правомерности. Эти действия признаются правомерными и не обладающими общественной опасностью, присущей преступлениям.
2. Уголовный закон выделяет необходимую оборону как важнейшее обстоятельство, исключающее преступность деяния. Она считается общественно полезной и рассматривается как конституционное право каждого гражданина на защиту своих интересов, интересов других лиц и государства от общественно опасных посягательств (ст. 45 Конституции РФ).
Право на необходимую оборону было присуще всем законодательным системам и практически на всех этапах человеческого общества. Оно признавалось естественным, прирожденным правом человека. Защита правового порядка, возможность для каждого пользоваться правами и благами, ему принадлежащими, есть необходимое условие существования цивилизованного общества. Но при обороне вторжение в право другого имеет производный характер. Как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 27 сентября 2012 г. N 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление», уголовно-правовая норма о необходимой обороне, являясь одной из гарантий реализации конституционного положения о том, что каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом (часть 2 статьи 45 Конституции Российской Федерации), обеспечивает защиту личности и прав обороняющегося, других лиц, а также защиту охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства.
3. Обороняющийся употребляет силу, предупреждая общественно опасное деяние. Следует помнить, что цель необходимой обороны — защита правоохраняемых интересов, а причинение посягающему вреда в процессе ее осуществления носит вынужденный характер.
Измененная редакция ст. 37 УК (ч. ч. 1, 2.1 и 3), на наш взгляд, усиливает позицию обороняющейся стороны, расширяет право граждан на оборону от опасных посягательств. Наш закон исходит из того, что положения, содержащиеся в ст. 37 УК, в равной мере распространяются на всех лиц независимо от их профессиональной или иной специальной подготовки и служебного положения, а также независимо от возможности избежать посягательства или обратиться за помощью к другим лицам или органам власти.
4. В науке уголовного права и в судебной практике выработаны условия правомерности необходимой обороны, относящиеся к посягательству и к защите от него.
5. Условия правомерности необходимой обороны, относящиеся к посягательству, следующие:
1) посягательство должно быть общественно опасным, т.е. оно должно либо причинять вред охраняемым законом интересам, либо создавать объективную и реальную угрозу причинения такого вреда. Необходимая оборона путем причинения посягающему вреда возможна лишь от общественно опасных деяний, посягающих на интересы и права личности, общества и государства, охраняемые уголовным законом.
Особый случай — оборона против посягательств невменяемых и лиц, не достигших установленного законом возраста уголовной ответственности. Если обороняющийся осознает, что на него нападают указанные субъекты, он обязан принять все возможные меры для прекращения нападения и только в исключительных случаях прибегнуть к причинению вреда. Указанное условие не относится, на наш взгляд, к случаям групповых нападений и нападений, соединенных с насилием, опасным для жизни и здоровья обороняющегося. Вместе с тем в соответствии с разъяснениями высших судебных инстанций не может признаваться находившимся в состоянии необходимой обороны лицо, причинившее вред другому лицу в связи с совершением последним действий, хотя формально и содержащих признаки какого-либо деяния, предусмотренного уголовным законом, но для причинившего вред заведомо не представлявших общественной опасности в силу малозначительности.
Также не допускается необходимая оборона и от деяний, совершаемых в состоянии необходимой обороны, крайней необходимости, при причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление, при других обстоятельствах, исключающих преступность деяния.
Вопрос о пределах обороны от неправомерных действий должностных лиц решается на практике неоднозначно. Общепризнано, что всегда правомерна необходимая оборона против преступных действий должностных лиц, соединенных с насилием над личностью или с нарушением важнейших прав и свобод (незаконное задержание, пытки в отношении подследственного, незаконное проникновение в жилище). Ограничение прав и свобод гражданина, совершенное с соблюдением всех процессуальных формальностей, но которое представляется гражданину незаконным и необоснованным, не дает оснований для необходимой обороны. Существует установленный порядок обжалования таких действий, который должен быть соблюден. Как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ, правомерные действия должностных лиц, находящихся при исполнении своих служебных обязанностей, даже если они сопряжены с причинением вреда или угрозой его причинения, состояние необходимой обороны не образуют (применение в установленных законом случаях силы сотрудниками правоохранительных органов при обеспечении общественной безопасности и общественного порядка и др.).
Не может быть признано находившимся в состоянии необходимой обороны лицо, которое намеренно вызвало нападение, чтобы использовать его как повод для совершения противоправных действий (развязывание драки, учинение расправы, совершение акта мести и т.п.). Содеянное в таких случаях должно квалифицироваться на общих основаниях. Так, Президиум Верховного Суда РФ отметил, что действия И. не содержат признаков необходимой обороны, поскольку он в составе группы с целью выяснения отношений с другой группой лиц участвовал в подготовке драки: ездил к будущим потерпевшим домой, заранее расставил автомашины таким образом, чтобы свет их фар затруднял видимость поджидаемым людям, принес оружие, которое затем применил при нападении (БВС РФ. 2002. N 8. С. 14);
2) вторым условием правомерности необходимой обороны является наличность посягательства. Наличным считается такое посягательство, в результате которого охраняемым объектам реально причиняется вред. Состояние необходимой обороны наступает не только в тех случаях, когда осуществляется нападение, но и тогда, когда по всем обстоятельствам начало реального осуществления нападения настолько очевидно и неминуемо, что неприменение предупредительных мер ставит в явную непосредственную и неотвратимую опасность лицо, вынужденное к принятию этих мер.
Вместе с тем следует учесть, что судебная практика не признает установку опасных для жизни приспособлений с целью предотвращения посягательства на собственность правомерной, поскольку в таких случаях отсутствует наличность посягательства, а вред может быть причинен совершенно случайным людям. Каждый раз вопрос о наличности посягательства должен решаться на основе анализа всей совокупности обстоятельств и фактов, при которых оно осуществляется. Возможны случаи, когда необходимая оборона следует за оконченным посягательством, но по обстоятельствам дела для оборонявшегося не был ясен момент его окончания. Для признания состояния необходимой обороны оконченным требуется, чтобы защищающийся осознал отпадение опасности, созданной общественно опасным посягательством. И если обстановка посягательства явно не свидетельствует о его полном окончании и отсутствии у посягающего намерения его немедленно продолжить, состояние обороны не может признаваться оконченным. Говоря иначе, в случаях, когда обороняющийся с учетом ситуации обоснованно полагает, что посягательство лишь приостановлено и может возобновиться в любой момент, право обороны продолжает существовать.
Переход оружия или других предметов, использованных при нападении, от нападавшего к оборонявшемуся сам по себе не может свидетельствовать об окончании посягательства. Например, действия В., который выбил у нападавшего преступника нож и, защищаясь, нанес ему этим же ножом два ранения, признаны правомерными, совершенными в состоянии необходимой обороны (БВС РФ. 1998. N 6. С. 12).
Существенное значение имеет момент окончания посягательства, так как в случае причинения вреда нападавшему после явного окончания нападения или его предотвращения действия оборонявшегося не могут считаться совершенными в состоянии необходимой обороны. В этих случаях ответственность наступает на общих основаниях, но иногда необходимо тщательно выяснять, не совершены ли эти действия в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного неправомерными действиями посягающего.
До настоящего времени воспринималась как догма недопустимость необходимой обороны против подготовляемого или предполагаемого нападения. На этот вопрос следует ответить однозначно: согласно ст. 30 УК преступным и наказуемым признается приготовление к тяжкому и особо тяжкому преступлениям. Значит, необходимая оборона возможна от приготовления к такого рода деяниям и от покушения на преступление;
3) третье важное условие, относящееся к посягательству, — его действительность. Действительность означает фактическое наличие посягательства в объективном мире, а не в воображении обороняющегося. Несоблюдение данного условия приводит к так называемой мнимой обороне, под которой понимается причинение вреда лицу, ошибочно принятому за преступника. Действия обороняющегося при мнимой обороне могут быть вызваны различными факторами, которые по-разному оцениваются правоприменительными органами. Возможна неправильная оценка обстановки, при которой поведение лица ошибочно принимается за общественно опасное посягательство. Возможна ошибка в моменте окончания посягательства, в результате которой нападающему причиняется вред, который не вызывался необходимостью.
При мнимой обороне решающее значение принадлежит анализу субъективного восприятия обстановки обороняющимся. В тех случаях, когда обстановка происшествия давала основание полагать, что совершается реальное посягательство и лицо, применившее средства защиты, не осознавало и не могло осознавать ошибочность своего предположения, его действия следует рассматривать как совершенные в состоянии необходимой обороны. Если при этом лицо превысило пределы защиты, допустимой в данных условиях, оно подлежит ответственности за превышение пределов необходимой обороны. Если же лицо, причинившее вред, не осознавало мнимости посягательства, но по обстоятельствам дела должно было и могло это осознавать, действия такого лица подлежат квалификации по статьям УК, предусматривающим ответственность за причинение вреда по неосторожности. Но если будет установлено, что лицо при мнимой обороне не должно или не могло предвидеть, что нападения в действительности нет, то налицо казус — невиновное причинение вреда.
Когда лицо совершенно необоснованно предполагало о начале нападения, хотя ни поведение потерпевшего, ни вся обстановка по делу не давали ему никаких реальных оснований опасаться нападения, оно подлежит ответственности на общих основаниях как за умышленное преступление. В таких случаях действия лица не связаны с мнимой обороной, а вред причиняется потерпевшему вследствие чрезмерной, ничем не оправданной подозрительности виновного.
6. Не менее важны нижеследующие условия правомерности необходимой обороны, относящиеся к защите:
1) защита всегда является активным действием, направленным на причинение вреда посягающему. При этом главная цель обороняющегося — защитить охраняемые интересы, а не причинить вред. Исходя из этого, защита не должна быть направлена против третьих лиц. Если это происходит, то нужно применять правила о крайней необходимости. Субъектом посягательства, которое дает право на необходимую оборону, может быть только физическое лицо, т.е. человек. Но бывают и специфические ситуации, когда вред причиняется напавшему животному, владелец которого использует его в качестве орудия нападения (например, натравливает собаку). В таких случаях причинение вреда животному есть причинение имущественного вреда нападавшему (владельцу животного) в процессе правомерной необходимой обороны.
Вред, причиненный нападавшему, может выражаться в различных формах. Физический вред — в причинении различной тяжести вреда здоровью и даже в причинении смерти нападавшему. Законодатель не ограничивает действия обороняющегося, который действует в экстремальной обстановке и имеет право на причинение любого вреда. Это правило подтверждено законодателем в последних новеллах к уголовному закону, где говорится о том, что не будет признаваться превышением пределов необходимой обороны причинение любого вреда нападавшему в том случае, если его действия явились неожиданными для обороняющегося, который не мог оценить тяжесть нападения.
Это в полной мере относится и к случаям причинения смерти посягающему. Во-первых, такие последствия признаются обоснованными, если нападение сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия. Во-вторых, такая законодательная трактовка эксцесса обороны позволяет подчеркнуть особую значимость личности в современном Российском государстве.
В соответствии с разъяснениями Пленума Верховного Суда РФ под насилием, опасным для жизни, следует понимать такое, которое было направлено на причинение смерти или повлекло причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, а также такое, которое в момент применения создавало реальную угрозу для жизни обороняющегося. Примерами могут быть: утопление, удушение, нанесение множества ударов в жизненно важные органы, угроза оружием, причинение проникающего ранения, реальная угроза убийством. Аналогичный вывод сделан и в определении президиума Тамбовского областного суда по делу о действиях стрелка военизированной охраны по отражению нападения лиц, пытавшихся задушить его и завладеть табельным оружием. Он вынужден был в процессе обороны выстрелить в нападавшего, причинив ему смертельное ранение (БВС РФ. 1994. N 5. С. 13, 14);
2) правомерна защита не только личности и прав обороняющегося, но и охраняемых интересов других лиц, а также интересов общества и государства. Суды подчас неправильно признают право обороны за лицом только при посягательстве на него самого, тогда как согласно закону граждане имеют право защищать от посягательств интересы государства, общества, а также личность и права другого лица, подвергнувшегося нападению. Вместе с тем не может быть признано находившимся в состоянии необходимой обороны лицо, которое намеренно вызвало нападение, чтобы использовать его как повод для совершения противоправных действий (развязывание драки, учинение расправы, совершение акта мести и т.п.). Содеянное в таких случаях должно квалифицироваться на общих основаниях. Защита является результатом провокации, а не актом необходимой обороны.
7. Защита не должна превышать пределов необходимой обороны. В науке уголовного права и в судебной практике такие пределы определяются совокупностью признаков, характеризующих интенсивность нападения (с количественной и качественной сторон), и ценностью защищаемого блага. Из смысла ч. 2 ст. 37 УК вытекает, что пределы необходимой обороны можно определить через определенное соответствие действий обороняющегося и признаков характера и степени общественной опасности посягательства. При этом важно подчеркнуть, что обороняющийся, находясь в состоянии душевного волнения, вызванного посягательством, не всегда может точно взвесить характер опасности и избрать соразмерные средства защиты. Основное требование при этом — не допустить явного несоответствия защиты характеру и опасности посягательства. Закон не раскрывает подробно всех признаков, характеризующих пределы эксцесса обороны. Данное понятие является оценочным, т.е. вопрос о пределах необходимой обороны есть вопрос факта. Только на основании анализа конкретных обстоятельств дела можно определить пределы защиты. Под интенсивностью нападения с качественной стороны, по нашему мнению, следует понимать совокупность объективных и субъективных признаков, характеризующих степень общественной опасности нападения: время, место, способ посягательства, орудия и средства, используемые нападающим, его физическое состояние и возраст. Количественный критерий интенсивности предполагает осуществление нападения группой лиц. При совершении посягательства группой лиц обороняющийся вправе применить к любому из нападающих такие меры защиты, которые определяются опасностью и характером действия всей группы. Определяющее значение в выборе средств и способа защиты имеет ценность обороняемого объекта, блага, интереса. При этом важно исходить из общепризнанной шкалы таких ценностей, которые в настоящее время закреплены в Конституции РФ и в соответствии с которыми построена Особенная часть УК.
8. Превышением пределов необходимой обороны признаются умышленные действия, явно не соответствующие характеру и опасности посягательства. Закон признает такие действия общественно опасными, а в ряде случаев преступными. В теории уголовного права превышение пределов необходимой обороны принято называть эксцессом обороны, т.е. выходом за пределы правомерной необходимой обороны. Законодатель уточнил, что превышение может быть лишь в том случае, когда посягательство не было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия и не явилось для обороняющегося неожиданным.
9. Каждый раз необходимо подробно устанавливать интеллектуальный и волевой моменты умысла, т.е. осознание обороняющимся того, что защита не соответствует характеру и степени опасности посягательства, предвидение причинения такого вреда, который явно превышает вред, необходимый для защиты, и желание или сознательное допущение причинения такого вреда либо безразличное отношение к последствиям (обычно последнее состояние и имеет место).
При малейшем сомнении в доказанности указанных моментов умысла, как мы полагаем, необходимо считать, что отсутствует важнейший субъективный критерий эксцесса обороны.
10. Закон не раскрывает признаков явного несоответствия защиты характеру и степени опасности посягательства. Вновь мы встречаемся с оценочным понятием. В теории и на практике предпринимались попытки конкретизировать признаки данного понятия. Предлагалось считать превышением пределов необходимой обороны и так называемую несвоевременную оборону (преждевременную либо запоздалую). Чаще встречаются случаи эксцесса обороны при очевидном (явном) несоответствии интенсивности защиты интенсивности посягательства. Важно помнить, что несоответствие не означает несоразмерности, поэтому последнее понятие не совсем верно применять к институту необходимой обороны. Это подтверждает возможность причинения при определенных условиях любого вреда нападающему.
В судебной практике признается правомерной защита с использованием камня от нападения кулаком, топора — от нападения безоружного, охотничьего ружья — от нападения с лопатой, ножовкой, пистолета — от нападения с ножом и т.п.
11. Интенсивность защиты характеризуется совокупностью признаков, которые определяют ценность охраняемого блага, время и место нападения (темное время суток, глухой пустырь, где помощи ждать неоткуда). Существенную роль играют орудия защиты и способ их использования: не должно быть резкого несоответствия между орудиями нападения и орудиями защиты; необходимо выяснить, случайно ли они оказались в руках обороняющегося или были приготовлены заранее; относятся ли эти предметы к оружию либо к хозяйственно-бытовым предметам. Очень важно установить, каким образом орудия применялись при защите — можно ли было использовать их лишь для устрашения нападавшего или необходимо было причинять ему вред. В некоторых случаях определяющим признаком является физическое состояние субъекта. Примером может служить определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР об отмене приговора, которым Ф. была осуждена за убийство своего мужа при превышении пределов необходимой обороны. Муж беспричинно избивал ее в квартире, использовал приемы каратэ, которым занимался несколько лет. Он угрожал убить ее, искалечить, наносил удары по голове, лицу и телу. Защищая свою жизнь и здоровье, Ф. ранила мужа кухонным ножом, что повлекло его смерть. Судебная коллегия признала действия Ф. правомерными, не выходящими за пределы необходимой обороны (БВС РСФСР. 1992. N 2. С. 7, 8).
12. Превышением пределов, по нашему мнению, следует признавать лишь такое явное несоответствие, при котором всем присутствующим было абсолютно точно понятно (что не подлежит сомнению и оспариванию), что обороняющийся имел возможность отразить нападение более мягкими средствами и осознавал такую возможность, но тем не менее выбрал заведомо более опасные средства и методы защиты и без необходимости причинил тяжкий вред нападавшему. Иногда суды ошибочно оценивают действия обороняющегося как превышение, не учитывая всех объективных и субъективных факторов. Сотрудник милиции П. был ошибочно обвинен в убийстве при превышении пределов необходимой обороны, хотя все обстоятельства (групповое нападение с насилием, опасным для жизни) свидетельствовали о правомерном причинении смерти нападавшему, что впоследствии и подтвердил президиум Московского городского суда (БВС РФ. 1998. N 1. С. 8).
Таким образом, эксцессом обороны может быть признано лишь явное, очевидное несоответствие защиты характеру и опасности посягательства, когда посягающему без необходимости умышленно причиняется вред, указанный в ст. ст. 108 и 114 УК. Хотя последние новеллы уголовного закона в этой части позволяют вести речь о социальной обусловленности декриминализации преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 114 УК. По ч. 1 ст. 108 УК вполне назрела необходимость переименования состава убийства при превышении пределов необходимой обороны в причинение смерти при превышении пределов необходимой обороны, исключив его из категории убийств.

 

Возможно, будет полезно почитать:

• Аббатство - это католический монастырь ;
• Самые распространенные расклады ;
• Быт и обычаи Обычаи и нравы 19 века ;
• К чему снятся жабы и лягушки: мужчине, девушке, женщине, беременной – толкования разных сонников ;
• Основные характеристики марса ;
• Должностная инструкция транспортного экспедитора ;
• Татаро-монгольское иго или история о том, как ложь стала правдой ;
• Журавль толкование сонника ;